- Но, Элис, разве обстоятельства не изменились? Ведь затем Натали съехала и собиралась подать на развод.
- Грег любил Натали по-прежнему и все равно старался оберегать ее. Вчера на трибуне я увидела того Грега, которого всегда знала. Эмили, я столько об этом передумала, какие только мысли не приходили мне в голову! Но Грег точно не мог убить Натали, да еще оставить ее раненую умирать. Я и на смертном одре не изменю своего мнения.
- Элис, - кротко произнесла Эмили, - примите мои слова как знак величайшего уважения к вам. Если случается подобная трагедия и в ней обвиняется кто-то из членов семьи, часто бывает сложно примириться с мыслью, что он действительно убийца. Пусть это прозвучит печально и даже кощунственно, но гораздо милосерднее, когда такое преступление совершает чужой человек. По крайней мере, тогда родня оплакивает потерю сообща...
- Эмили, мне нет дела до других! Я умоляю вас, если Грега осудят, не бросайте расследование. Разве вы сами не замечаете того, что лично мне давно ясно? Джимми Истон - лжец!
Эмили резко поднялась и возмущенно посмотрела на гостью.
- Почему вы решили, что я с вами согласна, Элис? - воскликнула она.
43
Во вторник вечером Майкл Гордон открыл обсуждение в рамках шоу "В судебных кулуарах" с объявления, что первый день дебатов по делу Грега Олдрича завершился без вынесения вердикта.
- Сейчас мы обнародуем результаты голосования на нашем сайте и узнаем, сколько зрителей считают Грега Олдрича виновным, а сколько - нет. - Майкл оглядел гостей передачи. - Буду откровенен, мы все здесь сильно удивлены, так мне показалось. Вчера на перекрестном допросе Грег изъяснялся достаточно путано, и наши ожидания в отношении голосов зрителей по понятным причинам склонялись в сторону обвинительного приговора.
Предвосхищая радостное известие, Гордон бодрым тоном сообщил, что сорок семь процентов из четырехсот тысяч респондентов проголосовали за невиновность Олдрича.
- Только пятьдесят три процента зрителей, - подчеркнул Майкл, - готовы осудить его.
Судья Рейли покачал головой и сказал:
- Столько лет отдать судебному делу, когда, кажется, уже достаточно поднаторел в человеческой психологии, и получить такой неожиданный результат. Но долгие годы, проведенные за судебным столом, научили меня и другому - никогда не загадывать наперед.
- Если обвинитель Эмили Уоллес смотрит пашу передачу, - продолжал Майкл Гордон, - она наверняка не может сдержать эмоций. Незначительный перевес не играет роли в уголовном суде. Каков бы ни был вердикт - виновен или невиновен, - он должен приниматься единогласно, двенадцать голосов из двенадцати. Если присяжные разделяют мнение зрителей, то мы вправе ожидать отсрочки приговора и повторного расследования.
44
В девять утра в среду присяжные возобновили обсуждение по процессу. Эмили тем временем пыталась сосредоточиться на других судебных делах, но ей это никак не удавалось: из-за вчерашнего инцидента с Элис Миллз она плохо выспалась.
В полдень Эмили отправилась в кафетерий при здании суда купить сэндвич и перекусить у себя в кабинете. Но, открыв дверь заведения, она сразу пожалела, что не попросила кого-нибудь в конторе об этом одолжении: за одним из столиков расположились Грег Олдрич с дочерью, Ричард и Коул Муры, а также Элис Миллз. Чтобы добраться до кассовой стойки, Эмили пришлось пройти мимо них.
- Добрый день, - негромко поздоровалась она, избегая встречаться взглядом с сидящими за столиком.
Тем не менее, от нее не укрылось выражение страдания на заплаканном лице Кейти.
"За что ей все это? - подумала Эмили. - И кто в четырнадцать лет заслуживает такого наказания? Она ведь неглупая и понимает, что в любой момент нас могут пригласить в зал суда и зачитать приговор, который отправит ее отца за решетку на весь остаток жизни".
