Вот некоторые из них: страна – член ВТО, следовательно, она самым тесным образом включена в мировое разделение труда и в случае неверного выбора направлений модернизации экономики нам грозит недостаточная конкурентоспособность выбранной модели экономического развития со всеми вытекающими последствиями – дальнейшее отставание в экономическом развитии и окончательное превращение страны в сырьевой придаток.
Кроме того, членство в ВТО накладывает на нас ряд серьезных ограничений, связанных с возможностями – вернее, отсутствием возможностей, реализации независимой промышленной политики; потеря высококвалифицированных кадров, не находящих применения внутри страны; отсутствие "систем страхования" социальных рисков на рынке труда при реструктуризации экономики, а также, систем адаптации – профессионального образования, систем переподготовки, отсутствие единого рынка труда и механизмов повышения мобильности рабочей силы грозят серьезными потерями трудового потенциала; недостаточная социальная ориентированность новой экономической модели, нехватка качественных рабочих мест, если учесть, что российская экономика в силу объективных причин должна быть относительно трудоемкой; отсутствие достаточных средств в бюджете на минимизацию социальных рисков и, как следствие, рост социальной и политической напряженности; отсутствие должного информационно-идеологического обоснования болезненных преобразований и неприятие реформ значительной частью общества; отсутствие позитивного взгляда в будущее у молодого поколения, неверие в то, что современные, востребованные и уважаемые в других странах профессии могут в России приносить хороший доход и обеспечивать высокой качество жизни.
Конфликты в социально-трудовой сфере являются реализацией порождаемых ситуацией в сфере занятости социальных рисков. Одновременно высокая конфликтность и переход трудовых конфликтов в неправовое русло могут быть оборотной стороной отсутствия в стране цивилизованных механизмов регулирования социально-трудовых отношений, основанных на достижении баланса интересов основных участников этих отношений и отсутствия у наемных работников легальных путей выражения своего недовольства.
Эксперты МОТ перечисляют наиболее часто встречающиеся причины коллективных трудовых конфликтов, выявленные в ходе анализа статистики и материалов исследований, проведенных во многих быстро развивающихся экономиках. К ним относятся: слишком быстрые темпы социально-экономических преобразований, высокие уровни неравенства, резкий экономический спад, влекущий за собой ухудшение положения значительных слоев населения, циклические факторы – определенные этапы коллективных переговоров, особенно в странах, где преобладает более высокий уровень социального диалога.
Очевидно, что в случае российской ситуации в той или иной мере присутствуют все перечисленные выше факторы, а, кроме того, свой весьма значительный вклад в обострение ситуации вносит и отсутствие у большинства населения, особенно, молодежи, четкого понимания перспектив развития страны, а также, механизмов адаптации к переменам.
Конечно, о конкретных цифрах принявших участие в коллективных трудовых спорах говорить достаточно сложно, но принципиальными здесь представляются два момента. Во-первых, уровень конфликтности в социально-трудовой сфере, несомненно, выше, чем это признает официальная статистика. Во-вторых, из-за законодательно обусловленной сложности начала забастовки некоторые трудовые конфликты выходят из правового поля.
Практически невозможно соблюсти все процедуры, предусмотренные Трудовым кодексом, для инициирования забастовки, чего стоит только "минимум согласованных работ", который работники должны согласовать с работодателей, прежде чем прекратить работу. Понятно, что конфликты все равно остаются и находят свое разрешение в формах, далеких от социального диалога, что, кстати, снижает шансы на их цивилизованное разрешение. К сожалению и сам социальный диалог, как механизм регулирования социально-трудовых отношений, принятый в развитых странах, не получил в России достаточного распространения, хотя именно в условиях предстоящих серьезных экономических преобразований он мог бы быть особенно востребован.
В контексте необходимости проведения структурных реформ и повышения уровня конфликтности социально-трудовой сферы актуальным становится вопрос нахождение или формирования тех социальных групп, которые могут составить социальную базу реформ. О нарастании напряженности в социально-трудовой сфере говорят разные эксперты.
Экспертами называются следующие причины, провоцирующие рост уровня конфликтности в социально-трудовой сфере России: до 2010 года это была в основном невыплата зарплаты, в настоящее время – низкий размер оплаты труда, которая после кризиса, если и повышалась, то горазд более медленно, чем до него. В этой связи тревогу вызывает рост просроченной задолженности по заработной плате. И, хотя, как и прежде, подавляющая часть этой просроченной задолженности – это задолженность, связанная с отсутствием собственных средств у организаций – 97 %, опасным выглядит рост задолженности из-за несвоевременного получения денежных средств из бюджетов всех уровней.
Реструктуризация экономики – процесс болезненный. Насколько же в настоящей ситуации – ситуации экономического кризиса, власть и общество готовы к проведению серьезных преобразований? Есть несколько возможных путей осуществления болезненных реформ, однако в современных условиях наиболее реалистичным с точки зрения успешности достигаемых результатов представляется разработка "дорожной карты" реформ на основе компромисса между основными заинтересованными сторонами. Опыт развитых стран подтверждает этот тезис. Компромисс, однако, возможен только в условиях зрелого гражданского общества со сформировавшимися институтами представительства различных групп интересов.
