- И что же вы обо мне думаете? - поинтересовалась я. - Только пропустите, пожалуйста, две страницы, где про молодость и красоту. Начинайте сразу с интриги: зачем я вам понадобилась?
Наградой мне была довольно длительная пауза. Александр явно перестраивался на ходу, причем не очень хорошо понимал, куда именно ему нужно поворачивать и как себя вести. Стандартный сценарий явно не проходил, а для того, чтобы создать оригинальный, нужно все-таки знать человека более или менее хорошо. А помогать ему я не собиралась.
- Вы - необыкновенная, - наконец изрек Александр самым бархатным голосом, на какой был способен. - Вы производите впечатление женщины, которую интересуют исключительно духовные ценности. И я подумал, что нам было бы чрезвычайно интересно побеседовать с вами… ну, о литературе, например. Я ведь, грешен, тоже немножко графоманю…
- Да? Как интересно! И где же вы публикуетесь?
- Пока ещё нигде. Я только-только закончил роман… Вот и хотел спросить вас, не можете ли вы мне посоветовать издательство…
- О чем роман-то? - поинтересовалась я, вертя в руках бокал из-под шампанского. - Детективный?
- Этой пошлости я даже не читаю, - поморщился Александр.
- Экая досада, - посочувствовала я. - А то издательство, где я подвизаюсь, специализируется почти исключительно на этом жанре. Ну, ещё дамские любовные романы. Может быть, ваш в эту серию подойдет?
- Нет, у меня исторический роман. Но любовь там тоже есть.
- Где же её нет? - вздохнула я. - Даже в моих детективах попадается.
- В тех, которые вы переводите?
- И в тех, которые пишу.
- Так вы ещё и пишете? А откуда берете сюжеты?
- В основном, из жизни…
Я замолчала и украдкой поглядела на часы. Скоро, по-видимому, приедет Андрей. Пора закругляться, а то можно и на неприятности нарваться.
- Вы торопитесь? - перехватил мой взгляд Александр. - Но ведь ещё совсем рано. И вы так интересно рассказываете.
- За мной должен заехать муж, - сухо проинформировала я его. - И вряд ли обрадуется тому, что увидит.
- Он так ревнив?
- А ваша жена вам все позволяет?
- А она ничего не знает, - простенько ответил Александр. - И никогда не бывает там, где я. К тому же она женщина вполне разумная, понимает, что на привязи такого мужчину, как я, не удержишь…
Он бросил короткий взгляд в зеркало, висевшее за моей спиной, и я буквально покатилась от смеха. В одна секунду передо мной появился Масик собственной персоной: нежно-снисходительный взгляд на свое отражение, довольная улыбка, машинальное поглаживание выхоленных усов. Просто однояйцевые близнецы, только голоса разные.
- Что вас так рассмешило? - досадливо спросил Александр.
Вечер для него явно пошел наперекосяк. Но я ничего не могла поделать с накатившим на меня приступом веселья. До слез дохохоталась.
- Извините, - наконец произнесла я, отдышавшись, - но вы мне так напомнили одного моего знакомого… Он, правда, ещё и руки себе любил целовать, после того, как в зеркало наглядится. Таким красавцем себя считает.
- Не понимаю, что смешного может быть в красивом мужчине? - уже с заметным раздражением спросил Александр.
- Ладно, - совсем уже успокоилась я, - прошу прощения. С детства, знаете ли, чрезвычайно смешлива. Так что ресторан, как вы сами понимаете, отменяется. Муж не поймет.
- А вы скажете ему, что у вас заболела голова, вы ушли пораньше и решили часть дороги пройти пешком. А я вас потом провожу. Кстати, можно действительно часть дороги пройти пешком. Вы где живете? Да что такого смешного я опять сказал?
Я представила себе, как мы проходим пешком "часть дороги" от самого центра Москвы до её южной окраины, и на меня снова накатил приступ безудержного веселья. Теперь уж я точно знала, что ничего из запланированного со мной у Александра не выйдет. Провожать даму в мои выселки может только влюбленный. Или сумасшедший. Первым тут и не пахло, а второй был как бы лишним. Вакантного места сумасшедшего у меня нет. Давно занято Масиком.
