– За общак воры на ножи поставят. Никто из местных убить хранителя общака не рискнул бы. Это как смертный приговор себе подписать. Воры, да весь уголовный мир сейчас убийцу или убийц искать будут. А найдут, приведут на прави́ло, воровской суд. И кончат обязательно. Так что залётные дерзнули. Если деньги хапнули, то уже из города свалили. Но вряд ли все деньги забрали. Их в дело пускают, артель организовать, на подкуп нужных людей, на зону подогрев отправить. Деньги работать должны. Воры не экономисты, но понимают чётко. Наверняка грамотный консультант есть. Ты бы сходил к Терентьеву. Он год, как на пенсии, о Бугаеве много расскажет. Бывший опер, и, несмотря на возраст, память ещё хорошая. Погоди, у меня где-то телефон его домашний записан.
Феклистов порылся в записной книжке, нашёл искомый номер, записал на бумажке.
– В МУР сходи и к Терентьеву.
Андрей так и сделал. Начал с МУРа. Опера как узнали новость, удивились сильно.
– Бугая убили? А общак?
– Не знаю. Сам два часа назад узнал о личности убитого.
– При каких обстоятельствах?
– Ножевое ранение в живот. Предполагаемых убийц двое. Угнали машину, выпихнув водителя. Вероятно, её использовали для перевозки трупа, на заднем сиденье пятна крови убитого. Вывезли к стрелке Москвы-реки и Хорошевского канала, сбросили убитого в воду. На машине где-то совершили аварию, разбито переднее правое крыло и фара. "Победу" бросили на берегу. Вкратце всё.
Опера возбуждённо переговаривались. Старший из них сказал Андрею:
– Шевеление в воровском мире второй день, понять не можем, какой повод. Думали – воровская сходка намечается. А они исчезнувшего Бугая ищут. Погоняло у него такое было. Обыск на квартире у него делать надо. Дело у тебя в производстве?
– У меня.
– Пиши запрос к прокурору, надо ордер на обыск. Как получишь, телефонируй нам, обязательно подошлём кого-то. Там много занятного может быть. При условии, что воры там не побывали.
В общем, часа полтора на разговоры ушло. Из МУРа Андрей созвонился с Терентьевым, договорился о встрече, адрес ему бывший опер дал.
Пенсионер вовсе не был древней развалиной, каким представлял его Андрей. Довольно подвижный сухопарый пожилой человек.
– Мне Феклистов звонил, о вашем визите предупредил. Проходите, садитесь. С чем пришли?
– Дело веду об убийстве Бугаева Владимира Алексеевича.
– Бугая убили?! Это новость. Не знал. Когда и как?
Андрей рассказал.
– Он в Сокольниках жил. Записывай адрес. От активных дел отошёл, всё же туберкулёз, одышка. Но в воровском мире вес имел, потому общаком заведовать поставили. Жесток, хитёр, изворотлив. Два дела на него я вёл, а третий раз ленинградцы. Ни разу своих подельников не сдал, в авторитете. А деньги нашли?
– Обыска на квартире ещё не делали, к прокурору за санкцией на обыск ещё пойду.
– Пустой номер. Для справки в дело обыщи. Поинтересуйся любовницей. В Измайлове проживала. Сейчас адресок подскажу.
Бывший опер порылся в бумагах, записал на листке.
– Вот. Верещагина Клавдия Владимировна, раньше мамкой была, бордель содержала. Сомневаюсь, что Бугай деньги ей доверил. Бабам воры не верят никогда. Но они знакомы тесно лет двадцать.
Андрей поблагодарил опера, собрался уходить.
– Может, чайку? Небось не обедал ещё? Или чего покрепче?
– Не обедал, это правда. С удовольствием ещё бы побеседовал, но времени нет, в прокуратуру надо, за санкцией.
Андрей на перекладных добрался до райотдела, запрос на проведение обыска в квартире убитого на машинке отстучал. Вместе с уголовным делом в прокуратуру отправился. Санкцию всё-таки дали. Для прокуратуры новость об убийстве Бугаева тоже произвела впечатление. Андрей дело в райотдел отвёз, в сейфе запер. Время позднее, обыск завтра проведёт. Для этого понятые нужны, да и устал он сегодня. Направился домой. На улицах уже стемнело, фонари зажгли.
