Сторож санатория нашел в рощице у поселка Виноградное искомую красную девятку. Правый ее борт был смят, а левый – притерт к стене старого кирпичного сарая… Вещи в багажнике были, а пассажиров в салоне не было.
* * *
После стакана домашнего вина Равиль размяк и стал выкладывать все тайны без страхов и без упреков совести… Рассказ был длинным.
Десять лет назад молодой электронщик с дипломом приехал из Казани в Крым. Так получилось, что через год он стал специалистом по новомодным жучкам и всякой другой специальной технике. Услугами Равиля пользовались и банкиры, для организации охраны, и братки, для организации грабежа… Он попался на мелочи. Одна очень желтая газетка через посредника предложила установить камеры в отеле, куда приезжала женщина, которая поет.
Бедный татарин попался ночью прямо на месте преступления. И брал его майор Гапонов Олег Борисович… Скандал раздувать не стали, но свои три года Равиль получил.
После освобождения встал вопрос о работе. И тут подвернулся бывший мент Гапонов, который сейчас рулил частной охранной фирмой.
Майор по старой дружбе предложил работу временную, но денежную. Надо было обеспечить охранной техникой номера маленькой гостиницы со странным названием Стручер. Хозяин отеля хотел знать, как работают горничные и не воруют ли электрики лампочки.
Две недели Равиль ставил везде микрофоны и видеокамеры. А потом монтировал экраны в кабинете хозяина отеля Ляхова… Уже в конце работы Гапонов сообщил, что задача усложняется. Бывший мент неожиданно купил в Ливадии квартирку и предложил туда протянуть скрытый кабель. И там тоже поставить мониторы – экраны, позволяющие брать изображение из гостиничных номеров.
Зачем это подсматривание за чужой жизнью? Но деньги за пустяковую работу были предложены такие большие, что даже думать не хотелось… Для себя Равиль решил, что Олег Борисович извращенец. Есть такие, которые любят подглядывать в замочную скважину.
Все это было давно – три года назад… А недавно Гапонов попросил Равиля поставить противоугонный маячок на его новую Ниву, а заодно и провести профилактику всех устройств в его квартирке в Ливадии.
– Вот тут, ребята, я все и понял… Комната стала похожа на сейф – стальные двери, мощные решетки на окнах. А вдоль одной из стен – стеллаж с кассетами, на которых фамилии довольно известных лиц. Министры и депутаты всякие. Они в отеле расслаблялись, Гапонов фиксировал их грешки, а потом этим шантажировал… Я печенкой чувствую, что и к последним убийствам он отношение имеет. В любом случае – у него есть их запись. Кроме артиста, которого в горах грохнули…
Когда Равиль завершил рассказ, все уставились на Дениса. Все признали в нем главаря и ждали команды… Самое примитивное – слить эту информацию Чубу и пусть тот разбирается. Но результат при этом не очевиден…
– Равиль, а ты адрес квартиры в Ливадии знаешь?
– Нет. Я, Денис, показать могу, а номер дома не запоминал.
– Понятно… Надо ехать! Если Гапонов там – один вопрос, а если нет… Ты, Илья Ильич, сможешь его хату вскрыть?
– Если замок японский, то придется повозиться. А в остальных случаях – за минуту управлюсь. Надо только инструменты захватить.
– Тогда едем… Слава с Вандой остаются дом сторожить, а все остальные на выход… Илья Ильич, не забудь отмычки.
* * *
Оперативники суетились вокруг красной девятки, а Чуб стоял в сторонке и чем-то отдаленно напоминал Наполеона. Во-первых – он возвышался над всеми, находясь на холмике. Во-вторых – он скрестил руки на груди. А в третьих – к нему каждую минуту, как маршалы при Бородине, подбегали с докладами криминалисты и сыщики.
Доклады были скудные. Если все выжать и оставить сухой остаток, то самая правдоподобная версия следующая… Парочка Баторина с Шустровой собралась бежать. Кто-то на зелено-бурой машине их догнал, умело припер к станке, вытащил из машины, перетащил в свою и увез. Украл убийц из-под носа следствия!
Всех улик – кот наплакал!.. Неясный след протектора и следы бурой краски на дверцах красной девятки.