- Я живу почти у кольцевой дороги, - сказала я, с наслаждением наблюдая, как вытягивается лицо моего собеседника. - Пешком все-таки далековато. Вот если бы у вас была машина…
- Но я же не смогу садиться за руль, если мы пойдем в ресторан!
Логично. Не сможет. А главное - не захочет.
- Но если вы сегодня заняты, - продолжил он как ни в чем ни бывало, - то давайте встретимся как-нибудь в другой раз. Погуляем. Посидим где-нибудь. Обсудим сюжет вашей новой книги, подумаем, что делать с моей. Я бы очень хотел сделать серию ваших фотопортретов…
- Надеюсь, не обнаженных? - ляпнула я, не в силах отделаться от параллелей с Масиком.
Ляпнула - и страшно изумилась эффекту от этой в общем-то не самой умной фразы. Александр как-то весь подобрался, от сахарной приторности ничего не осталось и на меня глянули холодные и злые глаза чем-то обеспокоенного человека.
- Уверяю вас, мадам, такая мысль мне даже в голову не пришла, - с подчеркнутой изысканностью произнес он. - А засим прошу прощения. Я вдруг вспомнил, что сегодня у меня ещё одно чрезвычайно важное мероприятие. Благодарю за волшебный вечер.
"Спасибо за внимание, простите за беспокойство, извините, что без скандала обошлось", вертелось у меня на языке, но я его благополучно прикусила. Вечер, конечно, удался: будет что рассказать Галке.
Александр чрезвычайно церемонно приложился к моей руке и пружинистым шагом покинул помещение. Я поплелась в фойе, решив выкурить ещё одну сигарету. И увидела, что Андрей уже ждет меня там, причем вид у него не самый приветливый.
- Что за тип с тобой только что простился? - спросил он с ходу. - В первую минуту мне показалось, что ты притащила сюда Масика.
- Мне тоже так показалось, только, к сожалению, не в первую минуту, а позже. Этот тип написал роман и интересовался, не могу ли я помочь с публикацией.
- Все пишут романы, прямо поветрие какое-то, - проворчал Андрей уже менее сердито. - Оперу вот только никто не пишет, приходится самому до всего докапываться. Поедем домой, устал.
- Поедем, - охотно согласилась я. - Ты что-нибудь раскопал?
- Да. Только давай без обид. Скоро к нам приедет Павел и я все расскажу вам обоим сразу. А пока помолчим.
Не хочу себя хвалить, но на обратном пути я совершила подвиг. За тридцать с лишним минут езды не проронила ни единого слова. Даже случайно.
Наверное, я действительно по-своему люблю Андрея, если оказалась способной на такое. Правда, была ещё одна причина того, что я всю дорогу не открывала рта. Пока Андрей отпирал машину, я заметила, как в нескольких шагах от нас мой недавний собеседник разговаривал с высокой и стройной женщиной, которая мне сразу кого-то напомнила. Рядом с ними стояла шикарная иномарка с включенным мотором, за рулем которой кто-то сидел. Быстро же, однако, он нашел мне замену! Но где, черт побери, где я могла видеть эту девицу? Нас они не заметили, возможно, к счастью.
Потому что почти возле самого дома меня осенило: я видела её на фотографиях. На тех, что стащила у Масика и на той, которую рассматривала в квартире Елены. Это была… Марианна!
Замечу - исчезнувшая из мужниного дома несколько дней назад. А этот красавец ещё спрашивал, откуда берутся сюжеты для детективов.
Глава четырнадцатая
Наша скромная трапеза подходила к концу, когда телефон ожил. По тому, как стремительно Андрей схватил трубку, я поняла, что все это время его мысли были заняты только Павлом и его проблемами. Нет, все-таки мужская дружба великое дело!
