Сколько она прошла, пока ей яблоня в чистом поле не встретилась, про то история умалчивает, только, увидев ее, она присела в тенечке и сказала самой себе:
- Где же мне искать эту бабу–ягу?
А в ответ услышала:
- Съешь моего яблочка, тогда скажу.
Девочка подумала, что у нее от усталости галлюцинации начались. Говорящие гуси, говорящая печка, теперь вот говорящая яблоня - есть, от чего прийти в отчаяние, но, в конце концов, она решила: "Я же не алкоголичка или наркоманка законченная, не может мне все это мерещиться. У всего должно быть рациональное объяснение". Девочка взяла себя в руки и вежливо ответила:
- Спасибо, мне что–то не хочется. Здесь воды нет, а у меня со вчерашнего вечера руки немытые. Мне батюшка с матушкой строго–настрого наказывали мыть руки перед едой, иначе можно дизентерию подхватить.
- Дизентерия - это что? - прошелестела яблоня.
- Понос, - пояснила девочка.
- От моих яблок даже бабу–ягу никогда не проносило, - обиделась и яблоня, - проваливай, куда шла.
- Я бы тоже у этой яблони плоды есть поостереглась бы, - сделала я некоторое отступление от темы.
- А я бы не отказался. Они же у нее наливные были, то есть сорт "белый налив", - мечтательно произнес Гора, - а я этот сорт очень уважаю. Штрифель - тоже неплохие яблоки.
- Коричные вкуснее, - сказала я. - Когда их ем, всегда детство вспоминаю. У моих родителей на даче два таких дерева есть. Старенькие уже, но ничего, плодоносят.
- А из антоновки первоклассное варенье получается, - продолжил тему Гора.
- Нет, девочка правильно сделала, что от яблок отказалась, - сказала я.
- Это почему же? - спросил великан.
- Дерево же говорящее. Вдруг Яга его с человеком скрестила? Представляешь, какие у яблони могли быть кровавые яблочки?
- Я об этом как–то не подумал, - почесал бритый затылок здоровяк.
- Я какой–то фильм смотрела про друидов…
- А кто такие друиды? - спросил меня Павлик.
- Люди, которые кустам молятся, - ответила я. - Так вот, там было дерево, питающееся людьми.
- Насколько я помню, про дерево–людоеда в сказке ничего не было, - попытался реабилитировать говорящую яблоню Гора.
- Прямо не говорилось, а ты читай между строк. Где ты видел говорящие яблони? А? - не успокаивалась я.
- Так ведь это же сказка! - вмешался в наш разговор Павлик. - Хватит вам препираться. Пуля, что там дальше было?
Пришлось девочке по солнцу ориентироваться. Идет она через поля и леса. Много прошла, бабу–ягу не встретила. На пути повстречался ей ручей. Обрадовалась девочка, ее уже давно жажда мучила, наклонилась она к ручью, а в нем оказалась не вода, а настоящее молоко текло. И берега у ручья были не простые, а кисельные. Девочка уже устала удивляться.
- Ты, ручей, тоже небось говорящий? - спросила она.
- Говорящий, - прожурчал тот. - Поговори со мной. Я по культурному общению скучаю. Баба–яга меня не очень разговорами балует, а гуси–лебеди только за кисельные берега щиплют.
- А где они живут? - поинтересовалась девочка.
- Так я тебе и сказал! Ты сначала моего молочка отведай, киселем закуси.
- Тебя не поймешь: то с тобой поговори, то отведай и закуси, - заупрямилась девочка, - выбирай что–нибудь одно, а то мне некогда. Мне брата надо из беды выручать.
- Мое дело предложить, твое дело отказаться. Не хочешь, можешь валить дальше, - нагрубил ей ручей.
Баба–яга печку, яблоню и ручей сделала говорящими, можно сказать, уникальными, а вот вежливости их не научила.
Я взглянула на своих слушателей. Павлик и Гора слушали с упоением, раскрыв рот.
В этот момент дверь подвала открылась, и по лестнице на пару ступенек спустился Лимон.