Понятно, что у злодея есть на борту вмятины и царапины. Но если его бурая тачка уже стоит в глухом гараже, то ее можно год искать… За это время можно три раза шины сменить, все выровнять и перекраситься…
Чуб и сам напоминал себе Наполеона в московском походе. Победу из-под рук вырывают! Ввязался в это громкое дело, а выхода не видно. Хоть бросай все и отступай назад…
* * *
Ливадия – она царское место, но этот дом больше напоминал каменный барак в два этажа… И ясно, почему Равиль не запомнил названия улицы. Ее просто не было… Была группа серых домов, прижатых к сырой скале, заросшей плющом.
И странно, но гостиница Стручер стояла не так уж далеко от этого мрачного места. А чуть в стороне – парк и за ним дворец, где когда-то жил царь. Где потом в сорок пятом была Ялтинская конференция и где во внутреннем дворике на лавочке фотографировались вместе Сталин, Рузвельт и Черчилль… Вот такой получается Стручер!
Оленька осталась в Хонде. Она сидела на стреме. У нее в руке был сотовый с набранным номером Дениса. При опасности она могла нажать лишь одну кнопку.
А мужики пошли наверх… Звонок перед квартирой Гапонова был. И он даже звенел, но хозяин не откликался… Подождали минуту, и Ашурков стал позвякивать отмычками.
Замок не был японским, хотя тоже импортный – турецкий.
Илья не хвастался. Дверной замок в квартиру он вскрыл за сорок секунд, а сейфовый в стальной двери перед комнатой – за полторы минуты.
Гапонов был аккуратист и кассеты содержал в порядке. Кроме фамилий на корешках были даты. Запись убийства медсестры Веры Хохловой нашлась быстро.
Кассету смотрели восторженно. Как когда-то фильм про Чапаева.
Особенно суетился Равиль:
– Смотрите! Это за ней Гапонов зашел… Чем это он ее огрел?.. Ну, чудак! Такую улику против себя оставил. Не уважаю… Глядите, поп Гапон убежал, а Слава вошел. Весь такой испуганный и почти голый…
Дальше можно было не смотреть… Денис взял телефон и набрал номер Чуба.
– Вы в гостинице, Виктор Петрович?… Понятно. А у меня очень срочное дело. Хочу вам сдать убийцу… Нет, не Зуйко. Вы и сами знаете, что он не виноват… Нет, и не Баторина с Шустровой. Они тут тоже не при делах. Это совсем другой человек, а улики у меня на него железные… Хорошо! Через двадцать минут я жду вас на нижней дороге в Ялту. В полукилометре от гостиницы.
Пока Денис говорил, Ашурков с Равилем тихо совещались. Понятно, что встреча со старшим следователем их не радовала. Может он и хороший человек, но не той профессии. Денис – строитель, и это хорошо. Ольга – адвокат, тоже ничего. А сотрудник прокуратуры не может не быть шакалом.
Равиль выглядел виноватым:
– Ты извини, Денис, но мы двинемся своим ходом к Гурзуфу. Ты уж пойми, но не хотим с твоим Чубом встречаться.
– Понимаю… У вас аллергия на следователей.
– Именно… Но вечером ждем на банкет. Не забудь только взять у следока бумагу про Зуйко. Что, мол, Слава невиновен, и никто его больше не ищет.
– Это верно. А-то ему завтра и в городе нельзя появиться.
– И вот еще что, Денис. Возьми бумажку с этим номером. Тут код маячка с зеленой Нивы Гапонова… Она не совсем зеленая, а так – болотного цвет… Я тут написал, как просигналить и найти машину. Да твой Чуб и так это должен знать. Прокуроры – они ребята ушлые. Волки!
– Спасибо, Равиль. И тебе, Илья, спасибо… До вечера! Ждите нас. Мы с Ольгой закупим все для банкета. Сегодня у нас большой праздник!
* * *
Чуб уже ничему не удивлялся. Он был следователь опытный, матерый. Он хорошо знал, что часто перед успешным раскрытием преступления начинается сумбур. Это как в чайнике – за секунды до кипения вода начинает бурно бурлить… Виктор Петрович совершенно этого не боялся. Не первый раз замужем!
