- Н-да, с таким в одной постели… тесновато…
- Солидный дядя, - согласился полковник. - Торт, мороженое для него покупали.
- Чем в разных местах жить, - буркнул Тарасов, - лучше б за мужиком следила, на диете держала…
- У богатых свои причуды. Вот распечатка последних звонков Гольдмана с сотового и телефона дачи. Потом ознакомишься.
- Где его и собаку видели в последний раз?
- Служащие в офисе около шести вечера в четверг. Приходящая домработница - она предпочитает называть себя "экономка" - на даче до половины седьмого. Она накрыла стол для ужина и сразу уехала. Гольдман любит кушать в одиночестве.
- Экономка не сказала, Гольдман собирал вещи для отъезда?
- Только начал, так как собирался отправиться на курорт ночным рейсом в пятницу, и время еще было.
- Почему он вылетал так поздно? Дневных рейсов не было?
- Марта Игоревна сказала, что Гольдман не любит прилетать в дневную жару. Он тяжело переносит акклиматизацию.
- Ты уже виделся с женой Гольдмана? - удивился Тарасов.
- Нет, вчера по телефону разговаривал, - поморщился от воспоминаний Морозов. - У меня возникли те же вопросы, что и у тебя. Тогда-то Марта Игоревна и сказала, что, возможно, Борис Аркадьевич отказался от идеи отдыха за рубежом и остался где-то в России.
Михаил Валерьевич посмотрел на фотографию серьезного толстяка и подумал: "Я бы на его месте тоже отказался". Если бы не астма Марьи Филипповны, капитан и сам попросил бы путевку в среднюю полосу поближе к водоему.
- Сейчас пара моих ребят обходит туристические агентства, выясняют, где Гольдман мог купить путевку. Думаю, к полудню управятся. Но, - полковник развел руками, - сам понимаешь, сейчас частных пансионатов развелось как комаров на болоте. Гольдман мог узнать адрес у кого-то из приятелей и отправился отдыхать по звонку. Кстати, машину Борис Аркадьевич не водит. Что-то с рефлексами не сложилось. Когда ребята закончат с агентствами, возьмутся за таксистов. Человек таких габаритов, как Гольдман, уйти пешком с чемоданом не мог. Частников ловить он тоже не будет. Так что остаются такси.
- А кто обычно его возит?
- Шофер. Но Гольдман отпустил его до утра пятницы.
Михаил Валерьевич поднял брови:
- На работу собирался?
- Да. Но когда шофер приехал в назначенный час, двери ему не открыли.
- А экономка?
- Она приходит, вернее, приезжает позже. Приводить себя в порядок и завтракать Борис Аркадьевич тоже любит в одиночестве.
"Многое Иваныч узнал за полтора дня. Видимо, сверху давят", - подумал Тарасов, потянулся за сигаретами, но доставать из кармана "Яву" не стал: беседа почти закончилась.
Головной офис фирмы "Гелиос" занимал половину старинного особняка в тихом центре города. Прежде чем идти представляться директору и жене владельца Марте Игоревне, Тарасов побродил вокруг дома. "Почему Гольдманы, богато скупившие недвижимость во время дефолта, не переехали в отдельное строение, а делят дом с нотариальной конторой и районным отделением пенсионного фонда?" - думал капитан. Потом огляделся как следует и понял - месторасположение офиса было исключительно удобным: в ста метрах от крыльца транспортная развязка, у самого крыльца обширная парковка в тихом дворике и вообще спокойно, прилично. Старые деревья окружали особняк, под ними не кричали, не бегали дети, только несколько пенсионеров грелись под осенним солнцем на уютных лавочках.
Толкнув массивную деревянную дверь, капитан вошел в вестибюль и сразу попал из XIX века старинного двора в век XXI: в воздух, очищенный кондиционерами, в качественный евроремонт, на покрытые коврами полы. Несколько современных (но приятных) картин висело на светлых стенах, за конторкой у входа сидел молодой мужчина в черном костюме, белой рубашке и темном галстуке. На посетителя в сером мешковатом пиджаке и успевших измяться брюках охранник взглянул исподлобья. Потом увидел под мышкой капитана толстую кожаную папку и несколько подобрался - визитеры из дойных инстанций не всегда выглядят как денди. Встречаются и толстяки в затрапезных костюмах. Но тем не менее "Добрый день, рады вас видеть в фирме "Гелиос" охранник не произнес. Приветствия и раздача слонов - прерогатива секретаря.
