– Толик, ты не понимаешь? Я только вышла из тюрьмы! Мне никакие отношения пока не нужны.
– А я не тороплю, Снежа, я мечтаю о русской жене. Поверь, нет надёжнее брака с южнокорейским мужчиной. У нас жёны редко работают. Если только очень этого хотят. В основном женщина занимается исключительно воспитанием детей, а муж обеспечивает семью. Это и есть типичная корейская семья. У меня прекрасная цивилизованная страна. Огромное количество пенсионеров-корейцев сегодня путешествует по миру.
– Это точно. В Москве часто встречаю группы пожилых иностранцев. Я когда их вижу, готова заплакать. Становится больно за наших пенсионеров, которые не то что за границу, они себе даже самый дешёвый пансионат позволить не могут. В моей стране самая страшная старость.
– Моя нация не страдает вредными привычками: мы мало курим, пьют только отчаянные бездельники, не умеющие и не желающие работать. А в твоей стране все мужики пьют.
– Не все, но большинство. Толик, если ты весь такой положительный, что ж супругу в своей стране не можешь найти? Мы ищем иностранцев потому, что у нас мужиков кот наплакал, но ведь у вас женщин полно.
– Понимаешь, русская жена – экзотика. И моя мечта. Если мужчина собирается привести в дом жену, он обязан иметь хороший источник дохода и должен быть в состоянии обеспечить воспитание ребенка и даже не одного. Дети рождаются в наших семьях быстро. Я хорошо зарабатываю. Ты ни в чём не будешь нуждаться.
– Но я ничего не знаю о твоей стране…
– Моя страна сегодня – одна из самых безопасных в мире. Случаи карманных краж очень редки, угон автомобиля считается сенсацией, улицы патрулирует полиция, грубость не в характере моей нации. Даже в Германии нет такого сервиса, как у нас. Я вот попал недавно под дождь и не обнаружил ни одной сушки для зонтов. У нас же для того, чтобы не заливали водой, капающей с зонтов, весь магазин, на входе стоит агрегат для надевания на зонты пластиковых чехлов. Подошёл, зонтик засунул, вытащил уже в чехле. А ещё у нас очень красиво. Так красиво, что дух захватывает.
– Толик, давай лучше выпьем за моё освобождение, – предложила я и проглотила свою порцию виски. Затем велела налить ещё и на всякий случай спросила: – Прослушай, а ты на роликах любишь кататься?
– Я не умею, – погрустнел Толик. – Но если хочешь, научусь.
– Боже упаси. Наоборот, хорошо, что у тебя нет такого хобби. Знаешь, скажу честно, меня не очень привлекает твоя страна.
– Но ведь ты выйдешь замуж за меня, а не за мою страну.
– Согласна. Но жить-то мне придётся в твоей стране. Да и тебя я толком не знаю. Я хочу продолжить поиск. Русскими "валенками" я сыта по горло. По-другому наших мужиков назвать не могу. Я обязательно найду себе нормального иностранного мужа, и это будет не второй сорт, как нас любят пугать. Не фермер, ищущий домохозяйку, и не гомосексуалист, прикрывающий фиктивным браком истинные пристрастия.
– Одним словом, это я, – произнёс самоуверенный Толик и вновь предложил выпить виски. – Я русский язык выучил, потому что всегда мечтал о русской жене.
Толик оставил меня в ресторане на несколько минут пить виски в гордом одиночестве и сказал, что вернётся с минуты на минуту.
– Соскочил, – призналась я сама себе и полупьяным взглядом посмотрела на наш стол, который ломился от деликатесов. – Собака такой, – не могла я не выругаться. – Поел, попил и соскочил. Потом мне принесут огромный счёт и опять заберут в полицию. Ну что за мужик пошел?! Видит, что я в полном дерьме, так нет, решил ещё больше меня в него окунуть. Никакой совести. Но ведь лежачих не бьют!
Увидев, что я разговариваю сама с собой, официант подумал, мне что-то нужно. Тут же подошёл и заговорил на своём родном немецком языке.