За дверную ручку своего подъезда взялся, почувствовал – человек сзади. Обернулся резко. Мужчина лет тридцати, одет неплохо. Английского сукна костюм, шляпа, рубашка белая, штиблеты блестят. Ему только для законченности образа галстука не хватало. Улыбается, но глаза жёсткие, какие у сидельцев бывают. Андрей непроизвольно за карман с пистолетом схватился.
Незнакомец картинно руки поднял.
– Можете обыскать, ничего не найдёте. Если не ошибаюсь, вы Фролов?
– Не ошибаетесь.
– С вами хочет поговорить человек.
– У меня есть кабинет, прошу туда.
– Конфиденциально. Никто вас вместе видеть не должен.
Андрей пошутил:
– Тогда вас должны убрать, вы тоже свидетель.
У незнакомца желваки на скулах заиграли, но сдержался.
– Я вас провожу, это рядом.
Андрею интересно стало. Незнакомец из уголовного мира. Кто с ним встретиться тайно хочет? Мужчина не обманул. Буквально в десяти шагах от подъезда стоял чёрный "ЗИМ". Незнакомец дверцу предупредительно распахнул. Андрей внутрь заглянул. На заднем сиденье мужчина, в темноте лица не видно. За рулём водитель. Мужчина сразу сказал:
– Выйди.
Водитель вышел.
– Андрей Михайлович, прошу присесть. Разговор обоюдополезный.
Андрей уселся. Незнакомец за его спиной дверцу захлопнул.
– Вы ведёте дело об убийстве Бугаева?
– Предположим. А вы кто?
А в голове сразу мелькнуло, что говорил он о деле операм из МУРа, Терентьеву, ещё знал эксперт-криминалист и Феклистов. Кто-то информацию слил.
– Фамилию свою за давностью лет я и сам забыл, а погонялом представляться серьёзному человеку неуместно.
Так, перед ним явно вор в законе. Не смотрящий ли за Москвой? И вор вдруг сказал:
– Вы правильно подумали. У нас, как вы знаете, беда. Убит Бугаев. Мы только сегодня узнали. Нет два дня, но, может быть, человеку плохо, в больницу угодил.
– Резонно.
– Андрей Михайлович, не Стрелком же мне вас называть, мне от вас надо самую малость.
– Купить хотите?
– Ну что вы, я знаю, к кому шёл. Вы не из продажных, идейный. Больше скажу. У нас к вам претензий нет. Если применяли оружие, то обоснованно. Беспредельщиков и у нас не любят. Зряшных дел не заводили, подстав не делали.
– Не ожидал услышать от блатного мира. Так в чём вопрос?
– Как найдёте убийц, сообщите сначала нам, а через час своему начальству.
– Сами расправиться желаете?
– Ну вот, вы прекрасно сами всё знаете. А если ещё и деньги общаковские найдёте…
– Я в уголовном розыске служу и расследую убийство. Ваши деньги меня не волнуют.
– Может быть – случайно. Я не хотел обидеть.
Андрей посидел, подумал. Убийцу или убийц он всё равно искать будет. Если удастся найти, советский суд им много не отвесит. Так уж лучше браткам сообщить. Двумя нелюдями меньше станет. Уголовники не оставят их в живых, это к бабке не ходи.
– Хорошо, согласен.
– Вы разумный человек. Вот номер телефона. Круглосуточно там будет дежурить мой человек, он у двери машины стоит.
Андрей взял листок. Конечно, согласие его было против моральных устоев. С мелкой шантрапой он сотрудничал, использовал их в качестве осведомителей. Но чтобы с авторитетами воровской среды – никогда помыслить не мог. Не зря говорят – никогда не говори "никогда". Он взялся за ручку дверцы.
– До свидания, Андрей Михайлович, удачи!
– Лучше прощайте.
Человек снаружи распахнул дверцу.
