- Клиффорд благодарит вас, мадам, - сказал грабитель, приложил руку к груди и низко поклонился. Эйлин крепко сжала кисти рук, взмахнула над головой и изо всех сил огрела его по затылку. Неожиданный удар его ошеломил. Начал валиться вперед. Эйлин огрела его коленом под нижнюю челюсть. Широко взмахнув руками и выронив сумочку, спотыкаясь, отлетел назад, а когда опять поднял голову, Эйлин уже была наготове, держа в руке туфлю шпилькой вперед. Не ожидая новой атаки, подпрыгивая на босой ноге, она ударила его по голове.
Отскочив в сторону, тот избежал удара; потом взревел, как раненый медведь, и атаковал снизу, угодив ей точно под ложечку. Резкая, острая боль пронзила её, и тут он ударил снова и снова. Бил её зло и жестоко. Бросив туфлю, она схватила его за пиджак; одной рукой нащупала его лицо, пытаясь царапать и рвать, в отчаянной схватке самозащиты, забыв обо всех полицейских навыках и сосредоточившись только на своем женском оружии ногтях.
Так и не достав его лица, подалась вперед, снова схватила его за пиджак, зацепившись за передний карман. Рванув рукой, почувствовала, как трещит ткань, но когда обрывок был у неё в руке, она получила ещё один сильнейший удар в подбородок. Больно ударилась о стену, но тут уже услышала топот бегущего Уиллиса.
Грабитель нагнулся за сумочкой и схватился за ремешок, как раз когда Уиллис с пистолетом в руке вбежал в переулок.
Резко выпрямившись, Клиффорд метнул сумочку. Она ударила Уиллиса по голове, тот споткнулся, и пистолет выстрелил. Потряс головою, чтобы прийти в себя, и, видя, что грабитель пустился наутек, выстрелил навскидку, потом ещё раз; но так и не попал. Клиффорд метнулся за угол, и Уиллис бросился за ним.
Грабителя нигде не было.
Уиллис вернулся к Эйлин Барк, которая лежала на земле, привалившись к стене. Поджав ноги, так что юбка задралась до пояса, она держалась за голову; на саму себя она уже похожа не была. Левый глаз начал заплывать.
Когда она подняла голову, Уиллис вздрогнул.
- Он вас ударил!
- Где вас черти носили? - простонала Эйлин Барк.
- Я шел за вами. Но понятия не имел, что что-то происходит, пока не услышал, как кто-то орет: "Заткнись".
- Сволочь, изрядно он меня уделал, - пожаловалась Эйлин. - Как там у меня с глазом?
- Будет фонарь, - сообщил Уиллис. - Как только придете в себя, пойдем поищем где-нибудь сырого мяса. - Немного помолчал. - Это был Клиффорд?
- Разумеется, - ответила она. Встала и тут же скорчилась. - Ох, кажется, он сломал мне ребро.
- Не шутите так, - заволновался Уиллис. Теперь у Эйлин заболело под ложечкой.
- Нет, это только кажется. 0-о-ох, Боже!
- Вы его хорошо рассмотрели?
- Было слишком темно. - Она подняла руку. - Но я оторвала ему карман.
- Ладно. А это что на тротуаре?
- Где?
Он нагнулся:
- Сигареты. Хорошо, может быть, на целлофане остались какие-то отпечатки.
Потом он осторожно поднял пачку и завернул её.
- Они у него были в переднем кармане, - сказала Эйлин и коснулась опухшего глаза. - Ну, пойдем, наконец, поищем сырого мяса?
- Разумеется. Но вначале кое-что еще.
- Что?
- Спички. Если в кармане были сигареты, вероятно, там были и спички.
Вынув фонарик, он включил его. Световой круг медленно задвигался по тротуару.
- Ага, вот они. - Он нагнулся и другим платком, который достал из внутреннего кармана, поднял коробок спичек.
- Послушайте, мы что, не пойдем за мясом? - спросила Эйлин.
Уиллис посмотрел на коробок.