Для России проблема формирования эффективного и реально работающего гражданского общества пока в большей степени получила разрешение в теории, нежели на практике. Вроде в обществе складывается понимание того, что сильное гражданское общество является не только предпосылкой справедливого распределения результатов общественного труда, но и повышения его эффективности. Однако в практике управления социально-экономическим развитием страны эта теория своего подтверждения не находит.
Проблема, на наш взгляд, заключается даже не в размерах спада и объемах финансирования, необходимых для поддержания экономики, а в том, что вся архитектура системы – политическая, система управления экономикой, межбюджетные отношения, законодательство, не способствуют проведению серьезных структурных преобразований на основе достижения общественного компромисса. Сложившаяся социальная структура также не позволяет говорить о том, что есть социальные группы, готовые поддержать реформы, обещающие быть достаточно болезненными для весьма значительной части общества и принять на себя часть ответственности за проведение этих реформ.
Собственно о том, что потребность "делиться ответственностью" у государства существует, свидетельствуют активные попытки найти или сформировать российский средний класс, активизировавшиеся в последние годы. Этой проблеме придавалось особое значение, она приобрела, пожалуй, уже не столько социально-экономический, сколько политико-идеологический характер, став практически, чуть ли, не национальной идеей в период после кризиса 2008–2009 годов. Не случайно на секции Форума "Стратегия-2020" в "поисках" среднего класса обсуждались меры, которые должны были бы способствовать формированию "в российском обществе ответственного активного и профессионального слоя граждан, способных качественно изменить экономику страны и вывести ее на новый уровень развития". Появился даже такой термин как "ребрендинг" понятия "средний класс".
Логика происходящего совершенно очевидна – идея формирования "среднего класса" это идея создания основы стабильности общества, базирующейся на понимании того, что невозможно добиться успеха в экономическом развитии в условиях современных вызовов без принятия сценария реформ всем обществом или хотя бы значительной его частью. Формирование среднего класса – это, в сущности, вопрос легитимации власти, но если в развитых странах – post factum, то у нас ставилась задача "сконструировать" средний класс a priori поддерживающий власть.
Однако когда мы говорим о "среднем классе" в развитых странах, откуда собственно и происходит данное понятие, мы подразумеваем социальные группы, имеющие определенный уровень доходов и обладающие, кроме того, целым набором социально-экономических, социальнодемографических и социально-культурных характеристик, делающие средний класс относительно устойчивым статистическим понятием. Главными отличительными чертами среднего класса при этом являются его высокий адаптационный потенциал и инновационный характер занятости.
Что касается России, то здесь ситуация с формированием "среднего класса" весьма и весьма неоднозначна. И объясняется это не только переходным характером нашего общества. Понятно, что в стабильных экономически развитых обществах доля населения, относимого к "среднему классу" выше, чем в развивающихся обществах, которым необходимо пройти серьезные структурные трансформации. Однако тревожно другое – если брать за основу отнесения к среднему классу уровень доходов населения, то в нашей стране к нему относится, во-первых, весьма незначительная часть граждан, а, во-вторых, отнюдь не те, кто имеет высокий уровень образования и квалификации и является представителем инновационной экономики, если под последней понимать наукоемкие, высокотехнологичные отрасли. Получается, что у нас – если брать за основной критерий выделения среднего класса уровень дохода населения, средний класс формируется из представителей добывающих отраслей и чиновничества. Перспективы сохранения такого среднего класса в условиях структурных преобразований весьма неопределенны, во-первых, а, во-вторых, такой средний класс вряд ли можно рассматривать как социальную опору реформ. Так или иначе, проблема формирования широкой общественной коалиции "за реформы" остается нерешенной. К сожалению, и само понятие "реформы" достаточно сильно дискредитировано за прошедшую четверть века.
То, что необходимые преобразования не были проведены в предшествующие годы – серьезная претензия к власти с точки зрения экономических угроз, но совершенно очевидно, что и общество в целом не было готово существенным образом менять сложившийся "статус кво". Рост цен на нефть и другие традиционные экспортные российские товары позволяли отодвигать проведение реформ на неопределенное будущее, создавать видимость общего благополучия. Наверное, возможно говорить о наличии определенного "общественного договора" между обществом и властью, который формулируется следующим образом – общество поддерживает власть при условии, что каких-либо значительных преобразований, угрожающих стабильности положения значительной части населения проводиться не будет.
В заключении можно упомянуть в этой связи еще об одной серьезной угрозе, присутствующей в сегодняшней российской действительности. Может оказаться, что протестный потенциал общества в значительной степени уже исчерпан и протест будет все в большей степени выражаться в росте социальной апатии, нежелании эффективно трудиться, повышать свою квалификацию, асоциальных формах поведения. В этом также таятся значительные угрозы для модернизации, предполагающей именно рост инициативы и творчества граждан.
