В последующие полчаса Турецкий бесцельно слонялся по заведению. На него вопросительно посматривал персонал, задела плечом и извинилась хорошенькая горничная со стопкой белья, стрельнула глазками, умчалась по неотложным делам. В обитой бархатом бильярдной одинокий член клуба с маловыразительным лицом тупо гонял шары. Знаком предложил Турецкому присоединиться, но тот уверил, что не хочет мешать, тихо удалился. В бассейн и прочие сауны идти не хотелось: любоваться на голые тела нуворишей и их партнерш? Пора уж приступать к выполнению своих обязанностей, пока не получил коленом под зад…
- Минуточку, любезный, - в полутемном переходе, где ковры на полу скрадывали звук шагов, он заступил дорогу молодому человеку в бежевой униформе. - Позвольте вопрос?
- Да, сударь, как вам будет угодно, - служитель заведения сделал заячью стойку.
- Вы знаете, я не был в вашей юдоли скорбный год, - сокрушенно вздохнул Турецкий. - И не могу найти одного человека. Девушку зовут Жанна, вы мне не поможете? Это такая очаровательная леди…
- О, вы правы, - согласился служитель. - Жанна несравненна. Но вынужден вас огорчить, сударь, Жанна сегодня не работает, у нее выходной. Завтра тоже выходной. Она появится только послезавтра.
"Замечательно, - подумал Турецкий. - Все труды насмарку".
- А вы уверены, что мы говорим об одной и той же Жанне?
- Разумеется, сударь, - работник покосился на него как-то странно, начал выказывать первичные признаки нетерпения. - Женские имена в нашем клубе не повторяются. Иногда мы вынуждены использовать псевдонимы, вы не знаете? Грета, Пенелопа, Джуди. Все девушки разные, вы можете подобрать себе партнершу сообразно вашим предпочтениям, и не только по внешним данным. Смею вас уверить, интеллектуальный коэффициент у той же Пенелопы…
- Глотала энциклопедии, ожидая своего Одиссея, - усмехнулся Турецкий. - Увы, любезный, но мне нужна одна лишь Жанна.
- Странно, сударь, - пожал плечами работник. - Вы не были у нас год, а Жанна работает месяцев семь-восемь…
- А вот это, любезный, не твоего ума дела, - Турецкий нахмурился. Работник согласился:
- Безусловно, сударь, это дело не моего ума. Желаю вам приятно провести вечер. Приходите еще и послезавтра, Жанна непременно будет. Если вы предварительно известите нашего администратора, сделаете заявку на Жанну…
- Очень жаль, любезный, но завтра я буду в другом полушарии. У кого я могу узнать адрес интересующей меня особы?
- Так не хочется вас огорчать, сударь, - служитель сделал губы бантиком, предварительно их облизнув, - но, боюсь, адреса наших работников мы не даем. Такая политика заведения, сударь.
- Хреновая политика, - огорчился Турецкий. - Впрочем, это не твоя вина, дружок.
- Позвольте, я пройду? - парень настроился бежать.
- Еще минутку, - Турецкий вынул из кармана фотографии убитых, посмотрел по сторонам. - Ну-ка, взгляни внимательно, дружок. Тебе знакомы эти лица?
Парень глянул испуганно на развернутые веером снимки, сглотнул.
- Простите, сударь, у меня могут быть неприятности…
- Обязательно будут. Если не сделаешь, о чем прошу. Операция Интерпола, если ты о чем-то проболтаешься…
- Я так и знал, что нарвусь… - парень сделал такое лицо, словно похоронил любимого кота. - Господи, меня же уволят, где я еще найду такую работу!
- Стоп, - сказал Турецкий. - Прекращай ныть, живо отвечай на вопросы, расходимся правыми бортами, и ты продолжаешь работать. Быстро, парень, быстро, чистую правду, не жди, что кто-то появится. Это не спасет тебя, а угробит.
- О, боже… Но я действительно не знаю, где живет Жанна…
- Смотри на снимки.
- Да, эти люди у нас были…
- Не врешь?
