Он повернул ключ в замке зажигания и машина рванула с места. Проехали станицу и выехали в поле. Остановились у края дороги. Луна освещала дорогу и та казалась белой, даже какой-то страшноватой, ведущей неизвестно куда, потому что ни одного огонька на горизонте... Водитель включил свет внутри салона и все уставились на Турецкого.
Сергун повернулся с переднего сидения к Турецкому и сначала с минуту молча изучал его, а затем заговорил, сидя вполоборота.
– Я тебя не знаю Ты кто?
– Теперь, похоже, никто, – ответил Турецкий и пожал плечами.
– Ты со мной красиво не разговаривай. Что за загадки? Я тебе не Куренной.
– При этих словах один из братков больно ткнул Турецкого в бок стволом.
– Повторяю: кто ты такой, откуда и почему был вчера на стрельбе в машине Куренного?
У говорящего был неприятный скрипучий голос, вопросы он задавал монотонным голосом без всякого выражения.
– Я не местный, я из Первоуральска, – Турецкий понял, что пора начинать игру.
– Та шо ты не местный, мы сразу поняли. Хотим теперь вычислить, шо ты за крендель. Може, ты просекайло, а може, и секель.
– Не понимаю я таких слов, слишком заумные они для меня, объясни, – попросил Турецкий, глядя прямо в белесые глаза Сергуна.
Сергей внимательно посмотрел на Турецкого, что-то взвешивая про себя. Незнакомец держался спокойно, никакой нервозности. Похоже, и вправду без понятия.
– А то значит, шо не врубился я – толковый ты мужик или следишь за кем-то.
– Толковый – может быть, но слежу не за казаками и не за вами...
– Тогда сливай информацию. А мы оттопырим локаторы. Если не за нами следишь, то за кем?
– Ну если так вопрос стоит, я сразу вам ситуацию обрисую. Казаки, или кто они там такие, словом люди в казачьей одежде меня вчера взяли. Подозрительным я им показался, новое лицо, то да се... Возили повсюду, хотели, чтобы я им все рассказал. Как вы говорите – слил информацию... Мужики... Они меня убить хотели. Они совсем с головой не дружат. Я...
– Из Первоуральска – говоришь? И что ты тут делаешь? – перебил его Сергей.
– Я приехал груз проконтролировать. Железнодорожный вагон... Здесь его должен был Олег принимать. Ну Олег Бэмби. Вы его знаете. Во всяком случае Кудря его знал. Но он... Короче, мы ему не доверяли, и как оказалось – правильно. Он с моей сестрой снюхался, еще там, в Первоуральске. Она у нас в бухгалтерии сидит. Хитрый мужик, такой проныра! Хотел выведать, куда мы золото переправляем, левак. Ну она-то не в курсе была, что мы его вели. У них там любовь и всякое такое. Короче, он узнал через нее лишнее и решил со своим братом, с этим...Андреем, поживиться, груз присвоить. Его и убили...Сначала на меня думали, потом на ворыпаевских. Это вы?
– Ты давай рассказывай, – жестко оборвал его Сергей. – Здесь вопросы задаю я. Так Куренной вместе с Олегом собирались груз брать?
– Ну да...Мы наняли Олега, чтобы он его охранял... Когда вагон перецепляют, всякое может случиться. Эти земли не наши. Ваших порядков мы не знаем. Подумали – он человек местный, поможет. Не задаром же...А он брату доложил.
Один из братков скорее подтвердил, чем спросил:
– Так шо, Олежка на два фронта работал – шо ли?
Турецкий пожал плечами – дескать, понимайте как хотите, а мое дело крайнее.
Сергей продолжал расспросы:
– А шо это за сцена в садку была?
– Они от меня все подробности хотели узнать. Олег не все им рассказал, не успел.
– А ты?
Турецкий сдвинул плечами.