Эмили заказала сэндвич с индейкой и диетическую содовую. Вернувшись в кабинет, она отломила от сэндвича несколько кусочков и тут же отложила его. Казалось бы, всего несколько минут назад она была голодна, но вид юной Кейти лишил ее даже признаков аппетита. Затем мысли Эмили вновь обратились к матери Натали.
"Если бы в апреле, когда мы впервые с ней встретились, она была так же убеждена в невиновности Олдрича, поменяла бы я что-нибудь и ходе расследования?" - размышляла она.
Сама эта мысль уже пугала. Расследование пели в основном Билли и Джейк, они же докрашивали Джимми Истона и проверяли достоверность улик. Не подлежало никакому сомнению, что Грег Олдрич звонил на мобильник Истона, как невозможно было оспаривать и то, что Истон во всех подробностях описал гостиную Олдрича. Однако все прочие многочисленные обстоятельства истории остались без подтверждения. Например, Грег Олдрич отрицал получение письма от Истона, в котором тот отказывался от убийства Натали.
"Такой, как Истон, вряд ли возьмется писать письмо, - рассуждала про себя Эмили. - Для него с его привычкой к скрытности наиболее вероятный вариант - голосовое сообщение, в котором он уведомил бы Олдрича, что уезжает из города и никаких услуг оказывать не станет. Но может, он просто не хотел ввязываться в препирательства с Олдричем, если тот вдруг сам возьмет трубку? Ведь Истон не мог знать заранее, что попадет именно на автоответчик. Поэтому он и написал письмо... Но я уже покончила с этим процессом, - напомнила себе Эмили. - Проехали. Против Олдрича - тонна улик. Пусть теперь присяжные решают что угодно, а я как-нибудь переживу".
В шестнадцать тридцать судья Стивенс вновь отправил присяжных по домам, еще раз напомнив, что им запрещено обсуждать прения друг с другом или с кем-либо из знакомых.
"Они уже двенадцать часов не могут принять решение, - думала Эмили, следя, как присяжные с угрюмыми лицами поочередно выходят из зала. - Впрочем, ничего удивительного... Хоть бы до пятницы вердикт подоспел".
Эмили уныло улыбнулась; после вчерашнего просмотра "Судебных кулуаров", где стали известны результаты интернет-голосования, ей совсем не хотелось, чтобы присяжные на выходные попали в круг родни и друзей, которые жаждут поделиться сокровенными мыслями по процессу.
Коул Мур в компании с Грегом Олдричем и Кейти направились к выходу, Элис Миллз следовала за ними. Ричард же немного задержался в зале суда и подошел к Эмили.
- Задали нам обоим жару эти присяжные, - дружески заметил он.
- Видимо, так, Ричард, - отозвалась Эмили, - Но мне и раньше было понятно, что одним днем здесь не отделаться.
- Кажется, Элис Миллз вчера о чем-то говорила с вами?..
- Говорила, - подтвердила Эмили. - Она очень приятная женщина, и жестоко пострадавшая, но я безмерно рада, что ее нет среди присяжных.
- Верю, что рады, - усмехнулся Ричард Мур.
Улыбка, впрочем, пропала с его лица так же быстро, как и появилась.
- Эмили, ручаюсь, вы не там искали. Вполне возможно, что вы добьетесь обвинительного приговора, но и в этом случае мы не оставим попыток выяснить, каким образом Истон раздобыл нужные сведения, особенно об этом треклятом ящике. Уверен, существует и другое объяснение.
- Ричард, вы стояли горой за Олдрича, а я лишь добросовестно выполнила свои обязанности обвинителя. Если вдруг всплывут новые легальные сведения, я первая займу очередь на их изучение.
Они вместе покинули зал суда.
- Увидимся завтра утром, - попрощался Мур.
- Всего доброго, - ответила Эмили.
Вернувшись в кабинет, она обнаружила на рабочем столе записку: "Эм, приходи на ужин к половине седьмого в "Солари". Сегодня у Билли Трайона день рождения, мы угощаем. Тед Уэсли тоже будет". Послание подписала Триш, одна из следователей их отдела. Она добавила и шутливый постскриптум: "Не волнуйся, ты не опоздаешь на свою любимую передачу "В судебных кулуарах"!"