- Павел? Ну что? В какую? Несколько дней? Понятно! Тогда давай приезжай. Не выдуривайся, иначе я к тебе поеду. Там тебе сейчас делать абсолютно нечего, завтра навестишь. Ты слышишь меня - немедленно к нам. Нельзя быть одному… С ума сошел? Наташа нормальная женщина, а не стерва какая-нибудь. Жду. Давай, старик, все остальное при личной встрече. Ты где? Понял. Значит, минут через сорок. Все, я пошел за бутылкой. Давай.
Андрей положил трубку и схватил сигарету. Из моей пачки, чего в принципе никогда не делает, потому что терпеть не может мою любимую "Яву". Более того, он попытался поджечь фильтр, потому что сунул сигарету в рот не тем концом. Тут уж я не выдержала:
- Так у тебя ничего не получится, - мягко заметила я. - Закури по-человечески.
Андрей швырнул злополучную сигарету в пепельницу, тут же взял другую табачную палочку и закурил. Но после первой же затяжки закашлялся и раздраженно смял ни в чем неповинное изделие:
- Как можно курить эту отраву?
- Бывает трудно, но я справляюсь, - ответила я, с трудом сдерживая распиравшее меня любопытство.
Что там, черт побери, случилось? Но пока Андрей в таком состоянии, к нему лучше с вопросами не приставать. Он тем временем лихорадочно пересчитал наличность в кошельке.
- Кроме водки нам что-нибудь нужно? - спросил он наконец.
- Купи хлеба. Я нажарю картошки и открою банку сардин. Сойдет?
- Сойдет. Ему сейчас нужно выпить стакан водки, а все остальное - детали. Просто плотно закусить, а чем - неважно. Все, я побежал.
Андрей вернулся мгновенно и молча уселся на кухне, напряженно прислушиваясь к звукам на лестнице. Так что дверь он открыл практически в ту же секунду, в которую Павел коснулся кнопки звонка.
Сказать, что Павел выглядел плохо - значит ничего не сказать. Он словно похудел на несколько килограмм, почернел, губы были сжаты так, что рот превратился в узкую щель. За такой короткий отрезок времени! Это было невероятно, но тем не менее факт оказался фактом, и я впервые увидела, что Павел - никакой не супермен со стальными нервами и железной выдержкой, а обычный человек. Что, черт побери, случилось с Милочкой?
Андрей тут же подтолкнул Павла в сторону кухни, усадил, налил ему стакан водки, а себе плеснул в рюмку. Про меня он напрочь забыл, но надо сказать, что водка - это было последнее, чего мне хотелось в данной ситуации. Так что я даже не обиделась.
- Ну, залпом! - скомандовал Андрей и Павел подчинился ему, точно автомат. Что тоже было абсолютно для него нехарактерно.
Водка на Павла не произвела ровным счетом никакого впечатления: будто стакан кипяченой водички махнул. Тем не менее, Андрей чуть ли не силком запихал в своего друга хоть какую-то закуску и тут же налил по второй. В тех же пропорциях. Это подействовало. В лице Павла появились живые краски, губы разжались, а в глазах что-то подозрительно блеснуло. Это заметил и Андрей, потому что торопливо сказал:
- Мы тут посидим, а у тебя, Наташенька, кажется было много срочной работы?
Намек был более чем прозрачным и я покорно поднялась, чтобы уйти. Но Павел вяло махнул рукой и возразил Андрею:
- Пусть послушает. Потому что я пока ничего не понимаю. Может быть, замечательная женская логика нам в чем-то поможет…
Ну, плохо дело! Если уж дошло до признания полезности женской логики. Сколько живу - такого чуда не помню. Похоже, надо ковать железо, пока оно горячо. Иначе одумаются - и точно выгонят вон.
Я забилась как можно глубже в угол кухни и на всякий случай старалась не дышать.
- Так что случилось? - спросил Андрей.
- Она пыталась покончить с собой, - мрачно ответил Павел. _ И задержись я минут на пятнадцать… или если бы у меня не было ключей от её квартиры…
- С чего? Все же было…
- Вот именно, все было прекрасно. Работа закончена, день свадьбы назначен. И вдруг этот кошмар: перерезанные вены, полная ванная крови. Ничего не понимаю!