Андрей прошёл к подъезду. "ЗИМ" почти неслышно тронулся. Странно получается, прозвище его знают, адрес. Ну, это объяснимо, а откуда пронюхали, что он расследует дело?
Утром, после планёрки, когда все разошлись, доложил Феклистову. В доказательство бумажку с телефоном показал, хотя Николай Иванович и без этого ему верил. Когда вместе под бандитскими пулями рисковали, это самая лучшая проверка на вшивость.
– Номер выучи наизусть, а бумажку сожги, улика.
– Стало быть, ты не исключаешь, что я уголовников на убийц наведу.
– Двумя подонками на свете меньше станет.
– Во всём этом один момент есть, который мне не нравится.
– Как уголовники узнали об убийстве Бугая и кто им про тебя стуканул?
– Ты прямо Вольф Мессинг, мысли на расстоянии читаешь.
– У самого сейчас такие же думки. Запашок смердящий пошёл, а от кого? Ладно, я займусь. На своих оперов подумать не могу, но язык придержи и дело держи в сейфе, не показывай.
– Неужели в МУРе утечка?
– Сомневаюсь. Но они могут затеять свою игру, крупную. В которой цель не ты, не убийцы эти, а воровская элита. Стуканули через информаторов, посмотрят, кто зашевелится.
– Хм, я вроде подсадной утки?
– Ты действуй отныне с оглядкой. МУР за тобой наружку пустить может.
– А уголовники?
– У них спецов такого уровня нет, а дилетанта ты быстро засечёшь, обидишься, поскольку просечёшь, откуда ветер дует. Не, пока их не опасайся. Ты для них сейчас главная надежда. Не удивлюсь, если они помощь предложат. Кстати, ты в прокуратуре был?
– Вчера вечером, санкцию на обыск получил.
– Вот и действуй.
Понятых можно на месте найти, а эксперта прихватить надо. Вдруг отпечатки пальцев сделать придётся или фото? Феклистов выделил для доставки "воронок".
– Только не задерживай. Туда забросит, и отпускай.
Уже хорошо, не на своих двоих добираться почти через всю столицу. Трёхэтажный кирпичный дом, ничем не примечательный. Для начала Андрей понятых нашёл, двух пенсионеров. Дверной замок открыли одним из ключей на связке, что обнаружилась в кармане одежды утопленника. Первое, что обратило на себя внимание – в квартире до них явно кто-то побывал и учинил обыск. Скромные пожитки выброшены из шифоньера на середину комнаты, ящики письменного стола тоже на полу. Особенно осматривать нечего, обстановка скромная, больше похожа на казённую в общежитии или номер в недорогой гостинице. У Андрея сложилось впечатление, что Бугай здесь лишь ночевал, да и то не всегда. Единственный предмет комфорта – телефон. Поставить его в квартиру было не просто, из желающих длинная очередь, да и то при технической возможности – свободных номерах на АТС и проходящем близко телефонном кабеле. Телефоны ставили в первую очередь в государственные учреждения, на предприятия.
Эксперт отпечатки пальцев снял, коих оказалось неожиданно много. Большая часть, скорее всего, самого хозяина квартиры. Эксперт отозвал Андрея на кухню, дверь прикрыл.
– Дверь ключом открылась нормально, следов взлома не было.
– Я обратил внимание.
– Стало быть, у того, кто в квартире побывал, либо настоящий ключ был, либо отмычка хорошая.
– Ефим Иосифович, вы на замок внимание обратили? Простейший, заколкой для волос отпереть можно. Сами видите – что в квартире красть? Чистенько и пусто. Типичное жильё одинокого пенсионера.
– Бугай не был таким, ворочал огромными деньгами. Где они?
– Будем искать. А от вас жду результатов дактилоскопии.
Андрей написал протокол осмотра, дал подписать понятым. Дверь на ключ закрыл.
– В отдел? – спросил эксперт.
– Нет, хочу навестить одну мадам.
– Ваше дело, я на автобус.
Андрей с пересадками добрался до квартиры любовницы Бугая, в дверь позвонил. Открыла молодящаяся, потёртая жизнью женщина, крашеная блондинка. На лице слой пудры и румян, выглядит нелепо.
