Отец дал отбой, а я с трудом удержалась, чтобы не швырнуть мобильный об асфальт. "Он даст мне инструкции". Нет, папа. Наверно, впервые в жизни я не собираюсь быть марионеткой, которую ты дёргаешь за ниточки. Я собираюсь разобраться во всём сама. Но, к сожалению, отец был прав в одном: мне следовало держаться от Андрея подальше, но это было выше моих сил.
Андрей не звонил так долго, что, совершенно устав от бесконечной ходьбы, я решила поехать в гостиницу, чтобы передохнуть. Я чувствовала себя школьницей: боялась его звонка и боялась, что он не позвонит, в последний момент предпочтёт что-нибудь более интересное, чем провести ещё одну экскурсию по Москве великовозрастной даме. Я, наверно, сотню раз проверяла, не пропустила ли я звонок и ругала себя последними словами.
Андрей позвонил, когда совершенно обессиленная, я лежала в постели и пыталась читать.
– Лиза, как ты смотришь, чтобы прогуляться?
– Я бы с удовольствием, но…
– Что-то случилось?
– Не думаю, что я смогу влезть, хотя бы в одни туфли.
– Надень джинсы и кроссовки.
– Я их не ношу.
– Не носишь джинсы? – в его голосе прозвучало удивление. – Но это самая удобная одежда на свете.
– Возможно.
– Жаль, а я хотел показать тебе вечернюю Москву.
– Звучит заманчиво. Может быть, сначала поужинаем? В "Марко Поло" неплохой ресторан. Я приглашаю.
– Извини, Лиза, но я не могу позволить себе посещать подобные рестораны. Но если ты не против, я отведу тебя в неплохое место, где можно вкусно поужинать. Можем добраться туда на мотоцикле.
– На мотоцикле?
– Да.
– Наверно, лучше взять такси или поехать на метро.
– Не нужно бояться, я буду у тебя через пятнадцать минут. Успеешь одеться?
– Нет… Да.
Он бросил трубку, а я в ужасе села на кровати. Наверно, он сумасшедший. Я в жизни не ездила на мотоцикле, тем более в Москве. Это ужасно опасно. Я ни за что не смогу на него сесть. О Господи! Надо отказаться немедленно. Сказать ему, чтобы он делал такой глупости. Я судорожно схватила мобильный.
– Андрей, пожалуйста. Не надо мотоцикла. Я… я боюсь.
Он рассмеялся.
– Не бойся, Лиза. Тебе понравится. Страшно только вначале. Уверяю тебя, это лучшее передвижение по московским пробкам.
Я бросила мобильный на кровать и стала быстро вытаскивать одежду из чемодана. К сожалению, у меня не было ничего подходящего для такого времяпровождения. Потом, я всё же нашла свободные брюки и свитер. Хуже всего было то, что все туфли, которые я взяла с собой, были на каблуке. О чём я только думала? Наверно, волновалась. Андрей ждал меня на улице. Увидев его железного сверкающего коня, я почувствовала дрожь в коленках и нерешительно остановилась.
– Ну же, Лиза. Не бойся. Садись сзади и крепко держись за спину. – Он улыбнулся по-мальчишески задорно. – Можешь даже прижаться ко мне.
– Спасибо за разрешение. – Чувствуя себя неуклюжей коровой, я перекинула ногу через сидение и ухватилась за Андрея.
– Держись крепче. Сейчас я покажу тебе Москву.
Мотор оглушительно взревел, и мы свернули на относительно тихую Малую Бронную. Пока машин было не много, это было не так страшно, но когда мы поехали по Садовке, мне казалось, что я умру от страха, такой незащищённой я себе казалась, пока Андрей "вышивал" между машинами, объезжая пробки. Одно неосторожное движение – и мы окажемся под колёсами. Я вжалась в его спину и сцепила крепче руки на поясе. "Господи, если ты не дашь мне погибнуть, я клянусь тебе, что больше никогда не сяду на этот драндулет".
– Ну как ты, Лиза? – повернулся он ко мне на светофоре.
– Умираю от страха, – еле выговорила я.
– Не надо. Мы почти на месте.