- Может, нам и повезет.
- Что вы имеете в виду?
- Реклама на этих спичках. Они из бара здесь в городе. Называется "Три туза". Теперь мы знаем, куда ходит Клиффорд.
Он взглянул на Эйлин, и по его лицу расплылась широкая улыбка. Она надела туфлю.
- Ну, идем, - сказал он, - займемся твоим глазом.
- Я уже начала думать, что ты о нем забыл, - отозвалась Эйлин.
Взяла его под руку, и они зашагали вверх по улице.
ГЛАВА XIII
Как только в четверг вечером Клинг улучил минутку, он тут же позвонил Клер Таунсенд.
Возможность эта возникла во время обеда. Заказав себе сэндвич и чашку кофе, он отыскал в телефонной книге имя Ральфа Таунсенда, живущего в Риверхиде, на Петерсон-авеню, 728. Войдя в будку, набрал номер. Когда телефон безрезультатно прозвонил двенадцать раз, повесил трубку.
В тот день на обходе у Клинга было много работы. Одна женщина, когда муж назвал её "милашка", бросилась на него с бритвой и заделала ему на роже рану величиной с банан. Клинг её арестовал. Но к моменту его появления бритва исчезла - как исчезают все орудия насилия - в ближайшей канаве.
Только он снова вышел на улицу, как банда подростков напала на парня, возвращавшегося из школы. Тот совершил непростительную ошибку, отпустив какую-то шуточку в адрес девицы, входившей в банду, горящую теперь жаждой реванша. Клинг появился как раз в тот момент, когда хулиганы пытались втоптать юношу в тротуар. Одного из них схватил за воротник и сказал, что лица всех, избивавших парня, он запомнил, и если с парнем что-то случится после его ухода, знает где их искать. Хулиган понимающе кивнул и убежал следом за всеми. Парень, на которого напали, отделался всего несколькими ссадинами на голове. Такие драки были здесь обычным явлением.
Потом Клинг разогнал игроков в кости в одном из подъездов, выслушал бесконечную жалобу хозяина магазина, который утверждал, что восемнадцатилетний парень стянул у него рулон синей чесучи, предупредил хозяина одного из баров, что заберет у него лицензию, если ещё раз увидит, как по его бару шляются проститутки, по соседству выпил кофе с знакомым полицейским, потом вернулся в участок и переоделся в штатское.
Едва выйдя на улицу, тут же позвонил Клер. На четвертом звонке она сняла трубку.
- Кто это? - сердито спросила она. - Черт, но вы меня вытащили из-под душа. С меня так и льет.
- Простите, - ответил Клинг.
- Это вы, Клинг? - узнала она по голосу.
- Да.
- Я хотела вам позвонить, но не знала куда. Я кое-что вспомнила, может быть, это вам поможет.
- О чем?
- В тот вечер, когда я шла с Дженни на станцию, она мне кое-что сказала.
- Что?
- Упомянула, что ей предстоит добираться полчаса. Это что-нибудь значит?
- Возможно. Спасибо. - Он промолчал. - Я подумал...
- Да?..
- Насчет... насчет ужина... Я думал, может быть...
- Послушайте, Клинг, - перебила она его, - я надеюсь, вы не намереваетесь пригласить меня на ужин?
- Нет, я правда хочу, - настаивал он.
- Я самая заурядная женщина на свете, серьезно. Вы умрете от скуки.
- Можно попробовать.
- Не портите себе жизнь. Лучше на те деньги, которые хотите потратить на меня, купите маме подарок.
- Я купил его на прошлой неделе.
- Купите ещё один.
- Кроме того, я и сам бы хотел немного кутнуть. Клер рассмеялась.
- Ну, видите, теперь это звучит чуть привлекательнее.
- Серьезно, Клер...
- Серьезно, Клинг, лучше не надо. Я скучная, нудная, со мной вы не получите никакого удовольствия.
- Я уже сейчас его испытываю.
- Это все только слова.
- Слушайте, а вы не страдаете комплексом неполноценности или чем-то подобным?
