Павел Иванович, видя, что женщине плохо, - об убийстве он как-то сразу не подумал, - кинулся вниз, чтоб помочь, но опомнился и, забежав в квартиру, на всякий случай позвонил по ноль-два, сообщил о нападении на женщину, продиктовал адрес, после чего, естественно, спустился в подъезд. И тут увидел описанную выше картину.
Он специально и обрезок трубы подобрал, и положил рядом с женщиной, полагая, что милиция в темноте может его не заметить, а она очень не любит, когда ей подсказывают. Пошлют подальше, да и все!
Словом, и минуты не прошло, как примчалась машина с синим милицейским маячком и двумя патрульными. Те вышли, осмотрели, грубовато сказали ему, чтоб он тут не торчал, не путался под ногами и следов не затаптывал, а шел домой. Дежурную бригаду они сами вызовут. На что он возразил им, что уже звонил в милицию и сообщил о происшествии, и спросил: разве они не по его вызову? Они как-то странно отреагировали. "По вызову, по вызову, - быстро ответил высокий такой, светловолосый милиционер. - Иди, отец, не мешай работать…"
- А как вы узнали, что женщина убита, а, скажем, не ранена? - спросил Грязнов.
- Я же не мальчик, - пожал плечами Закутский. - Проверил пульс на шее… Да и как там остаться живой после такого зверского удара? У нее все темя было разнесено вдребезги. Это ж какой силой надо обладать!..
- Вы дали милиционерам свои показания?
- Я пытался. Но патрульный заявил, что ему все это по фигу, лишняя морока и ничего он записывать не будет, а вот когда приедет следователь, тот пусть и пишет протокол. Они и в самом деле походили вокруг, но едва послышалась сирена, тут же уехали.
- Так, может, это они и собрали апельсины? - неловко пошутил Грязнов.
- Не исключаю, - печально ответил Закутский. - Я за их действиями не следил.
- Вы бы их узнали?
- Ну, если покажут… Один, я говорю, высокий и светловолосый, а другой - пониже. И оба в пятнистой такой форме, модной, говорят, нынче. Она серо-синяя, с голубыми пятнами. Я видел, такую носят многие из тех, кто побывал в Чечне.
- Машина милицейская была? Не обратили внимания?
- К сожалению. Но синий маячок на крыше работал, это я помню. А про машину? Ну что, обычная "девятка". И на номер я тоже как-то… Ах, Господи, вот что значит старость!
- Но вы об этом, надеюсь, рассказали дежурному следователю? Что те уехали, не дождавшись?
- Господин генерал, - насмешливо заметил Павел Иванович, - вас ведь теперь так кличут? Господами, а не товарищами, верно? - И, не дожидаясь ответа, продолжил: - Кому мои показания нужны? Ну, сказал я, что здесь было это, а там лежало то. Он оглянулся и спрашивает: "А где это все?" Что я ему могу ответить? Что, наверное, те двое из патрульной машины свидетельства убрали? "А зачем, - тут же спросит он, - с какой целью? Вы их что, подозреваете?" Я же еще и виноватым останусь. А мне это на старости лет надо? Нет, господин генерал, не надо. Вот вам я сказал, может, думаю, хоть какая-нибудь польза будет. Ну а нет, так и суда, как говорится, нет. Поэтому я и полагаю, что было ограбление, отягощенное убийством. Вероятно, женщина закричала, и тогда грабитель ее ударил.
- Одну минуту, - сказал Грязнов и позвал Галю, а когда девушка подошла, попросил: - Вы, как я знаю, юрист. Помогите записать показания Павла Ивановича Закутского, а я попробую выяснить, что за машина приезжала на труп по телефонному звонку Павла Ивановича и фамилии членов экипажа. Далее, возьмите фотографию покойной, да хоть эту, - Грязнов показал на фото Лилии Петровны в рамке, стоявшее на письменном столе, - и обойдите ближайшие магазины. Дело вчера вечером было, наверняка вспомнят ее. Постарайся узнать, что у нее было с собой - сумка там, прочее - и что она покупала. - И, чуть понизив голос, он добавил: - Что же это ты, "родственница", пропустила такого важного свидетеля?
