Это прозвучало так спокойно и просто, что Алексей удивился.
– Какой-то наш царь так сказал. Я помню...
– Неглупый, значит, был человек. – Даже по голосу чувствовалось, как устал собеседник.
– Все. Закончили. Спать! – Распорядился Тайсон.
– Спокойной ночи, девочки и мальчики...
* * *
Подполковник умер во сне.
Он лежал, вытянувшись во весь рост – одна рука на груди, а другая вдоль тела. Пламени зажигалки хватило на то, чтобы разглядеть его бледные, узкие губы, лицо с заострившимися чертами и пальцы, последним усилием стиснутые в кулак.
Отблеск огня отразился в серебряном крестике, выбившемся из-под рубашки.
– Что с ним?
– Не знаю. Наверное, сердце. Не выдержало.
Тайсон погасил огонь и спросил:
– Молитвы помнишь какие-нибудь?
– Ну, вообще-то...
– Прочитай. Хороший был мужик. Настоящий.
Алексей, как умел, пересказал "Отче наш". Получилось не точно, но от души.
– А теперь что?
– Собирайся. Пойдем.
– Куда, командир?
– Надо идти. – ответил Тайсон, будто это все объясняло. – Не сидеть же здесь...
Алексей наощупь отыскал в темноте винтовку, оставшуюся без хозяина:
– Автомат забирать?
– Оставь. Обойдемся.
... Может быть, это сказывался непривычно холодный и свежий воздух. А может, дало о себе знать накопившееся напряжение – во всяком случае, выбравшись из пещеры наружу, Алексей почувствовал неприличный озноб и с трудом унял дрожь.
После захода солнца все вокруг изменилось – почти неузнаваемо. Неподвижные горы, казалось, подступили вплотную к убежищу, и теперь нависали над Тайсоном и Алексеем со всех сторон. Небо, стиснутое каменными грядами до размеров крохотного, усыпанного звездами пятачка, пряталось где-то вверху, и от этого было ещё тоскливее.
Алексей обернулся ко входу в пещеру:
– Надо бы камнями завалить.
– Не поможет, – ответил вполголоса Тайсон. Очевидно, они оба думали об одном и том же. – Люди его и так не найдут, а... Короче, пошли!
Да, плохая получилась могила. Вот если, хотя бы...
Алексей представил себе: белый крест. Белый крест в чужих черных горах.
Простой, честный памятник православному человеку, до конца выполнившему свой долг. И короткая надпись:
"Подполковник Иванов Александр Сергеевич. Русский".
А может, вовсе он был и не Иванов...
– Настоящий был мужик, – повторил Тайсон, будто прочитав мысли Алексея. – Пошли!
Он не объяснял ни направления, ни маршрута – впрочем, здесь, в мешанине и путанице троп, тропок, ручьев, незаметных лощин и внезапных обрывов это было бы и невозможно. То и дело приходилось карабкаться на поросшие плесенью выступы скал или прыгать через бездонный разлом. Не советуясь с опытом и сознанием, ноги Алексея переступали с одной едва заметной тропы на другую – совсем незаметную, потом опять приходилось куда-то лезть, забираться, сползать... Часа через три он понял, что больше не сможет сделать ни шагу. Еще через час – незаметно втянулся и уже почти не отставал..
Недаром говорят, что в горах расстояние измеряется только временем. Все иные критерии здесь не действуют, и под конец перехода Алексей настолько отупел, что сил и сноровки его хватало только на то, чтобы не упускать из виду брезентовый мешок на спине у Тайсона.
– Стой.
Алексей по инерции сделал шаг, замер и прислушался.
Поначалу он не разбирал ничего, кроме собственного хриплого дыхания. Потом начал различать какой-то другой, механический звук.
– Ложись!
Глаза давно приспособились к ночи, и Алексей без труда различил внизу, под ногами, очередной поворот дороги.
