Верный своей роли, Ник Картер, подойдя к белому зданию на Мельбери-стрит, вошел в него медленно и неуверенно, как человек, который здесь никому незнаком. У стоявшего на часах полисмена он робко спросил, где находится кабинет инспектора Мак-Глуски.
- В конце коридора, последняя дверь слева.
В передней дежурный сержант смерил Ника Картера насмешливым взглядом, но больше не обращал на него никакого внимания.
Ник Картер сунул сержанту карточку.
- Вы читать умеете? - вежливо спросил он.
Сержант так и остолбенел. Какая дерзость! Этот паяц спрашивает его, умеет ли он читать!
Ему так и хотелось швырнуть нахалу эту самую карточку, но лицо его приняло вдруг не то чтобы очень уж неосторожное выражение, когда он увидел, что это была карточка с подписью его начальника, на которой его же рукой было написано: "Предъявителя сего всегда допускать ко мне в любое время дня и ночи".
Сержант молча встал, и сам понес эту самую карточку в личный кабинет начальника, откуда вернулся уже совершенно другим, любезным и в высшей степени предупредительным.
Инспектор Мак-Глуски громко расхохотался при виде своего друга.
- Хорошо, что ты послал мне карточку! - сказал он, крепко пожимая сыщику руку. - У тебя, ей-Богу, самый идиотский вид. Я знаю, что это ты - и все-таки до сих пор еще не узнаю тебя… Но садись, Ник. Дик, наверное, уже рассказал тебе всю эту историю?
- Да, насколько он знал ее - то есть одни голые факты, - заметил Ник Картер и сел.
- Ну больше этого никто из нас не знает… Просто с ума сойти можно с этими Каррутерами!
- Правильно! - засмеялся сыщик. - Ну-с, что у вас? Готов ли уже какой-нибудь план действий?
- Оставь меня в покое! - застонал инспектор. - Я прямо заявляю, что отказываюсь. Мой план состоит только в том, чтобы передать все это дело в твои руки!
Тут сыщик невольно улыбнулся.
- Гм! - проговорил он. - Я уже, слава Богу, два раза брался за него, и смею тебя уверить, удовольствия в этом довольно мало!
- Бог Троицу любит! - пошутил Мак-Глуски.
- Ладно! Но если я и теперь, в третий раз, поймаю его, удержите ли вы его, по крайней мере? Ведь это, наконец, становится скучным!
- Право же, Ник, согласись: на этот раз я действительно ни при чем, и даже никто из моих людей не виноват. Ведь арестант находился в ведении судебной полиции.
- Все это прекрасно, Жорж, однако дело в том, что молодец опять сбежал. - Сыщик коротко засмеялся, а потом сменил тему. - В нашем случае, как и во многих других, надо сказать: cherchez la femme. Ну рассказывай же, Жорж, что тебе известно об этой женщине?
- Женщине? - переспросил инспектор с недоумением. - О какой такой женщине ты говоришь?
- Как же? О той красавице, которая во время заседания сидела рядом с Каррутером и так ловко упала в обморок, когда на стуле рядом с ней оказался совершенно другой человек!
- Ах, эта? Ты говоришь про эту молодую женщину? Да, ее имя мне известно.
- И то хлеб! - пошутил Ник Картер. - Как же зовут красавицу?
- Инес Наварро.
- Красивое имя… И эта прекрасная фея живет на 75-й улице, недалеко от Мэдисон-авеню, да?
- Совершенно верно! - подтвердил инспектор.
- Хорошо. А что же успела разузнать премудрая полиция? - осведомился сыщик; он сел верхом на стул, закурил сигару и, попыхивая ею, смотрел прямо в лицо инспектору.
- Все, что я могу вам сказать, - ответил тот, - это то, что она прелестнейшее, прекраснейшее создание.
- Царица Небесная! - со смехом прервал его сыщик, теперь и ты, старый грешник, запел эту песню… Вот погоди, я передам твоей супруге.
- Ник, ты неисправимый насмешник, - возразил инспектор Мак-Глуски, - но на этот раз ты, право, напрасно смеешься. Мисс Наварро действительно редкая, чарующая красавица, и ты сам согласишься с этим, как только ее увидишь.
