- Время - пять тридцать пять, - произнесла она в микрофон. - Сегодня шестнадцатое января, то есть, тьфу, уже семнадцатое. Я стою в церкви "Источник силы" и осматриваю тело. Это, насколько мы знаем, Виктор Страндгорд, известный в народе как Мальчик из Рая. Тело лежит в проходе. Похоже, его изрядно выпотрошили. Запах отвратительный, и весь ковер под ним мокрый. Скорее всего, это кровь, но на вид это определить трудно, так как ковер красного цвета. Одежда также пропитана кровью, рана на животе не очень хорошо просматривается, видно только, что внутренности торчат наружу, но об этом потом более подробно скажет врач. На нем джинсы и свитер. Подошвы обуви сухие, и ковер под ногами сухой. Глаза выколоты…
Анна-Мария осеклась и выключила диктофон. Обошла вокруг тела, наклонилась над лицом. Она чуть было не сказала, что труп прекрасен, но не все можно произнести вслух в присутствии Свена-Эрика. Лицо умершего напомнило ей царя Эдипа из спектакля, который она смотрела на видео еще в старших классах школы. Тогда ее не сильно тронула сцена, где он выкалывает себе глаза, но сейчас тот образ вернулся с новой силой. Ей снова захотелось в туалет. К тому же нельзя забывать о машине. Лучше не тянуть волынку. Она снова включила диктофон.
- Глаза выколоты, длинные волосы в крови. Видимо, у него рана в затылке. Резаная рана на правой стороне горла, однако здесь крови нет. Кисти рук отсутствуют…
Анна-Мария повернулась к Свену-Эрику с вопросительным выражением лица. Тот указал на пол между рядами. Она с большим трудом нагнулась и поглядела на пол под ножками стульев.
- Так-так. Одна рука лежит под стульями в трех метрах от тела. А вторая?
Свен-Эрик пожал плечами.
- Никаких перевернутых стульев, - продолжала она. - Никаких признаков борьбы - так, Свен-Эрик?
- Похоже, что так, - буркнул в ответ Свен-Эрик, который неохотно говорил в диктофон.
- Кто из криминологов фотографировал место происшествия?
- Симон Ларссон.
"Отлично, - подумала она. - Значит, у них будут потом хорошие снимки".
- В остальном в церкви все как полагается, - продолжала она. - Я здесь впервые. Сотни матовых ламп вдоль стен - в тех местах, где нет стекла. Какова высота потолка? Думаю, не меньше десяти метров. В потолке - огромные окна. Синие стулья стоят идеально ровными рядами. Сколько человек вмещает эта церковь? Тысячи две?
- Плюс хоры, - добавил Свен-Эрик.
Он бродил по залу, обводя его взглядом, всасывая в себя детали, словно пылесос.
Анна-Мария обернулась и оглядела хоры у себя за спиной. Трубы органа тянулись ввысь и встречались с собственным отражением в потолочных окнах. Впечатляющее зрелище.
- Больше мне, пожалуй, нечего добавить, - проговорила Анна-Мария, задержалась на этих словах, будто какая-то мысль пыталась выкарабкаться из подсознания, проскользнуть между слогами, что-то такое… - Что-то вызывает у меня внутреннюю тревогу, когда я смотрю на эту картину. Кроме того, такого изуродованного тела мне еще не доводилось видеть…
- Слышите? Господин и. о. главного прокурора собственной персоной поднимается в гору.
Это Томми Рантакюрё просунул голову в дверь, чтобы сообщить новость.
- Какая сволочь ему накапала? - спросил Свен-Эрик с перекошенным лицом, но Томми уже закрыл за собой дверь.
Анна-Мария посмотрела на коллегу. Четыре года назад, когда ее назначили начальником отдела, Свен-Эрик в первые месяцы вообще практически с ней не разговаривал. Его глубоко оскорбило то, что эта должность, на которую он сам рассчитывал, досталась ей. Но теперь, привыкнув быть ее правой рукой, он не решался выступить вперед. Она сказала себе, что при случае должна поддержать в нем боевой дух. Но сейчас пусть сам отдувается. В тот момент, когда в дверь ворвался Карл фон Пост, исполняющий обязанности главного прокурора, она посмотрела на Свена-Эрика, желая приободрить его.