Подумав секунду, Валерыч достал из кармана удостоверение и протянул его охраннику:
- Капитан Тарасов к Марте Игоревне.
Визиты милиции негативно сказываются на служащих, но скрывать звание и место службы в этом случае не имело смысла. Офис небольшой, и через час каждый сотрудник будет в курсе - шухер, братцы, органы с проверкой нагрянули.
- Второй этаж, налево, - произнес парень, и капитану показалось, что в лице охранника что-то изменилось.
Сделав несколько шагов по направлению к лестнице, Михаил Валерьевич вдруг развернулся и спросил:
- Извините, не подскажете, кто дежурил вечером в пятницу?
- Я, - коротко ответил охранник.
Капитан потоптался на месте, оглядел вестибюль и произнес:
- Если позволите, позже я к вам спущусь. Поговорим?
- Поговорим, - вздохнул парень.
На первом этаже офиса располагались подразделения фирмы, занимающиеся поставками, маркетингом и рекламой. Тарасов поднимался на второй, так сказать, начальственный уровень.
Первая дверь налево оказалась заперта. "Юрисконсульт Семен Абрамович Фельдман", - говорила бордовая с золотом табличка, прибитая к бордовому же дерматину. "Мне дальше", - понял Тарасов и потопал вперед по неширокому, но светлому коридору.
Второй по счету двери слева не было. Обогнув выступ стены, капитан увидел то, что принято называть офисным предбанником: диван и кресла для посетителей, журнальный столик с рекламными проспектами, кадки с цветами и улыбающуюся остроносенькую красотку за секретарским столом.
- Добрый день. Вы к кому?
- Здравствуйте. Капитан Тарасов к Марте Игоревне, - доложил Валерыч. В его тоне было что-то от "Извините, но так уж получилось".
Секретарская улыбка слегка завяла, голубые глаза распахнулись до невероятных размеров, и красотка икнула:
- Минуточку.
За процессом поднимания офис-менеджера из-за стола было приятно наблюдать. Сначала, изгибаясь, взвилась верхняя часть корпуса, потом из-под заголившейся короткой юбки мелькнуло стройное бедро, но, когда подол отъехал вниз, попка, обтянутая какой-то искрящейся материей, подарила еще один дивный вид.
"Плейбой", - вздохнул Тарасов. Кусок искрящейся материи скрылся за бордовым дерматином, и Михаил Валерьевич без стеснения огляделся. От предбанника в разные стороны расходились две двери. На одной висела табличка: "Гольдман Борис Аркадьевич", на второй, за которой скрылась секретарша, висело объявление: "Гольдман Марта Игоревна. Коммерческий директор". Над секретарским столом прибили натюрморт с набором полезных для жизнедеятельности продуктов - виноградом, персиками и бутылкой красного вина. Рядом с нарисованной бутылкой стоял почему-то пустой хрустальный бокал.
- Проходите, пожалуйста, - возникло на пороге видение из "Плейбоя", мечта из снов озабоченного юнца. - Марта Игоревна вас ждет.
Тарасов одернул пиджак, сделал лицо более значительным и перешагнул порог.
Госпожа Гольдман могла дать своей секретарше сто очков форы. Аттракционов с подниманиями ей не требовалось. Холеная, зреющая (не зрелая, а именно зреющая) красота и обаяние ума поднимали женщину до высот далеких от видений юнцов, стареющих ловеласов и пожилых, толстых милиционеров. Марта Игоревна - миф, такие даже во снах не являются, так как им некогда, они мужчинами правят.
Тарасов невольно втянул живот и почти строевым шагом прошествовал к предложенному стулу.
- Капитан Тарасов Михаил Валерьевич, - на ходу представился он, - добрый день.
- Здравствуйте, Михаил Валерьевич. Я Марта Игоревна Гольдман, - улыбнулась женщина. - Извините, у меня очень мало свободного времени, поэтому без предисловий, сразу к делу.
