- Брось меня разыгрывать! То заторопился, как на пожар, теперь время тянешь. Поехали!
- Пройдет первая машина, и поедем.
- Да здесь такая тихая улица! Час простоим! - возмутился Ерохин.
- Дима, к черным кошкам в нашей семье отношение особое.
- А может быть, это кот?! - улыбнулся майор, но Фризе на его шутку внимание не обратил.
- Мой дед в тридцать восьмом году возвращался ночью от своей приятельницы. Дорогу ему перебежала черная кошка. Дед, светлая ему память, не долго думая вернулся к подруге. Утром позвонил сослуживцу и узнал, что его разыскивает НКВД. И на квартире его всю ночь засада ждала. Сечешь?
Новенький черный "БМВ" с красноватым номером совместного предприятия промчался по улице и, скрипнув тормозами, застыл у одного из зарешеченных особняков. Фризе тронул машину.
- И что же с дедом? - заинтересовался Ерохин.
- Перехватил у друзей деньжат и уехал в Сибирь. Там и отсиделся. Даже фамилии не менял, работал под своим именем. Его и не искали - разверстку по врагам народа на этот момент выполнили и притормозили.
- Смотри-ка ты! Вот и не верь после этого в приметы - майор был искренне восхищен.
- Его, правда, после войны достали,- усмехнулся Фризе.- Но времена стали помягче. Не долго держали. Даже все имущество возвратили в сохранности. Деду повезло - в его квартиру вселился один советский туз районного масштаба. Тоже коллекционер. Он дедовы коллекции картин и оружия холил и лелеял. Думал, навечно получил. А тут дедуля и заявляется.
- Значит, все твои картины, коллекция оружия…- начал Ерохин, но Владимир его перебил:
- Значит! Значит! Семейные реликвии.
Фризе не стал рассказывать, что десять лет назад его отец, академик, крупный специалист по ракетным двигателям с твердым топливом, резко затормозил на мокром асфальте перед перебегавшей дорогу кошкой и сделал Владимира круглым сиротой. Рассказ вышел бы слишком грустным.
Оставшуюся дорогу до института судебных экспертиз они доехали без приключений и, пока Шахов занимался у себя в лаборатории исследованием банки, играли в шахматы. Успели закончить две партии. В самый разгар третьей пришел Федор.
Засохшие капли пива содержали цианид той же группы, что был обнаружен в желудке санитара Уткина. В банке был тончайший прокол, залепленный автомобильной шпаклевкой. Шахов положил на стол несколько фотографий. На одной из них, сделанной с внутренней стороны, как и полагал Фризе, отверстие было особенно заметно.
- А пальчиков мои ребята наснимали - как будто каждый второй москвич за эту банку подержался.
"Господи,- подумал Фризе,- что же за жизнь у нас нищая, когда из-за говенной пивной банки серьезному ученому врать приходится".
ОТКРЫТЫЕ ДВЕРИ
Лифт не работал, и Фризе поднимался на четырнадцатый этаж пешком. Где-то он прочитал, что лучшее средство от инфаркта - ежедневно подниматься пешком на пять этажей. "Но не на четырнадцатый же! - думал он, останавливаясь передохнуть на девятом и вспомнив рекомендацию врача.- Четырнадцать этажей даже для моего здорового сердца многовато".
Добравшись, наконец, до своей квартиры и вставив ключ в затейливый финский замок, он понял, что замок открыт, а защелка заблокирована. Был открыт и второй замок, попроще, но поувесистей.
- "Воры?! - подумал Владимир и пожалел, что оставил свой табельный пистолет в прокуратуре, в сейфе.- А как же сигнализация?"
Осторожно он открыл дверь, не издав ни шороха, ни скрипа. Прислушался. Из открытой двери гостиной доносилось строгое тиканье напольных часов. Прихожая выглядела нетронутой: ряд начищенных туфель, тапочки, свои и Бертины. В огромном трюмо отражалась чуть приоткрытая дверь в кухню. И эта дверь выглядела вполне мирно.
