* * *
Профессор оказался человеком очень приветливым, удостоверения сотрудников правоохранительных органов его вовсе не смутили. Наверное, сюда нередко приходили люди с красными книжицами. Высокий, худой, сутулый, он был вовсе не похож на ученого, каким его принято изображать. Особенно странно выглядели джинсы на восьмидесятилетнем старике.
- Чем прикажете вас удивлять, господа? - спросил он, провожая гостей в просторный кабинет.
- Нас интересует одна редкая вещица, и мы хотели бы установить ее владельца, Евгений Валерьянович,- скороговоркой начал Куприянов.
- Если раритет мне знаком, то попытаюсь помочь.
- У вас есть такой же. Но в Питере считается, что ничего похожего в подлиннике ни у кого нет.
- Интригуете, капитан?
Куприянов удивился: он показал удостоверение мельком в темном коридоре, а подслеповатый старик успел прочесть его звание.
Хозяин предложил гостям присесть на диван, а сам устроился на мягком стуле с высоченной резной спинкой и протянул руку.
- Покажите.
Капитан достал справочник. Профессор долго его разглядывал, открыл и даже понюхал.
- Вы правы. Это оригинал. Но хозяина я вряд ли сумею установить.
- Инициалы ТВТ вам ничего не говорят? - спросил Трифонов.- На тринадцатой странице стоит экслибрис владельца.
Горбоносое проверил и отрицательно покачал головой.
- Нет. Этот экслибрис мне не знаком. Но, судя по штемпельной краске и давности отпечатка, ставили его за границей. В то время у нас еще не было таких красителей. И потом, владелец вполне может быть иностранцем. Буквы Т и В есть в латинском алфавите. Этот экслибрис ничего вам не даст. Отталкиваться надо совсем от других вещей. Может быть, вы не обратили внимания на такие мелочи, но владелец сего справочника не интересуется марками. Книгу редко открывали. Страницы с триста двадцатой до четырехсот пятой склеились. А там хранится информация об уникальных марках, которые когда-то имели хождение у нас в стране. Человек, собирающий марки, не мог не просматривать эти страницы. С учетом бумаги, использованной в этом издании, страницы могли слипнуться, если книга лет пять простояла в шкафу под стеклом и была сильно зажата с обеих сторон другими томами.
- Обязательно под стеклом?
- Конечно. Во-первых, на ней нет пыли, которая подобно клещам впивается в бумагу, а потом, она сохранила свой запах. Значит, не продувалась и не впитала посторонних запахов, которые имеются в каждом доме. Ее достали недавно, чтобы проверить какую-то одну или две марки, получить о них информацию…
- А если сравнить?
- По черно-белому рисунку ничего не сравнивают. Для этого выпускаются ежегодные цветные каталоги. Лучшие делают в Англии. Вот там великолепная полиграфия, и вы сможете, сравнивая, отличить подделку от оригинала, но только визуально, разумеется. Возраст марки и ее подлинность может определить специалист очень высокого класса либо лабораторные анализы, чем славятся ваши учреждения. Сдайте справочник в свою лабораторию, и вам скажут с точностью, какие страницы в этом фолианте просматривались и какими именно марками интересовался человек, доставший книгу с полки. Уверяю вас, достали ее совсем недавно и ею мало пользовались.
- Спасибо за науку, профессор,- искренне поблагодарил Трифонов.- Вы не могли бы нам назвать владельцев других экземпляров?
- Нет, конечно. И не потому, что я их не знаю, а потому, что даже в сталинские времена не стучал, за что отсидел в лагерях восемь лет и был освобожден по берьевской амнистии в пятьдесят третьем. Единственно, чем я могу вам помочь, так это проконсультироваться с владельцами справочников и заручиться их позволением назвать вам их имена. Если они соизволят, то нет никаких проблем.
- Когда можно с вами связаться?
- Денька через три.
Трифонов встал. Куприянов положил справочник в сумку, и они простились с профессором.
- Хитрый жук! - пробурчал капитан, выходя из подъезда на улицу.