Когда он понял, что парочку киевских маклеров захватили и украли, стало ясно – в этой игре есть и другие действующие лица… Пока доказано, что улыбчивый Алексей Николаевич и шустрая Галина были в его номере и выкрали синюю папку, оставшуюся от Артема Комара. Но убийцами могли быть совсем другие.
Чуб разделил опергруппу и на одной машине выехал в Ливадию. Они были совсем рядом, но предстоял спуск и множество поворотов на узких улочках… То, что этот москвич Носов не сообщил по сотовому имя злодея, так это говорило в его пользу. Серьезный парень! И не дурак…
Серая Хонда стояла так, что подъехавшие сыщики видели разбитое боковое стекло. Уже это делало ситуацию напряженной… Чуб даже пригляделся к машине, выискивая пулевые отверстия.
– Вы, господин Носов, обещали выдать убийцу. Кто он?
– Через три минуты скажу. Пока, Виктор Петрович, пройдем в одну квартирку, вон в том доме, на втором этаже.
Чуб послушно повел опергруппу в серый каменный барак. Дверь в квартиру была распахнута. Из комнаты слышался какой-то грохот и убийственная ругань… Сыщики мгновенно выхватили пистолеты и прижались к стенам.
За стальную дверь входили с опаской, но помещение, похожее на пульт управления, было пустым. По одной стене горели телеэкраны, которые показывали пустые номера знакомой гостиницы. Чуб даже узнал свою комнатку и свои джинсы, брошенные прямо на подушку… Только на одном экране были люди. Супруги Кулябко не просто ругались. Они лаялись, применяя нецензурную лексику.
Денис подошел к столу и убрал звук.
– Извините, ребята. Это накладки прямого эфира… Теперь посмотрим запись, сделанную в день убийства медсестры Хохловой.
– В ночь убийства?
– Очень точное замечание, Виктор Петрович… На экране будет точное время всего происходящего.
Сразу запись не пошла. Денис что-то перепутал, и все экраны погасли… Пришлось вынимать кассету и запускаться с другого магнитофона. Зато теперь зажглись все экраны, и на каждом была гостиная в шикарном номере молодоженов – Славы Зуйко и Ванды Горбовской.
Вот крадучись вошла босая Хохлова с бумажником Комара в руке… Вот за ней впорхнул некто плотненький с молотком в руке… Потом удар, крик, шум, бегство убийцы и приход полуголого Зуйко. Он поднимает голову Хохловой, щупает пульс… А через минуту появляются все и следователь Чуб… Еще немного времени, и невинный Слава уже в наручниках.
– Ну, как, Виктор Петрович, картина ясная?
– А кто этот, который убийца? Очень знакомое лицо.
– Это бывший ялтинский мент по фамилии Гапонов. Он же хозяин этой хаты.
– Точно, это Олег Гапонов! Пять лет его не видел. Растолстел, гад. И камера чуть сверху снимает – сразу не узнать… Попрошу кассету мне. Это убийственная улика. Спасибо, Денис… Может вы еще знаете, где сейчас этот оборотень?
– Где он – не знаю, но по этому коду можно найти его машину. У Гапонова новая Нива болотного цвета.
– Какого цвета?
– Болотного… Ну, грязно-зеленого, бурого…
* * *
Уже начало темнеть, когда автоматчики в масках окружили домик над Мисхором.
По всем правилам Чуб должен был оставить в Ливадии Дениса и, тем более, Ольгу. Должен был, но не смог!.. Московские молодожены предоставили ему убийцу прямо на блюдечке. А он, дурак, чуть не посадил их друга, хорошего парня с приятной для уха фамилией Зуйко.
За забором был виден дом с дымящейся трубой и гараж, из которого исходили сигналы бурой Нивы… Чуб был уверен, что левый борт этого русского джипа процарапан и смят. А это значит, что в крепком каменном доме Гапонова могут быть заложники.
Спецназ просочился к дому и занял позиции у двери и под окнами. Все ждали команды Чуба… Он нажал кнопку на рации и торжественно произнес: "Всем внимание…Штурм! Вперед, орлы"!
У орлов не все получилось быстро. Кувалда отскакивала от стальной двери. Маломощная болгарка давала красивые искры, но срезать петли не могла. Ломики били стекла, с трудом выковыривая мощные решетки.