– Гражданка Верещагина? Я из милиции.
Андрей слегка вытянул из нагрудного кармана удостоверение.
– Могу я с вами побеседовать?
– Если откажу, всё равно повесткой в отделение вызовете. Проходите, коли пришли.
Верещагина с брезгливой миной отступила в сторону, Андрей вошёл. У хозяйки явно отсутствовал вкус. В двухкомнатной квартире были признаки современной жизни, как её понимала хозяйка. На спинке дивана, обитого кожей, на полочке стояли разновеликие фигурки слонов на кружевных салфетках. В углу комнаты громоздился трофейный радиоприёмник "Грюндиг". На полу вишнёвого оттенка ковровые дорожки. И въевшийся, устоявшийся запах табака.
– Гражданка Верещагина, вы были знакомы с Бугаевым Владимиром Алексеевичем.
– Почему была? Знакома.
– Он убит.
– Как!
На лице неподдельное удивление. Про убийство она явно слышала в первый раз. Женщина плюхнулась на диван, неожиданно разрыдалась. Андрей уселся на стул. Надо немного подождать, пока успокоится. Клавдия Владимировна достала из цветастого халата платок, вытерла слёзы, громко высморкалась. Потом встала, вышла на кухню, вернулась с бутылкой водки и двумя стаканами. Налила до половины.
– Давайте помянем.
И выпила залпом. Андрей хотел сказать, что на службе не употребляет, потом махнул рукой, выпил. Мадам закурила папиросу.
– Спрашивайте.
– У него враги были?
– А как же!
– Конкретно про кого-то знаете?
– Нет, он меня в свои дела не посвящал. Но неделю назад обмолвился, что чувствует за собой слежку. Причём не вашу, не мусоров. Извините – милиции.
– Откуда он такой вывод сделал?
– Не сказал.
– Какие-либо ценности, крупные суммы денег у вас в квартире имеются? Лучше выдать добровольно.
– Деньги он мне давал, небольшие, на жизнь хватало. А других нет. Можете осмотреть. Хотя ордера у вас точно нет, иначе бы с понятыми пришли.
– Да, обыск не планировал. Бугаев каких-либо фамилий, кличек не упоминал в последние дни?
– Вроде нет.
– Попытайтесь припомнить. Он не своей смертью умер, убили его, ножом в живот.
– Воровской почерк.
– Вот и я о том же.
Женщина задумалась. Андрей молчал. Он уже стал думать, что женщина размышляет о чём-то своём. Всё же она была любовницей Бугая много лет, и так быстро из памяти человека не выбросишь.
– Обмолвился он о некоем Гоге. Сказал – кавказцы наглеют, столицу к рукам прибрать хотят.
– Какие-то детали, имена ещё были?
– Он меня в свои дела не посвящал. Это всё.
Андрей откланялся. Уже в дверях женщина спросила:
– Могу я забрать его тело, похоронить по-людски?
– Не возражаю, хотя трупы выдают родственникам. Подозреваю, что его братва заберёт.
Не отошедших от дел, погибших уголовников, имевших вес в воровском сообществе, почти всегда хоронила братва. Пышные похороны, клятвы покарать убийц.
После обыска на квартире убитого и посещения любовницы Андрей не приблизился к цели ни на шаг. Главная задача – найти убийц, побочная – отыскать общак, воровские деньги. И лучше это сделать прежде, чем его обнаружат воры. Они сейчас на ушах стоят, тоже разыскивают. Для сообщества воровского это болезненный удар. Где деньги – неизвестно, а их хранитель убит. Нарушение всех воровских традиций!
Андрей понял, что зашёл в тупик. Не возвращаясь в райотдел, поехал к Терентьеву. Пенсионер оказался дома.
– Не ожидал увидеть вас так быстро. Новости есть? Проходите, садитесь.
Андрей уселся на стул.
– Гога, кавказец, по всей видимости, вор в законе, не встречался? – сразу спросил Андрей.
– Гога Одноглазый, личность известная. Не слышал о нём давно. Обретался одно время в Рязани. Где сейчас, не знаю. Домушники под ним ходили. В последнее время стычки между кавказскими ворами и нашими были. Даже сходки проводили. По мне, если между кланами война будет, нам легче, перебьют друг друга.