Идея отпраздновать день рождения Билли Трайона нисколько не воодушевила Эмили, но отклонить приглашение было совершенно не-возможно, тем более что ожидался Тед Уэсли - ее шеф и двоюродный брат Трайона.
Эмили взглянула на часы. Было уже почти пять. "Раз на работе ничего не клеится, - подумала она, - то лучше поспешить домой. Быстро покормлю и выгуляю Бесс, а заодно сброшу этот официозный костюм и каблучищи и подберу что-нибудь более уютное".
Однако Бесс так не терпелось вырваться на улицу, что Эмили даже не успела переодеться. Порадовав болонку двадцатиминутной прогулкой, Эмили дала ей корм, сменила воду в собачьей миске и только потом поднялась к себе.
45
Детектив Билли Трайон праздновал свой пятьдесят третий день рождения в "Солари" - широко известном ресторанчике поблизости от Бергенского окружного суда. Положив руку на спинку стула своей нынешней пассии, молоденькой Донны Вудс, он с явным удовольствием разглагольствовал о том, как славно отвлечься от напряженного ожидания, связанного с вынесением вердикта Олдричу.
- На это дело мы с Джейком угробили немерено часов, - явно бахвалясь, рассказывал он. - Жаль, что Розен сегодня не с нами: у его сына соревнования.
- А мне казалось, ты Джейка недолюбливаешь, - простодушно заметила Донна. - Ты действительно жалеешь, что он не пришел?
Торжествующе наблюдая за застигнутым врасплох Трайоном, мечущим на подружку злобные взгляды, Эмили внезапно почувствовала себя сродни Джейку. "Как обидно, что у меня нет сына и он не участвует в соревнованиях, - подумала она. - Я охотно отправилась бы куда угодно вместо этого ресторана".
За столиком также сидели два помощника прокурора, два бывалых детектива и следователь Триш Фоули - та, что оставила Эмили записку с приглашением.
"Триш - настоящий друг, - рассуждала про себя Эмили, - но она понятия не имеет о моих трениях с Билли. Скорее всего, она позвала меня, потому что знает, как я беспокоюсь за исход процесса. Она надеется, что на вечеринке я хоть немного развеюсь. А я бы лучше осталась дома с Бесс".
Эмили вздохнула. Весь день она не виделась с Тедом Уэсли, хотя он наверняка был на рабочем месте. Ее удивило, что он не заглянул к ней поздороваться: обычно, когда присяжные совещались по поводу громкого преступления, Тед вел себя иначе.
Билли Трайон, желая загладить неловкость от опрометчивых слов Донны, касаемых его отношений с Джейком, попытался перевести беседу в другое русло.
- Слушай, Эм, не парься! У тебя в главных свидетелях сущий образец добропорядочности, - сострил он, - считай, что обвинительным приговор у нас в кармане. Как тебе понравилась его история о письме Олдричу, где он отказался от сделки, но удержал так называемый невозмещаемый аванс? Это была моя подсказка, и Истон воспользовался ею. То-то в суде повеселились!
- Твоя подсказка? - пораженно воскликнула Эмили.
- Ну-ну, не передергивай. Когда я его в первый раз допрашивал, он сообщил, что написал Олдричу письмо о том, что не собирается возвращать деньги. Я и пошутил, будто бы он получил от Олдрича невозмещаемый аванс. Именно так он и выразился, когда выступал свидетелем.
- Всем добрый вечер.
Тед Уэсли выдвинул стул и сел. Никто не заметил, как появился прокурор, но было ясно, что он слышал последнюю фразу Трайона.
- Давайте закроем эту тему, - сухо предложил Тед. - К чему создавать лишние проблемы?
