Выйдя на площадку, Зуб принялся водить фонариком в разные стороны, и тут луч выхватил из темноты царапины в нижней части стены. Зуб приблизился к этому месту и опустился на корточки. Снайперская выучка не прошла даром – где бы Зуб ни находился, он привык сразу обращать внимание на что-то необычное. Только благодаря этой привычке он сумел уцелеть на фронте.
Обои были содраны только в одном месте, примерно на высоте двух футов от пола. Зуб сразу вспомнил про кошачий корм на кухне. Такое чувство, будто кот хотел процарапать стену насквозь. Интересно, почему? Почуял мышь? Зуб посветил на стену фонарем. Он умел читать следы – и животные, и человеческие, и свежие, и старые. Некоторые из царапин были сделаны давно, другие оказались совсем недавними. Может, тут мышиное или крысиное гнездо? Зуб постучал по стене. Судя по звуку, по другую сторону располагалось помещение довольно больших размеров.
Зуб принялся рисовать в голове план дома и тут вспомнил про строительные леса и заколоченное окно. Но ни в одной из комнат, в которых он побывал, досок на окнах не было.
Спустившись по лестнице и выйдя на улицу, Зуб принялся разглядывать стену дома. Вот оно, заколоченное окно. Интересно, что за ним скрывается? И почему это что-то вызывает столько любопытства у кота?
45
Воскресенье, 1 марта
Констебли Дженни Дан и Крейг Джонсон выехали по срочному вызову. Сопровождаемые звуком сирены и синим огнем мигалок, они подъехали к круговому перекрестку возле ярко освещенного Брайтонского пирса. Возле места происшествия стояли несколько машин. Кроме того, уже успела собраться толпа. Что ж, это было дело привычное – зеваки всегда слетались, будто стервятники, фотографируя место происшествия на мобильный телефон. Подъехав поближе, Дженни и Крейг увидели маленький "фиат", врезавшийся в фонарный столб неподалеку от пешеходного перехода. Задними колесами машина стояла на дороге. При столкновении верхняя часть столба упала, пробив крышу автомобиля.
Оба констебля отстегнули ремни еще до того, как патрульная машина остановилась. Дженни Дан нажала на тормоз, а Джонсон переключил мигалку в другой режим. Выйдя из машины, они вспомнили все, что по инструкции полагалось делать в подобных случаях, и поспешили к месту аварии. Похоже, в ДТП участвовал только один автомобиль. Учитывая, что был воскресный вечер и "фиат" врезался в столб в центре Брайтона, напрашивался вывод, что здесь они имеют дело со старым добрым вождением в пьяном виде. Некоторые из ротозеев, наслаждавшиеся последними несколькими часами выходных, тоже выглядели не слишком трезвыми. А учитывая, что некоторые из них стояли прямо на проезжей части, эти люди сейчас тоже подвергали себя опасности.
Мужчина в джинсах и кожаной куртке с силой дергал дверцу с водительской стороны, но похоже, ее заклинило.
Констебли должны были как можно скорее выяснить, есть ли погибшие либо серьезно раненые, потом оградить место аварии и вызвать скорую помощь – если, конечно, этого не сделали прохожие. А еще не мешало бы позвонить в пожарно-спасательную службу. Похоже, машину придется разрезать.
Полицейские стали проталкиваться через растущую толпу.
– Я все видел! – крикнул им вслед один мужчина.
– Этот гад нас чуть не задавил! – подхватила женщина с коляской.
Констебли подбежали к столбу, в который врезался автомобиль. Это был "фиат-панда" старой модели. От столкновения капот смяло так, что теперь он имел форму буквы "V". Крышу же продавила упавшая часть столба. В салоне находился один человек. Водитель был без сознания. Мужчина сидел, уронив голову на руль. Прижатая сверху продавленной крышей, она была вывернута под неестественным углом. Констебль Дан посветила в салон фонарем и сразу заметила вяло отвисшую подушку безопасности. Машину сильно искорежило, должно быть, проткнуло насквозь. По коже у констебля Дан пробежал холодок.