– Где-то на его фото посмотреть можно? Судили же его?
– Последний раз в сорок пятом, слышал, что сидел в Воркуте. А за что, каким судом судили, не в курсе. Так, кто-то из оперов в разговоре вспомнил. Сам знаешь, попадается мелкая рыбка, вора в законе взять – редкая удача.
Глава 6. Разборки
Придя в райотдел, стал размышлять. Если след к Гоге не ложный, почему Бугай его опасался? По воровским понятиям Гога должен сходку собрать, обсудить проблемы, по-воровски это называлось "перетереть". Гога же как-то на Бугая вышел. Хитрый кавказец понял – у кого общак, тот и править будет. Это только рисуясь перед шпаной воры говорят, что деньги – это бумага. Украл – прогуляй, живи красиво, в своё удовольствие. Слова, слова, слова. На самом деле большинство преступлений именно из-за денег совершается. Есть исключения, лишь подтверждающие правило, – изнасилования, пьяные драки собутыльников.
Возьми Гога общак, и на сходке будет сильный козырь, как туз в рукаве. Конечно, может, Гога не при делах, не он убил или его подручные, но след этот отработать надо.
Созвонился с рязанским уголовным розыском, по закрытой связи. Знали такого, судим тут был. Но по телефону все детали не обсудишь и фото не увидишь. Получалось – ехать в командировку надо. С тем и заявился к Феклистову.
– Надо для дела – езжай. Рядом Рязань, не Владивосток, одним днём обернуться можно.
Утром Андрей уже ехал поездом Москва – Рязань. Оперативники местного уголовного розыска встретили приветливо, как своего. И Гогу, кличка от фамилии была – Гогиашвили, сразу вспомнили.
– Ты знаешь, давно в нашем городе отирался, а с полгода, может, чуть меньше, пропал куда-то. Информаторы говорили – в Грузию уехал, другие – в Москве он.
– Архивные дела поднять можно?
– Можно. Но на старых фото он с двумя глазами, все фото старые. А Гога уже лет десять одноглазый. Из зоны с одним глазом вернулся, и никто не знает, при каких обстоятельствах потерял.
Оперативника долго не было, вернулся, весь пиджак в пыли.
– Держи.
Папку с делом неосторожно на стол положил, от неё облако пыли. Оба чихнули. Андрей обложку перевернул. Сухощавое лицо, в профиль – большой кавказский, с горбинкой, нос.
– Не помнишь, какого глаза у него нет?
– Левого, повязку чёрную носит, как Нельсон или Кутузов.
Андрей пальцем на фото левый глаз прикрыл. Даже если человек постарел или потолстел, общие черты остались. Полистал дело, взяли Гогу на краже из квартиры, прямо на выходе, с поличным. Ну да, воровская специальность у него такая – домушник.
Фролов откланялся, отбыл на вокзал, успел на поезд буквально в последнюю минуту. После планёрки в коридоре эксперт за пуговицу пиджака его ухватил, была такая привычка у Ефима Иосифовича.
– День добрый, Андрей Михайлович! Вчера весь день застать вас не мог.
– Вы же знаете, оперативника, как и волка, ноги кормят.
– Интересные сведения для вас имею. Помните, пальчики я снимал на квартире Бугаева?
Фролов эксперта под ручку подхватил, повлёк к комнате эксперта. В коридоре сотрудники милиции, посетители. После утечки информации по делу Бугаева он окружению не доверял.
– Что за насилие над личностью? – вырвал рукав Ефим Иосифович из цепкой руки опера.
– Ефим Иосифович! – укоризненно покачал головой Андрей. – Ну не в коридоре же, всем во всеуслышание! Там посетители, у всех ушки на макушке.
– Да, простите. Так я об отпечатках. Кроме владельца квартиры, я убитого имею в виду, есть ещё четыре, принадлежащие разным людям. Одни некоей Верещагиной, она по картотеке проходит.
– Она любовницей Бугаева была, видел я её на днях.