- Гора, тебя к телефону. Шеф на проводе.
Здоровяк быстро вскочил, собрал посуду и стремительно взбежал по лестнице наверх.
Банкир нервно мерил шагами комнату. Киноша сидел на стуле и смотрел в окно, которое выходило во двор. Шофер Владик вот уже минут десять протирал стекло машины и без того кристально чистое.
- Скажите, майор, а ваши техники что говорят? Ведь по номеру телефона можно установить адрес и личность звонившего.
- Раньше с этим было намного проще, а сейчас с развитием сотовой связи положение усложнилось. Похититель звонит всякий раз с ворованного мобильного телефона, который после разговора тут же выбрасывает, не оставляя, естественно, отпечатков пальцев. На радиорынке такие аппараты стоят сущие копейки. Преступники умело используют достижения науки и техники.
Звонок прозвенел, как всегда, неожиданно. Александр Николаевич взглянул на телефон и тут же перевел взгляд на Киношу. Майор кивнул ему, и банкир нажал на кнопку спикерфона.
- Сейчас вы услышите своего сына, - раздался механический голос похитителя.
- Павлик с вами? - Голос Арсеньева дрогнул.
- Разумеется, нет. Это запись на диктофоне. Итак…
Небольшая пауза, и все услышали слабый голос Павлика:
"Добрый день, папочка и мамочка! Это я, Павлик. У меня все хорошо, я здоров, меня нормально кормят и не обижают. С Пульхерией Афанасьевной тоже все в порядке. Нам с ней очень хочется домой. Пожалуйста, отдайте им поскорее то, что они просят, чтобы они нас отпустили. Крепко вас целую. До свидания".
Голос мальчика замолк.
- Ну вот, - снова зазвучал равнодушнобезличный голос, - я выполнил вашу просьбу. Жду вас завтра в условленном месте.
Не дожидаясь ответа, неизвестный повесил трубку.
Глава 11,
в которой встреча с похитителями не состоялась, но Киноша считает, что преступниками так и было задумано
Киноша и Викеша стояли возле плаката, висевшего за стеклом вестибюля метро "Пушкинская". Время от времени они бросали внимательный взгляд на площадь перед зданием.
День был солнечным. Редкие легкие облачка плыли по синему осеннему небу. Полчаса назад набежала маленькая тучка, пролился небольшой дождь. Порыв ветра отогнал тучу в сторону, и небо опять стало ярко–синим. Только мокрый от воды асфальт напоминал о том, что еще недавно шел дождь.
Киноша уже успел изучить обстановку. Люди, стоявшие на площади, подолгу на ней не задерживались. Кто–то садился в троллейбус, кто–то спешил в метро или, сойдя с троллейбуса, направлялся по Тверской в сторону кинотеатра.
Туристы из Японии, вооруженные кинокамерами и фотоаппаратами, группа молодых людей, оживленно обсуждавших только что просмотренный фильм, три пожилые дамы, стоявшие неподалеку от них, ожидавшие опаздывающую приятельницу вот уже двадцать минут и возмущавшиеся по этому поводу…
На противоположной стороне Тверской тоже были члены группы наблюдения. Еще парочка наблюдателей расположилась возле остановки троллейбуса. Так что все ходы и выходы на сцену, где должно было разыграться действие, находились под наблюдением. Откуда бы ни появился похититель, он тут же будет замечен.
Этот план майор Киноша долго разрабатывал вместе с полковником Тампольским. Они проиграли множество комбинаций и в конце концов пришли к такой расстановке людей, которую можно было считать наиболее удачной для решения поставленной задачи.
В операции участвовало совсем немного народа и минимум милицейских машин, которых в поле зрения не было вообще. Три машины припарковали в ближайших переулках, примыкающих к Тверской улице.
У всех участников операции был коротковолновые передатчики, которым они могли воспользоваться в любой момент, чтобы связаться с Киношей или экипажами машин.