– Вот дерьмо, – произнесла она с сильным североирландским акцентом, который проявлялся только в минуты волнения.
Констебль Джонсон побежал обратно к машине, чтобы принести оградительную бело-голубую ленту. Констебль Дан по рации связалась со скорой помощью и пожарно-спасательной службой. Ей сказали, что и та и другая уже выехали.
46
Воскресенье, 1 марта
– Запомните, на борту вертолета в кадре лучше всего смотрится пилот! – еще днем объяснял Джонни Спелт режиссеру съемочной группы канала "Лэйтерс ТВ". Телевизионщики уже почти неделю всюду следовали за ними, снимая документальный фильм о воздушной скорой помощи Кента, Суррея и Суссекса.
В комнате отдыха в задней части ангара на аэродроме Рэдхилл, где команда проводила время между вызовами, одетые в зеленое пилоты и медики в красных комбинезонах ехидно посмеивались над Спелтом из-за его высказывания.
– Хочешь сказать, что из нашей команды ты смотришься лучше всех? – усмехнулась Ди Спрингер, миниатюрная рыжеволосая женщина-врач из Австралии, приехавшая в Великобританию учиться азам профессии "летающего врача". – Как же, размечтался!
– Раз место пилота из любого делает красавца, – подхватил Деклан Макартур, высокий молодой доктор с бритой головой и веселой улыбкой, – давай на сегодня поменяемся!
– Очень смешно! – притворно надувшись, проворчал Джонни и откусил кусок сэндвича с сыром и соленым огурцом.
День был длинный и тяжелый, и все порядком устали. Обычно за сутки воздушную скорую помощь вызывали около пяти раз. Но сегодня они успели слетать на пять вызовов только за свою смену – и это вдобавок к съемкам и интервью для телевидения! В последний раз пришлось отправиться в Истборн – мотоциклист, столкнувшийся с фургоном, получил тяжелые травмы головы. Его доставили в больницу, где работали лучшие специалисты по черепно-мозговым травмам на юго-востоке Англии – Сэйнт-Джордж в Тутинге. Команда только что вернулась. До конца смены оставалось полчаса. Усталые врачи и пилоты надеялись, что за это время новых вызовов поступить не успеет.
У пациентов с черепно-мозговыми травмами, помощь которым была оказана в течение первых четырех часов, больше всего шансов на полное восстановление. Если бы мотоциклиста везли в машине скорой помощи, в больницу он попал бы гораздо позже этого времени. А благодаря команде вертолета парень очутился на операционном столе всего через полтора часа после аварии.
– Значит, хочешь порулить, Деклан? – добродушно осведомился бывший военный летчик Джонни. – Да пожалуйста! На здоровье! Но только уговор – я с тобой в один вертолет не сяду.
– Что, испугался?
– Уж больно ты осторожный, Джонни. Неужели совсем не хочется экстрима? – поинтересовалась Ди Спрингер.
– Это ты мне говоришь об экстриме? – фыркнул Джонни. – Я, между прочим, служил военным летчиком в Афганистане.
– Вот именно – прояви уважение к военному герою! – с преувеличенным пафосом произнес Деклан Макартур.
– Разве после зоны боевых действий эта работа не кажется тебе немножко скучной, однообразной? – не успокаивалась австралийка.
– Знаете, что мне здесь нравится больше всего? – ответил вопросом на вопрос Джонни.
– Нет, но похоже, сейчас ты откроешь нам эту тайну, – произнес Деклан.
– Очень приятно сажать вертолет, когда в тебя никто не стреляет.
Вдруг зазвонил фиолетовый телефон.
– Вот черт! – воскликнул раздосадованный врач и, взглянув на часы, поспешил к аппарату. – До конца дежурства всего несколько минут оставалось! Каждый раз одно и то же!
– Где ваш боевой дух, коллега? – укоризненно покачал головой Джонни.