- Извините, - Галя перевела взгляд с генерала на понятого, - я вас действительно вижу в первый раз. Вы из какой квартиры? Я ведь весь дом обошла. Правда, многих не застала.
- Я вас тоже не видел. Мы с женой, расстроенной после вчерашнего происшествия, утром ездили в нашу городскую больницу. Лиза еле на ногах стояла от переживаний. Это сейчас она уже отошла немного. А квартира у нас пятнадцатая, на третьем этаже, в первом подъезде. Они… Анатолий Юрьевич с Лилией Петровной, как раз над нами жили. Не шумели, нет, претензий тоже у нас никогда не было… Тихие люди. Это очень странно - сперва его убивают, теперь ее…
- В наше время, Павел Иванович, ничего странного нет, - вздохнул Грязнов. - Не буду мешать. А вас прошу рассказать обо всем максимально подробно. Да, и еще, придется, Галя, пригласить других понятых. Закутский у нас пойдет в качестве свидетеля. Вы, надеюсь, не возражаете?
- Я-то нет, но… Свидетелей ведь сегодня тоже убивают.
- А мы не будем афишировать вашего участия в деле. И охрану постараемся обеспечить.
- Да не боюсь я, - усмехнулся Закутский, - возраст уже не тот.
Зазвонил телефон в квартире.
- Вячеслав Иванович, вас! - позвал оперативник и, передавая трубку, Добавил: - Старков на проводе.
- Слушаю, Влад!
- Нашли, Вячеслав Иванович. Сегодня в девять утра искомый гражданин под своей фамилией вылетел в Санкт-Петербург. Его также без труда опознали дежурные на паспортном контроле, которым- была предъявлена фотография. Что будем делать? Он уже, я полагаю, давно приземлился.
- Отлично, спасибо твоим ребяткам, Влад. Дальше я им сам займусь. - Грязнов обернулся к Гале и сказал: - Ну вот и объявился след предполагаемого убийцы. Кстати, покажи Павлу Ивановичу фотографию Игната.
- Игнат? - воскликнул Закутский. - Почему ж вы сразу-то не сказали?
- А что? - нахмурился Грязнов.
- Так я же говорил, что слышал слово "гнать", которое и врезалось в память. Это его прокричала Лилия Петровна. Значит, не гнала она грабителя, а, вполне возможно, узнала! Вы понимаете?
- Так, спокойно. - Грязнов напрягся. - Минуту! А откуда она могла его знать? И кстати, почему узнал его сам Трегубов? Этот Игнат здесь что, звезда телевизионного экрана? Вот вы знаете, например, что-нибудь про Игната Русиева, а, Павел Иванович?
- Русиев? Русиев… Не могу сказать определенно, но что-то слышал. У Лизы спросите, только аккуратно. Лиза! - крикнул он тут же. - Подойди к нам, пожалуйста. Как ты себя чувствуешь? Ты бы выпила что-нибудь успокоительное, тебе же нельзя волноваться!
- Всем вредно волноваться, - возразила она. - Я нормально себя чувствую, Паша, какой вопрос?
- Тебе имя Игнат Русиев что-нибудь говорит?
- Ах, этот? Так это ж он у нашего нынешнего губернатора вроде охранника или доверенного лица по особым поручениям. Например, убить кого-нибудь. Так про него говорят.
- По нашим сведениям, - заметил Грязнов, - Игнат Русиев - уголовник, неоднократно судимый за грабежи и рэкет, ныне является личным телохранителем дочери вашего губернатора.
- Господи! - всплеснула руками женщина. - Так это ж одна сатана! Что губернатор, что его семейка!
- Лиза, - укоризненно сказал Закутский.
- А что - Лиза? - завелась женщина. - Разве не известно, что все последние убийства, которые произошли в городе, связаны с переделом собственности на химическом комбинате? А губернатор вместе с остальными своими подельниками нанимает кондотьеров, то есть отпетых бандитов, которые и устраивают эти кровавые разборки!
