Михайлов вспомнил, что оставил озадаченных и расстроенных женщин, улыбнувшись, вышел в холл, чтобы сгладить возникшее недоразумение.
Через два часа он получил информацию от Маши: Джек Стоун родился 29 октября 41 года в Нью-Йорке. В 68-ом закончил медицинский факультет самого престижного Гарвардского университета, в 80-ом стал доктором медицины и владельцем частной клиники, блестящий хирург-онколог. В полиции на него имеется единственная информация о штрафе за неправильную парковку машины от 25 июля 2000 года. Но в это же время Стоун находится по тур путевке в Москве. В ФБР и финансовом управлении данных, представляющих интерес, не выявлено, в ЦРУ имеется информация, изъятая из полиции и финансового управления.
В 1995 году при загадочных обстоятельствах погибает любовница Стоуна, Джека обвиняют в непреднамеренном убийстве, но до суда дело не доходит, оседая в архивах ЦРУ. Примерно в это же время, месяц спустя, устанавливается факт сокрытия Стоуном доходов, и материалы снова оседают в архивах ЦРУ.
"Значит, вот на чем они его взяли, - подумал Михайлов, - Стоун не кадровый разведчик, его используют в необходимых случаях. Интересно, кто был в Москве прошлым летом и откуда у него мой домашний телефон - его не так-то просто достать".
Михайлов связался со Степановым и пригласил его приехать немедленно, он успевал еще на вечерний рейс. Не позавидуешь такой работенке - ни сна, ни отдыха, ни выходных, все урывками. Утром уехал, вечером приехал. Не зря разрешают идти на пенсию независимо от возраста по выслуге лет. Михайлов зашел к Зеленскому.
- Как дела, Миша?
- Нормально, доктор, - Зеленский называл его доктором по старой привычке.
- ФСБэшники сняли систему наблюдения? - спросил Михайлов.
- Еще нет, но обещали сегодня.
- А ты говоришь нормально… Позвони Пустовалову, напомни. К утру чтоб сняли - это последний срок. Степанов к нам сегодня вылетает, завтра после завтрака жду обоих, с Пустоваловым, скажи ему об этом. Усильте бдительность, обо всех контактах охраны, прислуги, моей семьи с друзьями, знакомыми, родственниками будешь докладывать мне лично, не забудь и о своих контактах, это и тебя касается. Учти, что это не запрет на общение - необходимо выяснить, кто мной интересуется. Никому ничего объяснять не нужно, пусть ведут обычный образ жизни, а то еще наломают дров. Как бы ненароком опроси всех за недельный период: с кем контактировали, кому звонили, кроме моей семьи, естественно, с ними я сам переговорю.
Николай Петрович вернулся в кабинет и налил пива. Уверенность в своих силах и безопасности семьи не устраняла внезапно охватившего чувства беспокойства. Правоохранительные структуры не способны защитить ни его детей, ни Вику и Аллу. Если он уедет в командировку - за территорией коттеджа семья беззащитна. "Значит, будет ездить со мной или сидеть только дома", - решил он и сразу же успокоился. Необходимо обдумать начавшуюся игру, продумать детали, наметить возможные варианты и пути решения проблемы.
Михайлов отпивал глоток за глотком холодное пиво, его мозг решал сложнейшую задачу со многими неизвестными. Наконец выстроилась одна версия с вероятностью 99 %. "Пробный шар", придуманный им, доводил вероятность до 100 % или отметал ее вовсе, но это позже.
Выработав план действий, Николай Петрович вспомнил о детях, в это время он всегда занимался с ними, но они опередили его, ворвавшись с шумом в кабинет.
- Папочка, ты не забыл про занятия? - спросила Юля.
Дети забрались отцу на колени, приготовившись слушать интересные истории, познавать мир и набираться знаний. Алла и Вика, всегда присутствовавшие при этом, умилялись отношением детей к отцу, радовались их взаимной любви и привязанности и никогда не огорчались оттого, что Юля и Витя чуточку больше любили его, а не маму и бабушку. Николай пообнимался с ребятишками, покачал на коленях и, загадочно улыбнувшись, произнес:
- Юля и Витенька, я приготовил вам сюрприз - у вас будет учительница, с которой вы будете заниматься. Она владеет школьной программой, умеет быстро решать задачки.