47
Воскресенье, 1 марта
Стоя на деревянной платформе лесов, Зуб услышал характерные звуки приближающегося вертолета и, спустившись, спрятался среди садовых кустов. Некоторое время оставался там, прислушиваясь к вою сирены. В руках он держал стамеску и молоток, которые нашел в сарае. Если это за ним, по крайней мере будет чем отбиться. Но звук сирены постепенно удалялся и наконец стих.
Видимо, где-то неподалеку произошел несчастный случай, подумал Зуб и снова взобрался на леса. Потом продолжил начатую работу – принялся отдирать доски с заколоченного окна. Кто-то постарался прибить их покрепче. Зуб трудился десять минут, прежде чем наконец образовался зазор достаточного размера, чтобы заглянуть через него в комнату.
То, что он увидел, Зубу не понравилось. Перед ним был хорошо оборудованный террариум. Здесь было все – и стеклянные аквариумы, и лампы, и системы подачи воды, и оснащенные таймерами автоматические кормушки. Так вот зачем Джоди Бентли столько грызунов в морозильнике!
Зуб во все глаза уставился на змей, среди которых были огромный питон, удав и множество других, более мелких тварей. Кроме того, в комнате содержались пауки и лягушки, а один из аквариумов так и кишел скорпионами. При виде устрашающего вида бежевых существ с маленькими клешнями Зуба передернуло. Во время службы в Ираке их учили распознавать опасных зверей и насекомых, в том числе и скорпионов. Говорили – чем меньше клешни, тем смертоноснее яд. А у этих клешни были совсем крошечные, едва заметные.
Да, странный у Джоди Бентли вкус по части домашних животных, подумал Зуб. Он подобных пристрастий не понимал и не разделял. Наоборот, терпеть не мог всяких скорпионов. А змей и вовсе боялся до ужаса. Что и говорить, коту повезло, что не сумел попасть в эту комнату. Это как раз тот случай, когда излишнее любопытство до добра не доводит.
Напротив окна Зуб заметил стеклянную дверь, но ее загораживало что-то похожее на глухую стену. Интересно, как же Джоди Бентли сюда попадает?
Снова зашумел вертолет – видимо, возвращался. Зуб поднял голову и увидел над собой огни. Что, если полиция ищет его с воздуха? На всякий случай Зуб прижался спиной к стене дома.
48
Воскресенье, 1 марта
В безоблачном вечернем небе впереди было ясно видно огни Брайтона. "МД-902 Эксплорер", черно-белый вертолет с двумя двигателями, летел в южном направлении со скоростью двести сорок девять километров в час. Ориентиром служила пролегавшая внизу трасса А-23. На востоке пилот Джонни Спелт сразу заметил знакомые огни Шорэмской электростанции. А вот и Дворцовый пирс – так Джонни по старой привычке называл Брайтонский пирс. К западу от него виднелось колесо обозрения. Все побережье было хорошо освещено и отлично просматривалось – особенно на фоне темных вод Ла-Манша.
Джонни жил в Брайтоне и топографию города знал отлично.
Неподалеку от колеса мелькали мигалки на автомобилях различных экстренных служб. Связавшись по рации с инспектором полиции, Джонни начал снижаться и завис в пятистах футах над землей.
Отсюда удалось разглядеть все подробности аварии. Машина врезалась в фонарный столб и сломала его пополам, причем вторая половина свалилась прямо на крышу автомобиля. Место происшествия было огорожено. Раньше воздушной скорой помощи сюда успели прибыть скорая помощь, пожарная служба и несколько полицейских машин.
– Гольф Кило Сьерра Альфа, – передал по рации инспектор.
– Гольф Кило Сьерра Альфа, – отозвался Спелт.
– Садитесь в парке Ист-Брайтон. Там ждет машина, которая доставит вас на место аварии.
Парк располагался в конце Уилсон-авеню. Надев очки ночного видения, Спелт принялся внимательно изучать местность. Если не считать одного гуляющего, игравшего в мяч с собакой, и поджидавшей бригаду полицейской машины, в парке никого не было. Для посадки места более чем достаточно. Сняв очки, Спелт включил прожектор, сразу заливший светом землю.