"Неужели я забыл запереть квартиру? - подумал Фризе.- А когда ходил за газетой, поставил замок на защелку". Но он твердо помнил, что запер оба замка и всегда, спускаясь за газетами, захлопывал двери квартиры и брал с собой ключи.
Минуты две он прислушивался, а потом вошел в прихожую, на всякий случай оставив дверь нараспашку. Первым делом он взглянул на черную коробку милицейской охраны: красная лампочка сигнализации спокойно мигала - значит, охрана не срабатывала. Фризе торопливо набрал нужные цифры - ему не хотелось объясняться с милиционерами, если окажется, что он сам забыл запереть дверь. Осторожно, шаг за шагом, Владимир обошел все комнаты. Никаких следов пребывания посторонних. Все картины на своих местах - две его любимые марины Лагорио, доставшиеся в наследство от бабушки. И дедов перстень с огромным рубином в серебряной шкатулке для карт. А так же тоненькая пачка червонцев - последняя получка. Он позвонил в отдел охраны, назвал свой номер, поинтересовался, не срабатывала ли сигнализация?
- Мы бы давно у вас были,- обиделся дежурный.- А что случилось?
- Дверь оказалась открытой.
- Настежь?
Фризе объяснил.
- Повнимательнее надо быть,- назидательно сказал дежурный.- Уходя, не забывайте подергать дверь.
"Тебя бы за нос подергать!" - сердито подумал Фризе, но на душе у него стало спокойнее.
"Вот осел! - думал он.- Как я опростоволосился? От "пивного дела" мозги набекрень пошли?"
Историю с отравлением он окрестил "пивным делом". Вспомнив про банку "Туборга", найденную в саду около дачи Мавриных, Фризе захотелось пива. Он ощутил у себя на губах горьковатую пену и с тоской посмотрел на холодильник - там не было не только "Туборга", но и "Жигулевского". Да и запасы продовольствия подходили к концу.
Владимир ограничился чашкой чая с бутербродом, полежал полчаса на диване с книгой Макбейна про американских сыщиков из 87-го полицейского отделения, потом переоделся в спортивные брюки и толстый шерстяной пуловер, который привезла ему Берта из поездки в Данию. Натянув пуховик и спортивную шапочку, он позвонил Берте. Телефон выдавал длинные тягучие гудки. И неудивительно. Подруга обещала прийти домой в девять, а сейчас было еще без двадцати. Но ключ от Бертиной квартиры у него имелся. Фризе включил сигнализацию, тщательно запер дверь на оба замка. Вспомнил рекомендацию дежурного из отдела охраны и для верности подергал за ручку.
Он не собирался ехать на машине - Берта жила рядом - и только бросил мимолетный взгляд на свои "Жигули". Как обычно. В наше время это совсем не лишний ритуал. Машина была на месте, там, где он поставил ее полтора часа тому назад. Но что-то насторожило Фризе, слегка царапнуло его внимание. Он остановился и сразу понял, в чем дело - к "Жигулям" совсем недавно подходили. Снег шел весь вечер, а следы были свежие. Даже не просто следы, а целая дорожка. Могли подходить и мальчишки, и просто любопытный. У Фризе была "десятка", а они в городе появились недавно. Помня, что "береженого Бог бережет", Владимир решил проверить, все ли в порядке. Его ожидал сюрприз - дверца рядом с водительским сиденьем была открыта!
"Это уже из области мистики",- прошептал он расстроенно, окидывая быстрым взглядом салон и пытаясь определить, что украдено. Опять, как и в квартире, все было на месте: приемник, меховая накидка на сиденье, приборы и пачка "Мальборо" в бардачке. Фризе уже вздохнул с облегчением, подумав, что сегодня какой-нибудь особый день - уж не магнитный ли? - напрочь лишивший его внимательности, когда заметил на сиденье маленькое черное колесико - ручку настройки от приемника. Кто-то снял колесико и положил на самое видное место. Кто-то позаботился показать ему, что незапертая дверь - не плод его рассеянности, а нечто иное.