- Ура-а-а! - хором закричали дети, - спасибо папочка, а когда она придет?
- Она уже здесь, пойдемте.
Николай понес детей на руках, недоумевающие Алла и Вика поспешили за ним. Михайлов прошел мимо спален и детской и подошел к пустовавшей комнате, открыл дверь. Алла и Вика с удивлением увидели 2 компьютера, 2 маленьких вращающихся креслица, явно сделанных на заказ и стоявших около специальных столиков, и три обычных кресла побольше. Совсем недавно здесь ничего не было, это и удивило маму и бабушку - мебель занесли в комнату, а они и не видели.
Когда все расселись, Николай включил компьютеры, и на экране появилась незнакомая женщина, сидящая за столом и держащая перед собой обычный школьный журнал. Отец пояснил детям:
- Это ваша учительница, зовут ее Мария Николаевна.
- Здравствуйте дети, - начала Мария Николаевна, - сегодня вы приняты в гимназию имени выдающегося ученого современности, академика Михайлова, - Юля и Витя с гордостью взглянули на отца. - Здесь вы получите знания, научитесь многим правилам, наберетесь опыта. Все это пригодится вам в дальнейшей жизни, в ВУЗе, который вы выберете. Прошу назвать фамилии и имена.
- Михайлов Витя.
- Михайлова Юля.
Мария Николаевна записала их в журнал.
- Сегодня мы изучим некоторые вопросы этики поведения и выясним уровень ваших знаний по всем предметам…
- Пойдемте, не будем им мешать.
Николай встал, уводя за собой Аллу и Вику, оставив увлеченных детей наедине с учительницей. Когда они вернулись в холл, Вика высказала претензии:
- Коленька, я просто в шоке, ты ничего не сказал нам, принял решение, но это и мои дети! Не посоветовался, может лучше бы пригласить живую учительницу, а не эту теледаму… Я и сама пока справлялась с их подготовкой.
Вика, нервничая, поискала глазами, Николай догадался и налил ей апельсинового сока.
- Прости, милая, я, конечно, виноват, надо было переговорить заранее, но лучше поздно, чем никогда. Позволь мне объясниться.
- Да уж постарайся, дорогой.
Голос Вики смягчился, она не могла долго сердиться, на любимого мужа тем более.
- Я знаю, - решила дополнить Вика, - логически ты все равно окажешься прав, но по-человечески не забывай, что у детей есть еще и мать.
- Еще раз простите девочки. Все мы учились в школе, и наших знаний действительно пока хватает для обучения детей. Но владеем ли мы методикой обучения, насколько профессиональна наша педагогика? Учителям младших классов можно было бы и не учиться в ВУЗах, знаний бы хватило. Наши дети любят нас и с удовольствием учатся у нас. Занимаясь с ними математикой, ты, Вика, всегда держишь перед собой калькулятор и дети считают это нормальным. Но воспримут ли они учителя с калькулятором? Нет, естественно. Их любимое занятие - математика - перейдет в обыденность, кто поручится, что они вообще не потеряют интерес к занятиям?
- А эта… Мария Николаевна, она не пользуется калькулятором? Может лучше живое общение с ней, а не по видеосистеме? - еще продолжала сопротивляться Вика.
Николай улыбнулся.
- Позволь мне договорить, дорогая, если ты не согласишься со мной в конечном итоге…
- С тобой не согласишься… - усмехнулась Вика, - но молчу, молчу.
Николай продолжил:
- Сейчас другие дети обучаются в обычных школах, лицеях, гимназиях. Их программы разнятся по объему и уровню подготовки, качество обучения различное у каждого педагога.
Я взял все методики обучения, все школьные программы, учебники, дополнительную литературу и ввел все это в наш компьютер. Маша переработала информацию и создала более совершенную и качественно новую программу, основанную на мировом опыте. Собран и переработан опыт лучших методик Америки, Англии, Франции, Германии и многих других государств. И не просто собран и переработан, а именно для конкретных детей, детей вундеркиндов.