- У меня хорошая зрительная память, сударь… Месяц или пару месяцев назад… Вот этот господин, - он ткнул в физиономию Пожарского, - общался с Жанной, я видел их в…
- В темном зале ресторана, - торопливо закончил Турецкий. - Остальные?
- Вот этот заходил с Жанной в комнату, - парень боязливо коснулся пальцем снимка Эндерса. - Помню его, он был такой веселый, рыжий, очень рассмешил чем-то Жанну…
- Ладно, хватит, - Турецкий оглянулся, спрятал снимки. - Возвращаясь к первому вопросу: что нам делать, любезный, с адресом Жанны? Имеются мысли? Учти, чем дольше мы тут стоим, тем весомее угроза твоего отчисления.
- О, господи… - парень решился. - Поговорите с Изабеллой. Это такая кукла с карими глазами. Они дружат с Жанной… во всяком случае, не очень ненавидят друг дружку. Изабелла точно знает, где живет Жанна, и пусть не свистит, что не знает. Только ради бога, не ссылайтесь на меня. Обещаете?
- Охотно. Где найти эту… Изабеллу?
- Поднимитесь на второй этаж. Но для этого вам нужно спуститься в зал… - парень ткнул подбородком. - Здесь довольно сложные переходы… Комната номер пять - она там с клиентом. По крайней мере, минут двадцать назад они уединились в пятом номере. Но беспокоить их нельзя, это строжайше запрещается правилами…
- Разберусь. Гуляй, парень, - Турецкий уступил дорогу. - И никому ни слова, иначе будет тебе несчастье.
И вновь он плутал по запутанным переходам. Прокрался мимо гостиной, выдержанной в чопорном английском стиле, откуда проистекал аромат благородного табака и неторопливая мужская речь. Сунулся из всепобеждающего любопытства в темное помещение, где горел экран, и умопомрачительно стонала специально обученная женщина. Спустился в зал, прошел мимо стойки, подмигнув бармену.
- Скучаете, сэр? - уважительно поинтересовался бармен.
- Что вы, просто плаваю по волнам памяти…
Раздвинув бордовые шторы, он испытал нечто вроде волнения. Ну что ж, Интерпол, так Интерпол. Поднялся по деревянной лестнице, оснащенной приятными на ощупь перилами. Коридор, озаренный неярким светом, расслабляющая "деревянная" обстановка. Как-то странно - чтобы прочитать номер на бронзовой табличке, нужно отогнуть сначала шторки… Он занес руку, чтобы постучать, но передумал - не самое взвешенное решение. Приложил ухо к двери, прислушался. Посмотрел по сторонам. Коридор пустой, в "самом ответственном" крыле здания качественная звукоизоляция. На двери еще одна табличка: "Не беспокоить". Исходя из логики вещей, не исключено, что дверь не заперта. Он плавно на нее нажал - та поддалась. Он нажал сильнее. Темнота. И снова странно - за дверью те же шторки. Интим, как говорится, гарантирован.
Он мялся в нерешительности. Ждать, пока богатенький буратино насытит свою страсть и покинет помещение, а потом ловить Изабеллу? Но ждать можно до утра, вдруг им вздумается вздремнуть? Каждая минута, проведенная в заведении, снижает шансы на благополучное бегство. Он протиснулся внутрь. Оказавшись в темноте, прикрыл за собой дверь, высунулся из-за шторки. Номер, кажется, двухкомнатный, все самое интересное происходит в смежном помещении, разумеется, за шторами. Здесь было уютненько, в некотором роде гостиная: мягкая мебель, домашний кинотеатр, зеркальный бар. В соседней комнате скрипела кровать, судорожно сопел мужчина, тяжело дышала женщина.
- Милый, отдохни… - шептала партнерша. - Отдохни, не торопись, и тогда у тебя все получится… Ты же сильный, ты справишься…
Кажется, у мужчины были проблемы. Он еще яростнее засопел, затряслась кровать.
- Дорогой, не спеши… - вещал приятный голос разума. - Я никуда не убегу… Я все понимаю, у тебя был трудный день, неприятности на работе, скандалы в семье… Отдохни, а потом я все сама сделаю…
Наступила тишина. Потом кровать еще раз скрипнула, послышался стук - мужчина сбросил ноги на пол.