- Век живи, век учись. Хороший урок нам преподнес старикан. Еще бы таких головастиков в лаборатории управления найти!… А то дашь им книгу, а они начнут в ней отпечатки искать.
- Придется им лекцию прочитать.
Они сели в машину.
- Да, чуть не забыл! - воскликнул Куприянов.- Хочу подвести вас к Каменному мосту. Там финны ведут ремонтные работы. Так вот, у них две недели назад украли выдвижную опору, которую мы нашли в подвале офиса.
- Куприянов, ты начинаешь меня поражать.
- Пустяки, Алексан Ваныч. Просто я внимательно осмотрел опору и нашел клеймо: "Сделано в Суоми". На всякий случай позвонил в мэрию, и проконсультировался, где используют такие опоры и какие организации их закупают у финнов. Мне повезло. Там мне и дали адресок. Финны народ бережливый. У них опору украли, так они скандал подняли и теперь требуют возмещения убытков у города. В мэрии страшно обрадовались нашей находке. Обещали статью в газете дать о доблестной питерской милиции, которая даже строительный инвентарь находит.
- Финнам повезло, мэрии тоже. А нам что?…
- Хочу вам показать, как они работают. У финнов все на своих местах лежит и под надзором. Так вот, балку украли, которая уже подпирала мост. Свинтили, в машину погрузили и увезли. И все это при ярком освещении. Они и ночью прожектора не гасят. Ясное дело, за электричество платит заказчик, а не сами.
- Дерзкий маневр. Человек пять работало, не меньше. Но дело-то не в исполнителях, а в идее. Человек, придумавший использовать такой механизм для поддержки потолка в подвале, должен иметь инженерное образование или неординарное мышление, что для нас хуже. Ты только представь себе, Семен, какую ценность должна иметь украденная из сейфа адвоката вещь, если ради нее устраивают целый спектакль, воруют строительные механизмы, арендуют подвалы, работают, брезгуют золотыми портсигарами и даже двадцать тысяч долларов оставляют в сейфе.
- Вот поэтому мне и понравилась идея с марками. Некоторые из них, как картины Рембрандта, стоят.
- Слыхал. Только кто нам ответит на простенький вопросик. Где адвокат мог взять такие марки? По твоим словам он порядочный человек. Пусть и не бедный, но не миллионер.
- Эх, нам бы на квартиру его взглянуть. Носом чую, есть там ответы на многие вопросы.
- Не торопись. Успеется.
Машина подъехала к Каменному мосту.
6.
Варя появилась в каминном зале и пригласила Артема пройти с ней.
- Вам не очень трудно передвигаться?
- Если ступать на пятку, то не очень. К тому же, мне дали очень удобную палку.
- Тогда будет лучше, если вы зайдете к хозяйке, а не она выйдет к вам. Ее рана посерьезнее будет.
- Разумеется.
Ковыляя, Артем последовал за домработницей в левый флигель. Ограниченность в движениях раздражала Артема больше, чем боль. Он не привык находиться в скованном положении. Ему в жизни везло. Погони и преследования не были для него чем-то необычным, Артем легко справлялся с поставленными задачами и никогда не получал при этом травм. Впервые за свою карьеру он доверился дилетантам и тут же влип. Странный народ эти урки. Чем больше имеют ходок в зону, тем больше гордятся. Чем? Своей бездарностью? Безмозглостью? Гордиться можно своей неуязвимостью и умением выходить из любого положения чистым и не замаранным.
Варя открыла тяжелую дубовую дверь и пропустила Артема вперед.
Огромная комната, уставленная антикварной мебелью и плотно сдвинутыми портьерами на окнах. На столе стоял серебряный пятирожковый подсвечник, горели витые свечи. Даже при теплом искусственном свете лицо пожилой женщины выглядело бледным, словно у восковой фигуры. Совершенно седые волосы, убранные в высокий пучок, отдавали сиреневым отливом, строгое черное
платье подчеркивало белизну кожи. Вглядываясь в нее, Артем подумал, что не такая она уж и старая. Кожа гладкая, глаза ясные. Необычные глаза. Они походили на черные глубокие омуты, но если присмотреться внимательно, то, скорее всего, они были темно-синими. Очень темными, а взгляд, прокалывающий, будто лазерные лучи. Такой женщине трудно лгать.