- Лиза, что за слова! - сконфуженно укорил супругу Закутский.
А Грязнова, в свою очередь, заинтересовало в ее лексиконе слово "кондотьер".
- Что делать, если других выражений уже никто не понимает? Ты телевизор смотришь? А там разве иначе разговаривают? Или, может быть, что-то другое показывают? - ехидно подначила она мужа. - Да нас всех нарочно отучают от правильного родного языка! Разве я неправду говорю?
- Ну, пошла, ну, не остановишь… Извините ее, господин генерал. Лиза в недавнем прошлом учитель истории, - со снисходительной усмешкой объяснил Закутский, - но и сегодняшние проблемы ее, как видите, тоже чрезвычайно волнуют.
- Не надо извиняться, ваша жена права. К сожалению. И что же, похож ваш вчерашний тип на этого человека? - Грязнов взял у Гали фотографию и протянул Павлу Ивановичу. - Вот, взгляните.
- Что я могу сказать? - задумчиво ответил тот, поворачивая перед собой фотографию и так, и этак. - Я его видел короткое мгновение и сверху. Добавим - в полутьме. Лысину заметил, или бритую наголо голову, как здесь. Он был крупный. Гораздо крупнее Лилии Петровны…
- Этот - под сто восемьдесят, - сказал Грязнов.
- Вполне может быть… Да, еще деталь. Кисти рук у него были светлые, словно он надел перчатки. Может, для того, чтобы после себя следов не оставлять? Я поэтому и поднял тот обрезок трубы. Как же иначе - я понимаю, в свое время курировал правоохранительные органы, кое-чему научили… Да, но теперь, я чувствую, моя версия об ограблении повисает? Одного не пойму - зачем было убивать милую, беззащитную женщину? Вдову, к тому же!
- Вероятно, тот, кто послал убийцу, или своего кондотьера, как выразилась ваша супруга, был уверен, что вдова Трегубова знает нечто, чрезвычайно опасное для него. А Русиев попытался изобразить ограбление. Извините, мне надо кое-что уточнить. А вам, Павел Иванович, спасибо, продолжайте работу, - сказал Грязнов.
Он вышел в соседнюю комнату и оттуда позвонил Старкову:
- Послушай-ка, Влад, тут у нас появляются новые факты. Где производится вскрытие тела Трегубовой и кто этим занимается?
- Я полагаю, в морге городской больницы, где обычно. А кто конкретно - это мы сейчас узнаем. Тебе срочно надо?
- Спроси у судебного медика, не было ли у жертвы на шее следов удушения? А то все настолько зациклились на разбитой голове ее, что ничего другого уже не видят.
- Не понимаю, а зачем одно, другое?
- Да я вот послушал тут свидетеля и подумал, что убивец, исходя из его габаритов, вполне мог попытаться задушить женщину, инициируя обычное ограбление, но она закричала, назвав убийцу по имени, и тогда ему пришлось срочно добивать ее. Вместо контрольного, понимаешь, выстрела. Опять же ничего не известно о тех двоих из патрульно-постовой службы, что мгновенно примчались на труп и так же быстро убрались, едва послышалась милицейская сирена. Интуиция мне подсказывает, что эти мальчики в камуфляже, приехавшие на машине с синим маячком, на самом деле подстраховывали убийцу. Потому и исчезло орудие убийства.
- Слушай, Вячеслав Иванович, а если твоему свидетелю… он как, нормальный? В смысле сам передвигаться способен? С памятью в порядке?
- Столько вопросов! - засмеялся Грязнов. - Обычный пожилой человек. Ну, может, не совсем обычный, Закутский его фамилия, тебе наверняка…
- Закутский? Павел Иванович? Да не может быть! Жив еще? Смотри-ка, а я думал, что он давно помер. Ну, передай ему от меня привет. Ха, интересные дела! Так я к чему? Может, ему тех киреевских охранников предъявить, которых ваш парень уже определил в кутузку? Вдруг опознает? Там же, как я чую, одна шайка-лейка!