- Что тут происходит, черт побери? - выкрикнул фон Пост.
Сорвав с себя меховую шапку, он по привычке провел рукой по роскошной гриве курчавых волос. Он пританцовывал на месте. Краткой прогулки от парковки оказалось достаточно, чтобы ноги в изящных ботинках от "Church’s" превратились в ледышки. Шагнув было к Анне-Марии и Свену-Эрику, Карл заметил тело на полу и отшатнулся.
- Тьфу, черт! - воскликнул он и с тревогой посмотрел на свои ботинки, проверяя, не испачкал ли их. - Почему мне никто не позвонил? - продолжал он, буравя взглядом Свена-Эрика. - С этой минуты я возглавляю предварительное следствие, и будь готов к серьезному разговору с комиссаром по поводу того, что пытался оставить меня в стороне.
- Никто не пытался оставить вас в стороне, мы просто сами не знали, что здесь произошло, - собственно говоря, и до сих пор не знаем, - попытался возразить Свен-Эрик.
- Чепуха! - прошипел прокурор. - А ты что здесь делаешь?
Этот вопрос был обращен к Анне-Марии, которая стояла в полном молчании, не сводя глаз с обрубков рук Виктора Страндгорда.
- Ей позвонил я, - пояснил Свен-Эрик.
- Так-так, - процедил сквозь зубы фон Пост. - Ей ты позвонил, а мне нет.
Свен-Эрик промолчал, а Карл фон Пост уставился на Анну-Марию, которая подняла глаза и спокойно встретила его взгляд.
Карл фон Пост стиснул зубы так, что челюсти заскрипели. Его всегда дико раздражала эта женщина-карлик в роли полицейского. Коллеги-мужчины из ее отдела все поголовно смотрели ей в рот - он никак не мог понять, чем она их взяла. И что за внешность! Без каблуков она явно не выше полутора метров, да еще с таким вытянутым, лошадиным лицом размером в половину туловища. А теперь, когда у нее к тому же огромный живот, ее смело можно показывать в цирке. Как кубик - что в высоту, что в ширину. Неизбежный результат многих поколений родственных браков в изолированных лопарских деревнях.
Карл замахал рукой в воздухе, чтобы отогнать свои суровые слова и начать с новой страницы.
- Как ты себя чувствуешь, Анна-Мария? - спросил он, изобразив на лице мягкую заботливую улыбку.
- Нормально, - ответила она без всякого выражения. - А вы сами?
- Думаю, примерно через час мне на хвост сядут журналисты. Этот случай раздуют до небес, так что рассказывайте - и об убийстве, и об убитом. Я, собственно, знаю только то, что он своего рода знаменитость в религиозной сфере.
Карл фон Пост присел на один из синих стульев и стянул перчатки.
- Свен-Эрик расскажет, - ответила Анна-Мария кратко, но без враждебности. - Я-то собираюсь тихо сидеть за письменным столом, пока не придет пора рожать. Поехала сюда со Свеном-Эриком, потому что он попросил меня составить ему компанию. Что называется, ум хорошо, а два лучше. А сейчас мне надо сходить пописать. Так что прошу меня извинить.
Направляясь в туалет, она с удовлетворением отметила напряженную улыбку на лице фон Поста. Подумать только, что слово "писать" так режет его нежный слух. Она готова была побиться об заклад, что его жена в туалете специально направляет струю на фаянс, чтобы звук журчания не оскорблял его нежно-розовых ушей. Что за мужик!