- Нет, доктор, комплексом неполноценности я не страдаю, - ответила она, - я просто неполноценная и есть.
Клинг засмеялся, она спросила:
- Что, вспомнили этот анекдот?
- Нет, не вспомнил, но все равно здорово. Так как насчет совместного ужина?
- Для чего?
- Вы мне нравитесь.
- В этом городе миллион других девушек.
- И даже намного больше.
- Клинг...
- Берт.
- Берт, к сожалению, со мной у вас ничего не выйдет.
- Я ещё не сказал, чего я хочу.
- Что бы вы ни хотели, на меня не рассчитывайте.
- Клер, давайте рискнем. Разрешите мне пригласить вас на ужин, пусть даже это будет самый неудачный вечер в моей жизни. Мне приходилось рисковать и большим. На войне я время от времени рисковал и жизнью.
- Вы воевали? - спросила она.
- Да.
В голосе её вдруг проснулся интерес.
- В Корее?
- Да.
В трубке все стихло.
- Клер?
- Да, я слушаю.
- Что случилось?
- Ничего.
- Опустите, пожалуйста, ещё пять центов за следующие три минуты, произнес автомат.
- А, ч-черт, минутку, - он полез в карман и бросил монетку в щель. Клер?
- Вот, вы уже тратите на меня деньги, - отозвалась она.
- Ничего, денег хватит. Так как мы договоримся? Я заеду за вами вечером где-нибудь в половине седьмого?
- Нет, сегодня вечером это исключено.
- А завтра?
- Завтра у меня допоздна занятия. Часов до семи.
- Так я подожду перед колледжем.
- Но у меня не будет времени переодеться.
- Пойдете со мной в том, что будет на вас.
- Обычно я хожу на занятия в туфлях на низком каблуке и в старом растянутом свитере.
- Изумительно, - восхищенно сказал он.
- Хотя, впрочем, думаю, я могла бы надеть платье и туфли на каблуках. Наших оборванцев в колледже это бы шокировало. Но могло бы и послужить примером.
- Значит, в семь?
- Договорились, - ответила она.
- Тогда до свидания.
- До свидания.
- До сви... - улыбаясь, он повесил трубку. Опомнился, уже выходя из кабины. Полез в карман и обнаружил, что мелочи больше нет. Пришлось зайти в кондитерскую лавочку, хозяин которой был занят продажей малиновых леденцов по два цента штука. Пока раздобыл мелочь, прошло минут пять. Торопливо набрал номер.
- Алло?
- Клер, это снова я.
- Знаете, вы меня опять вытащили из-под душа.
- Господи, мне ужасно жаль, что вы не сказали, у какого колледжа мы встретимся.
- Ох! - Клер умолкла. - Точно, не сказала. Возле женского университета. Знаете, где это?
- Да.
- Отлично. Приходите в Ридли Холл. Там найдете редакцию нашего факультетского журнала. Он называется "Ридлевский вестник". Там я переодеваюсь. И берегитесь всех этих дерзких женщин.
- Я буду там минута в минуту.
- А я воспользуюсь своей женской привилегией и опоздаю на десять минут.
- Я подожду.
- Ладно. Но теперь вы меня извините, на ковре подо мной уже целая лужа.
- Простите, тогда уж лучше идите мыться.
- Вы так это сказали, словно думаете, что я грязная.
- Если хотите поговорить, я в вашем распоряжении на всю ночь.
- Лучше уж я домоюсь. До свидания, мучение.
- До свидания, Клер.
- Вы упрямы и сознаете это, правда? Клинг сглотнул.
- Упрямый? Что вы имеете в виду? - спросил он.
- Ах! - вздохнула Клер. - До свидания, - и повесила трубку.
Добрых три минуты он стоял в будке и глупо улыбался. Наконец в стекло забарабанила упитанная дама и заорала:
- Молодой человек, это телефонная будка, а не гостиница!
Клинг распахнул двери.
- Очень жаль, - сказал он, - а я только что заказал у портье ужин в номер.