- Может быть, она тебе изменила? - робко предположил Андрей. - И не смогла себя простить?
Я чуть не задохнулась от возмущения, но вовремя прикусила язык. Меня пока ещё никто не спрашивал, а мешать мужчинам говорить очевидные глупости я не собиралась. Ну, допустим, изменила, хотя на Милочку это не похоже. И что же - сразу резать вены? Так две трети женщин давным-давно переселились бы в лучший мир задолго до отпущенного им природой срока. Тоже мне - повод для суицида!
Наверное, мое возмущенное сопение все-таки достигло слуха Павла, потому что он посмотрел в мою сторону и спросил:
- Ты тоже так считаешь?
- Абсолютный бред! - фыркнула я. - Из-за этого с собой не кончают. Только в дамских романах, да и то - прошлого века. И потом, Павлуша, ты бы заметил. Милочка, насколько я понимаю, притворяться не умеет.
Павел утвердительно кивнул.
- Картина вообще странная. Квартира вылизана до блеска, ни малейших следов беспорядка, как после генеральной уборки.
- Это было бы странным, если бы касалось моей квартиры, - не выдержала я.
Андрей фыркнул от смеха, а Павел досадливо поморщился.
- Ты не поняла. Квартира - неживая. Словно кто-то задался целью уничтожить абсолютно все следы чьего-то там пребывания. Посуда перемыта и перетерта, мебель вытерта до блеска, даже белье только что постирано, причем так и осталось в стиральной машине. Врач "Скорой" утверждает, что Милочка накануне пила, причем много, а это уже ни в какие ворота не лезет. Единственная версия: кто-то пытается таким образом свести счеты со мной. Но кто? И за что? И в любом случае, проще было убить меня: тогда никто не стал бы заниматься расследованием.
- Из квартиры ничего не пропало? - с профессиональным любопытством спросил Андрей.
- На первый взгляд - нет. Да и ценностей-то там особенных сроду не водилось. Так, пара колечек и цепочка. К тому же после ограбления следы, конечно, заметают, но не так.
- Может быть, ты просто поговоришь с Милочкой, когда она придет в себя? - предложила я. - Зачем ломать себе голову понапрасну?
Павел снова помрачнел.
- Я… боюсь. А вдруг случилось что-то такое, о чем она вообще не захочет мне рассказывать? И тогда я её вообще потеряю.
- Да что она - Родине что ли изменила? Так этим сейчас, по-моему, только ленивый не занимается.
- Я прощу ей любую измену, - медленно сказал Павел, - только, боюсь, она в это не поверит. Кто-то ещё должен с ней поговорить. Первым. И обязательно сказать ей, что все в порядке. Что бы там ни произошло. Может быть ты, Наташа?
- Я-то могу, - пожала я плечами, - только вот захочет ли она передо мной исповедоваться? Не такие уж мы близкие подруги, да и симпатий особых она ко мне, по-моему, не испытывает. Мы разные… У неё вообще есть близкие подруги?
- По-моему, нет, - покачал Павел головой. - Мне о них, во всяком случае, ничего не известно. Она жила только своей работой…
- Может быть, дело в работе? - выдвинула я на мой взгляд уже совершенно сумасшедшую гипотезу.
- Не сходится, я думал, - покачал головой Павел. - Она только сегодня должна была везти рукопись в издательство. Да, если бы вдруг она получила отрицательный отзыв, тогда конечно… Но она не могла ещё получить вообще никакого отзыва. Просто не успела бы. За один день рукописи не рецензируются.
- А за день до их представления - тем более, - добавила я. - Похоже, нужно искать действительно в её личной жизни.