– Ой, зачем ты мне в ухо свистишь, – махнула я на него рукой. – Я немецкого не знаю. Помнишь того корейца, который рядом со мной сидел? Ну, такой представительный на первый взгляд. Не жадный совсем. Так вот, он оказался мудаком и сбежал.
Немец не понимал ни слова по-русски, но улыбался и делал вид, что он в курсе, о чём я говорю.
– Да хватит комедию играть. Я же знаю, ты ни черта не понимаешь по-русски. Впрочем, как и я по-немецки. Не стой над душой, всё равно ни хрена не поймёшь. И всё же я не могу понять, что с мужиками творится. Не только с русскими, но и с иностранными. Вот на русских все наезжают, что они пьют, но они хоть голыми на роликах не катаются. Вот и пойми, что хуже. Или пусть лучше водку жрёт до посинения или голышом на роликах танцевальные па выдаёт?! Ладно бы просто в своё удовольствие катался, но ведь он хочет, чтобы его за конец по квартире возили!
– Снежа, ты меня заждалась?
Я подняла голову и увидела запыхавшегося Толика с огромной охапкой роз…
Глава 8
– Это тебе, – Толик протянул мне розы и подозвал официанта, чтобы тот немедленно поставил их в большую вазу.
– А я решила, ты уже не придёшь.
– Как ты могла? Снежа, мне жаль, что ты так плохо думаешь о мужчинах.
– Извини. Кстати, розы просто шикарные.
– Если выйдешь за меня замуж, я буду ежедневно заваливать тебя розами.
– Перед свадьбой все так обещают.
Увидев, что в зал вошёл Шульц с незнакомой девушкой и сел с ней за столик у окна, я приподнялась, помахала рукой. Шульц покраснел и занервничал.
– Я сейчас вернусь, – бросила я Толику и направилась к Шульцу.
Покрасневший Шульц что-то сказал незнакомке и пошёл мне навстречу.
– Привет, Шульц. Я хотела поздороваться с Татьяной, но смотрю, ты коротаешь вечер в обществе другой девушки.
– Это деловая встреча, – тут же принялся оправдываться он.
– А Таня о ней знает?
– Моя жена не касается моей работы, и я не ставлю её в известность относительно всех своих деловых встреч.
– Так, может, мне ей позвонить?
Шульц тут же переменился в лице.
– Что ты хочешь?
– Денег, – спокойно ответила я.
– За что?
– За молчание и за то, что Татьяна сейчас не приедет сюда. Одним словом, чтобы вы могли со своей спутницей спокойно поужинать и у вас в дальнейшем не было проблем.
– А ты сука.
– Может быть. Мне нужны деньги. Мой кошелёк выкрал твой покойный друг, и своих денег я больше не видела.
– Я не понял… А почему ты не в тюрьме?
– Меня отпустили. С меня сняты все обвинения. Я не виновна.
– Я смотрю, ты уже нового жениха нашла.
– Представь себе. Меня уже зовут замуж в Южную Корею.
– Не советую. Там к женщине слишком специфическое отношение. Ее положение незавидное. Жену в Корее называют "внутренним человеком", так как она обязана вести хозяйство, воспитывать детей. Устроиться на работу там очень сложно. Женщина считается неважным, ненадежным сотрудником: она может уйти в декретный отпуск, и у нее могут заболеть дети. Женщин используют в основном на второстепенных работах, в их обязанности входит оформление бумаг, отправка факсов, выполнение мелких поручений начальства, подача кофе и других напитков. Они, скорее, украшение офиса, нежели коллеги по работе. В Корее считается, если жена работает, то из-за мужа – супруг не может обеспечить. Так что ты не совсем понимаешь, на что идёшь. Там даже беременным не уступают место в общественном транспорте. Корейцы очень холодно ведут себя как в постели, так и в быту. Все те правила, которые действуют в мононациональном браке, тем более актуальны в межнациональном. Если ты решишься на этот шаг и выйдешь замуж за гражданина Южной Кореи, то будь хотя бы честна с собой: не ругай жителей страны, ругай себя и свой выбор. Счастливые браки там действительно есть. Но в этих браках жёны обычно голос не подают, а занимаются тем, что день за днём кропотливо и с любовью создают семейное счастье и пресмыкаются перед мужем. Это страна, где у тебя минимальные права и очень жесткое законодательство.