Женщина заморгала, лицо её вытянулось от удивления, а потом она ввалилась в будку и демонстративно хлопнула дверью.
В тот вечер в десятом часу Клинг вышел из подъезда на Петерсон-авеню, Немного постоял на перроне, глядя на огни большого города, которые весело мерцали в свежем осеннем воздухе. В том году осень не хотела уходить. Не хотела уступить место зиме. Упрямо ("Упрямый? Что вы имеете в виду?" мелькнуло у него в голове, и он снова улыбнулся) держалась, вспоминая о лете, и люди тоже заразились у неё этой жаждой жизни, это было видно по выражению лиц тех, кто шел по улицам.
Один из них, один среди них - это тип по имени Клиффорд. Где-то среди людей, которые спешат и улыбаются, движется ненормальный тип. Где-то среди тысячи зрителей в кинотеатрах может быть убийца, глядящий на экран.
Где-то на скамеечке, среди шепчущих и целующихся влюбленных может поджидать он наедине со своими грязными мыслями. Где-то среди открытых улыбающихся лиц, среди взлетающих при разговорах в холодный воздух струек пара расхаживает он со сжатыми зубами.
Клиффорд.
Сколько Клиффордов в таком огромном городе?
Сколько Клиффордов в телефонной книге? Скольких Клиффордов нет в телефонной книге?
Перетасуйте колоду карт-Клиффордов, раздайте их и вытяните одного, любого Клиффорда.
Но время для мыслей о Клиффордах было неподходящее.
Это было время для прогулок на природе, где свежий воздух вам щиплет лицо, где под ногами шуршат сухие листья, и деревья наряжены в ослепительные цвета. Это было время трубок из можжевелового корня, время твидовых пиджаков и наливных румяных яблок. Было время для мыслей о вкусном ужине, хороших книгах, теплом одеяле и плотно закрытых окнах, хранящих от зимней стужи.
Время было не для Клиффорда, не для убийств...
Но убийство произошло, а в уголовной полиции работали парни с холодными взглядами, которым никогда не было по семнадцать.
Но Клингу семнадцать когда-то было.
Он направился к кассе, где меняли мелочь. Человек в зарешеченном окошке разглядывал какой-то комикс. Клинг заметил, что это был один из самых дурацких образчиков в своем роде, который лежал в каждом ларьке и в котором речь шла о вдове, страдавшей неизлечимым склерозом.
Кассир поднял глаза.
- Добрый вечер, - поздоровался Клинг. Кассир подозрительно уставился на него.
- Добрый вечер.
- г - Можно вас кое о чем спросить?
- Смотря о чем, - ответил кассир.
- Ну...
- Если вы собираетесь меня грабить, молодой человек, так забудьте об этом, - посоветовал кассир. - Овчинка выделки не стоит, и потом полицейские в нашем городе знают свое дело, так что далеко вам не уйти.
- Спасибо за совет, но грабить вас я не собираюсь.
- Чудненько. Меня зовут Рут. Сэм Рут. Приятели именуют это место "будкой Рута". Чем могу служить?
- Ночью вы работаете?
- Иногда. А что?
- Я хотел бы разыскать одну девушку, которая обычно садилась в поезд на этой станции.
- Тут в поезда садится уйма молоденьких девчат.
- Эта девушка обычно приходила между десятью и половиной одиннадцатого. Вы когда работаете?
- Когда я работаю в вечернюю смену, прихожу в четыре и ухожу в полночь.
- Значит, около десяти вы здесь.
- Мне так тоже кажется.
- Она блондинка, - продолжал Клинг. - Очень красивая блондинка.
- Вон там внизу в пекарне работает одна блондинка-вдова. Та приходит сюда каждый вечер в восемь.
- Эта девушка совсем юная, ей семнадцать.
- Семнадцать, говорите?
- Да.
- Не припоминаю, - сказал Рут.
- Подумайте еще!
- О чем? Я её не помню.