- Ну… - проговорил Свен-Эрик, когда Анна-Мария удалилась. - Сами видите. Нам мало известно сверх того, что и так очевидно. Кто-то убил его. И постарался от души, так сказать. Погибший - Виктор Страндгорд, его еще называют Мальчик из Рая. Он главный магнит, объединяющий вокруг себя весь этот огромный приход. Девять лет назад он попал в ужасное ДТП. В больнице он умер. Сердце остановилось, но парня удалось вернуть к жизни, и тогда он рассказал обо всем, что происходило во время операции и когда его реанимировали, - как у врача упали очки и всякое такое. И еще он рассказал, что побывал на небесах. Видел и ангелов, и самого Иисуса. Ну и потом одна из медсестер, присутствовавших при операции, и женщина, которая его сбила, уверовали, и вдруг по всей Кируне пошло сплошное пробуждение. Три крупнейших независимых прихода объединились и создали новую общину, "Источник силы". Их паства все увеличивалась, и несколько лет назад они отстроили вот эту церковь, открыли собственную школу, детский сад и стали заниматься пробуждением. Деньги к ним льются рекой, народ приезжает со всего света. Виктор Страндгорд работает - вернее, уместно было бы сказать, работал в этой церкви, так сказать, на полную ставку, и еще он издал бестселлер…
- "Билет на небо и обратно".
- Вот-вот. Он их золотой теленок, о нем писали в крупнейших газетах. Так что теперь можно снова ожидать огромных статей. И программ по телевизору.
- Несомненно, - сказал фон Пост и поднялся с выражением нетерпения на лице. - Смотрите, ничего не разболтайте журналистам. Контакты со СМИ я беру на себя, а тебя прошу регулярно докладывать мне обо всем, что выяснится в процессе допросов и так далее. Понятно? Обо всем немедленно рапортовать мне. Когда журналисты начнут звонить, можешь сказать, что сегодня в полдень я проведу пресс-конференцию на церковной лестнице. Что у тебя запланировано на ближайшее время?
- Мы должны разыскать сестру, которая его обнаружила, и потом надо будет переговорить со всеми тремя пасторами прихода. Судмедэксперт едет своим ходом из Лулео, вот-вот прибудет.
- Хорошо. В одиннадцать тридцать я хочу получить отчет о причине смерти и вероятной последовательности событий, будь на телефоне. Если вы закончили, я хотел бы осмотреть место происшествия.
* * *
- Да брось ты, - сказала Анна-Мария Мелла Свену-Эрику Стольнакке, - это куда лучше, чем сидеть и допрашивать мужичков, катавшихся на скутере в пьяном виде.
Ее "форд эскорт" не пожелал заводиться, и Свен-Эрик вызвался подвезти ее до дому.
"Ну и хорошо, - подумала она. - Ему нужна моральная поддержка, чтобы он не потерял интереса к работе".
- Черт бы побрал этого проклятого фон Поста, - ответил Свен-Эрик, скорчив брезгливую гримасу. - Когда приходится иметь дело с ним, весь энтузиазм сразу пропадает - хочется, чтобы рабочий день поскорее закончился и можно было пойти домой.
- Да забудь ты о нем! Подумай лучше о Викторе Страндгорде. Где-то поблизости бродит сумасшедший, который зверски убил его, а твоя задача - задержать этого психа. Пусть фон Пост вопит, шумит и позирует перед журналистами. Мы-то знаем, кто в действительности делает всю работу.
- Как я могу о нем не думать? Он же все время стоит над душой - стережет тебя, как ястреб добычу.
- Знаю.
Она посмотрела в окно машины. Дома по обеим сторонам улицы по-прежнему спали, только в некоторых окнах зажглись огни. Кое-где еще висели оранжевые бумажные звезды. В этом году никто не погиб на пожаре. Конечно, пьяные драки и всякое такое, но не хуже, чем обычно. Ее начало подташнивать. Ничего удивительного. Уже больше часа, как она на ногах, и до сих пор во рту маковой росинки не было. Она заметила, что отвлеклась от разговора со Свеном-Эриком, и постаралась снова включиться. Он спросил, как ей удавалось сотрудничать с фон Постом.
- Да нам с ним особо и не приходилось сотрудничать, - ответила она.