В четырнадцать пятнадцать в поле зрения майора Киноши появился Александр Николаевич Арсеньев: он вышел из метро и неторопливо направился к троллейбусной остановке. Банкир не проявлял ни спешки, ни нервозности и даже приостановился, чтобы закурить сигарету. В его руке была спортивная сумка в виде рюкзака.
На совещании много времени уделили вопросу, куда следует прикрепить жучок, чтобы похитители не смогли его заметить. Было решено, что он будет спрятан в один из швов рюкзака. Жучок аккуратно вшили так, что он не будет виден, даже если вывернуть рюкзак наизнанку.
Троллейбус только что отошел, народ, тотчас заполнивший площадь, постепенно разошелся. Большая его часть направилась в метро. На остановке некоторое время было пусто.
Александр Николаевич сел на скамейку, стоящую под навесом. Остановка была прозрачная, и Киноша хорошо видел, что делает банкир. Он с независимым видом курил сигарету. На скамью присела пожилая Дама, доставшая из сумочки печенье. Она сосредоточенно грызла его, и крошки падали ей прямо на колени. Банкир находился на противоположном конце скамьи, и дама не обращала на него совершенно никакого внимания. Она продолжала грызть печенье, отправляя его себе в рот рукой, похожей на птичью лапку.
Арсеньев держал рюкзак на коленях, нервно барабанил по нему пальцами и периодически смотрел по сторонам. Киноша старался исключить всякий риск и посвятил его в план проводимой операции.
Майор продолжал внимательно наблюдать за старушкой, подкреплявшейся печеньем. Вот она доела последнее, аккуратно сложила обертку и бросила ее в урну. Потом старушка поднялась со скамейки и удалилась маленькими шажками. Киноша проводил ее взглядом. Нет, это не то.
Время шло. Останавливались троллейбусы, из них выходили и в них входили люди, но никто не проявлял интереса к банкиру.
На скамейку присела молодая пара. Не обращая внимания ни на Арсеньева, ни на его рюкзак, они начали целоваться медленно и со знанием дела, будто выполняли какой–то ритуал. Александр Николаевич с удивлением посмотрел в их сторону и покачал головой, отодвинувшись от парочки на самый край скамьи.
Киноше хотелось крикнуть им, чтобы они убирались, но, к сожалению, это было исключено. Приходилось ждать. Молодые люди еще пообнимались немного, обмениваясь поцелуями, а потом встали и медленно удалились, прижимаясь друг к другу.
Арсеньев и его рюкзак оставались на прежнем месте. Майор взглянул на часы. Было начало пятого. Киноша чувствовал, что начинает нервничать. Возможно, человек, которого они разыскивают, находится в нескольких метрах от банкира и наблюдает за ним. Думать об этом было неприятно, даже мучительно.
Кто он? Может быть, вот этот, неряшливо одетый тип, что проходит сейчас мимо Арсеньева? Или парень на роликах с наушниками от плеера в ушах, проскочивший троллейбусную остановку минуту назад? А вдруг это молодая женщина, которая сидит на скамейке рядом с Арсеньевым и уже довольно долго листает журнал?
Из дверей метро вышли несколько мальчишек и, о чем–то галдя, подошли к троллейбусной остановке. Киноша и их не упускал из виду. Ведь тот, кого они ждали, вполне мог оказаться одним из них. Ему могли поручить забрать рюкзак и отнести в определенное место. Ребенка труднее заподозрить, чем взрослого человека. Подошел троллейбус, мальчишки забрались в него и уехали, продолжая оживленно говорить о чем–то своем.
Киноше наконец все стало ясно. Тот, кого они ждут, сегодня не появится и не подойдет к Арсеньеву. Происходившее являлось всего лишь проверкой. Похититель хотел убедиться, что банкир точно следует полученным инструкциям. А может быть, оперативники все–таки чем–то выдали себя? Но операция была продумана до мелочей, все машины стоят в переулках, люди рассредоточены по площади и не бросаются в глаза. Нет, Киноше даже думать не хотелось о том, что они могли проколоться. Скорее всего, преступник где–то здесь. Да, майор был просто уверен в этом - похититель наблюдает за банкиром, старается выяснить, не контролирует ли его милиция. Он может быть где угодно, даже в здании напротив, в одном из окон. Он наблюдает за площадью в бинокль.
