Супруга её, тем не менее, дома не оказалось. Удалось его разыскать по рабочему телефону, причем трубку он снял практически сразу. И долго не мог поверить в произошедшее, а когда поверил, то поклялся немедленно бросить все дела и ехать домой - встречать жену и оказывать ей моральную поддержку. Мы с Галкой переглянулись и с некоторым облегчением вздохнули: для некоторых мужчин смерть тещи, пусть и насильственная, вовсе не повод для того, чтобы оставлять свои занятия. Возможно, этот самый Санечка не так уж и плох на самом деле. Да и не могла Елена полюбить абы кого. Или - могла? Любовь, как известно, зла…
В Москву я возвращалась уже в машине Павла, потому что Галка должна была ещё завезти Елену к ней домой, на Полянку, а потом ехать к себе, в район Курского вокзала. Мы же ехали в самый южный из спальных районов Москвы, так что на каком-то участке шоссе дороги наши расходились. Елена тщательно заперла дачу, в том числе, и калитку.
- Молодец, - похвалила её Галка. - Не хватает еще, чтобы тебе дачу обчистили…
- Какая разница, - устало вздохнула Елена. - Да и вообще молния дважды в одно и то же место не ударяет.
Галкины "Жигули" мелькнули фарами и исчезли за поворотом шоссе, причем я испытала чувство невероятного облегчения: ещё раз испытывать все прелести лихачества моей подруги, да ещё и в стремительно сгущающихся сумерках хотелось меньше всего на свете. Павел, по крайней мере, не делает из езды культа.
Какую-то часть дороги мы проехали молча, потом Андрей спросил меня:
- Ты не слишком перевозбудилась сегодня? Кошмары сниться не будут?
- Не знаю, - честно ответила я. - Не хотелось бы, конечно. Выпью на ночь валерианки…
- Лучше водки, - подал голос Павел. - Тот самый случай, когда без поллитры не разберешься.
- Самые простые дела и бывают самыми загадочными, - поддержал его Андрей. - Когда убивают политика или там банкира, все понятно: ищи, кому выгодно…
- Потому и не находят, - хмыкнул Павел. - Не хотят создавать себе дополнительных проблем.
- Вот я и говорю. А тут - чистый бытовик. Пожалуй, поеду завтра, опрошу соседей. Вдруг что-то прояснится.
- Мы же ходили сегодня с Галкой, - слегка даже обиделась я.
- Наташенька, - нежно сказал Андрей, - как теоретику тебе, конечно, цены нет. Вот подожди, издадут твою детективную повесть, мы все её будем читать как обязательную литературу, чтобы учиться грамотно раскрывать преступления. А вот практика у тебя хромает. Лучше уж мы с Павлом этим займемся, ты уж у нас хлеб-то не отбирай. Елене помочь надо, хотя её мало утешит, если даже убийца будет найден. Мать не воскресить…
- Алене действительно надо помочь, - согласился Павел. - И не только в поисках убийцы. Я тут одну странность заметил… Она позвонила мужу домой, так? И дома его не оказалось. А потом она позвонила ему на работу. И…
- И он оказался на месте, - буркнула я. - Очень странно, конечно!
- Я заметил номер этого самого рабочего телефона. Он, между прочим, спутниковый. Человек носит с собой мобильный телефон, а жена, похоже, об этом даже не догадывается. Иначе в такой ситуации сразу же позвонила бы ему на мобильник. Логично?
- Более чем, - согласился Андрей. - Почему бы тебе не познакомиться с этим… как его, кстати, зовут, Наташа?
- Санечка, - ответила я.
- Отчество у него имеется? - максимально терпеливо спросил Андрей.
- Не помню. То есть, не помню, какое. Я его в глаза ни разу в жизни не видела.
- Мужа твоей близкой подруги? - изумился Андрей.
- Ну, она скорее все-таки двоюродная сестра моей близкой подруги. Мы не очень часто общаемся, в основном, через Галку. И у тети Тани я редко бываю… бывала. Елена вышла замуж года два тому назад, мне тогда не до развлечений было. А уж потом - тем более. Думала: съездим за яблоками, восстановим отношения. А оно вон как обернулось… В общем, мужа Елены зовут Александром, это точно.