– Все сказал...А что было делать? Ну сначала они меня отпустили. Потом, видно, подумали, что лучше меня убрать. Я же им теперь совсем не нужен. Информация у них есть, а я получаюсь как бы лишний. Олежки-то нету, где мобила – неизвестно. Наши охранники начнут звонить, не дозвонятся и что подумают? А чтобы я не рассказал нашим об Олежке, мне нужно было закрыть рот. Когда Димон меня догнал, я сразу понял – неспроста он нарисовался, ему поручили убрать меня. Жаль, не сразу сообразил, что такой поворот может произойти. У меня и оружия никакого не было. Если бы знал, хоть камень какой подобрал бы...Я уже успел и с жизнью проститься. Спасибо, вы подоспели, спасли меня.
Сергей хмыкнул.
– А шо ты хотел? Шоб они тебе в ножки до конца жизни кланялись? Все правильно, ты теперь пустое место. А чего ж ты сюда один приехал?
– Откуда мы знали, что у вас тут такой Дикий Запад? Мы работяги, наше дело работать и деньги зарабатывать. А конвоиры вагон сопровождают. Там серьезные парни, с арсеналом, – приврал Турецкий с дальним прицелом.
– Шо-то ты слишком интеллигентно базланишь, работяга.
– А я и есть интеллигент. Бывший. Потом в охране работал. А приперло – работягой стал. Жить все хотят...
Турецкий спокойно смотрел на Сергея, поскольку его собственная версия последних событий звучала вполне логично и правдиво. Но что-то в его словах не понравилось Сергею, что-то не учел Александр, потому что главарь банды уже смотрел на него недоверчиво, и уже в его интонации появилось раздражение и Турецкий понял – почему-то бандит потерял к нему всякий интерес.
– Ну шо лупаешь? – Сергей уже все взвесил и принял решение. – Выводите его, – обратился он к ворыпаевским будничным тоном, словно дал команду вывести Турецкого на прогулку.
– Подождите...На хрена вы тогда меня спасали? – Турецкий понял Сергуна абсолютно правильно. Не на прогулку тот собирался вывести залетного гостя. Все, что он хотел – узнал, а лишний информатор всегда бывает лишним.
Ворыпаевские уже открыли дверцу машины и один из них сжал предплечье Турецкого, собираясь выволакивать его из машины, но бывший интеллигент оказался сильнее, чем тот думал. Он вцепился руками в переднее сиденье и надо было приложить немалые усилия, чтобы оторвать его руки.
– Может, хоть у тебя есть голова на плечах? – Турецкий изобразил на лицо отчаянье, обращаясь к Сергею. – Я знаю про их планы. Они собираются на сортировке вагон брать.
Не все еще, оказывается, выложил нездешний, что-то хотел утаить. А теперь зашугался и спасает свою беспонтовую жизнь. Расчет Сергуна был верный, и он едва сумел скрыть довольную ухмылку.
Один из ворыпаевских тихо, но так, что Турецкий услышал, сказал второму:
– Все путем!
– Я знаю номер вагона... – продолжал Турецкий.
– Я тоже, – невозмутимо ответил Сергей. – Выводите его.
– Стой! Я могу сделать так, чтобы вагон открыли без шума. Там трое охранников, я их знаю, это наши ребята. Если я их попрошу, они откроют. Они в курсе, что я за Олежкой должен проследить. Вам же лишний шум не нужен. Они хорошо вооружены, если вы ломанетесь – без стрельбы никак не обойтись. Жертвы вам ведь тоже не нужны. А замки там крепкие...Сами понимаете, не картошку везем. Не взрывать же вы будете вагон...
Повисла пауза, браток разжал свои пальцы на руке Турецкого.
– Это ты им тоже предлагал? – спросил наконец Сергей.
– Не успел, – признался Турецкий.
– Как тебя зовут?
– Антон...Антон Плетнев.
Сергей кивнул браткам.