1.2. Энергетическая безопасность страны, угрозы национальным интересам в энергетической сфере
Энергетическая безопасность страны является еще одной важнейшей структурной составляющей экономической безопасности страны. Энергетическая безопасность – это состояние защищенности страны, ее граждан, общества, государства, обслуживающей их экономики, от угроз надежному топливо-и энергообеспечению. Эти угрозы определяются как внешними (геополитическими, макроэкономическими, конъюнктурными) факторами, так и собственно состоянием и функционированием топливно-энергетического комплекса и всего энергетического сектора страны. Обеспечение энергетической безопасности – одна из основных задач Энергетической стратегии России. Отмеченные выше негативные процессы в функционировании топливно-энергетического комплекса страны являются одновременно и основными угрозами энергетической безопасности России и ее регионов.
Анализ свидетельствует, что эти угрозы носят уже вполне реальный характер. Диспропорции в топливо– и энергообеспечении отдельных регионов России становятся "хронической болезнью" системы энергоснабжения страны. Недозавоз топлива в труднодоступные районы Севера и отсутствие средств для освоения местных ресурсов, дефицит угля и мазута на электростанциях Дальнего Востока и других регионов, реально угрожают энергетической безопасности регионов. Проблема усугубляется неравномерностью размещения запасов первичных энергоресурсов, производства нефтепродуктов и электроэнергии по регионам страны, слабостью электрических связей Востока, Сибири и Европейской части страны.
На состояние энергетической безопасности оказывают влияние три главных фактора:
• способность топливно-энергетического комплекса обеспечивать экономически обоснованный внутренний и внешний спрос достаточным количеством энергоносителей соответствующего качества и приемлемой стоимости;
• способность потребительского сектора экономики рационально использовать энергоресурсы, предотвращая тем самым нерациональные затраты общества на свое энергообеспечение и дефицитность топливно-энергетического баланса;
• устойчивость энергетического сектора к внешним и внутренним экономическим, политическим, техногенным и природным угрозам, а также его способностью минимизировать ущерб, вызванный проявлением этих дестабилизирующих факторов.
Важнейшими принципами обеспечения энергетической безопасности являются:
• восполняемость исчерпаемого ресурса (темпы потребления исчерпаемых ресурсов топлива не должны превышать темпов освоения замещающих их источников энергии);
• диверсификация используемых видов топлива и энергии (экономика не должна чрезмерно зависеть от какого-либо одного энергоносителя, не допустима моноструктура топливно-энергетического баланса);
• экологическая безопасность (развитие энергетики должно быть сбалансировано с возрастающими требованиями охраны окружающей среды);
• предотвращение энергорасточительства, рациональное потребление как топливно-энергетических ресурсов в целом, так и органических ресурсов топлива;
• создание экономических условий, обеспечивающих приоритетность внутреннего потребления энергоресурсов их экспорту и рационализация структуры экспорта;
• гарантированность энергообеспечения экономики и населения страны в полном объеме в обычных условиях и в минимально необходимом объеме при угрозе или возникновении чрезвычайных ситуаций различного характера;
• максимально возможное использование во всех технологических процессах и проектах отечественного оборудования (это позволит предприятиям топливно-энергетического комплекса стать одним из основных заказчиков для машиностроения, химической и других отраслей промышленности).
За годы реализации Энергетической стратегии России на период до 2020 года энергетическая безопасность России была обеспечена в полном объеме. Вместе с тем не удалось избежать локальных кратковременных нарушений энергетической безопасности отдельных регионов, которые стали отражением имеющихся системных проблем в российской энергетике.
Основными проблемами в сфере энергетической безопасности являются:
• высокая степень износа основных фондов топливно-энергетического комплекса (в электроэнергетике и газовой промышленности – почти 60 процентов, в нефтеперерабатывающей промышленности -80 процентов);
• низкая степень инвестирования в развитие отраслей топливно-энергетического комплекса (за последние 5 лет объем инвестиций в топливно-энергетический комплекс составил около 60 процентов от объема, предусмотренного Энергетической стратегией России на период до 2020 года);
• монозависимость российской экономики и энергетики от природного газа, доля которого в структуре внутреннего потребления топливно-энергетических ресурсов составляет около 53 процентов;
• несоответствие производственного потенциала топливно-энергетического комплекса мировому научно-техническому уровню, включая экологические стандарты;
• слабое развитие энергетической инфраструктуры в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке.
Стратегической целью государственной энергетической политики в сфере обеспечения энергетической безопасности является последовательное улучшение ее следующих главных характеристик:
• способность топливно-энергетического комплекса надежно обеспечивать экономически обоснованный внутренний спрос на энергоносители соответствующего качества и приемлемой стоимости;
• способность потребительского сектора экономики эффективно использовать энергоресурсы, предотвращая нерациональные затраты общества на собственное энергообеспечение;
• устойчивость энергетического сектора к внешним и внутренним экономическим, техногенным и природным угрозам надежному топливо-и энергообеспечению, а также его способности минимизировать ущерб, вызванный проявлением различных дестабилизирующих факторов.
Достижение энергетической безопасности осуществляется на базе реализации всех основных составляющих государственной энергетической политики исходя из следующих важнейших принципов: