Через мгновение они уже хлопали друг друга по плечам.
Турецкий между тем, сняв свою фуражку, степенно пожал руку губернатору, потом еще кому-то, другому, третьему, а когда дошла очередь до зятя, просто сунул ему руку, будто походя и глядя мимо него. Невежливо поздоровался. Но поздоровался же. Причем сделал это сознательно, чтобы продемонстрировать, что ему уже кое-что известно, а вот что, пусть сам догадывается.
А тут подошли Грязнов с Шиловым, чуть ли не в обнимку, и Федор Алексеевич сам обратился к губернатору:
- Георгий Владимирович, разрешите вам представить заместителя начальника ГУУРа Вячеслава Ивановича Грязнова. Мы давно с ним знакомы. - Последняя фраза была сказана с явным значением.
- Да, - поддержал Шилова Грязнов, пожимая руку губернатору, - я ведь отлично помню, как он выступал на коллегии, перед назначением сюда. - И, повернув голову к Шилову, добавил уже ему: - Толю жалко… Толковый был мужик.
- Верно, - со скорбным видом ответил Шилов.
- Ну, затем и мы с тобой остались, Федя, чтоб защитить память нашего друга, так?
Ответить генерал не успел, хотя было видно, что он разделяет мнение Грязнова, но за него это попробовал сделать зять губернатора. Вероятно, сильно задетый невниманием к своей персоне, он захотел возразить самоуверенному гостю из Москвы. Он кинул фразу в пространство, а не конкретно в чей-то адрес:
- Странно слышать слова о защите памяти. Трагически погибшего Трегубова никто ни в чем не обвиняет. Наоборот, это он сам стал жертвой неизвестных преступников. Разве в Москве об этом не знают?
- В Москве известно все, что нужно знать, - не поворачиваясь к зятю и по-прежнему глядя генералу в глаза, ответил Вячеслав Иванович. - А по поводу "неизвестных", Федя, мы же с тобой давно знаем простую истину - все неизвестное является таковым лишь до поры до времени. А вы, молодой человек, - Грязнов теперь обернулся к зятю, - простите, не знаю вашего имени-отчества?..
- Юрий Петрович, - словно не выдержав повисшей короткой паузы, сказал губернатор.
- А вы, Юрий Петрович, - Грязнов кивнул Шестереву с благодарностью за подсказку, - можете нам с Федором поверить: нет ничего тайного, что однажды не стало бы явным. На том и стоит наша служба. Я прав? - Он снова посмотрел на Шилова.
И тот, промолчав, утвердительно кивнул несколько раз.
- Ну вот и славно, вот и договорились. - Грязнов потер ладони, как будто собирался немедленно садиться за банкетный стол.
Но выпивать и закусывать их никто не приглашал, хотя жест Грязнова все приняли с непонятным облегчением, даже с усмешками. Возможно, решили, что прибыли нормальные мужики, хоть и деловые, однако не упертые, способные пойти в иной ситуации и на компромисс, а значит, особой опасности не представляют.
Турецкий подумал, что, если судить по взгляду губернатора, Щукин, вероятно, уже сообщил ему, как они и условились с Меркуловым, что народ в следственной бригаде будет достойный. И своими действиями москвичи постараются - по прямому указанию президента - не вызвать негативной реакции у местного населения, а, напротив, сделать все, чтобы люди успокоились. К тому же серьезные расследования, как известно, длятся иногда даже не месяцами, а годами. Это только постороннему кажется, что все лежит на поверхности, на самом же деле каждое показание, каждое признание, каждый факт и необходимость любого следственного действия должны быть не просто доказаны, но и тщательно задокументированы. Только тогда доказательства приобретают законную силу для суда. А если относиться к делу поверхностно, то свидетели и обвиняемые в судебном заседании попросту откажутся от своих показаний, объявив о том, что они добыты с нарушением уголовно-процессуальных норм. Какой же опытный следователь или оперативный работник станет заниматься грубой подтасовкой фактов?