Он припарковался на тротуаре и легко соскочил на землю. Я повисла на его руке, еле живая от пережитого стресса.
– Прости. Я ехал слишком быстро. – Он обнял меня за плечи, и я вновь почувствовало проклятое влечение, но в мой мозг не поступило никаких предупреждающих сигналов. Наоборот, после пережитого страха, мне жутко захотелось любить, вопреки всему.
Не знаю, кто из нас потянулся друг к другу, но я почувствовала несмелое прикосновение его губ. Он быстро отстранился.
– Извини. Забылся и осмелел. Не так часто приходится ездить возить девушку на мотоцикле.
Мне бы хотелось, что он осмелел ещё больше и впился в меня губами, а бы могла запустить руку в его растрепанные волосы, чтобы проверить действительно ли они мягкие на ощупь, прижаться к нему, чтобы весь остальной мир провалился к чертям собачим. Наверно, так сильно я не желала ни одного мужчину. А я-то ещё всегда считала себя холодной.
Я слабо улыбнулась, с трудом возвращаясь к действительности.
– Будем считать, что ничего не было. Наверно, ты просто перепутал меня с кем-нибудь из своих очаровательных подружек.
Он взял меня за плечи и приблизил своё лицо к моему.
– Ты можешь хотя бы иногда расслабиться и не контролировать себя?
– Нет, – выдохнула я из последних сил, борясь с искушением закрыть глаза и снова потянуться к его губам.
Он так резко опустил руки, что я почувствовала себя брошенной. Даже покачнулась от неожиданности. В груди поднялась волна боли. Не надо навязываться. Всё напрасно. Не нужна я ему. Будет ещё больнее, если не справлюсь собой. И у меня получилось. Наваждение ушло. Я сфокусировала взгляд, пытаясь прочитать горящие неоновые буквы: "Серая ворона". Ну и название.
– Нам сюда? – мой голос уже не дрожал, чему я искренне порадовалась.
Глава 6
Третий бокал вина примирил меня с самой собой, и я даже решилась вновь вернуться к истории нашей семьи. Я задала Андрею тот же самый вопрос, на который не ответил мой отец.
Андрей рассматривал вино в бокале на свет и не спешил отвечать. Я разозлилась.
– Ну, почему ты тоже не отвечаешь? – не выдержала я.
– А кого ты ещё спрашивала?
– Отца.
– Понятно. Он не расскажет. А то, что могу рассказать я, тебе не понравится.
– Почему ты так об этом заботишься?
– Не знаю. – Он пожал плечами. – Я сегодня пришёл к выводу, что у нас странные отношения, тебе так не кажется? – Андрей смотрел на меня в упор, на тарелке остывал жареный цыплёнок, до которого он даже не дотрагивался.
– Ты считаешь, что у нас есть какие-то отношения? – не знаю, что заставило меня произнести эту фразу, но как только она вырвалась, я уже пожалела.
Однако, Андрея это, к моему счастью, – а ведь я безумно хотела, чтобы у нас возникли отношения, и злилась на себя за это, – не смутило.
– Мне так кажется. Ты и твой отец мои враги, но я не могу бороться с тобой.
Наверно, я покраснела, моя природная сдержанность мешала мне сказать: "И я тоже не могу бороться с тобой", но вместо этого я задала вопрос, который мучил меня целый день и на который я так и не получила ответа от отца.
– Что произошло между твоим дедом и моим отцом? Неужели они так и не встретились из-за того, что Степана считали предателем? Предпринимал ли твой дед какие-то попытки, чтобы помириться с семьёй?
– Будет лучше, если я расскажу тебе об этом там, в нашем доме. Если ты, конечно, готова снова переступить его порог.
Я замолчала, раздумывая. По спине пробежал лёгкий холодок, а сердце тревожно забилось. Вернуться туда, прикоснуться к тайне и снова сходить с ума? Весь этот длинный день я только и старалась выбросить из головы мои ощущения, мои страхи. Я вновь видела себя на коленях в церкви, а к моим ногам падала фотография Степана. Я попробовала взять себя в руки. Возможно, всё это мне показалось, а Степан мне просто кого-нибудь напоминает.
– Хорошо, – согласилась я.