- Думаешь, у неё была ещё какая-то личная жизнь? - чуть ли не с испугом спросил Павел. - Но я бы заметил…
Я только глубоко вздохнула. Подавляющее большинство мужчин в принципе не способно замечать личной жизни своих лучших половин. И не потому, что бесчувственны, а потому, что, как бы это сказать, "запрограммированы" на совершенно другие наблюдения. Да, если мужчина патологически ревнив, он эту самую личную жизнь отыщет даже в том случае, если её вообще не существует. А если не ревнив…
- Вернемся все-таки к реалиям, - предложила я. - Кто-то должен завтра поехать к Милочке и поговорить с ней. Могла бы, конечно, Галка, но она практически не знакома с Милочкой, видела её от силы два раза и никакой особой симпатии там, по-моему, не возникло. Симпатии… Черт, кажется, я придумала! Павлуша, а почему бы тебе не попросить Елену?
Оба друга посмотрели на меня так, как если бы я сморозила несусветную глупость. Но я не собиралась отказываться от своей замечательной идеи.
- Да-да, именно Елену. И не рассказывайте мне бабушкиных сказок о том, что первая жена в принципе не способна понять и принять невесту своего бывшего мужа. Все зависит от человека. По-моему, Елена - идеальная кандидатура, да и с Милочкой они, кажется, нашли общий язык. У Елены ведь в крови стремление всех опекать и всем помогать, а Милочка именно в этом нуждается.
- К тому же Алена - врач, - задумчиво заметил Павел. - И действительно прекрасный человек, свободный от этих самых мещанских предрассудков. Я же не отказался бы помочь, например, её нынешнему супругу, если бы он, не приведи Господи, конечно, попал бы в беду… Наташка, а ведь в этом что-то есть. Мы настолько зашорены, что воспринимаем только стандартные ситуации…
- Так позвони ей, - продолжала я, не давая железу остыть. - Позвони и русским языком объясни ситуацию. Прямым текстом. Худшее, что может случиться - она не согласиться. Тогда будем искать другой вариант.
Или я сильно ошибаюсь, или во взгляде, который Павел бросил на меня, читалось: "А не такая уж ты дура, какой представляешься".
- Алена? - спросил Павел, набрав нужный номер телефона. - Прости, что беспокою тебя… Ничего? Как вообще дела? От Максима что-нибудь есть? Будет в Москве через три дня? Отлично. А его красавица? Ни слуху, ни духу? Я проверял, ни несчастного случая, ни, избави Бог… Да, нужно подождать, вдруг сама объявится…
Голоса Елены в трубке не было слышно, но по лицу Павла угадывалось, что она явно не анекдоты рассказывает.
- Сочувствую тебе. Ну, знаешь, работа есть работа, тем более - на телевидении. Там же, по-моему, даже твердого графика нет… Что? Ты уверена? Аленушка, это, в любом случае, не телефонный разговор. Давай при личной встрече… Понимаешь, мне самому нужно с тобой увидеться… Дело очень деликатное. Моя невеста… ну, ты её видела, попала в больницу. Попытка самоубийства. Я устроил её к Аркадию, помнишь такого? Да, теперь главврач, лысый и важный, но все равно - свой человек. Нет, не надо никому звонить, с этим я сам разберусь…
Еще одна короткая пауза.
- Ты меня всегда поражала своей интуицией. Да, хочу попросить ещё об одном. Можешь поехать и поговорить с Милочкой? То есть я тебя сам отвезу и подожду возле больницы. Кто знает, вдруг она тебе скажет, в чем дело. Тогда я буду знать, как действовать. В каком плане? В том, как ей помочь, что бы там ни произошло. Верю, что понимаешь. Во сколько ты можешь? Отлично, в час дня я возле твоего дома. Спасибо тебе заранее, Аленушка…
Когда Павел положил трубку, лицо его уже не было таким беспросветно-хмурым. Я вопросительно посмотрела на него. Он кивнул:
- Все в порядке. На Алену можно положиться. Отвезу её завтра к Милочке, пусть разберется. А я буду действовать уже в зависимости от информации… Наташа, почему такое кислое лицо? Что тебя не устраивает?
Начинается! Любимое занятие моих друзей и знакомых - анализировать выражение моего лица. И делать потрясающие по своей нелогичности выводы из этого увлекательного занятия.