- Черт подери, мне нужна твоя помощь, Анна-Мария. На нас - тех, кто займется этим делом, будет оказано огромное давление, да еще и этот задавака плюс ко всему на нашу голову. Сейчас мне как никогда нужна поддержка коллеги.
- Да это шантаж чистейшей воды!
Анна-Мария невольно рассмеялась.
- Я делаю, что могу, - угрожаю и шантажирую. Кстати, тебе только полезно немного подвигаться. Ты ведь можешь побеседовать с сестрой, когда мы ее разыщем. Помоги мне хотя бы на начальном этапе.
- Конечно. Позвони мне, когда найдете ее.
Свен-Эрик наклонился к рулю и бросил взгляд на ночное небо.
- Какая луна! - проговорил он. - Сейчас бы в лес да подкараулить лису!
* * *
В офисе адвокатской фирмы "Мейер и Дитцингер" Ребекка Мартинссон взяла из рук Марии Тоб телефонную трубку.
Мария сказала, что звонит какой-то Муми-тролль. Это может быть только один человек. Перед глазами встало кукольное личико с курносым носиком.
- Ребекка Мартинссон.
- Это Санна. Не знаю, слушала ли ты новости. Виктор убит.
- Да, я только что услышала. Соболезную.
Ребекка машинально взяла ручку и написала на желтой клейкой бумажке: "Сказать "нет"! НЕТ!"
Санна Страндгорд на другом конце провода глубоко вздохнула.
- Я знаю, что мы давно не общались, но ты для меня по-прежнему ближайшая подруга. Просто не знаю, кому позвонить. Это я нашла Виктора в церкви, и я… Но ты, возможно, занята?
"Занята?" - подумала Ребекка, чувствуя, что ее распирает недоумение - как ртуть поднимается в перегретом термометре. Что за вопрос? Неужели Санна думает, будто кто-то мог бы ответить на него положительно?
- Само собой, я не занята, когда ты звонишь по такому делу, - ответила она мягко и прижала руку к глазам. - Так это ты обнаружила его?
- Это было ужасно! - Голос Санны звучал глухо. - Я оказалась в церкви около трех утра. Вечером он должен был прийти поужинать со мной и девочками, но так и не появился. Поначалу я подумала, что он просто забыл. Ты знаешь, как это бывает, когда он один в церкви, - забывает обо всем на свете. Я ему всегда говорю, что хорошо быть таким христианином, пока ты молодой парень и не несешь ответственности за детей. Тут приходится молиться, пока сидишь в туалете.
Она на мгновение замолкла, и Ребекка подумала: заметила ли Санна, что говорит о Викторе так, словно он все еще жив?
- Но потом я проснулась среди ночи, - продолжала Санна. - С таким чувством, как будто что-то случилось.
Она прервала свой рассказ и начала напевать псалом.
Ребекка уткнулась взглядом в текст на мерцающем экране компьютера, но буквы вырывались из строчек, перегруппировывались и образовывали ангельское лицо Виктора Страндгорда, залитое кровью.
Санна Страндгорд заговорила снова. Казалось, ее голос вот-вот сорвется. Ребекка узнала этот тон. Черная холодная вода под блестящей поверхностью.
- Они отрубили ему руки. И глаза у него… в общем, все это так странно! Когда я перевернула его, весь затылок был совершенно… Я просто схожу с ума. Меня разыскивает полиция. Сегодня рано утром они пришли ко мне домой, но я сказала девочкам, чтобы сидели тихо как мышки, и мы им не открыли. Полиция наверняка подумает, что это я убила собственного брата. Потом я забрала девочек и уехала из дома. Я на грани срыва. Но это не самое ужасное.
- Не самое ужасное? - переспросила Ребекка.
- Сара была со мной, когда я нашла его. Собственно, Лова тоже, но она спала в санках снаружи. А Сара в состоянии шока. Она не разговаривает. Я пытаюсь достучаться до нее, но она лишь смотрит в окно и поправляет без конца волосы.
Ребекка почувствовала, как в животе что-то сжалось.