Две минуты спустя они благополучно приземлились. Винты все еще крутились, когда Ди Спрингер и Деклан Макартур отстегнули ремни безопасности и сняли наушники. Потом, подхватив сумки с медикаментами, выпрыгнули на траву и забрались на заднее сиденье ожидающей полицейской машины. Полмили до места аварии они преодолели быстро.
Возле бело-голубой ленты врачей ждал парамедик, который коротко ввел их в курс дела.
– Голову и ноги пострадавшего зажало так, что пришлось распиливать машину. Судя по всему, водитель получил серьезные травмы головы и позвоночника. Кроме того, у него, похоже, внутреннее кровотечение.
Поднырнув под ленту, все трое направились к машине, на ходу натягивая перчатки. На стоявших невдалеке офицеров полиции врачи едва взглянули. Дверцу со стороны водителя уже успели вырезать, и она лежала на дороге. Теперь два офицера пожарно-спасательной службы принялись за крышу и вовсю орудовали гидравлическими ножницами.
Внутри машины находился худощавый мужчина, одетый во все черное. На голове черная шапка, на руках кожаные перчатки. Шея была повернута под неестественным углом. Ди Спрингер посветила на жертву аварии фонарем. Водитель был едва в сознании. Лицо мертвенно-бледное, что для пострадавших в аварии дело обычное, но у этого человека вдобавок шла кровь из глаз, носа и рта. Дышал он тяжело и отрывисто. Каждый вдох явно давался бедняге с большим трудом.
– Не наш клиент, – тихо сказала она Деклану Макартуру. На профессиональном жаргоне это значило, что пациент безнадежен.
Деклан опустился на корточки и обратился к водителю.
– Эй! – позвал он. – Вы меня слышите?
Пострадавший прохрипел что-то неразборчивое.
– Я врач. Можете назвать свое имя?
Снова невнятное бормотание.
– Попробуйте пошевелить руками.
Водитель чуть приподнял их, потом попытался сжать кулаки, но безуспешно.
Деклан услышал потрескивание рации и звук приближающейся машины с сиреной.
– Сейчас вас вытащат из машины и доставят в больницу на вертолете.
Обычно в подобных случаях жертвам аварий делали обезболивающие уколы кетамина. К тому же благодаря этому препарату удавалось уменьшить потерю крови, поскольку он сужал капилляры. Достаточно было посмотреть на водителя врезавшейся в столб машины, чтобы сразу понять – у него внутреннее кровотечение, причем очень сильное.
Деклан стянул с левой руки мужчины перчатку – так будет удобнее прощупывать пульс. А потом потрясенно застыл, уставившись на пальцы пострадавшего. Из-под ногтей у него шла кровь. Макартур ожидал, что пульс у водителя окажется слабый, но, к его удивлению, сердце мужчины, наоборот, билось очень часто. Засекая по часам, врач стал считать секунды. Сто восемьдесят ударов в минуту! Достаточно для инфаркта или инсульта. Деклан посмотрел водителю в глаза, из которых тоже шла кровь. Зрачки были сильно расширены.
– Вы принимали наркотики? – спросил Деклан.
Мужчина попытался ответить, но тут принялся кашлять кровью. На лопнувшей воздушной подушке появилась большая красная клякса.
Деклан задумался. Этот человек явно принял какую-то дрянь, вот только какую? Ночная жизнь в Брайтоне активная. Врачам неоднократно случалось оказывать помощь посетителям ночных клубов, приобретшим с рук какие-нибудь сомнительные таблетки или коктейли. Но с такими симптомами Деклану еще не приходилось иметь дело.
– Вы можете сказать, что сегодня принимали? – еще раз спросил он – твердо, но спокойно.
Мужчина еле-еле выговорил какое-то слово, заканчивающееся на "ушки". Вдобавок его голос почти заглушали работающие гидравлические ножницы.
– Повторите, пожалуйста.