Только через пять минут после команды "Штурм" Чуб с московскими гостями вошел в дом.
В центре огромной гостиной лежал Гапонов. Спецназ бросил его прямо мордой в ковер… В креслах сидели Баторин и Шустрова. Они были связаны от шеи до пят и повернуты лицом к камину.
А в камине на жарких кипарисовых поленьях догорали синие папки. Одна старая, из сталинских времен и три новеньких, купленных Артемом Комаром в канцелярском на Крещатике… Папки были развязаны, раскрыты и их нутро давно уже сгорело. Только корчился и догорал клееный картон. Только дымились и воняли тряпичные завязки… Сумел-таки Гапонов напакостить перед арестом!
Чуб подозвал Дениса с Ольгой поближе к камину.
– Вот из-за этих бумаг, ребята, все и произошло. В папках было описание клада столетней давности. Кто-то пошутил, а они поверили… Нет, точно! Одна из папок у меня была. Я успел экспертизу сделать – бумага финская, а напечатано все на принтере… Я сразу понял, что это липа. Как вы думаете, Денис?
– Вы правы. Не было в те времена ни принтеров, ни финской бумаги… Дурацкая шутка! Столько крови из-за нее пролилось…
* * *
Через неделю жизнь наладилась. Со Славика сняли подозрения и даже забыли о побеге. В Хонду вставили стекло, и Денис перевез всех из неприятной ливадийской гостиницы в старую добрую "Ореанду", что на набережной Ялты. Сразу начали забываться кошмары с трупами и вообще – начался новый медовый месяц.
Чуб вел следствие неторопливо и обещал на допросы не вызывать. Чего спрашивать – и так все ясно!
Мэр, по старой дружбе, лично провел экскурсию по винным подвалам Массандры, а потом на весь день предоставил свою яхту вместе с командой из пяти человек. За час дошли до Севастополя…
Все восторгались морем, а Дениса тянуло в горы. Однажды вечером он заехал в спортивный магазин на площади, где памятник Ленину. Пока Ольга с Вандой выбирала купальники, мужики таскали в Хонду альпинистскую сбрую, канаты, крючья, ледорубы. А еще три фонарика и пару крепких сумок…
Все это было так непонятно, что вечером на Носова набросились втроем. Денис не долго держал оборону – за четверть часа раскололся.
– Очень давно, ребята, я важный документ потерял.
– Ну и что?
– У меня в характере появился пунктик. Фобия потери важных бумаг. Боюсь документы потерять.
– Ну и что?
– После этого я все, что можно, копирую. У меня на дне сумки даже ксерокопии наших паспортов и брачного свидетельства.
– Ну и что?
– Я сразу, как прочел синюю папку, так машинально спустился вниз и сделал копию. Вот она… Наша папка была очень старой. Именно она могла быть настоящей… Поедем завтра в горы. Ничего не найдем, так погуляем. Сосновым воздухом подышим.
Денис ожидал массовых возражений. Но все молчали и глядели на него азартными глазами. Так смотрят влюбленные и кладоискатели…
Часть тропы была взорвана гранатой. Они нашли это место и поняли, что дальше пути нет. Пришлось по крутому склону подниматься вверх, а потом спускаться с другой стороны скалы, страхуя друг друга канатами.
Площадка была небольшая, но ровная. Замшелая скала окружала это местечко с двух сторон. В самом углу просматривалось что-то, похожее на нишу, часть стены которой выложена крупными камнями.
Денис взял ледоруб и подцепил верхний булыжник, который был как раз на уровне глаз… Пришлось отогнать всех и упереться плечом.
Первый камень выдернулся с трудом. Следующие два выскочили без усилий.
Образовалась брешь размером с форточку… Денис засунул голову в дыру и включил фонарик… От стены до стены пещера была заставлена ящиками, чемоданами и сундучками.
Он вынул из проема голову, передал фонарик Ольге, а сам подошел к скале и сел на землю, прислонившись спиной к бугристому камню.
Человек – существо алчное! От вида такого количества золота дрожат коленки, и ноги не держат… Через минуту рядом с Денисом села Ольга, а Ванда взяла два фонарика и засунула голову в дыру.
Молчание было прервано… Над горами раздался победный крик с легким польским акцентом!