– Шульц, я с этим сама разберусь. Ты не уходи от разговора. Три сотни евро – и мы с тобой друг друга не видели. Заметь, я много не беру. Твой друг забрал у меня кошелёк, в котором лежало полторы тысячи евро. Я у тебя требую всего лишь пятую часть этих денег.
– Да ты с ума сошла! Это очень большие деньги!
– Но мне кажется, они стоят твоего семейного спокойствия. Если ты мне сейчас же их не дашь, я позвоню Татьяне.
– У меня нет с собой таких денег.
– Не верю.
Я достала мобильный и показала решимость звонить Татьяне. Шульц тут же меня догнал и чуть не в лицо кинул мне триста евро.
– Подавись! Сука! Я откладывал эти деньги…
– На что? На баб? Ладно, отдыхай. Я тебя не знаю.
Вернувшись за свой столик, я посмотрела на Толика довольным взглядом и спросила:
– Ну что, выпьем?
– Кто это? – ревниво спросил Толик.
– Друг моего покойного немецкого жениха.
– Я смотрю, у тебя здесь столько знакомых.
– Да никого у меня нет. Даже переночевать негде. Точнее, уже есть где. У меня появились деньги на отель.
Но в отеле ночевать мне не пришлось. Виски сделало своё дело, Толик буквально тащил меня и мою дорожную сумку в свою съёмную квартиру на себе. Я держала в руках полбутылки виски, охапку роз и зачем-то горланила гимн Советского Союза.
– Я где-то слышал эту музыку, – заметил Толик, подтаскивая меня к дверям своей квартиры.
– Ты что, Толик, с луны упал?! Не въехал? Это же гимн Советского Союза! У вас в Южной Корее есть гимн?
– Конечно. – Толик посадил меня у двери прямо на пол и принялся искать ключи.
Открыв двери, он стал втаскивать меня в квартиру и петь гимн.
– Круто! – заметила я и отхлебнула виски из горла. – Очень патриотично. А вот у нас, прикинь, Советского Союза давным-давно нет, а гимн есть. Все его до сих пор помнят, ностальгируют и поют. Не стало Союза, и мужиков не стало. Вымерли вместе с СССР. Их всех в основном перестройкой убили. Провели эксперимент на выживание. Мужики оказалась слабее и вместе с экспериментом стали редким, вымирающим видом. Сдулись и дохнуть начали. Нельзя было так экспериментировать, столько мужиков потеряли. Эх, уже ничего не вернёшь. Толик, а ты знаешь, что такое перестройка?
– Слышал. Это какие-то коренные изменения.
– Правильно. Коренные изменения, направленные на уничтожение мужиков. Мужики перестраиваться не умеют. Их лучше в этом плане не трогать. Так что даже страшно представить, сколько бойцов невидимого фронта в те годы было потеряно. У вас там никакая перестройка не намечается?
– Пока не слышно.
– Это радует. Пусть хоть в вашей стране над мужиками никто не экспериментирует. Сильный пол беречь надо, а не испытывать на выживание. Неужели непонятно, что вы слабые?! – Я протянула Толику бутылку: – Выпей.
– Да я уже и так много выпил, – промямлил он.
– Выпей за наших мужиков. За тех, кто выстоял и не был похоронен перестройкой. За мужиков пьют стоя.
Я хотела встать, но тут же потеряла равновесие. Толик взял бутылку, сморщился, сделал несколько глотков и с надеждой спросил:
– Может, они ещё возродятся?
– Ни хрена, – замотала я головой. – Нет, ну ты сам думаешь, что несёшь? Как можно возродить умирающий вид, который исчезает прямо на глазах? И название этому виду одно – российский мужик. Даже "Красная книга" не помогает. Особи деградируют и вымирают.
– У вас эпидемия?
– Повальная. Если ещё одну перестройку организуют, то прощай, мужик… Всех добьют, ни одного не останется.
– А что, эксперименты могут продолжаться?
– Толик, я живу в такой удивительной стране, где может произойти всё что угодно.