Звук приближался – и теперь уже было ясно, что это всего лишь рокот нескольких автомобильных моторов. А вскоре показалась и сама колонна: джип с пулеметом и два армейских грузовика. Машины шли с дальним светом, и яркие, желтые конусы галогеновых фар то и дело выхватывали из темноты складки горных пород, осыпи вдоль обочин, лохматые клочья тумана.
Алексей поднял винтовку и с наслаждением прицелился – немного повыше левой фары переднего автомобиля. Туда, где по его расчетам должен был находиться водитель.
– Ты чего? – Удивился Тайсон.
– Просто так.
– Ну, тогда ещё ладно...
Колонна скрылась за поворотом, и Алексей убрал палец со спускового крючка.
До рассвета они успели пройти ещё два или три километра. Наконец, когда небо над головой стало опять грязно-серым, послышалось долгожданное:
– Отдыхаем.
Алексей опустился на камни:
– Пристрели меня, командир!
– Ботинки сними, – не посоветовал, а приказал Тайсон. Сам он уже освободился от мешка и теперь расшнуровывал обувь.
– Не могу. Честное слово...
– Дурак. Делай, что сказано.
Прошло довольно много времени, прежде чем Алексей нашел в себе силы поинтересоваться:
– Надолго мы здесь? Будем ждать ночи?
Но Тайсон развеял его надежды на обстоятельный, длительный отдых
– Нет. Скоро дальше пойдем.
Кажется, накопившаяся усталость лишила Алексея возможности чему-нибудь удивляться. Так уж повелось, что первым, обычно, заговаривал он. Но на этот раз Тайсон сам нарушил затянувшееся молчание:
– Спрашивай. Вижу, хочется...
– Он успел что-нибудь рассказать перед смертью?
– Только то, что ты слышал.
– И чего? Куда мы теперь – с этой долбаной штукой?
– Для начала, надо отсюда выбраться, – напомнил Тайсон.
– А потом? – Алексей с трудом удерживался от крика.
Тайсон выдержал паузу и потер уродливый шрам на месте уха:
– Есть один человечек. В посольстве. В Германии. Или в консульстве...
– В нашем посольстве?
– Конечно.В российском. Что-то там по линии безопасности... Мы с ним раньше служили.
Алексей почувствовал, что пришла пора сказать самое главное:
– Ты как хочешь... Не обижайся! Нельзя, чтобы эта штука ушла... туда. К американцам или ещё куда-нибудь. Понимаешь?
– Понимаю.
Алексей сразу поверил сидящему рядом человеку. Поверил не слову, как оно было сказано.
– Спасибо, Тайсон.
Он боялся, что придется спорить, просить, уговаривать. Заготовил даже какую-то глупую речь – про себя, про Россию, про деньги, про то, как погиб подполковник по имени Саша... Но теперь в этом не было никакой нужды.
– Спасибо.
– Пошел ты...
Солнце выкатилось из-за вершин, как всегда, неожиданно: только что была черная, непроглядная ночь – и вот, почти сразу же, за коротким рассветом, родился новый день.
Алексей осмотрел свои стертые ноги в дырявых носках и опять перевел взгляд наверх.
– Наверное, в горах воевать тяжелее всего, – вздохнул он.
– Везде тяжело. Если по настоящему. На земле, в небесах и на море... со знанием дела ответил Тайсон. Помолчал и продолжил:
– Знаешь, пожалуй, труднее все-таки в городах.
– В населенных пунктах?
– В больших городах! – Уточнил собеседник. – Там ещё хуже, чем здесь: крыши, подвалы, многоэтажные здания, разные проходные дворы. Канализация. Помню, в Грозном...
В этот помент где-то на перевалах загрохотало.
Звук, дошедший до беглецов, раздробился и утонул в своем многократно повторенном отражении, отчего невозможно было определить ни расстояние, ни дистанцию до места взрыва.
– Что это?
– Подожди... Ага, вон она, правее!
Прошло какое-то время, прежде чем и Алексей разглядел далеко-далеко, в стороне и внизу, потянувшийся к небу столбик пронзительно-рыжего дыма:
– Смотри-ка ты... Мина? Сигнальная?
– Скорее всего, – хмыкнул Тайсон. – Видать, какому-нибудь заблудившемуся барану не повезло. Или местному жителю.
Он протянул руку за ботинками:
– И нам, наверное, пора... Как говорится: кто рано встает, тому Бог подает!
Пока Алексей возился со шнурками, Тайсон успел приладить на плечах брезентовые ремни своего мешка. Потом проверил оружие – магазин одного из "калашниковых" был почти полным, а во вотором оставалось всего пять патронов.
– Калибр семь-шестьдесят два. На всякий случай... Должны для твоей подойти.
Алексей вытер оптику американского "ремингтона" и покачал головой:
– У меня, вообще-то, полный комплект.
Тайсон отсоединил магазин и засунул ненужный АК-47 за ближайшие камни:
– Жаль, конечно, но – лишняя тяжесть.. .Ну, ладно. Пошли?
Поначалу, идти было очень трудно. Конечно, не так как ночью, но все-таки... В какой-то момент Алексей представил себя и спутника со стороны – всего-навсего, два крошечных человечка, две точки, затерянные среди бесконечных и равнодушных гор. Что-то вроде иголки в стоге сена.
Неужели их все-таки смогут найти? Вспомнился давний разговор с приятелем из училища гражданской авиации – Алексей тогда тоже никак не мог понять, почему вообще сталкиваются самолеты. Такое огромное небо, а места, выходит, на всех не хватает... Летчик долго и путано объяснял что-то про так называемые воздушные эшелоны, про коридоры снижения, про рекомендованную высоту, но получалось неубедительно.
Впрочем, скоро все посторонние мысли куда-то пропали, и Алексей начал втягиваться в заданный Тайсоном ритм движения...
Ближе к полудню появились патрульные вертолеты с опознавательными знаками французских военно-воздушных сил. Несколько раз они пролетали совсем рядом, но горное эхо всегда заблаговременно предупреждало Тайсона и Алексея об опасности – так что беглецы успевали укрыться.
Время шло. Алексей уже начал прикидывать, сколько осталось до темноты, когда прямо над ухом раздалась команда:
– Падай!
На этот раз, кажется, с воздуха ничего не угрожало. Вообще, все вокруг было прежним, таким же, как час или два назад, но подняв голову, Алексей понял – Тайсон прислушивается к чему-то, и совсем по-звериному втягивает носом воздух.
Несколько долгих секунд они лежали молча. Потом Тайсон медленно снял с предохранителя автомат:
– Тихо теперь. Очень тихо... за мной.
Дальше они продвигались ползком – забирая все больше наверх и в сторону. Метров через пятьдесят Алексею это совсем надоело, но спрашивать ни о чем он не стал: как обычно, начальству виднее. Так и получилось.
– Стой, – показал жестом Тайсон. – Смотри...
Секрет был оборудован очень грамотно. Следовало признать, что французские парашютисты прошли превосходную подготовку – и в Кастельнодари, и на Корсике.
Не так давно, Алексей сам носил такой же костюм, предназначенный специально для маскировки в горах. Человек в нем становится сразу похож на ходячую кучу мусора, но военному профессионалу не до эстетики и не до моды. Вот и на этот раз камуфляж был подобран со знанием дела, с учетом характера местности и сезона – так, чтобы слиться и цветом, и формой с кустами, растущими среди скал. Даже ствол винтовки, высунутый наружу, ни на первый, ни на второй взгляд ничем не отличался от веток, покрытых колючками и травой.
Снайперская пара обосновалась так, что любой другой человек, кроме Тайсона обнаружил бы засаду слишком поздно. И в то же время, никому не удалось бы пройти мимо легионеров незамеченным. Наверняка, со своей позиции ребята просматривали не только дорогу внизу, но и пересечение троп, и окрестные склоны, и даже пространство на той стороне, за обрывом.
Хорошее место. Не обойти, ни проехать...
– Что делать будем? – Одними глазами спросил Алексей, когда они отползли назад.
Вместо ответа Тайсон протянул ему руку, ладонью вверх – а потом несколько раз согнул и разогнул указательный палец.
Понятно.
Алексей достал и отдал ему свой пистолет. Потом жестами показал, что осталось всего три патрона – два в обойме, один в стволе.
Тайсон кивнул. Отложил автомат, снял мешок с шифровальной машиной. Проверил, на месте ли нож и распорядился:
– Сиди тут. Если что... давай, работай по обстановке.
Видимо, он уже принял решение.
– Ни пуха, – шевельнул губами Алексей.
– К черту...
Оставшись в одиночестве, Алексей на всякий случай ещё раз потер рукавом тонированный прицел "ремингтона". И только после этого вернулся на огневой рубеж.
Оптика оказалась хорошая, тонированная – но, хотя солнце светило в глаза противнику, следовало опасаться случайных бликов. И вообще... Свою штатную снайперскую винтовку Алексей пристрелял, знал и чувствовал. Но она, к сожалению, осталась в самолете, а к этой следовало ещё приспособиться.
Впрочем, с такой дистанции он не промахнулся бы даже из охотничьего карабина.
Через окуляр было видно, как ветер шевелит лохматые клочья материи на маскировочной сетке. Не повезло вам, ребята... Алексей попробовал угадать, кто из недавних товарищей и сослуживцев по Легиону прячется сейчас под камуфляжем.
Правда, жалости он не испытывал:
– Ну и что? Раз уж так получилось.
Медленно потянулись минуты ожидания.
И в какой-то момент Алексей вдруг сообразил, что лежит спиной к небу, на каменном гребне почти без растительности и теней. Так что, если сейчас вдруг появится вертолет – это, скорее всего, конец. Вряд ли его не заметят с воздуха.
Наконец, он увидел спецназовца. Тайсон полз по камням, как змея, обтекая препятствия и время от времени замирая на месте. Пару раз он карабкался снизу вверх, и тогда походил уже не на змею, а на крупного ядовитого паука, выследившего добычу.
До секрета осталось всего ничего...
– Господи, помоги!
А через секунду он скорее даже не увидел, а угадал шевеление снайпера. Ствол французской винтовки, опутанной зеленью, ещё только начал двигаться в сторону Тайсона, а палец Алексея уже мягко вел за собой спусковой крючок "ремингтона".
В уши грохнуло эхо от первого выстрела. Готов! Алексей непростительно заторопился, и следующая пуля ушла чуть выше того места, куда он целил.
– Твою мать...
Второй легионер был ещё жив, и даже попробовал обороняться. Но не слишком удачно – оказавшийся рядом спецназовец с лету, дважды, в упор, разрядил пистолет ему в голову.
Убедившись, что с этим покончено, Тайсон вытянул руки перед собой и ощупал стволом окружающее пространство. Потом повернулся в ту сторону, где лежал Алексей и подал знак: скорее, сюда!
Повторять не пришлось. Подхватив "ремингтон", автомат и тяжелый мешок, Алексей бегом бросился к месту недавней засады...
* * *
– За что теперь? За удачу? – Алексей потяулся к бутылке.
Видимо, Тайсон почувствовал его состояние:
– Подожди. Третьего тоста не будет, а то мы тут с тобой совсем...
– Понятно, командир.Тогда давай, как положено – за тех, кто... Ну, в общем, пусть им земля будет пухом!
– Давай. За ребят!
Алексей поднял кружку, поминая Махмуда и подполковника с русской фамилией Иванов. Потом одним махом опрокинул в рот мутную жидкость:
– Ну и дрянь...
Наверное, самогон здесь делали из автомобильных покрышек.
Зато закуска оказалась вполне приличной: холодный рис с острым соусом цвета хаки, вареные улитки, бананы...
– Этим не наливать? – Алексей показал пальцем на чернокожую женщину с сыном, сидящих на длинной скамье у стены. Негритянке было на вид около двадцати, ребенку – лет пять или шесть.
– Не надо.
Стол, за которым расположились мужчины, стоял почти посередине большой деревенской хижины – так, чтобы загораживать выход. Окна отсутствовали, но света, проникавшего внутрь через щели между бревнами, вполне хватало, чтобы разглядеть деревянные полки с посудой, сундук, талисманы из конского волоса, радиоприемник "Хитачи" и несколько фотографий на стенах.
По здешним меркам хозяин дома явно считался зажиточным человеком – все вокруг было чистым, ухоженным и немного напоминало искуственные декорации в каком-нибудь этнографическом музее.
– Подожди... – Алексей насторожился, прислушиваясь к тому, что происходит снаружи, на улице.
– Нет. Рано еще.
Как обычно, Тайсон был прав – машина поравнялась с домом, и не снижая скорости проехала дальше. Женщина и ребенок продолжали сидеть неподвижно.
Казалось, они совсем не реагируют на звуки чужой речи.
– Симпатичная баба...
С хозяином Тайсон договаривался на чудовищной смеси из английских и французских слов, и языковой барьер не помешал им довольно быстро понять друг друга. Тем более, что сделка обещала быть взамовыгодной – в обмен на "калашников" с магазином и американскую снайперскую винтовку, местный контрабандист взялся переодеть беглецов, вывезти их из деревни и доставить на побережье, в международный торговый порт.
Проблема возникла только однажды. Когда Тайсон потребовал, чтобы жена и сын хозяина на всякий случай, остались с ними, тот отрицательно помотал головой. Впрочем, оружие в этих краях стоило очень дорого, а слово "гарантии" почти одинаково звучит на нескольких языках. Поэтому собеседнику в конце концов пришлось согласиться...
– Интересно, где этого черномазого черти носят? – Хмель тяжелым теплом разливался по телу Алексея. К тому же, он был сыт – впервые за несколько суток.
– Приедет. Никуда не денется.
– Ты что, ему веришь?
– Я никому не верю, – ответил Тайсон. – Но это – его дом. Хороший дом. Жена. Ребенок...
Он многозначительным жестом перекатил по столу две ручные гранаты, подобранные после стычки с легионерами:
– Хватит на всех... Надеюсь, парень понял.
Вновь послышался звук подъезжающего автомобиля.
На этот раз, машина остановилась напротив хижины, почти вплотную к двери. Через щели в стене Алексей увидел чернокожего здоровяка, выбирающегося из кабины.
– Вроде бы, он. Один.
– Ну, дай Боже...
Прежде чем войти в дом, хозяин что-то громко сказал, предупреждая о своем возвращении. И эта предосторожность оказалась не лишней – первое, что он увидел, перешагнув порог, были два пистолетных ствола, направленные ему в голову.
– О'кей, о'кей!
Посередине комнаты возникла огромных размеров спортивная сумка.
– Отлично! Вери гуд...
Тайсон расстегнул молнию – внутри, как договорились, вперемешку лежали какие-то джинсы, футболки, штаны и прочий сильно поношенный "сэконд хэнд".
– Давай, выбирай себе чего-нибудь. Я посторожу.
Пока беглецы по очереди переодевались в штатское, глава семейства задал несколько строгих вопросов жене. И заметно повеселел, убедившись, что гости вели себя хорошо, а с ней и с мальчиком все в порядке.
– Я готов, – сообщил через некоторое время Алексей.
– Прекрасно выглядишь, – Тайсон демонстративно – чтобы всем было видно, – засунул за пояс пистолет. Потом разложил по карманам гранаты и поместил на освободившее от одежды место мешок с шифровальной машиной. Взял потяжелевшую сумку:
– Вперед!
...Ехать им предстояло на маленьком автофургончике с плотным брезентовым верхом.
Убедившись, что поблизости никого нет, чернокожий контрабандист запустил пассажиров внутрь, а сам уселся за руль. При этом, Тайсон с Алексеем расположились сзади, на самом дне кузова так, чтобы ни на секунду не выпускать из виду его толстый, курчавый затылок.
Мотор несколько раз прочихался, взревел – и машина в конце концов покатила по улице, переваливаясь с боку на бок и постоянно подпрыгивая на многочисленных ямах.
Говорят, плохо ехать все-таки лучше, чем хорошо идти.