- Она очень красива. Если вы её видели, то забыть не могли. Прекрасная фигура, большие голубые глаза, ну просто нет слов!
Рут прищурился.
- Эге, - сказал он.
- Что?
- Припоминаю. Хороша штучка. Да, уже припоминаю.
- Когда она приходила?
- Обычно в десять двадцать пять. Точно, я уже вспомнил. Всегда проходила на платформу к центру. Обычно я наблюдал за ней. Чертовски хороша. И ей только семнадцать, говорите? Выглядит она намного старше.
- Только семнадцать. А вы уверены, что говорите о той самой девушке?
- Послушайте, откуда мне знать? Эта блондинка приходила обычно в десять двадцать пять. Раз попросила меня разменять ей десятку, вот я её и запомнил. Нам нельзя менять деньги крупнее, чем два доллара, хотя большинство таких не носит. Говорят, они приносят несчастье. Предрассудки большое зло, - покачал головой Рут.
- И вы ей разменяли? - спросил Клинг.
- Из своих. Потому я её и помню. Она мне так мило улыбалась. Эта девушка умела улыбаться. Да, точно, это была она. Обычно уезжала в центр поездом в десять тридцать.
Рут достал часы. Покачал головой и засунул их назад.
- Да, она ездила поездом в десять тридцать.
- Всегда?
- Всегда, когда я её видел, она садилась в один и тот же поезд. С тех пор, как я разменял ей десятку, она мне всегда улыбалась. Да, было на что посмотреть, это точно. Таких буферов я в жизни не видел.
Клинг оглянулся, стенные часы показывали 10.06.
- Если я сяду в поезд в десять тридцать, - спросил он, - где я окажусь после получаса езды?
- Откуда я знаю? - удивился Рут и задумался. - Но я могу вам подсказать, как это выяснить.
- Да?
- Езжайте сами, - сказал Рут.
- Спасибо.
- Не за что. Рад был помочь, - ответил кассир и снова погрузился в комикс.
Поезд тащился через центр города, со скрежетом тормозя на знакомых станциях. Клинг разглядывал пейзажи, мелькавшие за окном вагона. Город был большим и грязным, но если вы в нем родились и выросли, он стал частью вашего существа, как печень или органы пищеварения. Он разглядывал город и одновременно следил за стрелками часов. Поезд ринулся в туннель и проник в утробу мегаполиса. Клинг сидел и ждал. Пассажиры выходили и входили. Клинг не спускал глаз со стрелок.
В одиннадцать ноль два поезд остановился на подземной станции. Предыдущая остановка была в десять пятьдесят восемь. Как бы там ни было, в расчет приходилось принимать обе станции. Он вышел из поезда и поднялся наверх, очутившись в центре Айолы.
Дома вздымались к небу, пронзая ночь пестрыми пятнами красного, оранжевого, зеленого и желтого света. На углу был магазин мужской одежды, пекарня, стоянка такси, магазин женского платья, на противоположной стороне улицы - автобусная остановка, подъезд кинотеатра, кондитерская, китайский ресторан и бар. Все эти заведения и вывески были как близнецы схожи с такими же, рассыпанными по всему городу.
Он тяжело вздохнул.
Если Дженни встречалась со своим приятелем здесь и если её приятеля зовут Клиффорд, прочесать этот район - что искать иголку в стоге сена.
Он снова спустился в метро, на этот раз сев в поезд, идущий в обратную сторону. Вышел на первой остановке и подумал, что Дженни с тем же успехом могла выйти и здесь.
Магазины и вывески на улице были неотличимы от тех, которые он только что видел. Торжественный осмотр соблазнов большого города. Черт возьми, эта остановка почти точно такая же, как предыдущая. Почти - но не совсем.
Клинг снова сел в поезд и отправился в сторону своей холостяцкой квартиры.
На первой остановке было нечто, отсутствовавшее на второй. Глаза Клинга это нечто заметили и передали в мозг, который спрятал это где-то в подсознании.
К несчастью, в эту минуту оно ему ещё ни о чем не говорило.