Валерыч положил на стол перед собой папку, устроился поудобнее, достал из папки блокнот и дешевую пластмассовую ручку.
- К делу так к делу, - буркнул Тарасов немного смущенно. - Марта Игоревна, вас не насторожило внезапное исчезновение мужа?
- Нет.
Тарасов изобразил бровями недоумение:
- Но… ведь он исчез? На звонки не отвечает…
- В этом нет ничего необычного, - холодно произнесла хозяйка кабинета. - Когда Борис Аркадьевич отдыхает, на звонки он предпочитает не отвечать.
- Куда он собирался уезжать?
- Куда-то на острова с мягким климатом, - четко, но ничего не определяюще ответила женщина.
- Он вам не сказал? - искренне поразился Тарасов. Супруга Марьюшка требовала от капитана отчета обо всех передвижениях в нерабочее время.
- Говорил. Но я боюсь ошибиться. У меня географический кретинизм, и названия - Гаити, Таити, Карибы, Мальдивы - я путаю. Спросите у секретаря, обычно заказом билетов ведает Юлия. Или позвоните в турагентства.
- Хорошо, - вздохнул Тарасов. - Но все же, вас не удивило, что, собираясь уехать в пятницу, он отбыл в четверг?
- Нет.
Михаил Валерьевич повертел в руках бесполезную ручку и задумчиво надул губы.
- А-а-а… о каких-нибудь пансионатах в средней полосе России вы от мужа не слышали?
- Нет.
- Кто-нибудь, кроме вас, мог знать о планах Бориса Аркадьевича?
- Кто-нибудь мог, но мне об этом не известно.
Женщина категорически не шла на контакт, и
сердиться на нее за это капитан не мог. В каждой семье свои привычки…
- Марта Игоревна, что вы думаете о трупе собаки, появившемся в вашем офисе?
- Многое вообще, но ничего конкретно.
Тарасов двинул скулами:
- Поделитесь, пожалуйста, вашими соображениями.
Марта Игоревна откинулась на мягкую спинку кожаного кресла, легонько оттолкнулась от стола и села к капитану в полуанфас.
- Я не уверена, - глядя в окно, медленно начала она, - что в морозильный шкаф положили именно труп Тяпы. Тяпа не единственный тойтерьер в мире. Думаю, возникновение мертвой собаки на празднике - чья-то глупая, злая шутка. И кстати, - резко развернулась женщина, - если бы погиб именно Тяпа, Борис Аркадьевич никуда бы не уехал…
- Кто мог так подшутить?
- И над кем, - добавила Гольдман. - Над Юлей, чей день рождения мы праздновали? Надо мной, над Борисом Аркадьевичем? Как видите, вариантов множество. Но какой из них верен? Увы, Михаил Валерьевич, я ничем не могу вам помочь. - Гольдман посмотрела капитану прямо в глаза и проговорила со слабой усмешкой: - И умоляю вас, господин Тарасов, не спрашивайте меня, есть ли у Бориса Аркадьевича враги.
Капитан хотел спросить как раз об этом, но, удивленный прозорливостью коммерческого директора, лишь вытянул губы дудкой и покачал головой.
- У каждого есть враги, - четко произнесла Марта Игоревна. - У меня, у вас и у кошки моей соседки.
- Но соседских кошек не травят труднодоступным ядом, - парировал капитан.
Если бы Марта Игоревна на это возражение спросила: "Каким ядом?" - то Михаил Валерьевич тут же откланялся бы. Но госпожа Гольдман проявила редкое для женщин отсутствие любопытства:
- Повторяю, то, что мертвая собака - Тяпа, не есть факт.
Михаил Валерьевич почувствовал зуд интуиции в области желудка и послал очередной вопрос:
- Вы давно живете врозь?
Марта Игоревна посмотрела на визитера как на надоедливого хама, но сдержалась, сцепила в замок тонкие пальцы и отвела взгляд:
- Четыре с лишним года.
- Позвольте узнать почему?
- Борис Аркадьевич отшельник. Ему удобнее жить одному.
- А вам?
- И мне. У нас разный режим дня.