- Очень возможно, - сухо возразил Ник. - Но ведь не об одной только красоте можно говорить, должны же у нее быть и другие качества?
- Ей двадцать лет.
- Скажите, какой фокус. Столько же и мне когда-то было, - опять засмеялся сыщик.
- Да слушай же. Она живет с отцом и мачехой. Отец ее - инвалид и не выходит из дома; мать же, по-видимому, чрезвычайно светская дама, которая большую часть года проводит в визитах у разных высокопоставленных друзей и почти не бывает в доме своего больного мужа… в данное время она, говорят, гостит в Европе у каких-то английских пэров.
- А девушка - Инес?
- Она вне всякого подозрения, по крайней мере, насколько я могу судить, - возразил инспектор. - Ее дружба с Каррутером является единственной тенью, которая может пасть на ее репутацию… Очевидно, она полюбила его. Я говорил с председателем суда Пулем. Ему она сказала, что она невеста Каррутера. Он хотел было отказать ей в ее просьбе сидеть рядом с ним во время заседания, но она просила его столь долго, столь настойчиво, что он не устоял против ее слез и согласился.
- Очень остроумно с его стороны! - проворчал Ник. - Хорошо, но ты все-таки велел следить за этим олицетворением красоты и добродетели?
- Разумеется, Ник!
- Ну что же ты успел узнать?
- Ничего! - сознался инспектор, пожимая плечами.
- Это довольно мало! - засмеялся Ник. - Ведь, очевидно, она выходила хоть куда-нибудь, или…
- Ничего подобного. Со времени своего освобождения она ни разу не покидала дома. То есть вот уже сорок часов, ее выпустили из-под ареста третьего дня вечером.
- Ты предполагаешь, что она причастна к организации побега этого Каррутера?
Инспектор покачал головой:
- Вначале я действительно предполагал, что это так, но теперь, откровенно говоря, я совсем иного мнения: мисс Наварро невиновна.
- За кого же ты ее принимаешь?
- За мечтательную, несколько романтичных взглядов девушку, которая в Морисе Каррутере видит своего "героя" и безнадежно влюблена в него… То что она непременно хотела сидеть рядом с ним на суде, лучше всего доказывает ее экзальтированность и прямо-таки трогательную веру в невинность любимого человека.
- Да, все эго кажется чрезвычайно понятным, жаль только, что я не могу этому верить! - сухо заметил Ник Картер, откладывая сигару в сторону.
- Но почему же нет, Ник? Ведь у меня тоже есть глаза, и уверяю тебя…
- Видишь ли, этот невинный агнец тогда очень уж быстро взялся за револьвер.
- Как так? - удивленно спросил инспектор. - О каком револьвере ты говоришь?
- Ах, разве я не рассказывал тебе тогда? - воскликнул сыщик смеясь. - Ведь ты знаешь, что я арестовал этого Каррутера перед тем самым домом, в котором живет Инес, и притом ровно в одиннадцать часов вечера. Мне пришлось угостить Каррутера левым кулаком в подбородок… И в тот же момент кто-то выстрелил через открытую дверь прямо в меня, так что пуля пролетела около моей головы. Я успел только разглядеть женскую фигуру. Я тогда не обратил на это никакого особого внимания; теперь же, когда эта самая женщина выказала свою трогательную верность Каррутеру, и когда этому последнему пришлось бежать, мое тогдашнее приключение является мне в новом, чрезвычайно подозрительном свете.
- Ужасно, как ошибаешься иногда в людях! - со вздохом сказал инспектор Мак-Глуски, в раздумье зашагав по комнате и снова остановившись перед своим другом. - В таком случае приходится, пожалуй, думать, что она все-таки причастна к побегу Каррутера?
- Еще бы! Я утверждаю даже, что это она изобрела весь план побега и что именно под ее руководством он был исполнен!
- В самом деле? - спросил инспектор, все еще сомневаясь.
Сыщик засмеялся.