Короче говоря, если Щукин - а он, похоже, понимающий мужик - последовал Костиному совету и уже поговорил на эту тему с Шестеревым, какой-то лимит времени у Турецкого и его группы имеется. Хотя не исключено, что молодой зятек, с которым Александр Борисович и Вячеслав Иванович договорились с самого начала не иметь точек соприкосновения, отправит за группой и в первую очередь за ее руководителями своих соглядатаев. А об этом лучше узнать сразу. Все равно ведь прицепит "хвост", но ему надо показать, что его никто не боится. Что и было сделано.
Прилетевшие гости и хозяева расселись по машинам. Турецкому и Грязнову губернатор предложил место в своем автомобиле. Но Вячеслав Иванович сказал, что поедет с Шиловым, им есть о чем поговорить по дороге в город. Таким образом, переднее место охранника в губернаторском "мерседесе", который и встречал москвичей у трапа, занял зять, Юрий Петрович Киреев. Причем занял, не спрашивая согласия хозяина автомобиля. Видимо, нравы в губернаторском доме были простыми и ненавязчивыми.
Во время поездки речь у Турецкого с Шестеревым шла лишь об одной проблеме - о новой инициативе президента по поводу назначения им губернаторов. Рассматривались разные варианты - с законодательными собраниями, с инициативами выборных групп и прочие, но Александр Борисович занимал твердую позицию: президентское предложение - дело верное и перспективное. Собственно же о деле, ради которого приехали сюда "генералы" из Москвы, речи не было. И Турецкий тем самым лишний раз утвердился в мысли, что губернатор, лично убедившись в обещанной Щукиным "лояльности" москвичей, действительно успокоился.
Киреев в разговоре не участвовал - то ли не хотел, то ли замышлял какую-нибудь пакость.
А вот в машине Шилова разговор шел о местных делах. Грязнов, не раз бывавший в крае и по служебной надобности, и на отдыхе, естественно, знал и помнил многих. Он интересовался, кто вышел на пенсию, а кто, наоборот, оказался при новой должности. Между прочим, поинтересовался Владиком Старковым, который в бытность Грязнова еще в МУРе бегал в замах начальника городского угрозыска. Оказалось, что сегодня Владилен Егорович занимает пост начальника отдела краевого уголовного розыска. Жив, здоров, уже внуки у него подрастают.
Вячеслав Иванович тут же, естественно, предложил организовать в один из вечеров дружескую встречу, посидеть, старое вспомнить. Шилов, разумеется, не возражал и поддержал идею.
Он тоже видел, что Грязнов, о котором он был только наслышан, но лично незнаком, отягощать себя работой, похоже, не собирается. И это очень хорошо, о чем можно будет и доложить Георгию Владимировичу, все-таки озабоченному появлением в городе команды, возглавляемой весьма опытными сыщиком и следователем-важняком, на боевом счету которых немало раскрытых громких дел.
Что же касается встречи и разговора в аэропорту - Шилов мысленно возвращался к той теме, но во время его назначения в министерстве было столько народа, разве всех упомнишь? Кажется, он все-таки видел там, в здании на Житной, колоритную фигуру лысеющего, рыжеволосого когда-то генерала. А тот, получается, его, Федора, запомнил. Это льстило, между прочим. И про Трегубова, которого Грязнов называл просто Толей, тоже говорил теплые слова, как же не поверить, если, несмотря на законные опасения, все же очень этого хотелось? То-то и оно…
Хозяева предоставили гостям возможность разместиться в просторных люксовых номерах шикарного отеля "Кубань". Возможно, учли необходимость постоянно встречаться со свидетелями, беседовать с ними, опрашивать, отдыхать по вечерам, после напряженного трудового дня. А как же это делать в обычном гостиничном номере? Гости не сильно возражали, хотя Сане со Славкой вполне хватило бы и одного такого номера на двоих. Но если хозяева настаивают?..
Другое смущало и Грязнова, и Турецкого. Лишних помещений было столько, что невольно напрашивалась мысль: здесь так много укромных уголков для размещения подсматривающей и подслушивающей аппаратуры, что никакими проверками от нее не избавиться.