- А ты сумеешь это проделать так, чтобы подозреваемые не видели старика? Мы ж ему толковую охрану обеспечить не можем, а сколько будет тянуться следствие, одному Богу известно. Ведь уберут свидетеля. Тем более такого.
- Хорошо, я подумаю, как это сделать. Но с Павлом Ивановичем ты уж сам договорись, и машина у тебя есть. А я пока прикажу тех ко мне доставить.
- Вячеслав Иванович, - в комнату заглянула Галя, - ребята там секретный сейф обнаружили.
- Да ну? - удивился Грязнов. - А зачем он ему был нужен?.. Ну, ладно, сейчас. - И сказал в трубку: - Договорились, но сделай это, пожалуйста, аккуратно, чтоб старик потом не пострадал. Есть у тебя такое помещение, чтоб он их увидел, а они его нет?
- Придумаем что-нибудь.
3
Вечером члены группы собрались в номере Турецкого, чтобы подбить итоги первого дня работы. Их оказалось, на удивление, не так уж и мало.
Во-первых, обозначились подозреваемые в исполнении убийств, трое из которых, не исключено, находятся в настоящее время в бегах.
Во-вторых, появились веские основания для соединения расследования трех эпизодов убийств в одном производстве.
В-третьих, Закутский без труда опознал в охранниках Старостенко и Лютикове тех патрульных милиционеров, которые примчались во двор бывшего обкомовского дома якобы по его вызову.
С этим опознанием, кстати, произошла своя история, хотя и достаточно короткая.
Как договорились с Грязновым, Владилен Старков нашел-таки на удивление простой способ. Он приказал в одном из кабинетов, отгороженном от соседнего стеклянной перегородкой, эту самую перегородку затянуть на высоту человеческого роста противо-солнечной пленкой. Ее в отделе было достаточно, и пленкой этой пользовались обычно летом, когда солнце палило нещадно и в кабинетах было невозможно работать, несмотря ни на какие вентиляторы и сквозняки. Теперь в одном кабинете половина стены блестела, как зеркало, а из второго можно было спокойно наблюдать за происходящим у соседей. После этого полковник приказал своим сотрудникам надеть похожую униформу, также имевшуюся в отделе, а затем по трое - один охранник, привезенный из следственного изолятора, и двое сотрудников угрозыска - рассаживались вдоль стены. Пригласили и двоих понятых - женщин, проходивших по улице. Тем все это было в диковинку, и они робко молчали.
Павел Иванович, едва только подошел к перегородке, сразу указал пальцем на блондина, сидящего справа.
Потом эти вышли из кабинета, а их место заняла следующая тройка. Но в ней Закутский никого не узнал. А вот в третьей тройке он обнаружил второго "сотрудника" патрульно-постовой службы.
- Оба, голубчики, - удовлетворенно сказал он. - А остальных я не знаю. Значит, они уже арестованы? И им предъявлено обвинение?
- Сейчас мы с вами и с понятыми подпишем протоколы опознания данных лиц, затем с благодарностью отпустим женщин, которые оказали нам помощь, а потом я вам, Павел Иванович, объясню, что к чему.
Когда процедура составления протоколов была завершена и посторонние покинули помещение, Старков продолжил:
- Они пока взяты под стражу, Павел Иванович, но обвинение им еще не предъявлено. А ваше участие поможет нам в дальнейшем вести с ними куда более жесткую работу, чем они сами сейчас, вероятно, предполагают. А вам, как человеку лично мне давно и хорошо знакомому, я могу добавить, но пусть это пока остается между нами, да?
- Разумеется, Владилен Егорович, уж на меня-то вы всегда можете рассчитывать!
- Этим двоим, опознанным сейчас вами, как, впрочем, и третьему тоже, может быть предъявлено в конечном счете обвинение в убийствах акционеров химкомбината.
- Вон даже как! - Закутский явно не ожидал такого поворота. - Быстро вы, однако!
- Да это не совсем мы, к сожалению. Москвичи приехали, опытная бригада, которой все наши иерархи, как говорится, до одного места.