- Ладно, это легко выяснить, - махнул рукой Андрей. - Я сам поговорю завтра с Галкой, от неё в этом плане толку больше, чем от тебя.
- Пообедаете у нас? - спросила я Павла, проигнорировав очередную шпильку в мой адрес.
- Мы поедем к себе, - чуть ли не впервые за весь день подала голос Милочка. - У меня все готово, да и отдохнуть нужно. Не обижайся, Наташа..
Я и не думала обижаться. События последних дней изрядно выбили меня из колеи, так что совместную трапезу я предложила из чистой вежливости, надеясь, в глубине души, что Павел с Людмилой - воспитанные люди и злоупотреблять моим гостеприимством не будут. Так и произошло.
Мое подавленное настроение не улучшилось и тогда, когда мы с Андреем сели за стол. Оба здорово проголодались и устали, так что трапеза прошла быстро и в полном молчании. Я стала убирать со стола, когда зазвонил телефон. Что ещё случилось, интересно?
- Наташка, - услышала я Галкин голос, - твои мужчины у тебя?
- Только один, - ответила я. - А в чем дело?
- У Елены квартиру обчистили.
Я так и села. Вот тебе и молния, которая дважды в одно и то же место не ударяет!
- Украли деньги, шубу, дубленку её мужа, и все украшения…
- То есть драгоценности, - уточнила я.
- Не только. Да их и было, драгоценностей-то! У Елены пара колец и цепочка, у её невестки чуть побольше, и все тетины украшения, даже бижутерию. Польстился же кто-то!
- Милицию вызвали? - спросила я.
В кухню вошел Андрей и как раз услышал мой вопрос. Глаза у него без преувеличения стали квадратными от удивления. А мне стало безумно жаль Елену - это же надо, чтобы на одного человека сразу столько несчастий сыпалось!
- Вызвать-то вызвали, - отозвалась Галка, - да толку чуть. Я тебе из своего дома звоню, Ленку я у подъезда высадила и тут же развернулась, а то Тарасов без меня и есть-то ничего не будет. Только доехала - она звонит. Ну, а я сразу про персональных сыщиков вспомнила. Дай трубку Андрею, пожалуйста.
Я удовлетворила её просьбу, в двух словах пояснив Андрею суть дела. Он внимательно выслушал Галку, лишь изредка задавая короткие и точные вопросы, а потом сказал:
- Я позвоню кое-кому, пусть разошлют ориентировку в соответствующие магазины. Но вообще-то надежды мало, сейчас что угодно можно на любом углу продать. На том же Старом Арбате, к примеру, человек десять покупают антиквариат и золото с рук. А уж шуба… Сейчас каждая третья женщина в новой шубе щеголяет, не будешь же к каждой присматриваться. Лене я позвоню, если нужно. А завтра поедем с Павлом в Белые Столбы искать свидетелей.
Он положил трубку и тяжело вздохнул:
- Что ты, что твои подруги - все не как у людей. У тебя тогда в диване нашли радиоактивную капсулу - вполне достаточно для одного человека, правда? Так нет: немедленно твоя подруга гибнет на пожаре, а тебя начинает преследовать её муж, чтобы замести следы своей шпионской деятельности. Все в одном флаконе, как шампунь с кондиционером. Теперь у Елены убивают мать и тут же грабят квартиру. Надеюсь, что это дело рук одного и того же человека, хотя вряд ли…
- Кто шляпку спер, тот и тетку пришил? - вспомнила я соответствующий диалог из "Пигмалиона".
- Ну, примерно. Посмотри, квартиру грабят тогда, когда все уехали: кто на дачу, кто на работу. Возможно, совпадение, а возможно и наводка. Дверь там простая, сигнализации никакой, замки копеечные, для начинающих жуликов. Поняла теперь, почему я так настаивал, чтобы ты у себя стальную дверь поставила? Больше не жалеешь?
- А я и не жалела, - фыркнула я. - Только у меня брать нечего.
- Да? - саркастически прищурился Андрей. - Видюшник - раз, приемник с магнитофоном - два, плеер - три, телефонные аппараты - четыре, опять же шуба - пять. Ну, и те сто долларов, которые ты куда-то засунула, жулики уж точно найдут, у них работа такая.