- А друзья?
- У Бориса Аркадьевича нет друзей.
- Совсем?
- Абсолютно. Я вам уже говорила, мой муж из породы отшельников.
- Марта Игоревна, а вас совершенно не беспокоит его странное отсутствие?
Гольдман нажала на селекторе кнопку и вызвала секретаршу:
- Юленька, сделайте нам, пожалуйста, кофе. Или вам лучше чай? - обратилась она к Тарасову.
Капитан изобразил бровями "без разницы", и красотка с разворота "Плейбоя" принесла ему чаю. Быстро, словно поднос стоял за дверью.
Отпив горячего, с парком, кофе, Марта Игоревна стала любезней.
- Михаил Валерьевич, хочу вам признаться. В четверг, за обедом в ресторане, мы с Борисом Аркадьевичем слегка повздорили.
- Из-за чего? - Тарасов с удовольствием пил крепкий чай с хорошим ароматом и косился на бутерброды с икрой.
- За последнее время мой муж сильно поправился. И никакие просьбы и уговоры сесть на диету на него не действовали. Вам, наверное, жена тоже на лишний вес пеняет?
Тарасов отвел глаза от бутербродов с икрой и кивнул.
- В четверг я сказала Борису, что, чем на острова ехать, лучше б в концлагерь на хлеб и воду отправился. - Марта Игоревна увидела мучения капитана и подвинула ближе тарелочку с бутербродами. - Попробуйте, пожалуйста, икра в этот раз невероятно удачная. - Пока Тарасов деликатно скушал два бутербродика подряд, хозяйка продолжала: - Могу предположить, что этот разговор стал последней каплей. Во вторник, завтра, мы открываем новый центр семейного отдыха - бассейны, водные аттракционы, шейпинг, тренажерные залы… Как вы думаете, Михаил Валерьевич, хорошо бы смотрелся разжиревший владелец подобного заведения на фоне спортивных снарядов? - Марта Игоревна грустно улыбнулась. - Плохо. Борис Аркадьевич и так не большой любитель официальных мероприятий, а тут… такое мощно-спортивное представление. Возможно, вместо курорта он лег в клинику.
- Какую?
- В любую. И не исключено, что инкогнито.
- Так-так-так, - пробормотал Тарасов, - а почему инкогнито?
- Мужчины не легко идут на пластику… А Борису Аркадьевичу требуется хирургическое вмешательство.
- Жир отсосать? - неловко снимая с пиджака упавшую икринку, брякнул капитан.
Марта Игоревна поморщилась:
- Да.
- И где нам его искать?
- Где угодно, только не у шарлатанов. Борис осторожный человек, к шарлатану под нож не ляжет. Так что… самые дорогие, лучшие клиники.
- Их много? Может быть, посоветуете, куда обратиться в первую очередь? Как я понимаю, пластическая хирургия - это ваш профиль…
- Не совсем, - не согласилась Гольдман. - Через год будет нашим, а пока нет.
- Ну все же, посоветуйте…
- Я не понимаю, к чему такая настойчивость?! - перебила женщина. - Дайте человеку спокойно сделать свои дела! Или отдохнуть, в конце концов.
Михаил Валерьевич решил показать, чьи уши торчат из-за его спины, и уныло произнес:
- Я, Марта Игоревна, человек подневольный. Мне приказали, я действую.
Симпатии это признание не вызвало. Гольдман хлопнула ладонью о стол, фыркнула разозленно и встала. Пока она шла к окну, Тарасов с удовольствием смотрел на стройные женские ноги и думал: "Не сто очков форы, а двести".
- Михаил Валерьевич, мне тоже неприятна эта ситуация, - разглядывая зелень за стеклом, проговорила Марта. - Она меня тревожит. Но не пугает. Вы чувствуете разницу?
- Разницу-то я чувствую. Но все же, Марта Игоревна, вы уж постарайтесь нам помочь…
- Хорошо, - хозяйка кабинета вернулась к столу, взяла ежедневник и какое-то время его листала, тихо бормоча по нос, - где-то он у меня был… где-то я записывала. Нет, не нашла. - Гольдман положила, почти швырнула тетрадь на место и объяснила: - Я искала телефон ветеринара, наблюдающего Тяпу. Михаил Валерьевич, если тело собаки еще не кремировано, советую показать его врачу. Думаю, ветеринар точно ответит, что за собака оказалась в морозильном шкафу. Пока мы не будем знать точно, все разговоры бесполезны.