- Присаживайтесь, Вячеслав Андреевич. Не так я себе представляла нашу встречу, и вы в моем воображении должны были быть совсем другим.
- Мне так же хотелось, чтобы все произошло иначе. Я еще не осознал случившегося в полной мере.- Он сел в предложенное ему кресло.
Они смотрели друг на друга, не отводя взгляда.
- Однажды, лет десять назад, я ехала с Юлей в электричке. Напротив сидела женщина, очень приятная. Она долго наблюдала за Юлей, а потом сказала мне: "Берегите дочку. Ее окружают темные силы. Очень она у вас хрупкая и не в силах сопротивляться обстоятельствам. Не в свое время родилась. И умрет не в свое время. Хорошая девушка, вот только уберечь ее будет очень трудно. Помните об этом". Я так растерялась, что не нашлась с ответом, словно язык прилип к нёбу. Женщина встала и вышла. И я ей поверила. Предсказания сбылись. Мы с мужем лелеяли Юлю, как могли, но судьба оказалась неотвратимой. Вы родились сильным и спаслись.
- Я не знаю, как это случилось. Мгновенная вспышка, и все.
- У вас сильный характер. Это видно. Возможно, из-за того, что вы выросли без родителей в детском доме и сами всего добились в жизни. Либо ангел-хранитель о вас очень заботится. В любом случае, я рада, что вы остались живы.
Из сказанного стало ясно: Бородин - сирота и Юля рассказывала матери о нем немало. Очень просто угодить в лужу.
- Я и сам не знаю пока, как мне относиться к своему везению. Но вы правы: судьба ко мне благосклонна. Часто в жизни случались передряги, и я из них выходил целым и невредимым.
Они помолчали, потом Анна Дмитриевна спросила:
- Вы не уедете от нас?
Вопрос его удивил, и он не сразу его понял.
- В каком смысле?
- Юля очень ждала вашего приезда. Она готовилась, сделала ремонт. Хотела, чтобы вы жили здесь. Это ведь возможно?
- Я не знаю, что вам ответить.
- Не отвечайте. Подумайте. Вы все бросили в Харькове и вам не к чему возвращаться. Здесь вы найдете все, что нужно. Мне будет легче, если я сумею выполнить волю своей дочери.
- Хорошо. Я побуду у вас, пока нога не придет в норму, а потом мы вернемся к этому разговору. Мне не хотелось бы стать для вас обузой.
- Обузой? В этом доме нет мужчин. Нам с мужем Бог не дал сына, а мы так о нем мечтали!… Я хочу, чтобы вы стали хозяином, а не обузой. Имение запущено. Пять гектаров земли, конюшни, дом, гараж… Но я не хочу торопить вас с ответом. Не буду вас больше утомлять. Идите и отдыхайте. Я тоже немного подремлю. Илья Романович напичкал меня лекарствами, и я чувствую себя сонной мухой.
Артем встал. Голова женщины откинулась на спинку кресла и, глянув на него, она закрыла глаза. Ему показалось, что в глазах хозяйки он прочел мольбу и отчаяние.
Короткая встреча, оставившая сильное впечатление, еще долго не выходила из головы.
Он вернулся в свою спальню и вновь сел напротив портрета Юлии. Что же случилось тогда летом девяносто третьего в Ялте? Ответа он не знал. Одна его непростительная глупость перечеркнула все благие намерения. Кроме себя, он винить никого не мог. Ему опять повезло, а чем история кончилась для Юли и Вероники, до сих пор для него тайна.