- Перестань меня дразнить, - обиделась я, - склероз - это болезнь, а не черта характера. Целый день надо мной издеваешься. Не надоело?
- Надоело, - спокойно сказал Андрей, - но я просто пытаюсь тебя растормошить. А то ты все время замираешь и смотришь в одну точку. Мне такая твоя задумчивость не нравится.
- Другого способа растормошить, как ты выражаешься, не имеется? А потом есть о чем задуматься, разве не так? Убийство, ограбление…
Андрей благоразумно прекратил дискуссию и снял телефонную трубку.
- Позвоню Павлуше. Пока ещё не слишком поздно.
- Он же у Милочки, - напомнила я. - Имей совесть, не порть другу личную жизнь. Подожди до утра, наговоритесь всласть. А мне бы завтра поработать часиков хотя бы шесть. Запущу, потом буду ночами сидеть. Терпеть этого не могу.
- Работай, - пожал плечами Андрей. - Я уеду, мешать тебе никто не будет. Хочешь, я вообще пару-тройку дней у себя поживу.
Хочу ли я этого? С одной стороны, было бы неплохо для разнообразия побыть одной и соскучиться. С другой, сейчас для этого было не самое подходящее время: замучат мрачные мысли, а отгонять их будет некому.
- Ладно, снимаю вопрос, - будто бы прочитал мои мысли Андрей. - Как-нибудь в другой раз. А то ты опять будешь спрашивать, не надоела ли ты мне.
Опять зазвонил телефон и Андрей оживился:
- Может, это Павлуша? Да, я вас слушаю. Говорите, слушаю вас внимательно. Наташу? Ради бога. Наташенька, жених звонит, возьми трубочку, будь так добра.
- Ты меня достанешь своей чуткостью, - укоризненно сказала я, не понижая голоса. - Хоть бы для приличия приревновал. Да, я слушаю, добрый вечер. Чем обязана?
Ирония всегда отскакивала от Масика, как горох от стенки. По-моему, у него и чувство юмора отсутствовало, как таковое.
- Хотел узнать, как твои дела, - последовал безмятежный ответ. - А тебя целый день нет дома. Почему у тебя трубку опять снимает мужчина?
- Потому что он сидит рядом с телефоном. Скажи мне лучше, что ты делал в Белых Столбах?
Андрей сделал страшные глаза и помотал рукой перед собственным лицом. Что в переводе на нормальный язык по-видимому означало: опять треплешься, не подумав. Но я-то как раз подумала, что надо спросить моего с позволения сказать жениха, каким образом его изображение оказалось чуть ли не рядом с трупом.
- Я там не был, - быстро ответил Масик. - Я был в Черноголовке.
- Да? А видели тебя именно в Белых Столбах. Внешность у тебя достаточно колоритная.
- Ты хочешь сказать, что я красив? - снисходительно вопросил он. - Мне об этом уже говорили недавно. Одна женщина. Столько комплиментов мне наговорила, ты себе не представляешь…
Я открыла было рот, чтобы сказать: не следует верить всему, что тебе говорят, но Масик меня опередил и завершил грустным тоном:
- Лучше бы денег дала!
Если бы не сидела на стуле, точно свалилась бы на пол от смеха. Все-таки Масик - это сказка. Венского леса.
- Тебе что, денег не хватает, солнце мое? - спросила я, отсмеявшись.
- Почему? - как бы даже обиделся Масик. - Хватает. Но не мешало бы побольше. Мне, например, для нормальной жизни нужно тысяч пять в месяц. Долларов, разумеется.
- А не стошнит? - участливо поинтересовалась я.
- От чего?
- От излишеств.
- Глупости, Натали. Какие излишества? Это на самое необходимое.
Интересно получается. Человек не курит, практически не пьет - во всяком случае, за свой счет никогда не делает ни того, ни другого, - так куда ему такая прорва деньжищ? Живет с мамой, которая все продукты закупает на оптовом рынке, сам мне когда-то рассказывал. Может, он в казино каждый день ходит играть? Тогда понятно.