- На собаке был ошейник?
- Да. Но купить такой же ничего не стоит. Ошейник обычный, заказать медальон с гравировкой тоже возможно. Так что… выясняйте, капитан. Мне тоже интересно, что за свинью нам подложили.
- Этим и занимаюсь, Марта Игоревна, - улыбнулся Тарасов.
Ответной улыбки он не получил. Женщина смотрела холодно и мимо. Как ледяная вода, обтекала капитана и устремлялась дальше.
- И еще, Марта Игоревна. Извините, но эти вопросы я буду задавать всем.
- Говорите, - поторопила деловая леди.
- Раньше вы не замечали каких-нибудь странных или угрожающих происшествий?
- Нет.
- Финансовых махинаций? Иных пропаж?
- Нет.
- Вам угрожали?
- Нет.
- А Борису Аркадьевичу?
- Насколько мне известно, тоже нет.
- Конкуренты не беспокоят?
- Ничуть.
"Печень в порядке?" - чуть не спросил Тарасов. Гольдман отфутболивала его с завидным, здоровым упорством.
- Марта Игоревна, вы совсем не хотите расследования этого происшествия?
Гольдман задумалась на секунду и ответила:
- Хочу. Но сейчас это не ко времени. Как я вам уже говорила, завтра мы открываем новый центр, дел невпроворот. И мне бы не хотелось отвлекаться на недоразумения. Во всяком случае, до тех пор, пока не будет точно установлено, что собака в морозильнике принадлежала моему мужу. Такой ответ вас устраивает?
- Почти. Я могу поговорить со служащими фирмы?
Гольдман нажала на кнопку вызова секретарши.
- Юлия, - сказала она вошедшей девушке, - окажите Михаилу Валерьевичу все возможное содействие.
- Конечно, Марта Игоревна, - пробормотала секретарша и подошла к столу за подносом.
Тарасов встал.
- Всего хорошего и успехов, Михаил Валерьевич, - хмуро кивнула Гольдман.
Капитан достал из кармана визитную карточку и протянул ее женщине:
- Марта Игоревна, если муж с вами свяжется, прошу вас, сообщите мне об этом по любому из этих телефонов в любое время.
- Обязательно. А вы, Михаил Валерьевич, будьте добры, оповестите меня о результатах беседы с ветеринаром.
- Оповещу, - мотнул подбородком Валерыч и без церемоний откланялся.
Выйдя из кабинета, он увидел, что Юлия стоит с подносом в руках и ждет.
- Пойдемте со мной, - сказала девушка, - на кухню.
Капитан кивнул и послушно потопал вслед за секретаршей.
- До сих пор без дрожи не могу туда ходить, - на ходу жаловалась девушка. - Как вспомню… бр-р-р-р, жуть берет! Тетя Маша вообще в обморок хлопнулась…
- Это вы обнаружили собаку в холодильнике? - спросил капитан.
Девушка запнулась, поднос дрогнул в ее руках, и чашки клацнули по блюдцам, как зубы.
- Ага. Я. Больше никогда мороженого есть не буду.
Проходя до кухни, Тарасов насчитал еще четыре двери. Кому принадлежат кабинеты, он быстро прочитал на табличках, но так и не решил, куда наведается в первую очередь, после визита на место происшествия.
…Газовой плиты на кухне не было. Только электроплитка, микроволновая печь, электрические чайник и кофейный аппарат. Приличных размеров холодильник радовал глаз, небольшой, квадратный морозильный шкаф стоял под навесной посудной полкой, вместо стола использовали верхнюю площадь кухонной тумбы.
Юлия поставила поднос в мойку и развернулась к Тарасову.
- Вот здесь, - она ткнула пальцем в низенький морозильник, - нашли Тяпу.
Капитан поднял крышку и увидел, что, кроме нескольких брикетов и ведерок с мороженым, никаких продуктов в нем не было.