На следующий день после ограбления ювелирного, он пошел на очередной риск. Неоправданный и лишенный всякого смысла. К вечеру явился в винный погребок, как ни в чем не бывало. Не пойман - не вор, хотя при желании его вполне могли вычислить. Но Пал Трофимыч и словом не обмолвился на допросе о своем новом знакомом. Парень казался ему чистым и не запятнанным, ореола над головой не хватало. Ну просто святоша…
За стаканчиком старик и поведал Артему, что к сейфу была подключена сигнализация, она сработала в караульном помещении банка, а там в этот момент никого не оказалось. Красный огонек, горевший на пульте, заметили случайно. Мало того, сами охранники ничего предпринимать не стали, а вызвали милицию. Те приехали слишком поздно. Пока поняли, что к чему, и только после этого вызвали кинологов с собаками. Ротозеям повезло, собаки оказались грамотнее сыщиков и взяли след. В парке нашли одежду и долго блуждали по набережной, пока собаки не привели их в ресторан "Сочи". Арестовали какого-то типа, под столом которого лежала сумка с деньгами. Большая часть выручки. Однако пропала очень ценная вещь. В сейфе лежало кольцо, специально привезенное из Амстердама для одного крупного воротилы из Киева. Колечко с редчайшим изумрудом оценивалось в бешенные деньги. Директор даже о выручке забыл, так, мелочевка, а за кольцо ему за всю жизнь не расплатиться. Пойманного мужика освободили. Он гулял в компании, и у него имелось железное алиби. К тому же кроссовки, найденные в парке, были сорок второго размера, а подозреваемый носил сорок пятый. В итоге, на ноги подняли всю милицию города и сейчас шустрят по гостиницам и проверяют частный сектор. Никто не сомневается, что грабитель очень опытный и работал в одиночку и быстро. Таких в Ялте нет да и в Крыму не сыщешь. Делом занялись серьезные ребята. Даже КГБ подключили. За колечко-то валютой платили, и немало. Директор на волоске висит, его в первую очередь подозревают. Без наводки тут не обошлось. Никогда еще в сейфе таких ценностей не держали. Странно только, почему он сигнализацию не отключил. А с другой стороны, это было бы слишком очевидно. Но он хорошо знает, какие оболтусы работают в банковской охране. Понедельник - выходной, вот те и режутся в карты, а пульт их не интересует.
Долго еще старик рассказывал о ночном происшествии, рассуждал, делал выводы, выдвигал собственные версии, а Артем думал о Юле и возможных последствиях. Колечко-то она на пальце оставила и вряд ли его снимет. Поторопился он с подарком. Чувства победили разум. А в таких делах ничего лишнего быть не должно. Работа работой, а страсти - страстями.
Простившись со стариком, Артем направился по улице Дражинского к гостинице "Ялта". С нее, очевидно, и начнут поиски. Самый многолюдный отстойник на южном побережье Крыма.
Он опоздал. Все обернулось намного хуже, чем он себе представлял.
Возле входа стояли две милицейские машины. На крыше одной из них вертелись синие и красные маяки. Артем не дошел десятка метров до центрального входа, как увидел выходящих из гостиницы Юлю, Веронику и двух милиционеров. Один из них носил погоны подполковника, второй - капитана. Девушки плакали. Юля поднесла платок к лицу, и Артем увидел на ее руке кольцо.
Теперь он уже ничего сделать не мог. Тогда он струсил и теперь сожалел об этом. Он, конечно, понимал, что девчонкам ничего не сделают, но на его след милиция выйдет стопроцентно. Они по наивности своей все расскажут. В итоге их отпустят, кольцо вернется к хозяину, а ему понаставят капканов и обложат со всех сторон. Вот что значит один глупый жест, незначительный и пустяковый, но способный сыграть роковую роль.
А он даже не знал адреса Юли. Где ее искать в огромном Ленинграде? И что он сможет сказать ей в оправдание? "Извини, дорогая, я вор, но ради тебя готов бросить свой промысел!". Не бросит. Знал об этом и обещать не хотел. Видать, не судьба иметь порядочную женщину и жить, как все. Поздно себя переделывать.
В этот же вечер он сел на теплоход "Шота Руставели", заплатив стюарду наличными, и отплыл в Одессу.
Сейчас в его сознании возник новый вопрос:"А узнала ли его Вероника?"Он помнил ее вчерашний пристальный взгляд. Тогда ей было четырнадцать, сейчас восемнадцать. Из строптивой девчушки она превратилась в обворожительную невесту. Переходной возраст прошел, жизнь в ее годы пролетает, как ускоренная съемка, все мелькает и мало что оседает в памяти. Если только "Цыганочка" в ресторане? Нет, вряд ли. Вот только он мало изменился. Стал шире в плечах, возмужал, но между двадцатью шестью и тридцатью годами перемен происходит мало.