– Поэтому я и зову тебя к себе.
– Толик, ну почему ты не итальянец и не француз? – Я посмотрела на обиженного Толика, взяла у него бутылку и вновь отхлебнула виски. – Я бы тогда к тебе поехала. Не могу рваться туда, где не знаешь ни людей, ни законов, ни порядков.
– Снежа, я полагал, замуж выходят за человека, а не за его национальность, страну, вероисповедание, банковский счет, профессию и социальную страховку. Мне обидно.
– Толик, я не хотела тебя обидеть. Ты сам напросился. Видишь меня в первый раз и зовёшь замуж. Это легкомысленность.
– Это не легкомысленность, а любовь с первого взгляда. Я просто не хочу тебя потерять.
– Толик, но я не готова бежать замуж сломя голову. Здесь нужен трезвый подход и четкое понимание – на что можно рассчитывать, уехав из России… Знание законов другой страны, в том числе в случае рождения ребенка… права обоих родителей… знание языка обязательно… менталитет… да много еще всяких "подводных камней". Замуж – это ответственный шаг. Я не хочу просто покинуть свою страну. Чёрт побери, какой бы она ни была, я безумно её люблю. Не хочу оказаться у разбитого корыта. Покалечить свою жизнь успею всегда. Иностранец иностранцу рознь. Не все они так хороши, как кажутся на первый взгляд. Чуть копни – и вся его настоящая сущность как на ладони! Мне не хочется, чтобы жизнь после свадьбы оказалась неприятным сюрпризом..
– Снежа, это вопрос везения. Тут никто не застрахован. Увы. Даже трезво, рационально взвесив все, можно упустить что-нибудь существенное. Отношения между людьми слишком непрогнозируемы, чтобы сказать: "Я все рассчитал и теперь уверен на сто процентов, что не разочаруюсь". Скажи, что ты ищешь в иностранном мужчине?
– Красивые чувства, надёжность, стабильность, заботливое отношение. Одним словом, то, что нечасто встретишь на моей родине.
– Снежа, я могу тебе это дать.
– Толик, а вдруг я твоей маме не понравлюсь и она меня ночью из дома выставит?
– Я давно сам все решаю. Я очень самостоятельный. Снежа, пойми, личность первична, а остальное – лишь приложение.
Когда в моей бутылке почти не осталось виски, я посмотрела на Толика пьяным взглядом и отметила про себя: а он ничего…
– Ладно, Толик, твоя взяла. Я согласна, – заплетающимся языком произнесла я и поставила пустую бутылку на пол.
– Ты согласна стать моей женой?
– Я же сказала – да. Можем зарегистрировать брак прямо сейчас. Только вот я до ЗАГСа не дойду. Придётся тебе тащить меня.
– Снеж, во-первых, мы в Германии, и нас здесь не зарегистрируют. А во-вторых, ночью все ЗАГСы закрыты.
– Ну и хрен с ним. Давай тогда устроим брачную ночь.
Заметно пошатываясь, Толик взял меня за руки и потащил на кровать.
Глава 9
Я проснулась от головной боли и дотянулась до бутылки с водой. Сделав несколько глотков, потёрла глаза и посмотрела на лежащего рядом улыбающегося Толика.
– О, чёрт, – пробурчала я и принялась вспоминать всё, что приключилось вчера со мной.
– Как ты? – Толик погладил меня по голове.
– Живая.
– Ты просто вчера много выпила.
Восстановив в памяти эпизод получения от Шульца триста евро, я откровенно зевнула:
– А почему я вчера номер в отеле не сняла? У меня же деньги есть.
– Потому что вчера ты дала согласие выйти за меня замуж.
– Не может быть.
– Снежа, мне нет смысла тебя обманывать. Иди ко мне.
– Послушай, а у нас с тобой что-то ночью было?
– А ты разве не помнишь?
– Ни черта не помню.
– Ты говорила мне, что тебе понравилось.
– Ну, если говорила, значит, понравилось.
Толик притянул меня к себе и принялся целовать. Я бы не сказала, что в постели он очень холоден. Скорее, наоборот – неутомим и страстен. Чего уж греха таить – мне понравилось.