- Санна, ради всего святого! Обратись за помощью! Позвони в психотерапевтическую консультацию и скажи, что приедешь по срочному делу. И тебе, и девочкам сейчас необходима помощь. Понимаю, что это звучит пафосно, но ведь…
- Не могу, и ты прекрасно знаешь почему, - всхлипнула Санна. - Мама с папой решат, что я окончательно сошла с ума, и отберут у меня детей. Ты же знаешь, что они за люди. А наш приход категорически против психологов, больниц и всего такого. Они никогда бы меня не поняли. С полицией я боюсь разговаривать - как бы не было хуже. И к телефону боюсь подходить - вдруг это какой-нибудь журналист? Поначалу, когда Виктор повидал Бога, было очень тяжело - многие звонили и говорили, что у него галлюцинации и что он вообще псих.
- Но ты ведь понимаешь, что не сможешь прятаться бесконечно, - умоляюще проговорила Ребекка.
- Я этого не вынесу, не вынесу, - пробормотала Санна, словно разговаривая сама собой. - Прости, что позвонила и отвлекла тебя. Возвращайся к своей работе.
Ребекка мысленно выругалась.
- Я приеду, - вздохнула она. - Ты должна пойти в полицию и ответить на их вопросы. Я приеду и пойду с тобой, хорошо?
- Хорошо, - прошептала Санна.
- Ты можешь вести машину? Доберешься до бабушкиного домика в Курравааре?
- Могу попросить приятеля, чтобы он меня отвез.
- Отлично. Зимой там никого не бывает. Возьми с собой Сару и Лову. Ты помнишь, где лежит ключ. Затопи печь. Я приеду во второй половине дня. Ты продержишься до того времени?
Положив трубку, Ребекка посмотрела на телефон пустыми глазами. Внутри у нее царил полный хаос.
- Просто невероятно, черт подери! - сказала она Марии Тоб. - Ей даже не пришлось меня ни о чем просить.
Ребекка посмотрела на часы. Затем закрыла глаза, втянула воздух через нос и сделала выдох через рот, выпрямив спину и опустив плечи. Мария и раньше замечала, что она так делает - перед переговорами и важными встречами. Или когда приходилось вкалывать по ночам, поскольку утром сдавать срочную работу.
- Как ты себя чувствуешь? - спросила Мария.
- Даже не хочу прислушиваться к своим ощущениям.
Ребекка покачала головой и устремила взгляд в окно, чтобы не встречаться глазами с обеспокоенной Марией. Закусила губу. Дождь на улице прекратился.
- Дорогая моя, - проговорила Мария, - ты не должна во всех ситуациях оставаться пай-девочкой. Иногда бывает полезно отпустить тормоза и дать себе немного покричать.
Ребекка сжала руки на коленях.
"Отпустить тормоза, - подумала она. - А вдруг окажется, что летишь в пропасть? И не можешь перестать кричать. Вдруг тебе стукнет пятьдесят. Исколотая наркотиками. Запертая под замком в психушке. А крик так и не стихает в голове".
- Это была сестра Виктора Страндгорда, - проговорила она, сама удивляясь тому, как спокойно и здраво звучал ее голос. - Судя по всему, это она обнаружила его в церкви. Похоже, она и ее две дочери очень нуждаются в моей помощи, так что я возьму пару дней и поеду туда. Компьютер повезу с собой, буду работать там.
- Этот Виктор Страндгорд - он был у них там очень популярен, да?
Ребекка кивнула.
- Он пережил состояние клинической смерти, и за этим в Кируне последовал взрыв религиозного экстаза.
- Помню, помню. Об этом много писали в газетах. Он побывал на небесах и рассказывал, что там не больно падать - потому что земля принимает тебя, как в объятия. По-моему, очень красиво.
- Угу, - пробормотала Ребекка. - И еще он сказал, что Бог послал его обратно на землю, поскольку у Него большие планы по поводу христианской общины в Кируне. Там настанет пробуждение, которое распространится с севера по всему миру. Начнут происходить чудеса, если приходы объединятся и уверуют.
- Уверуют во что?