Он сел в машину, достал из бардачка сигареты и закурил. "Мне дают понять, что я уязвим! Что в любой момент могут войти в квартиру, угнать или повредить машину. Зачем? Намекают на то, чтобы я проявил благоразумие?"
Владимир мысленно раскрыл свой служебный сейф и представил, как вынимает хранящиеся в нем дела и раскладывает на столе.
Дело об ограблении пьяного на станции Кунцево… Грабитель, бомж Александр Яковлев, сам убогий хромой пьяница, дожидается судного дня в следственном изоляторе. Мстить за него некому. Даже среди бомжей и спившихся старых проституток Яковлев был парией. Дело об убийстве милиционера Севастьянова. Подозреваемый - Роман Дьячков по кличке "Псих" - числится во всесоюзном розыске. Из показаний его друзей и родственников складывается довольно любопытный портрет "бегуна": седой, полный - по некоторым определениям даже толстый - респектабельный мужчина, любитель сладко поесть и застольный говорун. И еще - вор Дьячков мгновенно, по пустяковому поводу, мог впасть в бешенство. Его боялись даже признанные паханы. "Дьячков способен на все,- решил Фризе.- Особенно сейчас, когда я обложил его со всех сторон, словно лису флажками". Но то, что произошло с квартирой и машиной, никак не увязывалось с характером Романа-Психа. Попав в квартиру, он сумел бы за пару минут устроить там склад вторсырья. От одной мысли об этом Фризе поежился.
Еще одно дело - бытовое убийство: жена чересчур удачно запустила в супруга чугунной сковородкой, на которой пекла оладьи. Вся вина убитого состояла в том, что он "надоел своими советами, как испечь оладьи попышнее".
Оставалось последнее дело: о смерти санитаров "Харона" - одного от отравления, другого - застреленного Алиной Мавриной из охотничьего ружья ее покойного супруга.
Вот и все: за исключением нескольких мелочей - табельного оружия, початой бутылки виски и двух новых галстуков - сейф был пустым.
"Ну не Алина же Максимовна проделала со мной эти фокусы?" - усмехнулся Фризе. Он представил, как красивая вдова, вместо того, чтобы готовить похороны супруга, крадется по лестнице на четырнадцатый этаж, осторожно подбирает отмычки к замкам. На ней легкое меховое манто и тонкие лайковые перчатки. А в это время он, Фризе, неслышными шагами подходит сзади, берет ее за талию и молча ведет в квартиру.
Неужели ребята из "Харона"? Правда, он ведь только начал расследование! Еще ничего не обнаружил. Но ведь и они, если это действительно они, почти ничего не сделали. Лишь открыли двери. Тонкий намек? Как там говорили древние римляне? Понимающему достаточно полуслова.
Он почувствовал, что замерз, и взглянул на часы. Двадцать минут десятого. Берта давно уже дома. Может уже приготовила что-нибудь вкусное. Время от времени она баловала его настоящим стейком из рыночной вырезки или же судаком орли. Такие пиры устраивались крайне редко и "только в рекламных целях", как говорила Берта. Чтобы Фризе, если у него возникнет мысль о женитьбе, не забывал о ее выдающихся кулинарных способностях. Пока же мысль о женитьбе в их разговорах носила отвлеченно-философский характер и не приобрела формы осознанной необходимости.
"Поеду-ка я к Берте на машине,- чуть поколебавшись, решил Владимир.- И останусь у нее ночевать".
Если у Фризе и была тайная надежда, что под окнами Бертиного дома "Жигули" будут в большей безопасности, то едва он поднялся на четвертый этаж, эта надежда тут же улетучилась. Встревоженная Берта стояла у дверей своей квартиры, а какой-то смазливый тип в адидасовском спортивном костюме ковырялся в замке.