"А где же поздравления братцу? - язвительно подумала Эмили, всматриваясь в лицо начальника. - Что-то беспокоит его... Интересно, смотрел ли Тед "Кулуары" вчера вече ром? Скорее всего, да. И он не может спокойно спать, когда добрая половина зрителей считает, что его ведомство преследует невиновного. Не лучший имидж накануне вступления в должность генерального прокурора. Как-никак, это главный судебный исполнитель во всех Соединенных Штатах".
От Эмили не укрылось, что Уэсли поздоровался сразу со всеми, не выделив ее особым дружеским приветствием, как обычно.
"Конечно, - размышляла она, - именно этого и следовало ожидать. Я и прежде догадывалась, что дружба Теда любит ясную погоду. Он не только со мной так поступает, а вообще со всеми. Если Олдрича осудят, можно смело прогнозировать сплошное солнце и теплые бризы".
Триш попыталась вернуть компании праздничное настроение, разрушенное разоблачительными словами Донны.
- Ну, Билли, чего же ты желаешь на свой день рождения? - весело поинтересовалась она.
- Чего я желаю? Сейчас прикину... - Он слишком явно старался уйти от обсуждения Истона. - Дальше ловить плохих парней, чего бы мне это ни стоило. Выиграть в лотерею и снять шикарную берлогу в здании на Парк- авеню. А еще навестить двоюродного брата, когда он станет генеральным прокурором в Вашингтоне. - Он посмотрел на Теда и ухмыльнулся. - Хочу понять, каково это - сидеть, положа ноги тебе на стол!
Но Тед Уэсли, очевидно, не был расположен к веселью.
- Я уже предупредил тебя, что заскочу только на минутку. Всем приятного вечера.
Он резко поднялся. "А у него не в обычае поздравлять кузена с днем рождения", - отметила про себя Эмили.
Официант принес и раздал меню. Гости стали заказывать, и понемногу напряжение отпустило всех, кроме самого именинника. Очевидно, глупая выходка любовницы и холодность брата сильно задели его.
Донна, на свое счастье, оказалась менее щепетильна и пребывала в прекрасном настроении.
Блюда были восхитительны. Вскоре Билли кое-как преодолел свою хандру и стал подшучивать над Донной, пившей исключительно содовую, называя ее кандидаткой в свои личные водители. Сам он с легким сердцем осушил четыре бокала вина.
В качестве десерта подали именинный торт и кофе.
Когда вечеринка закончилась, и гости собрались расходиться, Триш объявила всем, что днем ей позвонил прокурор и велел записать угощение на его счет. Билли довольно улыбнулся и пропел:
- Узнаю братишку, закадычного друга с самого детства!
"А ты для него сплошное мучение, - подумала Эмили. - Хорошо, если ты со временем не станешь камнем на его шее".
Услышанное за ужином серьезно ее озадачило. Во-первых, Билли был явно не в ладах с напарником Джейком Розеном, порядочным и совестливым следователем. Во-вторых, он предоставил Истону готовую цитату для присяжных о невозвращении денег Олдричу. И наконец, Трайон пожелал себе на день рождения и дальше ловить плохих парней, чего бы ему это ни стоило.
"Чего бы это ни стоило... - повторила про себя Эмили. - Но что он имел в виду?"
46
В четверг, в четверть двенадцатого утра судебный секретарь звонком уведомила Эмили, что присяжные прислали записку судье Стивенсу.
- Вердикт есть? - нетерпеливо уточнила Эмили.
- Вердикта пока нет. Через пять минут судья ждет вас и обоих защитников в своем кабинете.
- Хорошо, уже поднимаюсь.
Эмили сразу же набрала рабочий телефон Теда Уэсли, чтобы предупредить его о возможных осложнениях. Трубку взял сам прокурор.
- Вердикт?
- Нет, - отозвалась Эмили. - Возможно, просьба о повторном слушании или отсутствие единогласия. Если они объявят, что вердикта не будет, Мур наверняка сделает ставку на процессуальную недобросовестность...
Она не успела договорить, так как Уэсли сердито перебил ее:
- Твое дело - опротестовать это! Они совещаются только пару дней, а позади - несколько недель суда.
Эмили постаралась не выдать своего раздражения.