Вячеслав Иванович, как человек "простой", не терпящий всяческих экивоков и любящий резать правду-матку, так и заявил Турецкому, с которым они в присутствии сопровождавшего их генерала Шилова осматривали номера:
- Сань, ты "акулу" нашу не забыл?
- В чемодане, - беспечно заявил Турецкий.
Вопрос одного и ответ другого откровенно смутили Шилова. Да неужели москвичи подозревают, что кто-то осмелится установить здесь следящую технику?!
- Федя! - по-приятельски подмигнул генералу Вячеслав. - И ты, и я, и он тоже, - Грязнов ткнул пальцем в Турецкого, - не первый день живем на этом свете. И отлично знаем, как это делается. Поэтому ты не огорчайся, но проверочку мы все-таки учиним. Это, по правде говоря, чтобы и у тебя потом голова не болела. Ну и у нас с Саней. Ты представляешь, какой скандал вспыхнет, если мы обнаружим что-нибудь незаконное? И потом, я ж не тебя подозреваю. Может, "соседи" стараются, путаются под ногами в ожидании "горяченького" - по старой привычке. Может, еще кто… из лиц заинтересованных, верно? Разве нет таких? Да ни за что не поверю.
Шилов как-то неопределенно пожал плечами.
- Ну вот, видишь? Поэтому мой тебе дружеский совет: скажи своим технарям, чтоб они основательно прошерстили оба помещения. А если чего вдруг найдут, пусть уберут на хрен. Молча. И даже могут нам об этом не сообщать. Мы пока сейчас обедать пойдем, ага? А то у меня к самолетам эта… идио… Как, Саня?
- Идиосинкразия, хочешь сказать? - шутливо осведомился Турецкий.
- Вот-вот, она самая, зараза. Пока не поем, человеком себя не чувствую. Федя, у вас тут как кор-мят-то?
- Нормально, - озабоченно ответил Шилов. Было видно, что мысли его сейчас двигались в другом направлении.
- Ну, так пойдем? Или ты нас догонишь? - с пониманием предложил Грязнов, незаметно подмигнув Турецкому, который снова старательно сохранял озабоченное выражение на лице, присущее старшему помощнику генерального прокурора.
- Я догоню вас. Вы заказывайте, я особо есть не хочу, плотно завтракал. Но от чашки кофе, пожалуй…
- И от скромной рюмочки коньяку… - добавил Грязнов, двумя пальцами показывая дозу.
- Не откажусь, - хмыкнув, договорил Шилов.
- Ну, так мы пошли, - сказал Грязнов, дружески подталкивая Турецкого в спину.
- Озаботили? - насмешливо спросил Александр Борисович, когда они вышли из лифта на нижнем этаже, где располагался ресторан.
- Еще как, - кивнул Грязнов. - Пусть поработают, а мы потом проверим. Я взял все, что нужно. Остальное Яковлев привезет с собой. Так, Саня, ты давай заказывай себе что хочешь, а мне - рыбку, хочу осетринки на вертеле. Здесь ее когда-то так вкусно готовили! Язык проглотишь! А я пока сделаю один важный звоночек, не возражаешь?
- Куда, если не секрет?
- А ты скоро и сам узнаешь.
3
Пообедали они быстро и вкусно, так и не дождавшись Шилова. Поднялись в номера. Трое молодых людей, оказалось, уже проверили один номер и завершали работу в другом. Шилов выглядел озабоченным. На вопросительный взгляд Грязнова ответил:
- В том нашли одну закладку. В телефонном аппарате. Вероятно, старую. Может, ей сто лет в обед. Номера-то дорогие, и останавливается в них сами понимаете какая публика. Наверное, осталась еще от их разборок. А здесь чисто. Ну что, ребятки, дело сделано? - спросил у техников. - Нашим гостям пора отдохнуть…
- Отдыхать некогда, - сказал Грязнов. - Сейчас я парадный мундир сниму, надоело представительствовать, и поедем в администрацию, да? Саня, а ты как?