- Мать их, почему у них так все скрипит? За что я плачу деньги?.. Подожди минутку, любимая, я сейчас вернусь…
Турецкий отступил за штору, оставив "смотровую" щель. Из спальни выкатился низенький "колобок" - тот самый, что лез к нему обниматься в "обеденном" зале. Физиономия расстроена, волосы дыбом, всунул руки в рукава халата, зашлепал через гостиную, скрылся в узком коридоре, ведущем в санузел. Скрипнула дверь, задвинулся шпингалет с обратной стороны. Более подходящего случая выдумать было невозможно. Меньше всего хотелось поднимать тарарам.
"Авантюрист же ты, Турецкий…" - он выбрался из-за шторки, на цыпочках вышел на середину комнату, заглянул в спальню. Дама помалкивала, просматривался уголок кровати и голая ножка, поигрывающая пальчиками. Турецкий юркнул в коридор, в котором было две двери - туалет и ванная комната. Узкий аппендикс оканчивался тупиком. Судя по кряхтению, постоялец обосновался в туалете. Задвижка, к огромной радости имелась и на внешней стороне двери. Турецкий приподнял хомуток, тихо вставил шпингалет в гнездо. Пересек гостиную, сказал:
- Тук-тук, - вошел в спальню и прикрыл за собой дверь.
Кукла с большими влажными глазами явно скучала, рассматривала собственные ноготки. С этой минуты ей скучать не пришлось.
- О, дорогой, ты так изменился… - промурлыкала она, смерив Турецкого оценивающим взглядом.
Подумала и натянула на себя скомканную простыню. Ей-богу, так было лучше. Продолжай она лежать вся такая зовущая, продуктивного разговора бы не получилось.
- Рад, Изабелла, что у тебя есть чувство юмора, - буркнул Турецкий, присаживаясь на стоящий в отдалении стул.
- Про секс втроем мы вроде не договаривались, нет? - на всякий случай спросила кукла.
- Нет, виноградная моя, я очень огорчен, - Турецкий добродушно улыбнулся. - Приступим к делу, не возражаешь? Я не ошибся номером, не собираюсь тебе навредить, работаю в Интерполе, а твой дружок заперт в туалете. Через минутку-другую он сделает свои дела и начнет стучаться, крайне удивленный, почему ты его заперла. Можешь представить это шуткой, ну, вроде такой сексуальной игры… хотя игра довольно странная, м-да.
- А жалко, - вздохнула девица, принимая сидячее положение. Простыня скользнула с плеча, подчиняясь закону тяготения, обнажились вполне даже миленькие прелести. - Жалко, - повторила девица, - ты очень видный мужчина.
- Да, мне говорила об этом жена. Натяни, пожалуйста, простыню. Твои прелестные формы сводят меня с ума, я отвлекаюсь от работы. Нет, пойми правильно, ты чертовски соблазнительная штучка…
- Мне тоже об этом все говорят, - она вернула простыню на место.
- Фактически мне нужно от тебя лишь одну фразу, - сказал он. - Адрес твоей подруги Жанны. Не в службу, а в дружбу - поможешь?
- Живописная, двадцать пять, квартира четыре, - пожав плечами, сказала Изабелла. - Северо-западный административный округ.
- А здесь какой? - не понял он.
- А здесь Северный.
- Спасибо, - неуверенно сказал он. - Так просто?
- А что здесь сложного? Проезд всеми видами транспорта, за исключением метро. Звенигородское шоссе, Звенигородский проспект, проспект маршала Жукова… Путь неблизкий, но ты же справишься? А в чем проблема, красивый мужчина? Она что-то натворила?
- Скажу тебе честно, Изабелла. Не знаю. Скорее всего, сама Жанна ни в чем не виновата, просто кому-то не понравилось ее общение с некоторыми парнями из ее клиентуры. Не говори ей об этом, хорошо? Тебе нужны неприятности?
- Не скажу, - пожала плечами Изабелла. - Не нужны. Разве я похожа на дуру? А что за парни?
Господин, засевший в туалете, сделал там свои дела, спустил воду и собрался покинуть помещение. Дверь не поддалась, несколько мгновений он озадаченно размышлял, потом толкнул ее еще раз. Дверь опять не поддалась.