Нам принесли счёт, я машинально протянула руку к сумке.
– Нет, Лиза, ни в коем случае. Не знаю, как у вас во Франции, но у нас принято, что мужчина платит за даму, которую пригласил. Я пожала плечами, не желая спорить. В Париже мои знакомые вовсе не возражали, когда я предлагала заплатить. Вероятно, считали, что я не обеднею и были, конечно, правы.
Тем более, оказалось приятно, что Андрей вёл себя иначе. Возможно, если бы я жила в Москве, моя личная жизнь сложилась бы. При условии, что мои знакомые были бы похожи на него.
Мы вышли на улицу, я поёжилась: после душного кафе на улице казалось свежо. Андрей достал из багажника мотоцикла потёртую кожаную куртку и протянул мне. Я с благодарностью надела её на мой костюм, стараясь не думать о том, что выгляжу нелепо. Куртка хранила запах туалетной воды Андрея, и мне стало уютно. Бог мой, я влюбилась окончательно и бесповоротно. И где же мне найти силы, чтобы держать всё в себе?
– Ты готова? – Андрей обернулся через плечо.
– Да, – я обхватила его руками, стараясь не обращать внимания на поднявшееся внутри предательское желание.
Мы подъехали к нашему особняку очень быстро – дороги освободились, и Андрей гнал, как сумасшедший. Я крепко прижалась к его спине, обхватив за талию. Я списала всё на выпитое за ужином вино, но на этот раз страх исчез.
Особняк освещался только фонарем с улицы. Даже в комнате сторожа на первом этаже не светилось маленькое окошко.
– А что там сегодня никого нет?
– У Тимура неожиданно оказались неотложные дела, и он позвонил мне, чтобы я попросил дядю Сашу выйти вместо него.
– И…
– Я не передал ему этого.
– Почему?
– Потому что хочу, чтобы мы пришли туда вдвоём, и чтобы нам никто не мешал. Понимаешь? К тому же дядя Саша всё равно уехал на дачу. Так что придётся мне сегодня дежурить.
– То есть мы будем там одни?
Андрей усмехнулся.
– Наверно. Я снова почувствовала, как беспокойно забилось сердце. На этот раз не от предчувствия того, что мы останемся там вдвоём, а от его странного "наверно". Что он имел в виду? Степана– призрака? Я зябко передёрнула плечами, вспомнив упавшую фотографию.
Андрей включил свет и снял сигнализацию.
– Ну что, пройдёмся по дому или будем сидеть здесь? – Он кивнул на старенький диванчик, где спали сторожа. – Или, может, выпьем для храбрости? У дяди Саши в загашнике есть водка.
– Не стоит. – Я первой шагнула из маленькой затхлой комнаты в тёмный коридор. За спиной раздался смешок Андрея.
– Я знал, что тебя снова потянет сюда.
– Не трудно догадаться, – съязвила я, входя в темную комнату. Свет с улицы проникал сквозь незанавешенные арочные окна, на потолке плясали тени от проезжающих автомобилей.
Андрей включил свет, и гостиная, обнажив нециклеванный паркет и старую потертую мебель, сразу потеряла свое очарование. И вдруг я вспомнила свой сон. Но этого не может быть! Я потрясла головой, отгоняя навязчивую мысль. В том сне я спрятала письмо в тайнике. Какое письмо? Зачем? Я попыталась подумать о другом. Но у меня ничего не вышло. Невидимая сила меня влекла в другую комнату.
В конце концов, я сдалась. Ничего не случится, если проверить. Подошла к камину и, присев на корточки, стала шарить рукой внизу. Одна из мраморных плиток, которой был облицован камин, отошла, я засунула руку в образовавшееся отверстие и вытащила конверт.
Медленно поднялась. Андрей смотрел на меня, и я могла бы поклясться, что в его глазах промелькнул страх.
– Откуда ты узнала об этом? – почему-то шёпотом произнёс он.
– Сегодня мне приснился сон, – также тихо ответила я. Мои руки дрожали: конверт упал на пол. Андрей поднял его и протянул мне. Письмо из прошлого.
Я развернула листок. На нём не было слов, лишь чертёж, а точнее план. В левом верхнем углу стоял крестик. Больше ничего.