Юлечка и Витя не пойдут в обычном понятии в школу: я плохо представляю себе совместное обучение 10-летних отроков и годовалых детей.
Вы знаете, что в нашем доме стоит самый современный и мощный компьютер мира, не имеющий аналогов сейчас и минимум в ближайшие 50 лет. Даже фантастические компьютеры американских и других фильмов не сравнимы с возможностями нашей Машеньки. Мария Николаевна - это видеоматерилизованный образ Маши. Детям будет интересно с ней заниматься, она обладает знаниями всего человечества, собранные в единую систему, в единый блок, они представляют из себя могучую силу. Мария Николаевна соображает мгновенно, естественно, - он улыбнулся, - не пользуется калькулятором и не перегрузит детей ни умственно, ни физически.
Время от времени мы станем ходить на родительские собрания, Мария Николаевна расскажет об успеваемости детей, о степени усвоения знаний, наклонностях Юли и Вити. Мы сможем вносить свои коррекции, если потребуется, в процесс обучения, например, давать добро или отказывать в увеличении объема знаний и многое другое.
И еще, Мария Николаевна станет и твоим преподавателем, Вика, по всем предметам. Так что фактически у тебя будет очное обучение, она прочитает тебе лекции, проведет семинарские занятия, подготовит к сдаче зачетов и экзаменов. Ее "лицо" я заменю на другое: неудобно как-то заниматься у учительницы детей.
Николай замолчал, всматриваясь в любимые лица, стараясь уловить настроение и понять отношение к сказанному.
- Значит Мария Николаевна - это искусственный образ нашей Маши, - Алла помолчала немного, - сегодня была реклама по телевизору, показывали маленькие шоколадки "шок" - на них явно твоей фотографии не хватает, Коленька.
Алла подошла и обняла его сзади.
- Как тебя наказывать: ума не приложу. Решение принимаешь верное и нам не говоришь… Нет, на этот раз мы тебя обязательно накажем, придумаем что-нибудь с Викой этакое, - Алла повертела рукой из стороны в сторону.
Николай заметил, как у Вики загорелись глаза. "Видимо что-то придумала уже, - подумал он, хитровато улыбнувшись, - ничего, сейчас я уведу их от этой темы".
- Совсем забыл, я говорил, что тебя, Вика, встретит в Москве Степанов, но он вылетает к нам вечерним рейсом, я только что узнал об этом. Кстати, девочки, можете его поздравить: он получил звание генерала.
Алла забеспокоилась, Николай говорил, что Степанов и Пустовалов станут обеспечивать безопасность семьи. Значит, что-то случилось за это короткое время и что-то достаточно серьезное, иначе бы он не вылетал из Москвы в тот же день. Но что? Она решила спросить Николая напрямую.
- Коля, если Степанов вылетает сегодня же обратно, значит, что-то случилось? Не скрывай, пожалуйста, от нас правды, какой бы она не была горькой, нам легче перенести трудности, чем думать о них. Ты же знаешь - неизвестность тяготит больше.
Но Николай не собирался посвящать их в игры разведок и контрразведок, однако что-то существенное сказать необходимо. Иначе ему просто не поверит ни Алла, ни Вика.
- Дорогие мои, спецслужбы каждого государства гласно или негласно охраняют своих крупных ученых, деятельность которых может быть использована в военных целях. Это обычное явление, к которому вам нужно привыкнуть. Вспомните академика Сахарова, ему не разрешали свободно ездить даже по своей стране.
- Тоже мне, сравнил, - насупилась Алла, - ему не доверял ЦК и политбюро.
- И доверял создание самого мощного и секретного оружия - водородной бомбы, - отпарировал сразу же Николай. - Я не работаю на оборонку, но я согласился иногда давать научные консультации. Возникла срочная необходимость, вот Степанов и приедет за такой консультацией. Привыкайте мои дорогие - это обычная штатная ситуация, которых еще будет не мало.
- А никак нельзя без этих, - Вика подбирала слова, - штатных ситуаций?
- Никак, дорогая, потому что…
Николаю не дали договорить прибежавшие дети, они ворвались, словно шаровые молнии, сверкая радостными лицами.
- Папа, мама, бабушка! Мария Николаевна такая прелестная учительница, с ней очень интересно! - кричали наперебой Юля и Витя, - и соображает она быстро, умеет решать задачки!
Алла и Вика рассмеялись, хватая детей, целуя и подкидывая их вверх. Восторг охватил и их, снимая напряжение физической разрядкой и эмоциональным всплеском. Дети кружились в воздухе, взмахивая руками, падали на маму и бабушку, взлетали снова, мягко приземляясь на руки. Наконец они прижались к матери и бабушке, но не усидели на коленях и минуты.
- Наверное, 10 минут прошли, на урок пора, - заторопился Витя.
- Сейчас у нас самое интересное - математика, - уже на ходу крикнула Юля.
Вика проводила их взглядом, посмотрела на мать и заулыбалась.
- Знаешь, мама, у Марии Николаевны отчество нашего Коленьки, пора с него и алименты содрать - пусть тащит шампанское, отметим первый школьный день наших кровиночек! Пусть растут такими же умными и красивыми, как их отец!
* * *
Николай, приняв душ и накинув махровый халат, прошел к себе в кабинет. Дети, Алла и Вика еще спали, и он любил ранние утренние часы проводить в кабинете за работой или раздумывать, глядя на просыпающуюся природу. Николай распахнул окно, ощущая свежий, ворвавшийся воздух, насыщенный утренней прохладой и ароматами ранней осени. Он оглядел пустующий двор, превратившийся за короткий период в уголок живой природы. Чистота и порядок радовали глаза - мощенные маленькими кирпичиками дорожки, ухоженные цветочные клумбы и газоны, детская площадка и открытый летний бассейн с водяной горкой.
Николай набрал полную грудь воздуха, выдохнул и закурил, наливая пиво. Мысли вернулись к реалиям, и он уже обдумывал информацию, сообщенную Зеленским.
Михаил недаром ел хлеб, он обожествлял своего шефа, считая, что ему крупно повезло в жизни, и старался рядом с Михайловым выглядеть достойно. Он тайно брал уроки у Маши по этике и эстетике, занимался с ней точными и гуманитарными науками в свободное время и, конечно же, она учила его таинствам охранной работы.
Получив задание, он исполнил его качественно и быстро, Маша иногда подсказывала ему некоторые детали, но в основном он справился сам и уже поздно вечером смог доложить Михайлову результат.
Обобщив сообщение Маши и Зеленского, Михайлов знал, что делать. "Лед тронулся, господа присяжные заседатели, - произнес он вслух и усмехнулся, - повоюем"…
- Николай Петрович, к вам Степанов и Пустовалов, - прервала его мысли охрана.
- Пусть войдут, - ответил он, потирая руки.
Михайлов поздоровался и пригласил вошедших присесть, сразу же спрашивая Пустовалова, которому пришлось опять подняться.
- Доложи, Валентин Петрович, что сделано на сегодня вами?
Видимо Пустовалова удивил вопрос, прошло меньше суток, как они расстались с академиком и еще никогда он не отчитывался о своей работе перед гражданским лицом. Он посмотрел на Степанова, но тот молчал, давая возможность подполковнику ориентироваться самому. Пауза затянулась и Степанов пояснил:
- Валентин Петрович, просьбы Николая Петровича, любые просьбы, - резко подчеркнул он, - обязательны для вашего исполнения.
- Есть, товарищ генерал, - вытянулся Пустовалов, - оформлены разрешения на выдачу оружия охране, сегодня же они получат пистолеты ПМ.
Михайлов перебил его.
- Почему ПМ? У вас же просили ППС и автоматы.
- Я посчитал…
Михайлов снова перебил его.
- Считать здесь буду я. Сегодня же оформите и выдадите охране соответствующее оружие. Почему не снята система наблюдения с периметра? Снять сегодня же. Хочу вас предупредить, подполковник, еще одно неисполнение и вы расстанетесь со своими погонами, это в лучшем случае. Докладывайте дальше.