- Я тоже переоденусь. Жаль, что вы, Федор Алексеевич, не составили нам компанию за обедом, кофе здесь варят превосходный. Ну, в следующий раз… Может, вечерком?
- Посмотрим, - ответил Шилов.
Через несколько минут они спустились в холл и прошли к выходу, где под дугообразным навесом их ожидал милицейский "форд" с шофером и "мигалкой" на крыше.
Проходя через внушительных размеров приемную губернатора, Грязнов незаметно ткнул локтем Турецкого, показывая на симпатичную молодую женщину, поднявшуюся из-за стола, на котором стояли компьютер и добрый десяток телефонных аппаратов разного калибра.
- Здравствуйте, - мягко сказала она. - А кто из вас, простите, Александр Борисович?
- Ого, Саня! - обрадовался Грязнов. - Не успел приехать, а уже такие успехи!
Он засмеялся и, подхватив Шилова под локоть, потянул в кабинет губернатора, предоставив Турецкому возможность действовать. И даже подмигнул поощрительно.
Александр Борисович подошел к женщине, снова севшей на свое место, и, опершись руками о ее стол, приветливо улыбнулся:
- Здравствуйте. Александр Борисович - это я, а как вас зовут?
- Лидия Ивановна. Очень приятно.
- А мне-то как приятно. - Турецкий вложил в эту фразу максимум эмоций. Она просто не могла не оценить его восторга. И чуть смущенно опустила глаза, но снова подняла их, лукаво улыбнувшись.
- Вам пришла телефонограмма из Москвы.
- Да-а? - удивился Турецкий. - По-моему, проще было позвонить?
Он достал свой мобильный телефон, взглянул на него и рассмеялся. Аппарат был выключен. Интересно, когда ж он успел это сделать?
- Вот, я записала для вас. - Лидия Ивановна протянула сложенный пополам лист бумаги.
- Я посмотрю?
- Разумеется, это же для вас.
На листке было написано округлым красивым почерком: "Дорогой Александр Борисович! Примите наши сердечные поздравления. Мы, ваши коллеги и помощники, всегда готовы плодотворно трудиться под вашим чутким руководством. Надеемся на скорую встречу в Москве".
Сказать, что Турецкий был озадачен, значит, ничего не сказать. Он вообще ничего не мог понять. Но вдруг вспомнил хитрую ухмылку Грязнова, уводящего Шилова в кабинет, и его поощряющее подмаргивание. Вспомнил и о странном звонке перед обедом и все понял. Славка нарочно помог ему наладить отношения с секретаршей. Ну, артист!
- Так вас, оказывается, можно поздравить, Александр Борисович? - Лидия Ивановна искренне улыбалась.
- Да, видите ли… э-э… Нет, речь идет не о дне рождения. Просто, как говорится, мне кое-что удалось. Знаете, что такое для следователя удача? Когда он успешно закрывает очередное нехорошее дело. Но я и не ожидал такой реакции от своих товарищей. Очень тронут. Давно звонили?
- Где-то с час назад.
- А-а, ну конечно… Скажите, Лидочка… можно я так буду вас звать?
- Пожалуйста, если хотите.
- Ну, раз уж друзья поздравили, по-моему, грех и самому забывать о таком случае, правда? А вы не составите мне компанию?
- Что, так сразу?
- Почему же сразу? Только когда вы освободитесь.
- Если вы серьезно, то… в семь часов.
- Лидочка, пусть это станет нашей с вами маленькой тайной, можно? Давайте посидим где-нибудь, где вы скажете. Я ведь совершенно не знаю вашего города. Я вам что-то расскажу и кое о чем спрошу вас, если не будете возражать. Но только строго между нами, идет?
- У вас, я вижу, сплошные тайны. Но, раз такие условия, я, возможно, и соглашусь. - Она кокетливо сверкнула глазами. - Только, правда, ненадолго.