Андрей взял план у меня из рук и стал внимательно рассматривать.
– Как ты думаешь, что это? – спросила я.
– Наверно, тайник Петушинских. Ничего другого мне не приходит в голову.
– Правильно, тайник, – подтвердила я его предположение. – Но где может быть это место?
– Похоже на подвал, – предположил Андрей. – Вот, смотри, здесь нарисовано что-то похожее на трубы.
– Ты был в подвале?
– Да, однажды, когда прорвало батарею.
– Мы можем сейчас пойти туда?
– Если там не заперто.
– Даже если заперто, придётся сломать замок. Другого такого удобного случая может не представиться.
– Ты знаешь, что в этом тайнике?
– Нет. Но если хорошо подумать, там должны быть драгоценности. Что обычно прятали богатые во времена революции, опасаясь раскулачивания?
– Звучит убедительно. Где-то здесь в подсобке должен быть фонарь. – Андрей быстро вышел, а я закрыла глаза, стараясь ни о чём не думать. Тихий мелодичный звон привлёк моё внимание. Я прислушалась. Звон доносился со стороны обеденного стола. Я подошла ближе. В комнате никого не было, кроме меня. На старинной скатерти на месте писателя стояла маленькая фарфоровая чашка, которая дрожала, словно по ней кто-то постукивал серебряной ложечкой.
– Кто здесь?
Ответом мне было лёгкое дуновение ветерка, которое в пустом доме с закрытыми окнами показалось мне крайне странным.
– Кто здесь? – повторила я ещё громче, оглядываясь по сторонам.
Чашка перестала дрожать, в комнате погас свет. Я закричала и бросилась к выходу, наткнувшись на Андрея. Моё тело сотрясала дрожь, и я была готова убежать подальше от этого дома с привидениями. Андрей быстро включил свет и прижал меня к себе. Всхлипывая, рассказала ему, что произошло.
– Лиз, я тебе уже говорил… Но ты не хотела верить. Похоже, ему не очень-то нравится, что мы затеяли, и он пытается нас предупредить. Может, нам лучше отставить эту идею?
Я стиснула зубы и отстранилась.
– И всё же надо проверить существует ли этот тайник? Иначе не успокоюсь. Как можно остановиться на полпути?
– Хорошо. – Андрей подошёл к столу. – Где план?
– Я положила его на стол.
Андрей посмотрел на стол, нагнулся и посмотрел под ним.
– Здесь нет. Ты точно положила на стол?
– Точно.
На всякий случай мы тщательно обследовали комнату, но листка нигде не было.
– Все это странно! Здесь же никого, кроме меня не было, – раздражённо сказала я. – Наверно, его сдуло. Здесь был какой-то ветерок. – От одного воспоминания я покрылась мурашками. Меня не оставляло ощущения, что мы не одни.
– Значит, это был снова он. Пытается нас предупредить.
– Да был ли, вообще, этот конверт или мне всё почудилось? – вскрикнула я, не обращая внимания на слова Андрея.
– Лиза, всё в порядке. Просто дедушка не хочет, чтобы мы обнаружили тайник.
– Дедушка не хочет, – повторила я. – Но почему? Он-то уж вряд ли сможет воспользоваться этими драгоценностями.
– Не будь циничной. Возможно, он не хочет, чтобы мы ворошили прошлое. Вдруг там есть какое-нибудь письмо или что-нибудь в этом роде, – Андрей не смотрел мне в глаза. Мне казалось, что он что-то знал и не договаривал.
– Да что за глупости?! – Мы пойдём в этот подвал или нет? Или будем обращать внимание на всякие глупости? – взвилась я. – Хотя… Честно говоря, я не помню, где стоял этот крестик.
– Я помню.
– Хорошо. Тогда давай спустимся вниз и проверим, иначе я поверю в то, что сошла с ума.
Мы шагнули из дома в темноту сада. Андрей шёл первым, освещая путь фонариком. Замок на подвале висел лишь для вида, и Андрей легко открыл дверь. Ещё раз оглянулся на меня, словно хотел спросить, стоит ли ворошить прошлое, и медленно начал спускаться вниз.