Пустовалов почувствовал, как предательски взмокло лицо и по спине побежали струйки пота. Он вытер платочком лоб и продолжил.
- Составлен список контактных лиц, проведены проверки. На сегодняшний день интересной информации не выявлено.
- Подробнее, пожалуйста, меня интересует механизм проверки, - уточнил Михайлов.
- Механизм обычный - устанавливаются паспортные данные, место жительство, проверки на судимость, материальное положение, контакты, - докладывал Пустовалов.
- Меня интересует, - снова перебил Михайлов, - как вы это делали, как устанавливали адреса, судимости и так далее.
- В адресном бюро взяли адреса, в ИЦ проверку на судимость…
- Я не об этом, черт бы вас побрал, - начал раздражаться Михайлов, - как вы это брали? В адресном бюро раздают информацию каждому встречному и поперечному? Вы зашли - и там уже все стены обклеены нужными адресами?
Пустовалов снова взмок, он не понимал сути вопроса.
- Заполняются стандартные бланки, отдаются работникам адресного бюро, в течение 5 - 10 минут они возвращают бланки обратно уже с адресами…
Михайлов, нервничая, закурил.
- Вы действовали, Валентин Петрович, как милиционер, но работаете-то вы в другом ведомстве… Представьте себе эту ситуацию по-другому - вы разведчик, шпион другой страны. Знакомитесь с очень милой и симпатичной девушкой из адресного бюро, приглашаете ее в ресторан и между прочим заводите разговор обо мне. Дескать, Михайлов великий доктор, гений и голова, я бы на месте ментов не только охранял его, но и все связи и адреса проверил, мало ли чего, чтобы академик мог жить спокойно. А она вам, не задумываясь и смеясь, ответит, что не один вы умный, проверили уже и не менты, а ФСБ. Как вы считаете: важна такая информация?
- Да, Николай Петрович, очень важна, - ответил покрасневший Пустовалов.
- Вот и надо было вам все проверить без бланков, самим проверить, чтобы не знали, кем вы вообще интересуетесь. Плохо работаете, медленно и плохо, Валентин Петрович. Ступайте, Борис Алексеевич свяжется с вами по сотовому, объяснит подробнее вашу задачу, а пока снимайте систему наблюдения и оформляйте оружие.
Михайлов достал пиво, пододвинул Степанову несколько бутылок и кружку, налил.
- Хотелось бы услышать твое мнение, Борис Алексеевич.
Степанов не вмешивался в разговор, хотя и не совсем одобрял в душе резкость Михайлова. Но отчитать подполковника за промахи стоило.
- Он неплохой работник, Николай Петрович, не осознал важности порученного дела, не привык общаться с гражданскими на соответствующем уровне. Я с ним переговорю. Но вы же меня не за этим пригласили.
- Естественно не за этим, - отпивая пиво, ответил Михайлов, - кое - что случилось. Американцы на меня вышли, вчера звонил из Нью-Йорка Джек Стоун, известный хирург-онколог. Вика с ним разговаривала по громкой связи, приглашал к себе всю семью. Я должен ему ответить завтра.
Михайлов рассказал все, что удалось выяснить по Стоуну.
- Улавливаешь ситуацию, Борис Алексеевич? Стоун позвонил домой, а мой телефон знают только домашние, в справочном его не дадут. Зеленский поработал неплохо, ему удалось зацепиться за ниточку. Есть такая дама - Елена Ефимовна Рукосуева, раньше работала горничной у Графа, сейчас, когда он женился, подрабатывает проституцией. Мои охранники знают ее по старой работе, они ведь тоже у Графа раньше служили. И вот встречается она, якобы случайно, с одним из моих людей, он трахает ее по старому знакомству, она вешает ему лапшу, что больна и он дает ей номер телефона. Она же тоже меня знает, я не один раз бывал у Графа до свадьбы, поэтому и позвонить может, но номера не знает. Короче, навесила охраннику лапши на уши. Но здесь важно - кто ее попросил об этом?