В шесть часов майор Киноша покинул свой пост. Добравшись до одной из машин, он воспользовался рацией:
- Говорит первый. Свертываем операцию. Второй следует за рюкзаком, пока тот не окажется дома. Третий и четвертый его страхуют. Будьте предельно внимательны.
- Вас понял, - ответил ему Викеша.
Киноша вздохнул, положил в рот ментоловую пастилку и погрузился в размышления.
Арсеньев протянул Киноше коробку с дорогими сигарами. Майор отказался, напомнив, что он не курит. Однако Игорь с любопытством наблюдал, как банкир закуривает. Эти дорогие сигары являлись свидетельством его жизненного успеха.
Киноша прежде не был знаком с Арсеньевым, но, работая над делом о похищении Павлика, от своего начальника, дружившего с банкиром, наслушался о его характере, о тех людях, с кем он общался. И теперь майор знал, что многие весьма влиятельные персоны охотно пошли бы на унижение ради того, чтобы Арсеньев их вот так же, как сейчас его, Киношу, угостил сигарой.
- Так почему же он не пришел? - довольно резко спросил Александр Николаевич. - Он что, обнаружил ваших людей?
- Не думаю, - спокойно ответил майор. - Он всего лишь испытывал вас.
- Испытывал?
- Да. Он хотел проверить, насколько точно вы будете выполнять его указания.
- Вы хотите сказать, что все это время он наблюдал за мной?
- Это очень возможно, хотя и необязательно. Он мог быть в любом из домов напротив. Его не было видно, а он в это время спокойно следил за вами в бинокль. Не дай бог, он заметил что–нибудь подозрительное. Последствия могут быть крайне печальные.
- У вас есть основания для подобного утверждения?
- Вы играете в шахматы, Александр Николаевич?
- В шахматы? Когда–то играл, и довольно прилично, но сейчас у меня нет на это времени.
- Тогда вы легко поймете меня: приличный игрок в разыгрываемой партии без особого труда догадается о намерениях противника, даже если перед ним сильный шахматист. Сложившиеся обстоятельства напоминают мне шахматную партию. Перед нами противник - умный и расчетливый. И наша с вами задача предугадать его дальнейший ход.
- Так все–таки? - сухо спросил банкир. - Преступник мог обнаружить ваших людей?
- Наберитесь терпения. Я полагаю, что мы вскоре все узнаем. - Киноша движением головы указал на телефонный аппарат. - Он обязательно позвонит вам.
Ждать пришлось недолго. Телефонный звонок прозвучал спустя сорок минут. Все услышали все тот же искаженный голос - смазанный, бесцветный, бесполый.
- Александр Николаевич?
- Да. Почему вы не пришли? - Голос Арсеньева звенел от волнения. - Вы…
- Успокойтесь, пожалуйста. Я не пришел потому, что счел нужным так поступить. Главное, что вы пришли, а это уже хорошо.
- Откуда вам известно, что я был в условленном месте?
Раздался короткий смешок. Даже искаженный, он, как показалось всем присутствующим, свидетельствовал о крайнем цинизме похитителя.
- Вы недооцениваете меня, господин Арсеньев, - заявил преступник. - Не в моих правилах рисковать, поэтому я решил устроить генеральную репетицию.
- Но я прождал вас больше трех часов!
- Вот и отлично. В рюкзаке действительно были деньги?
- Конечно.
- Замечательно!
- Послушайте, прекратите издеваться надо мной! - выкрикнул Арсеньев. Киноша видел, как побледнело его лицо. - Скажите прямо, чего вы от меня хотите? Вы потребовали деньги, я их достал, они у меня. Так скажите наконец, как мне их вам передать!
- Не надо нервничать. Завтра в баре ресторана "Пиноккио" в восемнадцать часов к вам подойдут. Только не забудьте прихватить с собой деньги. - Не дожидаясь ответа, неизвестный отключился.