- Слушай, дорогой Жорж, эта красавица своими прекрасными глазами, кажется, действительно вскружила тебе голову, - заметил он с насмешкой. - Мне кажется, факты сами говорят за себя. Человек, занявший место Каррутера, был - как он сумел доказать - простой фермер, никогда раньше не бывавший в Нью-Йорке. Увидев его, невинная Инес вскрикнула и лишилась чувств. Это произвело свое действие, вызвав новый переполох и дав Каррутеру еще несколько минут времени - но это была комедия. Далее: нашлись три доктора, поспешившие на помощь той женщине, с которой случился припадок, и возившиеся с ней до тех пор, пока все не перестали обращать внимание на их пациентку. После этого они скрылись, и больше их не видели. Значит, и это были сообщники, очень ловко справившиеся с возложенной на них задачей. Точно так же скрылись и все те буяны, которые первыми затеяли драку в здании суда. Когда их захотели арестовать, они оказались уже за горами. Словом, все эти факты доказывают, что тут не было случайного нарушения порядка, которым с необыкновенным присутствием духа воспользовался арестант, но что все это было заблаговременно подготовлено, тщательно разучено и блистательно приведено в исполнение!
Ник Картер встал и протянул инспектору руку.
- Что это ты? - спросил тот с удивлением. - Куда же ты торопишься?
- Тороплюсь, Жорж, увидеть прекрасную мисс Наварро. Она - никто, кроме нее, - виновница этой ловкой проделки; к тому же я вспомнил одно письмо, которое мне как-то удалось достать из портфеля Каррутера, - письмо было от него и предназначалось этой Инес Наварро. А содержание его было настолько интимно, в нем таким непринужденным тоном говорилось о совершенных Каррутером преступлениях, что я вполне прав, когда утверждаю: эта прекрасная девушка не есть то, за что она себя выдает, - она не только невеста, она сообщница этого Мориса Каррутера, помогающая ему в совершении его ужасных злодеяний.
- Хорошо, Ник, все, что я могу сказать тебе, это - смотри, не обожги себе пальцев, - проворчал инспектор. - Эта молодая женщина кажется мне не только чарующе прекрасной, но и в высшей степени опасной.
Но сыщик только засмеялся.
- Хороша ли, дурна ли, мужчина ли, женщина ли - для меня это безразлично. Для меня существует только два класса людей - преступники и порядочные люди. Если она действительно виновна, что я надеюсь узнать очень скоро, то никакая красота не спасет ее от судьбы быть арестованной и обличенной перед лицом всего света. Мне надоело возиться с этим Каррутером, я решил покончить с ним окончательно, раз и навсегда. До свидания, Жорж!
Выйдя от полицейского начальника, Ник Картер решил прежде всего пойти к зданию суда узнать о судьбе фермера Зиласа Лендгрова. У самого подъезда он столкнулся с Теном Итси, одним из помощников, которого он сейчас же узнал, несмотря на отличную маскировку.
Иное дело - Тен Итси. Он сердито посмотрел на мнимого деревенского франта, который с полуглупой, полудерзкой улыбкой фамильярно положил руку на плечо; он хотел уже довольно нелюбезно повернуться к нему спиной, когда Ник наконец дал ему себя узнать.
- Однако поздравляю! - сказал тогда Тен Итси. - Это самая лучшая маска, которую я когда-либо видел - просто поразительно удачная!
- Да, очевидно, братец! Недаром меня не узнал даже Мак-Глуски. Но это между прочим. Как дела с Зиласом Лендгровом?
- Его оправдали. Дик сидит с ним в трактире Рихарда Мюллера; они уже подружились.
- Прекрасно! - сказал сыщик. - Я отправляюсь в "Асторгоуз", буду сидеть там в читальном зале около телефона. Ты, дорогой Тен Итси, пойди на 75-ю улицу и смени там Патси. Вся твоя задача состоит в том, чтобы не спускать глаз с того дома, в котором живет Инес, и так тщательно осмотреть все его входы и выходы, чтобы ты смог дать мне их самое подробное описание. Если эта женщина выйдет из дома, ты, разумеется, пойдешь за ней следом, все равно, куда бы она ни пошла, хотя бы в Сан-Франциско или на Луну. Понял?
- Понял, начальник!