Нет, Ника не могла его запомнить. Четыре-пять встреч под южным крымским солнцем, когда кругом столько незабываемых впечатлений. Но еще имел место и финал истории. Милиция, арест и кольцо!…
Артем не стал ломать себе голову. В конце концов, Ника могла и обознаться, если ей что-то и вспомнилось при виде незнакомца с порезанным лицом. А сейчас и подавно, когда он весь в заплатках из пластыря.
Он еще раз глянул на портрет и, опираясь на клюку, отошел к окну. Серое небо, дождь и тронутые желтизной листья. На душе скребли кошки. В его жизни произошел какой-то перелом. Вот только он не знал, конец это или начало.
7.
Дверь открыли после первого звонка. На пороге стоял молодой человек лет тридцати, невысокий, щуплый, с приятным добрым лицом.
- Вы Мухин Геннадий Парфенович?
- Он самый. А вы…
- Я из прокуратуры. Трифонов Александр Иванович, а со мной капитан Куприянов из розыска. Мы по вопросу вашего заявления о разбойном нападении на шестом километре Пулковского шоссе.
Молодой человек немного удивился, но пропустил гостей в квартиру. Темный длинный коридор коммуналки с лампочкой без плафона и ряд дверей по обеим сторонам. В одну из комнат и проводили пришедших представителей закона.
Ничего особенного, обычное пристанище холостяка, старающегося в убогом интерьере сохранить чистоту и уют.
- В общем-то, я в заявлении все написал, и протокол в милиции составили, а мою машину на следующий день вернули мне. Правда без магнитолы и динамиков, но, слава Богу, что вообще нашли. На новую я не потянул бы.
- Вы не работаете? - спросил Куприянов, оглядываясь.
- Подрабатываю. Вообще-то я физик. Но наш НИИ закрыли. А в других местах людям месяцами зарплату не платят. Пришлось переквалифицироваться. У меня "четверка", развожу товар по рынкам. Присаживайтесь.
Устроились на скрипучих стульях.
- Протоколы и заявления мы читали. Нам хотелось поговорить с вами как с живым свидетелем, без протокольного языка. Нас интересуют ваши впечатления. Постарайтесь вспомнить детали.
Мухин кивнул головой, а потом пожал плечами.
- Детали я конечно не вспомню. Темно было, дождь шел. Возвращался я домой от своей бывшей жены. Дочку навещал и алименты отвозил. На углу проспекта Ленина и улицы Свободы возле Красного Села меня тормозит мужчина. С портфелем, зажатым между ног, чтобы высвободить руку для голосования, во второй руке он зонт держал. Немолодой уже, в шляпе, очках. Солидный человек. Я пожалел его и остановился. Он подскочил к машине, я приоткрыл окошко. "Извините, любезнейший, не подбросите меня в аэропорт, я на московский рейс опаздываю. Сто долларов заплачу". Я даже растерялся: много предлагает. А он свое. "Не беспокойтесь, я деньги вперед заплачу".
Ну кто же будет отказываться от такого предложения?! До аэропорта рукой подать. Едем. Дядя разговорчивым оказался, веселым. Настроение у него было приподнятым. Важный договор подписал. По профессии адвокат. Даже мне свою визитную карточку дал. Мол, возникнут трудности, звони, дам дельный совет. Деньги он мне и впрямь сразу отдал, как в машину сел…
- Вы внешность его хорошо запомнили? - перебил Трифонов.
- Я же на дорогу смотрел. Видимость плохая, а я особо хорошим зрением не отличаюсь. А потом у него воротник дождевика был поднят, шляпа, очки. Конечно, если увижу, то узнаю. А так мне очень трудно его описать. Если бы я его хотя бы до аэропорта довез, то там светло. Тут меня "волга" подрезала. Едва затормозить успел. Еще немного, и в кювет проскользил бы, да на обочине гравий рассыпан, он и помог остановиться.