- Спасибо! - И он послал ей восторженный, умилительный воздушный поцелуй. После чего быстро ушел в кабинет, где его уже ждали. Киреева в кабинете, кстати, не было, но это обстоятельство ни о чем не говорило. Закладка в номере хоть, говорили, и была старой, но, вероятно, вполне годной к действию.
На демонстративный вопросительный взгляд Грязнова небрежно ответил:
- Был звонок из Москвы.
- Все в порядке?
- Надеюсь. Прошу извинить за невольную задержку. Мы с Вячеславом Ивановичем нарочно попросили вас, Георгий Владимирович, уделить нам для начала несколько минут. Потом свободного времени может не оказаться. Да и беседы наши дальнейшие - и с вами, и с вашими помощниками - могут показаться не очень… дружескими, что ли. К сожалению, любое расследование, особенно такое, какое нам предстоит, наверняка кое у кого способно вызвать даже открытое неприятие. Однако истина того требует. Я не говорю сейчас о возможных компромиссах, факты и время все расставят в конечном счете по своим местам.
- Да-да, я вас прекрасно понимаю… - озабоченно заметил губернатор.
- Именно поэтому для начала, как говорится, мы с Вячеславом Ивановичем хотели бы вас попросить высказать свое личное мнение по поводу происходящих в городе событий. Ведь помимо вас, да еще Федора Алексеевича, вряд ли кто-то знает положение лучше, верно?
Шилов несколько нервно закивал.
- Давайте, если можно, прямо по ходу событий. Что вы скажете по поводу пропажи людей, из-за чего, собственно, как мы понимаем, и разгорелся сыр-бор, да?
Губернатор помолчал, словно сосредоточиваясь, и коротко сказал:
- А вы знаете, я ведь не могу быть лицом до конца объективным, вот в чем беда.
- Это отчего же? - спросил наивно Турецкий.
- События-то произошли в том районе, где проживает моя дочь… с зятем. Вы его сегодня уже видели. Юрий Петрович Киреев, как мне кажется, достойный человек. Но у следствия могут быть свои взгляды. Я бы рассматривал исчезновение людей как их возможное похищение. Не знаю, с чем это может быть связано. Но вот наша милиция, прокуратура… Пока от похитителей не поступило никаких требований о выкупе и прочем, они не сочли нужным возбуждать уголовное дело по факту именно убийства… А я не могу давить на правоохранительные органы. Что же касается гибели Трегубова, тут двух мнений быть не может. - Голос губернатора окреп. - Это - подлое убийство. Но вот что могло послужить поводом?..
- Мы хотели бы знать ваше мнение, - тактично вставил Грязнов.
- Ах, молодые люди… Я позволил себе так выразиться исключительно в силу своего возраста. Мне шестьдесят скоро стукнет. Надеюсь, по этой причине вы мне простите мою фамильярность. Так вот, я все время задаю себе этот вопрос: за что? И хочу ли я того или не хочу, но ответ напрашивается, к сожалению, не самый утешительный. Служебная деятельность. Да-да, именно она. Человек старается, хочет в конечном счете сделать что-то людям во благо. Но не получается, особенно в наше время! То, что благо для одного, для другого, возможно, разорение! Такова логика. Поэтому я все больше прихожу к выводу, что причиной убийства вице-губернатора послужила именно активная, я бы даже сказал, бурная, деятельность на его посту.
- Вполне логично, - сказал, задумчиво пожевав губами, Грязнов и сочувственно посмотрел на Турецкого: "Мол, а ты чего хотел?"
- Я рад, что вы это понимаете, - подхватил губернатор. - Кроме того, нельзя забывать, что Трегубов не один год руководил краевой милицией, а следовательно, и врагов себе наверняка нажил немало. Особенно среди криминалитета.
- Да-а, есть такая опасность, - протянул Гряз-нов, снова вызвав "душевный отклик" у губернатора.
- А вы полагаете, Георгий Владимирович, что исчезновение людей, будем пока называть это происшествие так, и гибель Трегубова между собой никак не связаны? - придав своему тону максимум искренности, спросил Турецкий.