- Он оборвал разговор, - растерянно сказал Александр Николаевич. - Вы были совершенно правы, майор, он проверял меня.
- Этот тип стремится избежать риска, - подтвердил Киноша. - Так что вы должны быть готовы к тому, что вас ожидает завтра вечером. Наверняка вас будут таскать по всей Москве. Это обычный способ избавиться от слежки, причем очень надежный. А может, он выкинет что–нибудь оригинальное. Хотя, судя по началу, в своих поступках преступник весьма предсказуем. Так или иначе он постарается разыграть партию по всем правилам, и завтра вам предстоит попотеть.
- Что мне делать завтра?
- Ну вы, разумеется, пойдете в этот ресторан "Пиноккио". Кстати, вы знаете, где он находится?
- По–моему, этот ресторан расположен недалеко от моего банка, но в нем я ни разу не был.
- Там вас, скорее всего, заставят подождать, а потом позвонят.
- А что будете делать вы?
- Нам предстоит организовать широкомасштабную операцию. Придется привлечь много сотрудников, радиофицированные машины и все такое.
- А как вы узнаете, куда направит меня этот тип из ресторана?
- К рюкзаку мы прикрепим жучок, на вас будет микрофон, в который вы будете нам сообщать о своих предполагаемых перемещениях. Ну а мы в соответствии с этим станем действовать. - Киноша улыбнулся банкиру. - Вам, Александр Николаевич, потребуются терпение и выдержка. Я знаю, что вам придется нелегко, но тут уж ничего не поделаешь. Преступник постарается измотать вас, и мы не сможем ему помешать, так как инициатива пока в его руках. Но и у вас есть преимущество, о котором он не подозревает.
- Что вы имеете в виду?
- Похититель не знает, что мы в курсе дела. А это очень важно.
- Ну что ж, посмотрим, - сказал банкир сухо, давая понять, что разговор окончен.
Глаза его оставались такими же холодными, как всегда.
Майор Киноша вертел в руках визитку, которую ему дал адвокат. Вадим Натанович Ромберг был одним из самых известных в Москве защитников. Он был вхож даже в те дома, про которые обычный обыватель, как правило, говорил с уважением одно слово "там" и показывал многозначительно пальцем вверх. Майор слышал, что во времена застоя он даже охотился вместе с героем анекдотов, знаменитым бровеносцем. Охота на крупного зверя была любимым видом отдыха адвоката.
Пути Киноши и Ромберга так тесно переплелись не впервые, майор и прежде встречался с ним. У них в управлении было несколько громких дел, в которых Ромберг принимал участие в качестве защитника подозреваемых.
Когда майор назвал себя, его немедленно соединили с Вадимом Натановичем.
- Рад приветствовать вас, уважаемый Игорь Андреевич. Чему обязан удовольствием слышать вас?
- Мне хотелось бы кое о чем поговорить с вами, если у вас найдется свободная минута.
- Для вас я свободен всегда, и вам это известно, - напыщенно сказал Ромберг.
- Вы догадываетесь, о чем пойдет речь?
- Очевидно, о деле, связанном с нашим общим другом Александром Николаевичем Арсеньевым, - после короткой паузы ответил адвокат.
"Ого, банкир - уже наш общий друг", - усмехнулся про себя Киноша и коротко сказал:
- Да.
- У вас есть новости?
- Пожалуй.
- Тогда приезжайте ко мне. Я буду с нетерпением ждать вас!
"Боже, сколько эмоций! - неприязненно подумал Киноша. - В его возрасте и с его опытом общения с преступниками и представителями правоохранительных органов давно уже пора быть более невозмутимым. Скорее всего, он просто играет роль. В душе он наверняка холодный и скользкий, как лягушка".
Спустя полчаса майор входил в здание на Цветном бульваре, где располагалась юридическая консультация адвоката Ромберга.
Эта просторная, великолепно обставленная контора занимала два этажа дома. Киноша никогда не бывал здесь раньше и с интересом рассматривал картины, висевшие на стенах. На одной из них, со сценой из провинциальной жизни, в углу он с удивлением прочитал надпись "Шагал".