– …ушки.
– Что? Какие ушки?
– …гушки.
– Может быть, лягушки? – предположила Ди, опускаясь на колени рядом с пострадавшим. – Вы видели лягушек? – мягко спросила она.
Белки глаз водителя были красными, из-под век, будто слезы, стекала кровь.
– …гушки… меи…
– Вы видели лягушек и змей? Значит, сегодня вы все-таки принимали наркотики?
Глаза мужчины закатились. Деклан еще раз посчитал пульс, который теперь начал замедляться. Деклан был не уверен, хороший это знак или плохой. С подобными симптомами он сталкивался в первый раз. Повернувшись к Ди, велел доставать шприц и ампулу с кетамином.
– Нога… на щик… щик… – вдруг произнес снова очнувшийся мужчина.
– Пожалуйста, постарайтесь рассказать все, что помните, – воспользовалась возможностью Ди. – Что вы принимали?
– Кажется, он что-то говорит про ногу, – задумчиво произнес Деклан. – Пытается выговорить слово "щиколотка". – Он посмотрел на пострадавшего. – Правильно?
Но тут глаза водителя закрылись. Он опять потерял сознание. Деклан закатал брюки мужчины и спустил носки. Действительно – правая щиколотка была багровой и сильно опухшей. Кроме того, на ней друг напротив друга виднелись две крошечные отметины, похожие на уколы.
– Вы себе что-то вкололи? – спросил Деклан. Но пострадавший не ответил.
Деклан снова нащупал пульс, который успел угрожающе замедлиться. Ди дотронулась до его плеча и знаком показала, чтобы отошел в сторону. Она хотела сказать что-то, не предназначенное для ушей пациента.
Когда Деклан отошел на пару шагов от машины, Ди Спрингер сказала:
– Слушай, по-моему, это отравление. Причем смахивает на действие яда. Примерно такие же симптомы были у одного моего пациента, который в японском ресторане съел неправильно приготовленную рыбу фугу. Может, этот тоже полакомился чем-то ядовитым?
– Видела его ногу? Похоже на следы от уколов. А может, его укусила какая-нибудь ядовитая гадина? Так вот откуда эти разговоры о лягушках и змеях! Но проблема в том, что мы понятия не имеем, о каком яде речь. Даже не знаю, что ему вкалывать. Как бы хуже не сделать, – произнес Деклан.
Даже в самых сложных ситуациях он всегда знал, как поступить, но теперь пребывал в полной растерянности. Что, если насчет яда они с Ди ошиблись? Вдруг укусившее пострадавшего животное само по себе было не опасным, но заразило мужчину какой-нибудь заразной тропической болезнью? В таком случае перевозить пострадавшего на вертолете нельзя, иначе могут заболеть и команда, и пациенты, которых будут транспортировать после него.
Ди снова склонилась над пострадавшим.
– Сэр, если вы меня слышите, пожалуйста, скажите, что с вами случилось. Вы сегодня ели что-то необычное? Вкалывали себе наркотики? Или вас укусила змея? Может, вы ездили за границу, особенно в экзотические страны?
Ответа не последовало. Ди повернулась к Деклану:
– Думаю, нужно доставить больного в Лондон, в токсикологическое отделение больницы Гайс.
Деклан опять проверил пульс. Тридцать пять ударов в минуту. А ведь всего несколько минут назад было сто восемьдесят! До больницы Гайс лететь примерно час. Значит, на месте они будут около десяти часов вечера. Конечно же нужно будет заранее сообщить по рации, какие у пациента симптомы, чтобы врачи успели подготовиться. Но если у мужчины все же заразная тропическая болезнь, можно ли так рисковать?..
В конце концов Деклан рассудил, что правильнее будет доставить его в больницу. Вдруг беднягу удастся спасти? Бывает, пациенты выкарабкиваются даже в самых, казалось бы, трудных случаях – и подобное случалось чаще, чем смели надеяться врачи. Ради таких вот счастливых моментов они и продолжали нести эту тяжелую службу.