- Вот эти, - Турецкий бросил на постель фотографии. Девица прислушалась к звукам, доносящимся из санузла, взяла снимки, стала их перебирать.
- Эй, дорогая! - послышался смущенный глас вопиющего в сортире. - Здесь, кажется, что-то заклинило! Ты не можешь мне помочь?
- Сейчас, милый! - крикнула Изабелла. - Достал, придурок немощный… - сказала она потише и вернула снимки Турецкому. Простыня опять свалилась с маленьких грудок.
- Ну, е-мое… - всплеснул руками Турецкий.
- Прости, - хихикнула девица, натягивая простыню. - Не могу за всем уследить. Были такие ребята в нашем заведении. Может, месяц, может, два, может, три тому назад. А может, недавно. По-моему, кого-то из них она возила к себе домой. Если не всех.
- Зачем? - не понял Турецкий.
- Экий ты недогадливый, - крякнула девица. - А мог бы догадаться. Ну, посуди сам. Зарплата в "Эквилибриуме" - три с половиной килобакса. Плюс что-то на тряпки, что-то на такси, фирма гарантирует безопасность в рабочее время, полный соцпакет, все такое. Да, это немного больше, чем получает школьная учительница в провинциальном городке, но с нашими-то запросами…
- Эй, дорогая! - заколотился в дверь толстяк. - Ты где? Выпусти меня отсюда!
- Уже бегу, милый! - крикнула Изабелла. - Вот только тапки найду!.. Мы изредка практикуем такие запретные фокусы. Надеюсь, ты не выдашь наш секрет? Если ты очень понравишься клиенту, то можно предложить ему нанести визит к тебе домой - за отдельную, разумеется, плату. Покувыркаешься с ним на квартире часа четыре, клиент, довольный, уходит, а тебе, глядишь, еще тысчонка-другая перепадет.
- Я понял, - кивнул Турецкий. - Жанна возила этих мужиков к себе домой?
- Ты доволен тем, что вытянул из меня? - лукаво склонила головку девица.
- Приемлю, - с важностью патриарха кивнул Турецкий, - спасибо тебе.
- Эй, крошка, ты с кем там разговариваешь? - почувствовал неладное запертый в туалете. И забился в дверь. - А ну, открой, эй, слышишь! Что там происходит?!
- Надо же, какой ушастый, - поморщилась девица. - Бегу, милый, уже бегу! Спотыкаюсь и падаю… Ладно, мужчина, тебе пора. Жалко, конечно…
- Ты же выкрутишься? - Турецкий с сомнением покосился через плечо.
- Не сомневайся, все будет хорошо, - девица выбралась из постели, обвила его за шею мягкими теплыми ручонками, поцеловала в щеку. - А то заходи, когда будешь не на работе. Знал бы ты, как мне осточертели эти толстосумы - толстые, напыщенные, ни черта не могут…
Закружилась голова. Он с достоинством выдержал "нападение", начал отступать на заранее очерченные позиции…
Он сделал все, что мог. Осталось с достоинством удалиться. Глянул на часы - одиннадцать вечера, надо же, как время пролетело. Покинул уютный номер, в котором мир и спокойствие нарушала лишь неистовая долбежка в дверь, торопливо прошагал по коридору, спустился в зал, выбрался из-за бордовых шторок. И только сейчас почувствовал, что вспотел так, что рубашка прилипла к спине. Сердце колотилось. Ничего, он справился - это главное…
В "темном зале ресторана" все оставалось без изменения. Звучала приглушенная инструментальная музыка. Пар за столиками прибыло, но зал не производил впечатления переполненного. Бармен орудовал полотенцем, ловко протирая фужеры. Нужно было срочно снять стресс. Турецкий направился к пустой стойке. Бармен приветливо улыбнулся.
- Коньячка сделай. Маленькую.
- Непременно, - великодушно отозвался бармен. - Вам какого? Дагестанского трехлетней выдержки, армянского - пятилетней, французского - времен наполеоновских войн? Коньяк становится лучше с возрастом…
- Я знаю, - перебил Турецкий. - Чем старше я становлюсь, тем больше он мне нравится. Сделай любой, да поспеши.
