- А как же иначе? - Тетя Парри смерила его ошеломленным взглядом. - Почерк очень походил на ее. Я показала письмо миссис Беллинг, моей доброй подруге, которая и порекомендовала мне Маделин. Впрочем, сама миссис Беллинг ее раньше не видела, только переписывалась с ней… Маделин приехала с севера. Она не была лично знакома с миссис Беллинг; она служила у ее подруги в Дареме. Вы меня понимаете? Так вот, миссис Беллинг также не усомнилась в том, что письмо написано рукой Маделин! - Тетя Парри покачала головой. - Не понимаю, решительно не понимаю!
- Мне очень жаль, - сказал Росс. - В таком случае прошу вас как можно подробнее вспомнить, что именно она написала? Если можно, дословно.
С ловкостью фокусника он извлек из кармана записную книжку и карандаш и приготовился записывать. Меня его быстрота поразила - как, наверное, и тетю Парри. Я открыла было рот, чтобы похвалить его проворство, но успела прикусить язык, прежде чем с моих губ слетело хоть слово.
Тетя Парри в упор посмотрела на гостя, затем перевела взгляд на его записную книжку и в отчаянии заломила руки:
- Но я почти ничего не помню! Кажется, она выражала сожаления, что причинила мне неудобство. Да! Вот ее истинные слова. Помню, я еще подумала, что она сильно преуменьшает. Мы были сами не свои от тревоги за нее, а оказалось, что она бежала с мужчиной! "С джентльменом, с которым я помолвлена и за которого собираюсь замуж" - вот ее истинные слова. А ведь никто ни о чем не догадывался! Доктор Тиббет сказал, что не верит ни в какую помолвку… Помилуйте, инспектор, неужели вы все записываете?
Карандаш Росса стремительно бегал по бумаге, но, услышав последнюю фамилию, он остановился и переспросил:
- Доктор Тиббет?
- Мой друг, доктор богословия, с которым я имею обыкновение советоваться по всем вопросам, - объяснила тетя Парри. - Так вот, доктор Тиббет отзывался о Маделин весьма жестко. По его мнению, она ступила на стезю порока… Но вы говорите, что она умерла? Как она умерла?
Росс отложил записную книжку. Мне показалось, что тетя Парри вздохнула с облегчением. Но ее облегчению не суждено было длиться долго. Покосившись на хозяйку дома, гость сообщил:
- К сожалению, она умерла насильственной смертью.
Миссис Парри воздела руки вверх и безвольно уронила их на колени. Она ничего не ответила.
- Инспектор, - вмешалась я, - скажите, пожалуйста, где нашли тело мисс Хексем? Далеко ли отсюда?
Он устремил на меня свой суровый, пристальный взгляд.
- В Агартауне, - ответил он наконец. - В доме, предназначенном к сносу. Как вам, должно быть, известно, на том месте собираются построить новый железнодорожный вокзал. Все дома в округе сносят. Дом, где нашли ее тело, был в числе последних.
- В Агартауне?! Не может быть! - ахнула тетя Парри. - Не может быть!
- Да, не такое там место, где вы ожидали бы найти свою бывшую компаньонку, - кивнул Росс. - Понимаю.
Мы с моей хозяйкой погрузились в молчание - каждая по своим причинам. Мне показалось, что миссис Парри оцепенела потому, что совсем недавно продала принадлежащие ей дома в Агартауне под снос. Меня охватил ужас. Значит, по пути сюда я встретилась с трупом Маделин Хексем! Что же с ней приключилось? Кто мог убить ее? По какой прихоти капризной судьбы я именно в то время проезжала мимо? Хотя я не суеверна, такая встреча не могла не показаться мне зловещим предзнаменованием.
Очевидно, Росс воспринял наше продолжительное молчание как сигнал к тому, что ему пора уходить. Он встал.
- Простите меня, пожалуйста, что я так вас огорчил. Сейчас я вас покину. Вам нужно будет время для того, чтобы прийти в себя. Возможно, я еще вернусь и еще раз побеседую с вами, миссис Парри. Если вы что-нибудь вспомните… или если кто-то из ваших домочадцев догадывается, с кем бежала Маделин Хексем, пожалуйста, немедленно дайте мне знать.
- Конечно… - прошептала тетя Парри.
- С вашего позволения я пришлю сюда своих подчиненных с тем, чтобы они допросили слуг.
Первые его слова, разумеется, были простой формальностью. Полицейские допросят прислугу независимо от того, даст им тетя Парри свое согласие или нет. Она все поняла, и я снова заметила на ее лице мимолетное раздражение. Она слабо махнула мне рукой; я поняла, что мне следует проводить инспектора.
Когда мы спустились в холл, Росс остановился у стола, но цилиндр свой не взял. Вместо этого он жестом показал на библиотеку:
- Мисс Мартин, позвольте еще несколько слов? Я понимаю, вы глубоко потрясены.