- Володька! - обрадовалась Берта, увидев Фризе, выходящего из лифта.- Наконец-то! Меня, наверное, обокрали! В квартиру не попасть.
Смазливый тип разогнул спину и обернулся:
- Берта Александровна! Если бы обокрали - дверь была бы нараспашку. А у вас замочки клевые. Любой вор об них зубы сломает.- Он перевел взгляд на Фризе и почтительно поздоровался.
"Здравствуйте" получилось у Владимира не очень приветливым, но парень не обиделся и спросил вежливо:
- Извините, а вы в какой команде играете? - Почему-то каждый, кто знал, что Берта баскетболистка, увидев Фризе, автоматически причисляли его к тому же спортивному клану. Люди считали, что иначе и быть не может.
- В "Динамо",- ответил Владимир и добавил, на всякий случай: - Во втором составе.
Парень был явно разочарован. Может быть, это и помогло ему справиться с замком. Через минуту он выковырял из скважины обломок ключа.
- Видали фитюльку? - показал он обломок Берте.- Дайте-ка мне ваш ключ, сейчас сравним.
Берта покорно отдала парню связку ключей. Он быстро нашел аналог и радостно воскликнул:
- Надо же, один к одному! - Присмотрелся повнимательней и покачал головой.- Нет, разница есть, иначе не сломался бы.
- Можно забрать его? - протянул руку Фризе.
- Конечно,- парень отдал ему обломок, Берте связку ключей.- Эту железку надо бы Олегу Михайловичу показать.- Он кивнул на квартиру прокурора, чем показал свою широкую осведомленность о жильцах дома.- Он живо бы вам ключ отыскал,- и засмеялся ехидным многозначительным смешком.
- Владик…- Берта раскрыла свою сумочку.
- Нет, нет, нет! - почти пропел парень.- Никакой оплаты. Я и так ваш вечный должник. Будьте здоровы, радуйте нас, болельщиков. А вам,- он улыбнулся Фризе,- желаю поскорей перейти в основной состав. Знакомство обязывает.- И он скрылся в лифте, так осторожно прикрыв дверь, что Фризе даже не услышал щелчка.
- Шуба на месте, кубки на месте, сережки в порядке,- бормотала Берта, бестолково открывая то дверцы шкафа, то ящики.- Тряпки на месте. Скажи, пожалуйста, и деньги на месте! - она вынула из хрустального ковчега пачку десяток в банковской упаковке.
- Володька, ничего не пропало! А я так перетрусила. Жуть!
"Ничего не скажу,- решил Фризе, видя, как радуется подруга.- И поживу у нее недельку. Скоро Берте в Женеву на Европейское первенство. Нечего девицу пугать".
- Тебе же Владик сказал - раз ключ в замке сломался, в квартиру воры не добрались.
- Ту думаешь, это воры? Точно?
- Ну… может быть, Олег Михайлович.
- Володька, что ты меня разыгрываешь! А вот Женя Соловьева…- Берта схватила телефонную трубку и стала быстро крутить диск. Владимир нажал на рычаг:
- Остынь! Что там с этой Женей Соловьевой?
Женя была школьной подругой Берты.
- Я давала ей запасные ключи. Ну, те, что на гвоздике висят. Может быть, это она приходила?
- Зачем ты ей давала ключи и что она могла делать без тебя в квартире?
- Я давно хотела отдать ей свои старые кроссовки и отрез на платье.
Берта обладала одним несовременным качеством - она была патологически-беззащитно доброй и раздаривала направо и налево все барахло, не говоря о сувенирах, которые привозила из частых поездок за границу. Если бы не ее рост, а следовательно, и размеры одежды, которую она носила, Берта бы никогда не смогла прилично одеваться.
- Почему твоя Женя не могла прийти, когда ты дома?
- Потому что в три часа ей назначила портниха. А портниха - лучшая в Москве! У нее расписана каждая минута.