- Ладно, о бюджете мы поговорим как-нибудь в другой раз, - попыталась я вернуться к прежней теме, - ты мне не ответил на мой вопрос. Что ты делал…
- Я уже сказал. Никто меня в этих самых Белых Столбах не видел. Не было меня там, никогда туда не ездил. Зачем мне тащиться в электричке за пятьдесят километров от Москвы? Да ещё поезда ходят редко и с опозданием.
Что и требовалось доказать. Человек ни разу туда не ездил, но знает, что поезда ходят плохо. И точно знает, что поселок находится в пятидесяти километрах от Москвы. Как говорил незабвенный папа Мюллер, "мелочи не совпадают, а я верю мелочам". Вот и я тоже им верю.
- Хорошо, успокойся, пожалуйста. Не был, так не был. Кстати, ты обещал мне показать какие-то потрясающие фотографии…
- Вот я и хотел тебе их сегодня показать. Правда, сейчас уже поздно. Может, завтра? Часиков в шесть вечера, как обычно.
- Давай лучше днем погуляем в парке, - выдвинула я контрпредложение. - Пока погода ещё держится. Совместим приятное с полезным.
И предотвратим нежелательную встречу с Андреем, добавила я про себя. Не то, чтобы я горела желанием общаться с Масиком лично, но любопытство меня уже заело. Должно же быть какое-то объяснение его странного поведения. Да и моей находке.
Мы договорились встретиться у входа в парк ровно в полдень. У Андрея это, естественно, восторга не вызвало, скорее, наоборот:
- Зачем тебе это понадобилось? - спросил он с некоторой резкостью, ему совершенно не свойственной, когда я положила трубку. - Скучно?
- Ты все-таки ревнуешь? - попыталась я выиграть время.
- К Масику-то? - хмыкнул Андрей. - Я пока ещё в здравом уме. И у меня нет оснований сомневаться в твоей порядочности… пока. Но ты ведь решила проводить собственное расследование, разве не так? А о том, что он действительно может быть убийцей, ты подумала? Я не могу этой вероятности полностью исключить. У него же не все дома, от него чего угодно ожидать можно.
- Думаешь, он в парке меня убьет? Или изнасилует?
- Размечталась! Хотя насчет первого - как знать. Но ты можешь просто спугнуть его вопросами. Наташа, это не игрушки.
- Знаю. Но я хочу посмотреть на фотографии. Может быть, удастся определить, где он их сделал. И уже с этими доказательствами…
- Ну, допустим, ты докажешь, что он действительно был в Белых Столбах. И что дальше?
- Дальше сообщу об этом тебе и вы с Павлом решите, что делать.
- Первая умная вещь, которую я от тебя услышал за весь этот разговор, - чуть смягчился Андрей. - Знаю, что запрещать тебе что-то бесполезно, все равно сделаешь по-своему. Но будь предельно осторожна, понятно? И ни в коем случае не говори ему о том, что нашла фотографию.
- Я же не дура! - искренне возмутилась я.
Остаток вечера прошел без сюрпризов, так что ложилась спать я почти успокоившись, но от одного видения так и не смогла избавиться: перед глазами вновь и вновь вставала картина заброшенного дачного участка и зеленый шелковый шарф, болтающийся на кусте.
Господи, ну кому мог понадобиться этот кошмар?
Глава восьмая
Я так устала за минувший сумасшедший день, что заснула, как убитая, и никаких кошмаров, вопреки мрачным прогнозам Андрея, не смотрела. Более того, я исхитрилась проспать даже его уход, хотя обычно слышу каждый шорох. Таракан чихнул в кухне - я подскакиваю на кровати в комнате. С такой нервной системой только детективами и увлекаться: путевка в дурдом гарантирована.