- Я ее не знала, - ответила я, - поскольку приехала ей на смену только вчера.
Тем не менее я повела его в библиотеку и закрыла за нами дверь. Мне не хотелось, чтобы слуги нас подслушивали. Росс предупреждал, что их, скорее всего, допросят, а перед этим они наверняка узнают печальную весть. Но подслушанные обрывки разговора - неподходящий способ узнавать о смерти.
- Извините, что докучаю вам, - продолжал Росс, - но… Нельзя ли осмотреть пожитки мисс Хексем? По словам миссис Парри, ваша предшественница, уходя, ничего не взяла с собой. Значит, ее вещи до сих пор здесь. Их, наверное, куда-нибудь убрали? Возможно, дворецкий знает, где они.
- Мне очень жаль, - ответила я, - но, насколько мне известно, после нее осталась только одежда, которую миссис Парри раздала слугам. Кажется, в письме что-то говорилось о том, что миссис Парри вправе распорядиться ее вещами, как считает нужным.
На лице инспектора Росса мелькнула досада, но потом он смирился:
- М-да, напрасно я надеялся. Прошло столько времени… неудивительно, что от ее вещей избавились. Неужели после нее не осталось больше ничего - ни писем, ни дневника?
- Насколько мне известно, нет. Хотя, как я вам уже говорила, в то время меня здесь не было.
- Ничего не оставила, написала, чтобы ее одежду выбросили… Мисс Мартин, такое поведение вам не кажется странным? - вдруг спросил инспектор.
- По-моему, она не собиралась возвращаться.
- А может быть, кто-то подделал ее почерк, - тихо ответил он, пристально наблюдая за мной - как я восприму его предположение.
Как можно хладнокровнее я ответила:
- Когда вы беседовали с миссис Парри, такая мысль пришла мне в голову. Если ее убили - а говоря, что она умерла насильственной смертью, вы наверняка имели в виду убийство, - значит, убийца не хотел, чтобы ее искали и нашли.
- А поиски не прекращались, - возразил Росс. - Никто не пришел еще раз в полицейский участок Марилебон и не сообщил, что пропавшая прислала письмо. Для нас, полицейских, мисс Хексем по-прежнему считалась пропавшей без вести.
Наверное, это Фрэнк виноват, сердито подумала я, но вслух ничего не сказала. Возможно, он просто забыл о письме или не счел нужным известить о нем стражей порядка. Вслух я сказала:
- Жаль, что я ничем не могу вам помочь. Я ее не знала, но ее постигла ужасная участь!
- Сильный удар для миссис Парри, - заметил Росс и внимательно посмотрел на меня своими умными темными глазами. - И хотя вы говорите, что не знали ее, я вижу, что известие вас сильно расстроило.
- Наверное, мне следует объясниться, - смущенно ответила я. - Вчера, когда я ехала сюда в кебе, нас задержали в пути, навстречу двигалась подвода, на которой лежал труп. Как раз в том месте, где сносят дома. Труп был ее, да?
Росс что-то пробурчал. Лицо у него сделалось сердитым.
- Весьма вероятно! - сухо ответил он. - Жаль, что вы это видели. Мне также жаль, что вы оказались там, и жаль, что сейчас вы здесь!
- Что вы имеете в виду? - Его последние слова показались мне странными, как, впрочем, и все его поведение. Наверное, поэтому я заговорила довольно резко.
Он вздохнул.
- Вы меня, конечно, не помните, - сказал он. - Да и с чего вам меня помнить? И все же мы с вами уже встречались, хотя и давно - лет двадцать назад.
- Нет-нет, - ответила я, качая головой. - Невозможно! Я только что приехала в Лондон из Дербишира, как я вам уже сказала. Джосая Парри, - я указала на портрет над камином, - был моим крестным. Его вдова, миссис Парри, предложила мне место компаньонки после того, как я после смерти отца написала ей и попросила о помощи.
- Значит, доктор Мартин умер? - воскликнул Росс. - Примите мои соболезнования! Он был хорошим человеком, и я всем ему обязан.
- Вы знали моего отца! - воскликнула я.
- И вас тоже. Ведь вы - Лиззи Мартин. Вы приезжали вместе с отцом в наш поселок. Его тогда вызвали на шахту - там произошел несчастный случай. Умер ребенок…
Я невольно вытаращила глаза:
- Да, помню! В то утро я спряталась в двуколке. Мне было всего восемь лет. Но откуда вам это известно?
- Я тоже там был, хотя вы меня не помните. Я подарил вам мой счастливый сланец с отпечатком папоротника. Вы его, наверное, выбросили.
Внезапная вспышка осветила прошлое, как молния на ночном небе. Я увидела темноволосого мальчишку с запачканными сажей лицом и одеждой.
- Я вас помню! - медленно произнесла я. - А ваш счастливый сланец до сих пор у меня. Но как… - Я велела себе замолчать, потому что следующие мои слова были верхом бестактности.
Он меня опередил:
- Как я попал оттуда сюда? Когда погиб тот малыш, правительство уже издало закон, запрещавший брать на работу в шахту детей до десяти лет. Мальчику, который погиб, - звали его Дейви Прайс, и я хорошо его помню - десяти еще не было. Ваш отец из-за того случая поднял большой шум. В результате компания уволила всех детей, кому еще не исполнилось десять. Нам с Джо Ли в то время было по девять лет. Ни один из нас не сожалел, что больше не придется спускаться под землю, зато нашим семьям пришлось туго без нашего жалованья. Ваш отец все прекрасно понимал…
Взгляд инспектора скользнул по стеллажу напротив, плотно уставленному книгами.
- Большинство шахтеров не умеют ни читать, ни писать, а вместо подписи ставят крестик. Вы это, наверное, знаете.
- Ну да… - Мне стало не по себе. - Но они не виноваты в том, что для них не строят школ!
Инспектор Росс снова посмотрел на меня в упор с обескураживающей прямотой.
- Да зачем образование детям шахтеров? Так скажет большинство. Образование только внушит им мысли, которые не соответствуют их положению.
- По-моему, глупейшего довода я еще не слышала, - парировала я. - Мой отец, во всяком случае, его нисколько не поддерживал! Я знаю, что он изо всех сил старался убедить богатых горожан собрать деньги и открыть благотворительную школу, как в других местах. И он огорчался, что его затея не удалась.
Я удивилась, потому что мне показалось, что Росс хихикнул, хотя на его лице не было улыбки.
- Мой отец умел лишь ставить крестик вместо подписи, хотя мама пыталась научить его писать. Да, моя мать была грамотной!
Я покраснела. Наверное, на моем лице явственно отразилось изумление.
- Когда она была девочкой, - продолжал инспектор Росс, - приходской священник открыл в нашем поселке воскресную школу для детей бедняков. Научившись читать и писать, мама, в свою очередь, стала обучать грамоте детишек помладше. Потом она научила грамоте и меня, а после смерти отца стала немного зарабатывать, обучая детишек в нашем шахтерском поселке, чьи родители могли заплатить за обучение и считали, что дело стоит лишних расходов. Узнав, что мы остались без работы, доктор Мартин вначале стал приискивать нам другие рабочие места. Но когда он узнал, что мы с Джо бегло читаем и у нас хороший почерк, он объявил, что наше образование не должно пропасть даром. - Росс поморщился. - Отлично помню, как он пришел к нам домой и устроил нам форменный экзамен. Сначала мы оба читали ему вслух, потом писали под его диктовку. Он долго беседовал с нами и, наконец, отпустил. Мы убежали на улицу, не понимая, что же происходит. Потом мы узнали, что он собрался оплатить наше обучение. Родители Джо вначале колебались, но, когда моя мать сказала им, что собирается принять предложение доктора, они тоже согласились. Вот так мы с Джо в новых ботинках, за которые заплатил ваш отец, - на его лице мелькнула улыбка, - пошли в начальную школу нашего городка и вскоре узнали, насколько мы невежественны! Нам надо было учиться втрое усерднее остальных, чтобы не остаться на второй год. У нас был мощный стимул… Знаете, первые недели в школе мы уставали больше, чем в шахте. Но благодаря своему усердию я, окончив школу, сумел несколько лет прослужить клерком. Потом, в восемнадцать лет, я приехал в Лондон искать счастья.
Он широко улыбнулся и вдруг как будто успокоился и стал совсем другим. Видимо, ему приятно было хоть ненадолго забыть о своем профессиональном долге. Но во второй раз я вспомнила, что уже видела у него на лице такую улыбку.
- Как Дик Уиттингтон, - продолжат он, - я был убежден, что лондонские улицы вымощены золотом. Но вместо золота увидел грязь, а житье здесь оказалось дорогим. Я поступил на службу в полицию. В то время им не хватало людей. Благодаря вашему отцу я не только получил достаточное образование, но был образован гораздо шире, чем большинство рекрутов. По вечерам я усердно штудировал книги, чтобы расширить свой кругозор. Я быстро достиг чина сержанта, а в прошлом году - инспектора, став одним из самых молодых инспекторов полиции.
Я уловила в его голосе нотки скромной гордости, вне всяких сомнений заслуженной.
Поступок отца, который так помог Бену Россу, был для него типичен. Из-за его благотворительности, проявленной к чужим людям, я осталась без гроша, за что я его, впрочем, не осуждала.
- Отец бы гордился и радовался, узнав о ваших успехах, - сказала я.
- Я твердо решил преуспеть, - серьезно ответил мой собеседник, - потому что доброта доктора Мартина открыла для меня двери в другой мир.
Я не сомневалась ни в его искренности, ни в его решимости. Только задумалась, не выпустил ли отец, не подумав, на волю тщеславие в сыне рудокопа, которого он взял под свою опеку. Но мне не следовало осуждать инспектора Росса. Я своими глазами видела, в каких ужасных условиях вынужден был жить и работать будущий инспектор. Кто бы на его месте не захотел навсегда расстаться с таким существованием?
Вслух я сказала:
- Рада, что мы с вами снова встретились, хотя жаль, что мы встретились при таких обстоятельствах.
Он в досаде заметил:
- Чертовски ужасное дело… прошу прощения, мисс Мартин… Жаль, что вы оказались к нему причастны!
- Вы ведь еще вернетесь сюда, чтобы поговорить с миссис Парри, и расскажете нам, как идет следствие? - спросила я. - Она наверняка захочет что-нибудь узнать. Пожалуй, я вернусь к ней и успокою ее.
- Да, да, конечно. Она злилась на мисс Хексем за то, что та внезапно ушла, но ведь сейчас она умерла, а это совсем другое дело… к тому же умерла она не своей смертью.
- Дело не только в этом, - не подумав, выпалила я. - Миссис Парри владела недвижимостью в Агартауне и продала ее железнодорожной компании под снос. Мой покойный крестный скупил в том квартале немало домов. По-моему, тете Парри принадлежат дома по всему Лондону.
Только закончив фразу, я в полной мере поняла, что сказала. То, что Маделин Хексем нашли в Агартауне, - вряд ли совпадение! Ее гибель была каким-то образом связана с тем местом. Я поняла, что мои чувства написаны у меня на лице, потому что Росс медленно спросил:
- В самом деле? - Я поняла, что его мысли движутся тем же курсом, что и мои. Он отрывисто продолжал: - Знаете, что за дома стояли в Агартауне?
Я посмотрела на него в упор и покачала головой.
- Там находились худшие лондонские трущобы, а это о многом говорит.
- Джосая был… а миссис Парри и сейчас является… владелицей трущоб?! - изумилась я.
Этот уютный дом с роскошной обстановкой, "добротной английской кухней" и мои сорок фунтов в год - все за счет бедняков, живущих в жутких трущобах?! Пища, которую я съела в тот день, тоже отняла у них. Вокруг все посерело. Мне показалось, что меня сейчас стошнит.
- Прошу вас, сядьте! - воскликнул Росс, подводя меня к креслу. Я с радостью села. - Мне так жаль! - Он сокрушенно покачал головой. - Не следовало говорить вам это… как и многое другое.
- Нет, все правильно, я должна была знать, - прошептала я, с трудом поднимаясь на ноги. Голова по-прежнему кружилась. - Инспектор, вам пора.
- Да, да, - ответил он, направляясь к двери.
В коридоре за дверью стоял Симмс с цилиндром гостя в руках. Я не удивилась. Интересно, слышал ли он что-нибудь? Впрочем, дверь была толстой и плотно закрывалась, я сомневалась, что он нас подслушал.
Увидев нас, он объявил:
- Мисс Мартин, я провожу полицейского.
Я подумала, что Росса рассердят слова дворецкого, призванные поставить нас обоих на место. Но он, как мне показалось, лишь радостно удивился.
- До свидания, мисс Мартин, - произнес он, кланяясь.
- До свидания, инспектор Росс!
Мне удалось попрощаться достаточно спокойно; удалившись к лестнице, я ждала до тех пор, пока не вернулся Симмс, успешно выпроводивший незваного гостя. Настал его черед удивляться.
- Ах, Симмс! - сказала я ему. - Инспектор принес печальную и поразительную весть. Похоже, что бедную мисс Хексем убили.
Я испытала удовлетворение, увидев, как Симмс мигом лишился всегдашнего хладнокровия и, разинув рот, переспросил:
- Убили, мисс?!
- Да. Скоро сюда явятся полицейские и начнут допрашивать прислугу. Уж вы подготовьте всех, хорошо? Особенно полицию интересует, куда пошла мисс Хексем после того, как покинула этот дом, так что, если кто-нибудь что-нибудь знает, следует рассказать об этом полицейским.
Симмс кивнул, сглотнул слюну и издал гортанный звук; для себя я перевела его как знак согласия: да, он известит прислугу.
Я поблагодарила его и присовокупила просьбу принести мадеру в гостиную, потому что миссис Парри, скорее всего, понадобится укрепляющее средство. Получив такое распоряжение, Симмс как будто взял себя в руки.
- Сейчас принесу, мисс Мартин.
Я вернулась наверх к хозяйке исполнять свои обязанности. Голова у меня шла кругом - и не только из-за Маделин Хексем.