Глава 7
– Извините, вы не знаете, где дом Булгакова? – услышала я женский голос.
Несколько секунд ушло на то, чтобы вернуться в реальность. Оказывается, я до сих пор сижу и вспоминаю. Так погрузилась в прошлое, что забыла обо всём. Я медленно повернула голову и обнаружила на краешке скамейки девушку лет семнадцати. Интересно, когда она села рядом со мной? Я этого не заметила.
– Что вы спросили?
– Дом Булгакова…
Ах, да. Здесь есть дом Булгакова. Андрей мне его показывал. Мы собирались его посетить.
– Большая Садовая, дом десять, – машинально ответила я.
Сколько же я просидела здесь? Достала из сумки мобильный. Всего два часа. Надо как-то жить, что-то делать. Меня вновь охватило чувство утраты, к которому теперь примешалась ненависть. Кто мог убить Андрея? Кому была выгодна его смерть?
Встала со скамейки и сделала два больших круга вокруг пруда, продолжая думать. Внезапно поняла, что мне нужно сделать. Нужно срочно бежать на квартиру Андрея и переговорить с бабой Настей. Возможно, я узнаю что-то новое. Вытащила из кармана мобильный телефон, чтобы предупредить о своём визите, но передумала: если я позвоню в дверь, она не сможет меня не пустить.
Я быстрым шагом шла по Малой Никитской, когда в голову мне пришла одна мысль. В своей теории я исходила из того, что у Андрея не было ничего ценного, из-за чего он мог стать жертвой. Не было до тех пор, пока мы не нашли тот тайник в подвале. Я вздрогнула. Возможно, кто-то узнал о старинных драгоценностях. Или Андрей, несмотря на то, что мы договорились держать это в тайне, поделился с кем-нибудь? Меня до сих пор охватывает трепет, когда я вспоминаю, как мы достали тот небольшой сундучок и открыли его: кольца с бриллиантами, золотые браслеты, ожерелья из драгоценных камней. Похоже, здесь была собраны фамильные драгоценности всех женщин династии Петушинских, которые пролежали под землёй с рокового семнадцатого года. За ними так никто и не вернулся.
Дверь открыла баба Настя. Почему-то мне показалось, что, увидев меня, она хотела захлопнуть дверь, но передумала. Но так и не пригласила меня войти.
– Мне очень нужно с вами поговорить, – тихо сказала я и добавила: – Это касается Андрея.
– Господи, ну кому же понадобилось убивать его? – запричитала она, когда мы оказались на кухне.
– Вот поэтому я и здесь.
– Ты? – баба Настя вытерла глаза краем фартука и уставилась на меня. – Почему ты?
– Для меня это важно. И к тому же, вы можете не поверить, но я … – здесь я запнулась, признания мне всегда нелегко давались, – я любила Андрея. И я скорблю вместе с вами. Но сейчас не время. Пока здесь не было обыска, я хочу поискать какие-нибудь доказательства в его вещах, бумагах. Возможно, найдётся какая-нибудь ниточка. Разрешите мне посмотреть его комнате.
Баба Настя удивлённо смотрела на меня.
– Ты любила Андрея? Но ты и он… Он же рассказывал, что твой отец…
– Да, всё верно. Но между нами с Андреем не было вражды. Мы вместе хотели разобраться в истории нашей семьи, – я понизила голос. – Пожалуйста, поверьте мне. Я всё объясню.
Баба Настя пропустила меня вперёд. Я сняла туфли и пошла знакомым коридором, кусая губы, чтобы не расплакаться. Мне так и казалось, что Андрей сейчас выйдет меня встречать.
Я вошла в комнату Андрея и огляделась. Всё было так, словно он вышел ненадолго и сейчас вернётся. Знакомый запах его одеколона. Услышала за спиной слабый стон. Баба Настя прислонилась к стене и закрыла глаза. Испугавшись, я подвела её к дивану и усадила.
– Где у вас валокордин или что-то успокоительное? Я принес у.
– Не надо. Сейчас пройдёт. Сердце болит. За что нам такое горе? Андрюшеньке ведь только тридцать исполнилось. Мы его день рождения отмечали месяц назад. Я пирог испекла. Его любимый. С вишней.