– Расстрел отменяется. Сидайте в машину. Будем действовать по новому плану. А ты..." он окинул Турецкого недобрым взглядом – сиди тихо. И смотри не наложи в штаны с переляку. А то всю картину нам испортишь. Интеллигент хренов...
Братки рассмеялись. Турецкий растирал плечо, удивляясь цепкости хлипкого с виду ворыпаевского братка. Тот насмешливо наблюдал за ним и его хитрый колючий взгляд удивительно напоминал взгляд хищного зверя, который решил позабавиться со своей жертвой и теперь ожидает, что же она предпримет для своего спасения.
16
Бондарев помогал составить заявление Ане Слепцовой, девушке весьма решительной, но явно напуганной.
– Вы только постарайтесь вспомнить – кроме длинных белых волос и неестественно длинных ногтей что-нибудь привлекло еще ваше внимание в грабителе? – спросил он у Ани, когда она составляла его описание.
– Курточка на нем была с капюшоном, черная. Такая мягкая, как кофта. Многие ребята в таких ходят. Кстати, она как-то странно блестела, я еще подумала, что из клеенки. А потом, когда он упал и я вырвала у него цепочку, случайно дотронулась до рукава и поняла, что это обыкновенная ткань, флис называется.
– А почему же она блестела? – удивился Бондарев. У него у самого была флисовая курточка, но мягкая, без всякого блеска.
– Грязная очень, залоснилась. Оттого и блестела. Я это потом уже поняла.
– На ней были какие-нибудь надписи?
– Да, уроды нарисованы, с длинными волосами, на головах рога, в руках гитары. Ну те, как их, которые в прошлом году на конкурсе Евровидения первое место заняли.
– А-а, вспомнил Бондарев, – я знаю, о ком вы говорите, только забыл название группы. Они из Скандинавии, такие монстры...
– Точно, "Монстры". Этот как пасть ощерил, тоже на монстра стал похож. Зубы у него такие плохие, кривые.
– Не клыки? – уточнил Бондарев. Вот еще одна деталь добавилась в описании Крюгера. Бондарев не удивился бы, если бы и зубы у него были накладные, вполне вписывалось в его образ привидения, который так подробно описала одна из потерпевших.
– Да нет, свои, обычные, только криво растут.
– А как вам показалось – волосы у него свои или парик?
– Скорее всего свои. Я когда ему из баллончика в лицо прыснула, он от неожиданности отпрянул, потом на асфальт рухнул. Парик упал бы, наверное, с головы.
– А ногти? Не железные?
– Вы думаете, у меня глюки? – обиделась Аня. – Я же вам не вампира из фильма ужасов описываю. Обычный парень, длинные волосы, свои длинные ногти, свои кривые зубы... Урод уродом. Еще и грязный. Между прочим, чуть нос мне не сломал.
Нос действительно был опухший, но уцелел. Девушке повезло.
– Вам повезло, – так и сказал ей Бондарев. – Этот тип опасен. Он на своих жертв сзади нападает, в спину втыкает шило или что-то в этом роде. Одну старушку чуть на тот свет не отправил.
– Ужас! – округлила глаза девушка.
– Если бы не ваше описание, я бы подумал, что на вас кто-то другой напал. Потому что для этого просто двинуть в зубы – нетипично.
– Спасибо ему огромное, – язвительно заметила девушка. – Но насколько я помню из учебников по криминалистике, если в районе появляется маньяк, правоохранительные органы должны предупредить население.
– Вы где учитесь? – перебил ее Бондарев. Ему не понравился ее нравоучительный тон и высокомерие, которое она позволила себе допустить в разговоре со следователем, то есть с ним лично.
– В Институте землеустройства.
– Я же не учу вас, как надо устраивать... На кого вы там учитесь?
– На юрфаке, на первом курсе.
– Где теперь только нет этих юрфаков, – пробурчал Бондарев. – Столько юристов расплодилось, а где потом работу будете искать?