- А вот в наше время… - словно воспрянул старик, но Старков вежливо остановил бывшего секретаря крайкома.
- В то время, Павел Иванович, и проблем таких не было - кому владеть комбинатом! Ведь так?
- Ах, да что теперь говорить? Воду в ступе толочь… Отвратительно это все, Владилен Егорович. Я и телевизор не могу смотреть без сердечной боли…
Вот так, фактически каких-то двадцати минут хватило на всю операцию, ну, плюс переодевания и доставка задержанных из следственного изолятора.
Охранники, конечно, догадались, зачем их привозили сюда, но на их вопросы никто не отвечал - пусть еще помучаются. Дойдет и до них очередь.
Об этом Грязнову рассказал Старков, ну а уж Вячеслав Иванович поведал собравшимся сыщикам все подробности прошедшего дня, избавив заодно и Галю от рассказа о ее беготне. И в этой связи предложил сделать следующий шаг, но только завтра с утра.
Ввиду того что сотрудники отдела вневедомственной охраны ведут себя слишком самостоятельно и вовсе не отягощены служебными обязанностями, самое время взять за жабры их организацию, более похожую на организованную преступную группировку. И в первую очередь - начальника отдела полковника Медведева. Как еще днем заметил Влад Старков, у Андрея Константиновича прямо-таки приятельские отношения с Юрием Петровичем Киреевым. Возможно, по этой причине его сотрудники чувствуют полную безнаказанность и ничем не отличаются от обыкновенных бандитов. Оружие, "мигалки" на автомобилях - самостоятельные ребятки…
- Да, кстати, - напомнил Грязнов, - надо бы еще раз, и теперь уже максимально тщательно, обыскать "девятку", стоявшую в киреевском гараже. Не исключено, что именно ею пользовались и Игнат Русиев, и задержанные охранники.
- Сделаем, не ночью же ехать? - возразил Рюрик.
- Будем надеяться, что за ночь возможные улики из машины не исчезнут, - пожал плечами Грязнов, но настаивать не стал. Было действительно поздно, а люди за день устали.
- А что, есть какие-то особые улики? - Настырным все-таки был этот Елагин.
- Да вот Галя нашла магазин, где Трегубова покупала продукты. Там ее легко опознали - было поздно, народу немного, да и знали ее там. Слушай, Галина, а что я за тебя говорю? Ты бегала, ты и рассказывай!
Присутствующие засмеялись, а Галя даже немножко обиделась.
- Да вы сами же мне слова не даете!
Но Грязнов, увидев на лицах улыбки, лишь махнул рукой и разрешил:
- Валяй, пока тут только свои…
И Галя рассказала, как обежала всю округу с фотографией Трегубовой. И в одном небольшом магазинчике, скорее павильончике, женщину узнали. И не только узнали, оказывается, девушки-продавщицы уже слышали страшную историю, как их знакомую покупательницу не то зарезали, не то задушили грабители. Так же дружно девушки стали вспоминать, за чем приходила женщина. Она взяла килограмм апельсинов, пачку краснодарского зеленого чая и банку кофе. Про последнее долго спорили, сошлись на кофе "Гранд", который часто рекламирует по телевизору несравненный Ивар Калнынын. А еще она купила полкило конфет "Мишка косолапый", которые редко привозят из Москвы, и они были только у них. А уходя - она очень торопилась и была взволнована, это все заметили, - женщина небрежно кинула черный кошелек сверху, в синий целлофановый пакет.
Девушки еще подумали, что зря она так, ведь это подарок любому воришке… А вон как оно все, оказывается, обернулось…
По свидетельству Закутского, рядом с убитой валялись несколько апельсинов и обрезок трубы. Никакого пакета не было. Вот почему, к слову, и кошелька при ней не оказалось - значит, он был в пакете, который подхватил и увез с собой убийца. Ну а уж раскатившиеся апельсины он собирать не стал, побоялся, что его увидят. Это за него сделали охранники, которые были, видимо, где-то рядом. Если не в той же машине.
Собственно, картина убийства Трегубовой теперь прояснялась.