Бармен пожал плечами, поставил стопку, плеснул из бутылки. Турецкий выпил, крякнул, двинул к выходу. Мужчины неодобрительно косились на его подтянутую фигуру, женщины с интересом стреляли глазками. Обратная дорога должна казаться короче, но правило не работало: зал казался бесконечным, столики с людьми выплывали из полумрака, им не было конца. Шторки, за которыми проглядывал бдительный глаз охранника, то приближались, то отступали. Нервы сдавали - он ускорил шаг, почти побежал, шагнул за проем, раздвинув шторы обеими руками. В фойе на этот раз было многолюдно - хихикали трое новоприбывших, какой-то тип, стоящий спиной, расчесывался у зеркала.
- С вами все в порядке? - участливо поинтересовался здоровенный секьюрити с миниатюрным приборчиком в ухе.
- Угу, - буркнул Турецкий, сворачивая к выходу. И вдруг мороз пробежал по коже, его остановил изумленный взгляд из зеркала… Он резко повернулся. Зря так сделал, нужно было уходить, не оглядываясь. Тип в добротном двубортном костюме, красующийся перед зеркалом, тоже повернулся. Оба недоуменно воззрились друг на друга.
- Детектив? - судорожно сглотнув, произнес молодой человек. - Какого черта вы тут делаете?
- Хм, а вы, похоже, пошли по стопам отца, Павел… Признаться, удивили.
Он обнаружил краем глаза, как насторожился "славянский шкаф", что-то прошептав в свой приборчик, как перестали хихикать, повернулись трое новоприбывших. Отпрыск убиенного Пожарского справился с замешательством, что-то, видимо, прочитал в глазах Турецкого, губы расползлись в злорадную усмешку.
- Да я-то, детектив, состою в членах клуба… Если угодно, продолжаю дело отца, в этом нет ничего криминального, а вот вы… Вы же не член клуба? Может, объясните, какого дьявола вы тут околачиваетесь? Почему я вечно вынужден на вас натыкаться? Сколько можно шпионить?
Молодой человек распалялся. Охранник сделался как-то ближе, продолжая бормотать в свой приборчик. Турецкий растерялся. Ситуация, конечно, зрела пикантная. Все в этой жизни к лучшему, возможно, но почему самым худшим из способов?
- Павел, заткнитесь, пожалуйста, - он понизил голос. - Вы же не хотите новых неприятностей? Я их вам обеспечу по самые гланды, клянусь…
Он развернулся и шагнул к выходу.
- Послушайте, охрана! - гаркнул Павел. - Я бы на вашем месте присмотрелся к этому человеку. Он попал сюда обманом! Это частный детектив Турецкий, он не имеет права здесь находиться, он никогда не был членом клуба!
- Мы тоже никогда не видели здесь этого типа… - подал голос кто-то из новоприбывших.
- Позвольте, уважаемый, давайте разберемся с этим недоразумением, - охранник с каменным лицом заступил дорогу. - Сейчас мы все выясним, и если недоразумение разрешится, принесем вам свои глубокие…
- Чушь! - рявкнул Турецкий. - Кого вы слушаете, любезный? Этот сосунок не успел похоронить отца, а уже рвется на его место… Моя фамилия Ламберт, вот мои документы, прошу прощения, но мне некогда… - Турецкий запустил руку во внутренний карман.
- Пожалуйста, ничего не делайте, - у охранника было чутье на чужаков, он перехватил руку Турецкого, несильно сжал ее. - Сейчас подойдут наши коллеги, они разберутся…
Жар ударил в голову. Удар в живот стал для охранника "сенсацией". Он свернулся пополам, изумленно выпучил глаза, Турецкий оттолкнул его, шагнул к выходу, до которого осталось метры. Но в дверь уже протискивался очередной работник службы безопасности. Турецкий попятился. Павел сделал робкую попытку его задержать. Но он занес кулак, и тот отшатнулся, словно током пронзенный, позеленел от страха. Остальные предусмотрительно расступились. Турецкий раздвинул портьеры, вошел в зал…