- Далее, скажи Патси, чтобы он встал около здания Национального банка, там я поговорю с ним. Но пусть поторопится, потому что я сам тоже хочу отправиться на 75-ю улицу.
Едва только Ник Картер вошел в расположенный наискосок от Национального банка "Асторгоуз", как тут же услышал тот характерный телефонный звонок, который был условным сигналом, что это хотят говорить именно с ним. Он взял трубку. На другом конце провода действительно был Тен Итси.
- Я на одну секунду оставил наблюдение за домом, чтобы сообщить вам, начальник, что я нигде не нашел Патси. Его нигде нет. Я исчерпал все способы.
- Гм! Очень может быть. Инес, вероятно, вышла, и он пошел за ней.
- Если бы я не знал наверняка, что это не так, то я не стал бы вам звонить, - ответил Тен Итси. - Но дело в том, что Инес здесь; я еще десять минут тому назад видел ее у окна.
- Гм! - пробормотал сыщик. - И то хорошо. Пойди опять к дому и смотри в оба!
Сыщик в раздумье вышел из "Асторгоуза".
"Хитрая баба! - подумал он не то с досадой, не то с внутренним смехом. - Очевидно, она сумела провести как-нибудь моего Патси, и он следит сейчас за какой-нибудь совершенно безразличной для нас девицей. Надо будет посмотреть самому!"
Через четверть часа Ник Картер уже поворачивал на 75-ю улицу. Заметив Тена Итси, он, однако, не обратил на него никакого внимания, а направился прямо к подъезду интересующего его дома и позвонил.
Ждать ему пришлось недолго. Лакей-негр открыл дверь и лукавым взором оглядел незнакомца.
Ник Картер, верный своей роли, уставился на него с фамильярной улыбкой, которая так характерна для истинного деревенского жителя.
- Ну-с, молодой человек, - сказал он благосклонно, - по-английски говорить умеете?
- Умею, сэр!
- В таком случае передайте мисс Инес Наварро, что я желаю ее видеть, - с важностью заявил мнимый франт.
- Как же о вас доложить, сэр?
- Да так и доложите, что это я! - еще важнее ответил сыщик.
- Но мисс Наварро спросит ваше имя?
- Спросит? Неужели? Но, дорогой мой, разве я какой-нибудь Иван или Петр? Меня знают во всем Галло-Грине. Никто там не спрашивает моего имени, а все снимают передо мой шляпы! А в Нью-Йорке меня вдруг не будут знать только потому, что в этом городе на несколько домов больше! Впрочем, ладно, скажите вашей мисс, что я - Иосиф Юнипер. Не забудьте, молодой человек, скажите, что…
- Хорошо! А что вам нужно от барышни? - с невозмутимым спокойствием спросил негр.
- Это я скажу ей уже сам. Скажите ей, что мистер Иосиф Юнипер сам скажет ей, что ему от нее нужно.
- Кто там, Мануил? - раздался с лестницы мягкий грудной женский голос.
- Это я, мисс Наварро. Я - мистер Иосиф Юнипер! - воскликнул Ник Картер, сейчас же угадавший, что это сама молодая хозяйка дома. - Этот остроумный молодой человек непременно хочет узнать всю мою родословную, прежде чем впустить меня к вам.
- Что вам от меня нужно? - остановила молодая девушка болтуна, спускаясь с лестницы в переднюю.
- Мне хочется поговорить с вами несколько минут, красавица моя; меня послал начальник сыскной полиции и…
- Хорошо, хорошо! - прервала его Инес Наварро. - Пожалуйста, пройдите сюда, в библиотеку.
- Очень вам благодарен, мисс. Черт возьми… ах, простите, но это чудная комната, роскошь! Этакой прелести у нас, в Галло-Грин, нет, как ни нарядна гостиная миссис Гонникомб. Она - свояченица нашего пастора и пользуется большим влиянием; к тому же, знаете ли, она и того…
Он засмеялся и сделал движение пальцами, как будто считал деньги; при этом сыщик до мелочей запечатлел в своей памяти все детали обстановки, а вместе с тем успел, хотя и украдкой, но в то же время внимательно, разглядеть прекрасную хозяйку.