- Именно так я и собиралась поступить. Конечно, я буду настаивать, чтобы судья вернул присяжных к обсуждению. К тому же судья Стивенс вряд ли так скоро удовлетворит их просьбу.
- Ладно, хорошо. Капитулировать им пока рано. Я тоже сейчас подойду.
Через несколько минут Эмили и оба Мура сидели в кабинете судьи Стивенса. Тот зачитал им записку, которую держал наготове: "Ваша честь, мы хотели бы заново заслушать показания Джимми Истона и Грега Олдрича. Заранее спасибо". Внизу стояла подпись присяжного номер один.
- Я уже известил протоколистку, за пятнадцать минут она подготовит материалы, - добавил судья Стивенс. - Показания обоих свидетелей довольно обширные; по моим прикидкам, их слушание займет весь остаток дня.
Эмили и защитники согласились с судьей и, поблагодарив его, вернулись в зал. Тед Уэсли уже поджидал у стола прокурора.
- Будет повторное заслушивание показаний Истона и Олдрича, - сообщила ему Эмили. - На это уйдет весь день.
Прокурор с явным облегчением перевел дух.
- Что ж, гораздо лучше, чем полное отсутствие вердикта. Если до конца дня будет слушание, а затем судья распустит присяжных по домам, то сегодня вердикта мы не дождемся. Ладно, я ушел, - быстро попрощался он.
Присяжные заняли места на скамье и сосредоточили все внимание. Первым зачитывали свидетельство Истона. Эмили поежилась, когда протоколистка повторила бесцеремонный ответ Джимми про невозмещаемый аванс. "Все уверены, что это показания Истона, - подумала она. - Интересно узнать, сколько находок предложил ему Трайон".
Чтение завершилось в четверть второго. Судья Стивенс объявил сорокапятиминутный перерыв на обед, с тем, чтобы ровно в два приступить к слушанию показаний Олдрича.
Боясь вновь столкнуться в кафетерии с Гретом, Кейти и Элис Миллз, Эмили попросила стажера принести ей оттуда порцию супа. Запершись у себя в кабинете, она немного расслабилась и порадовалась тому, что протокол читали сдержанным официальным тоном. Разительный контраст был налицо. Те присяжные, которых, по понятным причинам, нагловатая ерническая манера самого Истона в зале суда лишь отталкивала, теперь могли убедиться, что существовало множество подтверждений его словам и масса доказательств... С этой мыслью Эмили постучала по деревянному столу.
Без десяти два она вошла в лифт и поднялась в зал суда. Эмили понимала, что ей нелегко будет заново выслушивать мучительные признания Олдрича. Она отдавала себе отчет, что поскольку сама извлекла преимущество из лаконичного стиля при изложении показаний Истона, то и Грег, в свою очередь, вправе ожидать к себе такого же бесстрастного отношения. Ни дрожь в голосе, ни неуверенное поведение на бумаге не запечатлелись.
Все заняли свои места, и слушание продолжилось своим чередом. Присяжные прямо-таки затаили дыхание, вбирая в себя каждое слово протоколистки. Некоторые из них иногда бросали взгляды то на Олдрича, то на Элис Миллз, которая в последние дни процесса неизменно садилась рядом с Кейти, то и дело приобнимая ее.
"Она демонстрирует присяжным, что изменила свое мнение, - догадалась Эмили. - Когда присяжные в эти дни расходились по домам, наверняка видели ее в коридоре в компании Олдрича и Муров. Интересно, как это повлияет на тех, кто еще колеблется? Полагаю, к завтрашнему дню станет ясно, что мы имеем: вердикт или отсрочку".
По прошлому опыту Эмили знала, что состав присяжных, который заседал несколько дней и потребовал вторичного заслушивания показаний важнейших свидетелей, обычно в скором времени либо принимает единогласное решение, либо признается в своей несостоятельности.
Протоколистка закончила чтение в пять минут пятого.
- Итак, леди и джентльмены, мы прервемся до завтра и возобновим прения в девять утра, - обратился к присяжным судья Стивенс.