– Ты такая красивая, – шептал он и повторял: – Я так давно мечтал о русской жене. Снежа, я завтра же начну делать тебе срочную визу в Южную Корею. Ты не переживай. У меня очень хорошие связи. Не думаю, что это займёт много времени. Если всё получится, как я хочу, то полетим прямо из Германии.
– Куда полетим?
– На свадьбу в Южную Корею. Ко мне на родину.
– Толик, что за спешка? Вообще-то я приехала к немцу.
– Но тут вмешалась судьба. Ты встретила меня и вместе со мной полетишь на собственную свадьбу в Южную Корею. Тем более ты вчера дала согласие.
– Толик, но ведь это было по пьяной лавочке.
– Я не очень понимаю, какую лавочку ты имеешь в виду.
– И не поймёшь. Это наши выражения.
– Согласен, первое время будет сложно. Чужая страна, нравы и традиции и незнание языка. Но я обещаю свои поддержку и понимание. Я представляю нашу жизнь и вижу, что у нас будет всё хорошо. Конечно, тебе придётся сидеть в четырех стенах, но это временно. Я буду стараться уделять тебе всё свободное время. Ты выучишь язык и научишься готовить наши блюда. Моя семья, родные всегда поддержат. Снежа, а хочешь, мы прямо сейчас поедем и купим тебе какой-нибудь подарок?
– Хочу, – не раздумывая, ответила я.
– Что ты хочешь?
– Плазменный телевизор, CD-плеер и порядка ста дисков.
– Куда тебе так много? – удивился Толик.
– Отвезём Зое в тюрьму. Это моя сокамерница. Ей ещё чёрт-те столько сидеть, а у неё там даже телевизора нет. Бедная девочка.
Толик не сопротивлялся и тут же, схватив меня за руку, пошёл ловить такси.
– Толик, ты весь такой положительный. Почему же до сих пор не женат? – принялась я его пытать, как только мы сели в машину.
– Я хотел жениться, но передумал.
– Эта девушка твоей национальности?
Толик кивнул.
– Зачем передумал?
– Моя невеста позволила себе выяснять со мной отношения и высказывать своё недовольство в присутствии брата и его жены. Это недопустимо. Мне пришлось показать ей удар моего кулака.
– Это правда?!
– Но я же мужчина! А что я, по-твоему, должен делать, когда меня унижает женщина?! Да ещё и перед родными. Ведь мы уже вместе жили, готовились к свадьбе.
– Ну не бить же.
– Она была слишком молода, и я должен был её воспитать.
– На это есть родители.
– Если они не смогли, то теперь это стало моей задачей. Невеста очень изменилась и перестала меня слушать. Я решил её вразумить и наказать. Оставил на несколько дней без еды.
– Как это?
– Просто вынес из квартиры все продукты, закрыл её, забрал ключи и телефон. Пойми, это нужно было в воспитательных целях, не более того. Я не деспот. Просто хочу, чтобы в моей семье соблюдались традиции.
– Ну ты даёшь. Ты вернулся, она была жива?
– Конечно. Все эти дни сидела на воде и жидких кашах.
– Толик, а ты жестокий.
– Я справедливый. Думал, после этого моя невеста исправится, но она стала вести себя ещё хуже. Я расстался с ней и отменил свадьбу.
Рассказ Толика ещё раз подтвердил мои мысли о том, что Южная Корея – как другая планета. Другая культура, иные представления о роли женщины, о роли мужчины… Судьба не случайно свела меня с этим корейцем. Я поняла, что восток есть восток, а запад есть запад.
Толик – "черный ящик", устройство которого я никогда не узнаю. Корейцы никогда не показывают эмоций. Они иначе воспринимают социум и свое место в нем. Женскую мягкость и всепрощение они считают слабостью. В этой стране мужчины правят миром, а женщинам вход куда-либо ограничен. Шульц прав. В Корее женщины редко достигают карьерного роста, после замужества они, как правило, обязаны бросить учиться и работать, чтобы сидеть дома с детьми. В Южной Корее права женщин ни во что не ставятся, потому что у них там нет никаких прав.