В самом деле, Ник Картер должен был сознаться, что никогда в жизни еще не встречал подобной красавицы.
- Ей-богу, милостивая государыня, я не поклонник комплиментов, - сказал он в той грубоватой манере, которая свойственна неинтеллигентным людям, когда они хотят разыграть сердцеедов, - но вы, так сказать, необыкновенная красавица - того и гляди, потеряешь свое сердце.
- Пожалуйста, не делайте этого; я не имею обыкновения поднимать вещи, которые не имеют ценности! - заносчиво ответила ему молодая девушка. - Вы - сыщик? - спросила она затем деловым тоном и пристально посмотрела на Ника Картера.
- Ну, этого я ведь не говорил, - поспешил ответить сыщик. - Я говорил вам, что меня послал начальник сыскного отделения. Он, видите ли, друг мне и уверяет, что вы, мисс, не имеете ничего общего с преступлением того мошенника Каррутера; ну а я утверждаю противоположное, и это ведь вполне естественно, не так ли, мисс? Ну вот мы и заключили пари на сто долларов, и я пришел сюда, чтобы спросить вас, как, собственно говоря, обстоит это дело, потому что вы, очевидно, лучше всех должны знать, помогали ли вы этому мошеннику бежать или нет? Не прав ли я?
- Не знаю, во всяком случае, вы пороха не изобрели.
- Да это я и не говорил совсем! - заикаясь ответил Иосиф Юнипер.
- Да, счастье только, что он и без вас уже изобретен! Но что же вам от меня нужно, Турнип Иосифер?
- Иосиф Юнипер, - поторопился поправить ее сыщик. - Я жду, что вы мне расскажете.
- Как? Что я расскажу? - с недоумением переспросила молодая женщина.
Ник Картер фамильярно подмигнул ей.
- Эх, не притворяйтесь, пожалуйста, - сказал он ухмыляясь. - Я хочу, чтобы вы мне рассказали, каким образом устроили ту ловкую штуку с побегом. Я - старая лиса, мисс; никто меня не убедит в том, что такая красавица, как вы, ни с того ни с сего, на глазах всей публики сядет рядом с мошенником-убийцей, если вы не имеете какой-либо совершенно определенной причины.
- Но, видите ли, мистер Юнипер, когда я это сделала, я не знала, что мистер Каррутер - убийца.
Сыщик опять лукаво заморгал глазами.
- А теперь позвольте спросить, мнение ваше переменилось? - осведомился он.
Инес Наварро откинулась на спинку стула.
- Я сама теперь не знаю, за кого мне считать Мориса Каррутера, - сказала она, как бы говоря сама с собой, и тихий вздох вырвался из ее груди. - Я должна сознаться, что в тайне обручена с ним и что только вера в него да желание открыто показать эту веру всем побудили меня к этому взбалмошному и необдуманному поступку сесть рядом на скамью подсудимых.
- Хе-хе! Без сомнения, вы надеялись и на то, что ваша красота произведет впечатление на сердца присяжных заседателей, - не без лукавства заметил сыщик.
- Я не спорю, - созналась молодая хозяйка.
- Итак, вы всю неделю каждый день являлись в здание суда.
Инес Наварро только кивнула.
Мнимый деревенский простофиля опять добродушно и вместе с тем лукаво захихикал.
- А теперь, красавица, - сказал он ей, - теперь скажите-ка мне, положа руку на сердце, ведь я не такой болван, меня не проведете - неужели вы не знали о намерении Каррутера бежать, а?
Девушка посмотрела на него серьезными глазами и тихо ответила.
- Я скажу вам всю правду: да, я имела смутное представление о том, что Каррутер хочет рискнуть на побег. Но когда и при каких обстоятельствах - это мне было совершенно неизвестно.
- Гм… - промычал Ник Картер, задумчиво качая головой. - А скажите мне, мисс Наварро, вы теперь уже слышали что-нибудь о Каррутере? Не краснейте, - сказал он с нахальной улыбкой, - ведь влюбленные имеют обыкновение писать друг другу, особенно при таких обстоятельствах.