– Да уж найду, – девушка тоже осталась недовольна сотрудником милиции, который вместо того, чтобы посочувствовать, пообещать, что немедленно примется за поиски грабителя, едва не сломавшего ей нос, выражает свое недовольство. И то только потому, что она подсказала ему, как нужно действовать.
– Но ближе к делу. Мы приступили к оповещению населения. Но поскольку все нападения были в одном и том же районе, обошли все школы, колледжи и прочие учебные заведения этого района. Не поднимать же панику по всей Москве.
– Вот именно, не поднимать же панику! – иронично ответила вредная девушка. – А если я учусь в Бауманском районе, а живу в Медведково, где орудует ваш маньяк, откуда мне знать, что надо быть начеку? А если бы вы оповестили учебные заведения и в Бауманском районе, я хотя бы психологически была готова.
– По ночам девушкам вообще не рекомендуется ходить в одиночку, – нравоучительно изрек Бондарев.
– Послушайте, товарищ Бондарев, я, между прочим, в одиночку отбилась от грабителя, принесла вам заявление с его описанием и даже помогла составить фоторобот. И раз вы уже оповестили жителей нашего района, то мой скромный вклад очень поможет местной милиции.
– Ну, вы, конечно, молодец, ничего не скажешь, – пошел на попятную Бондарев. А сам подумал: ну и языкастая. Интересно, кем она мечтает быть – адвокатом или прокурором? Скорее всего прокурором, судя по ее замашкам.
– Спасибо за то, что пришли с заявлением. Вы очень помогли следствию, искренне вам говорю, – все-таки сумел он скрыть свое раздражение и поблагодарить будущую юристку.
– Да ради Бога, – ответила девушка. – Но когда вы его поймаете, сообщите мне пожалуйста, чтобы я впредь не боялась в одиночку возвращаться домой. Из институтской библиотеки, которая работает до восьми вечера, но пока проедешь через всю Москву, уже и темнеть начинает. А милиция вместо того, чтобы патрулировать район, в отделении прохлаждается. Кстати, сколько возвращаюсь поздно домой, ни разу не встречала в своем районе патрульную машину. Они хоть есть у нас, не знаете случайно?
– Да есть, конечно. В каждом районе есть. Просто вы не совпадаете по времени.
– Понятно... Честь мундира... – пробормотала девушка и сердито посмотрела на Бондарева. Но он сделал вид, что не расслышал ее.
– Кстати, а кто вам посоветовал приобрести газовый баллончик? – поинтересовался Бондарев, когда девушка встала и собралась уже выходить.
– У нас полгруппы с баллончиками ходит. А как же иначе? Видите, иногда помогает... Спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Нас этому еще в школе учили на уроках ОБЖ.
Бондарев только покачал головой, не зная, что и ответить будущему юристу.
Когда она ушла, Бондарев перечитал подписанное Анной Слепцовой заявление и пошел к Щеткину.
– А вы были правы, Петр Ильич, когда говорили, что наш Крюгер может переключиться на девушек. Только что ушла от меня его первая жертва из молодого поколения.
– Слава Богу жива, раз своими ногами пришла. И, наверное, не слишком пострадала, коль не в больнице лежит. Что-нибудь новое сообщила?
– Новое то, что он в этот раз почему-то не воспользовался своим колющим оружием, а просто нанес ей сильный удар в лицо. Нос весь распух, под глазами фингалы. В темных очках теперь ходит. Стесняется. Да, зубы у него еще кривые.
– А ее зубы целы? – поинтересовался Щеткин.
– Не только целые, еще и острые, – мрачно пошутил Бондарев.
– Не понял? – удивился Щеткин.
– Не обращайте внимание, Петр Ильич. Это я так злобно шучу. Пострадавшая такая языкастая попалась, меня прямо пот прошиб. И откуда такие берутся? Где они этому учатся?