Владимир хотел сказать, что гонорара, который Женя заплатит лучшей портнихе, хватило бы на четыре отреза, но промолчал. Он знал, что ответит Берта на его замечание: "Какой ты, Володя, странный, ей-Богу. Разве ты не хочешь, чтобы Женя ходила в хорошем костюме?" На это Фризе возразить было нечего.
И старые (почти новые) кроссовки, и отрез на платье лежали в прихожей на столике. Похоже, что Женя не сумела до них добраться. Фризе с надеждой подумал: вдруг это она сломала ключ в замке? Начала поворачивать не в ту сторону? Но надежда тут же испарилась, как только он вспомнил эту приятельницу. Всегда собранная, целеустремленная, все знающая и все умеющая. Типичная руководительница кружка "Умелые руки". Нет, Женя никогда не сломала бы ключ на пути к заветному отрезу.
- Звони,- Владимир снял трубку и протянул Берте.
Женя тут же откликнулась. Глядя на огорченное лицо подруги, Фризе понял, что Берту сурово отчитали. Она вяло оправдывалась и скоро положила трубку. Похоже, после того, как ее положила Женя.
- Ну, вот, обиделась. Неужели она думает, что я специально сломала ключ в замке?
- Когда она приходила?
- В три. Замок уже был сломан. Господи! Все-таки это воры! Если бы ключ у них не сломался, они прихватили бы и Женин отрез. Володя, ты ведь голоден?
- Не сильно. Перед отъездом погонял чайку. А здесь надеялся получить кровавый стейк.
- Правда? Как ты догадался, что я загляну на рынок?
Фризе показал пальцем на свой нос:
- Теперь уже поздно, согласен слопать что-нибудь попроще.
Пока Берта готовила на кухне ужин, он ломал голову над тем, как ему теперь поступить. Рассказать ли все прокурору и коллегам? Промолчать? Подождать следующего хода неизвестного противника? А что он может сказать прокурору? Открытые двери в квартире и в машине, обломок ключа в замке Бертиной квартиры. Шеф может сказать, как и мент из службы охраны: будьте внимательны, товарищ следователь. С квартирой Берты полная несусветица - милейший Олег Михайлович только усмехнется: "Володя, для вас ведь не секрет - за моей квартирой приглядывают. Кто же сунется в квартиру напротив?" Сунулись.
Коллегам тоже не расскажешь, посмеются. Остался только Анатолий Ерохин. Тот может и поехидничать, но ему Фризе мог доверить свои самые нелепые подозрения, рассчитывая на совет и поддержку. Да и убийства в "Хароне" они разрабатывали вместе.
Проще всего уладился вопрос с Бертой. После ужина с шампанским - почти всю бутылку пришлось выпить Фризе одному - Берта, как она говорила, "усиленно держала форму", она опять вспомнила про замок.
- Володя, что же делать? Как я буду тут жить с чувством страха? Куда смотрит прокуратура и лично прокурор Владимир Фризе?
- Он смотрит на свою любимую девушку.
- Нет, правда! Вот возьму и куплю в Женеве автомат. Там оружия хватает.
Фризе засмеялся, представив, как Берта ходит по квартире с автоматом.
- Нет, за автомат меня посадят. Лучше куплю самый современный замок. И тебе тоже. Даже два, второй на дачу.
"Про дачу я и забыл,- подумал Владимир Петрович.- Они ведь могли и там побывать".
- Чего ты молчишь! Спать захотел? - она принялась расстегивать пуговицы на его рубашке.
- На даче хорошие замки бесполезны,- задумчиво сказал Фризе.- Вышиб любое окно - и ку-ку.
- Значит, куплю тебе все-таки автомат. И, потом, Володька, ты должен сейчас пожить у меня. Во-первых, ты давно не стоял у меня постоем, во-вторых, обещал, и, в-третьих, тебе будет спокойнее за меня. Правда ведь?