В результате я продрала глаза, когда стрелки будильника показывали десять с копейками, а трудящиеся уже вовсю создавали материальные ценности. За окном светило солнце, и я даже не сразу сориентировалась во времени и пространстве: какое, милые, у нас тысячелетье на дворе? Но потом вспомнила сразу все: и про тетю Таню, и про ограбление квартиры Елены, и про грядущее свидание с Масиком…
Из-за чего конкретно у меня испортилось настроение, сказать затрудняюсь. Не исключено, что, так сказать, по совокупности. Во всяком случае, утренний кофе я, как некий хрестоматийный персонаж, пила "без всякого на то для себя удовольствия". А нечего искать приключений на собственную голову! Сейчас села бы к компьютеру, чинно-благородно занялась бы очередной порцией перевода… Нет! Придется причесываться и накладывать макияж "под большое декольте" и тащиться к парку на свидание.
К моему собственному изумлению, процедура приведения себя, маленькой, в божеский вид почти доставила мне удовольствие. Женщина остается женщиной в любой ситуации. Лично я не берусь представить себе мужчину, который с наслаждением бы брился и подбирал галстук в тон носкам, готовясь к свиданию с предполагаемым убийцей. Меня же до чрезвычайности занимал вопрос, сочетается ли белая кожаная короткая куртка, которой я на сей раз решила щегольнуть, с черными джинсами и лиловой водолазкой. А также проблема подбора теней на веки: золотисто-бежевые в тон волосам или сиреневые - в тон той же водолазке. Впрочем, женщины меня поймут, а мужчины могут крутить пальцем у виска сколько угодно: где ничего не положено, там и взять нечего.
Мои усилия не пропали втуне: первое, о чем спросил меня Масик, встретив у входа в парк, было:
- У тебя новая курточка? Я её раньше не видел.
Можно подумать, что мой гардероб когда-то был изучен им вдоль и поперек!
Нет, он не изменился: все та же сладкая улыбка, вылощенный вид и ярко выраженный тенор. И манеры остались прежними: совершив обряд целования ручек, он деловито пощупал кожу курточки и вынес компетентную оценку:
- Настоящая! И цвет тебе очень идет.
Если бы он попросил меня дать ему примерить этот самый предмет верхней одежды, я бы нисколько не удивилась, но, слава Богу, обошлось. И тут я поняла, что же изменилось на самом деле: мое отношение к нему. Если полгода тому назад я воспринимала его как молодого мужчину с некоторыми странностями - вполне простительными, коль скоро детей с ним крестить я не собиралась! - то теперь никак не могла отделаться от той характеристики, которую Елена дала его фотографии. Ведь действительно сходство с рекламой газировки для взрослых поразительное. Где были до этого мои глаза? Впрочем, тогда я телевизор не смотрела - не до того было.
- А я сегодня с утра так жутко выглядел, - посетовал Масик. - Даже выходить не хотелось. Но потом уложил волосы, подкрасился…
- Что значит - подкрасился? - не поняла я. - Волосы покрасил?
- Ты что, с ума сошла? Нет, брови подкрасил, ресницы. Румян у мамаши позаимствовал…
Час от часу не легче! Какие ещё сюрпризы у него в запасе, хотела бы я знать?
- И часто ты так… подкрашиваешься? - осторожно осведомилась я.
- Ну… иногда. И только в теплое время года.
- Не вижу связи.
- Господи, раньше я и зимой косметикой пользовался, но один раз подкрасил усы и пошел по делам. Пришел в одну контору, поцеловал одну девушку в щеку и всю её перемазал краской. Усы оттаяли и потекли… А у тебя разве с ресницами так не бывает?
Я только покачала головой. Интересно, чем он пользовался, если получил такой эффект? И ведь никогда же ничего такого не подумаешь, на него глядя: мужчина как мужчина, только тенор.
- Пойдем к пруду? - предложил Масик. - Там тихо и красиво.
- Лучше давай погуляем по аллее, - мгновенно вспомнила я предостережения Андрея, которые в свете последних реплик моего кавалера получили дополнительное подтверждение. - К пруду надо спускаться по траве, а у меня сапожки на тонкой подошве.
Для убедительности я покрутила в воздухе ногой, обутой в действительно тонкий сапожок, да к тому же ещё и белый. Только теперь я сообразила, что для прогулки по лесопарку выбрала не самую удачную обувь. Да и вообще в Москве в белых сапожках, равно как и туфлях, можно передвигаться только от машины до места назначения: три шага, не больше. Не предназначены столичные тротуары для белоснежной роскоши.