– Ой, Миша, не знаю. Иногда сам слышу, что они говорят – оторопь берет. Лучше бы в КВН участвовали, чем на людях в своем остроумии упражняться. Моя племянница тоже как сморозит что-то – не знаешь, как реагировать. И ведь бывает дико смешно, хотя и очень обидно. Ну да ладно. Шутки в сторону. Лучше расскажи, чем поживился Крюгер на этот раз?
– Ничем, – хмыкнул Бондарев. – Сорвал у нее с шеи цепочку. Но девушка боевая оказалась, из газового баллончика ему в глаза прыснула, у нее перцовый баллончик. Тот так и свалился с ног. Пока глаза протирал, она свою цепочку вырвала и деру. Заявила в районное отделение милиции, а они ее уже к нам переправили, раз уж мы ведем это дело.
– Видишь, какая молодец! Не только языком работает, еще и защитить себя сумела. И грабителя обезвредила. Может, возьмем ее к нам работать? Нам такие смелые нужны!
– Года через четыре, может, и придет. Она на юрфаке учится.
– А ты телефончик-то не забыл у нее взять? А то перехватят. Ценный кадр! – засмеялся Щеткин.
– Телефончик-то остался, как же, записала. Только общаться с ней у меня нет ни малейшего желания. Я таких острых на язык не люблю. Злые они... Мне больше нравятся добрые.
– Ладно, избавлю тебя от общения с этой будущей обвинительницей. Как обстоят дела со звонками населения? Есть хоть что-то толковое?
– Звонков, конечно, много. За волосатыми нынче настоящая охота. Фильтруем. Не позавидуешь теперь рокерам и всем прочим длинноволосым. Наши ребята выезжают на сигналы населения, но пока нет ничего, что могло бы навести на след...Да, кстати, Петр Илич, а что это за обэжэ? – спросил Бондарев уже в дверях.
– Что? – не сразу понял Щеткин...
– Да эта Слепцова упомянула какое-то обэжэ, они в школе изучали.
– А-а, – рассмеялся Щеткин. – ОБЖ – основы безопасности жизни. Сразу видно, что у тебя нет детей школьного возраста. Моя племянница мне иногда целые лекции читает после этих уроков. Например, про вред курения. Или реферат недавно писала про вред наркотиков. Пятерку получила.
– Полезное какое, оказывается, это ОБЖ! – одобрил Бондарев.
Когда Бондарев вышел, Щеткин задумался. Надо бы сегодня рассказать Зайке, как храбрая девушка сумела защитить себя при помощи баллончика. А то Зайка к подарку дяди отнеслась весьма скептически. Дескать, пока его вытащишь, тебя десять раз прихлопнуть успеют. Это смотря как вытаскивать – сказал он ей. Если рыться в сумочке, где куча лишнего, как у Зайки, то действительно грабитель ждать не будет. А если в опасные минуты держать баллончик наготове, то две секунды за глаза хватит. По уму – так даже опередить можно.
– Ну да, – скандальным голосом ответила Зайка, у которой характер портился в силу ее противного возраста, – ко мне, может, в кои веки мальчик знакомиться подойдет, а я ему в лицо из газового баллончика... На опережение. Вдруг он этот ваш Крюгер?
– Какие еще знакомства среди ночи на улице? – возмутился Щеткин. – Скажу твоей матери, чтобы выпорола тебя, дурь эту из головы выбила.
– Вам только бы пороть, – обиженно огрызнулась Зайка, на которую никто еще никогда не поднял руку, хотя она в этом очень нуждалась. Щеткин был уверен, что некоторые дети начинают понимать родителей только через попку.
– И вообще – чтобы домой являлась до того, как начинает смеркаться.
– Вот еще! – фыркнула Зайка. – Все мои подружки будут гулять, а мне домой с последними лучами солнца! Мама мне разрешает, мы с подружками по домам все одновременно расходимся.