...Малькольм еще говорил по телефону с Митчеллом, а в это время один из самых больших и сложных правительственных механизмов в мире уже пришел в движение. Помощники Митчелла, которые прослушивали их разговор, уже направили четыре автомашины с агентами из отделений безопасности, расположенных в самом Вашингтоне, и одну машину с выездной группой медицинских экспертов из Лэнгли по одному и тому же адресу - секция 9, отдел 17. Старшие по группам были кратко информированы о случившемся. В то время как машины мчались к месту назначения, старшие отработали по радио детали задания. Полицейское отделение соответствующего района Вашингтона было предупреждено о том, что "федеральные чиновники охраны правопорядка" могут обратиться с просьбой об оказании им содействия и необходимой помощи. К тому моменту, когда Малькольм повесил телефонную трубку, все отделения ЦРУ в округе Колумбия уже получили сообщение о враждебной акции, предпринятой против сотрудников общества. В соответствии со специальными планами они немедленно приняли дополнительные меры по обеспечению своей безопасности. Через три минуты после звонка Малькольма все заместители директора ЦРУ были поставлены в известность о случившемся "чрезвычайном происшествии", а через шесть минут сам директор, который в этот момент совещался с вице-президентом США, был извещен об этом Митчеллом по специальному телефону. В течение восьми минут все ведущие органы разведки США были информированы о происшедшей враждебной акции.
Тем временем Митчелл приказал доставить к нему в кабинет все документы, имеющие отношение к деятельности общества. Во время возникновения кризисной ситуации дежурный по службе "Тревога" автоматически приобретает неограниченные права и чрезвычайные полномочия. Именно он осуществляет практическое руководство оперативными действиями до тех пор, пока его не заменит один из заместителей директора ЦРУ. Буквально через несколько секунд после того, как Митчелл приказал доставить ему папки с документами, раздался звонок из картотеки.
- Сэр, проверка на компьютере показала, что все "дела" секции 9, отдела 17 исчезли.
- Показала ч-т-о?!
- Что они исчезли.
- В таком случае пришлите мне копии "дел" и, черт побери, отправьте их под охраной.
И прежде чем озадаченный чиновник успел ответить ему, Митчелл с силой бросил трубку. Затем Митчелл схватил другой аппарат и сразу же соединился с нужным абонентом.
- "Заморозить" базу! - приказал он. В течение нескольких секунд все входы и выходы штаб-квартиры ЦРУ были перекрыты. Если кто-нибудь и попытается войти или выйти, он будет просто-напросто застрелен. По всему зданию тревожно мигали красные сигнальные лампочки. Специальные группы безопасности приступили к очистке коридоров, приказывая всем сотрудникам, не участвующим в работе службы "Тревога" или в обеспечении "готовности № 1", немедленно вернуться в свои кабинеты и отделы. Следствием неподчинения или проявления хотя бы малейшего колебания в выполнении этого приказа были ствол пистолета, который упирался в живот сомневающихся, и наручники на их запястьях.
Через несколько секунд после того, как Митчелл "заморозил" базу, дверь в кабинет службы "Тревога" распахнулась, и крупный мужчина решительно прошел внутрь. Митчелл все еще говорил по телефону, поэтому вошедший уселся в кресло около его старшего помощника.
- Что здесь происходит, черт возьми?
При нормальных обстоятельствах его бы информировали о происходящем, даже не дожидаясь вопроса. Но в данный момент Митчелл был полновластным хозяином положения. Старший помощник взглянул на своего начальника. Митчелл, хотя и продолжал бросать резкие приказы в телефонную трубку, услышал требовательную нотку в вопросе вошедшего. Он молча кивнул головой помощнику, который, в свою очередь, кратко изложил посетителю последовательность происшедших событий и сообщил ему, какие меры предпринимаются. К тому времени, как помощник закончил свой краткий отчет, Митчелл уже положил трубку и вытирал влажным платком пот со лба.
Крупный человек шевельнулся в кресле.
- Митчелл, - сказал он, - если вы не возражаете, то я останусь здесь и помогу вам. В конце концов, я все же начальник отдела 17.
- Спасибо, сэр, - ответил Митчелл, - я буду очень признателен вам за любую помощь, которую вы сможете нам оказать.
Крупный человек что-то проворчал в ответ и, устроившись в кресле поудобнее, принялся ждать...
...Если бы вам довелось проходить в 13.09 в тот дождливый четверг по тихой Юго-восточной А позади Библиотеки конгресса, вы наверняка были бы поражены неожиданной вспышкой активности. На улице вдруг появились шесть человек, которые направились с разных сторон к трехэтажному белому зданию. Прежде чем они успели подойти к калитке, две автомашины, двигавшиеся навстречу друг другу, неожиданно резко остановились перед самым зданием. Люди, сидевшие в машинах, рассматривали здание напряженно и внимательно. Шестеро вошли в калитку, но лишь один из них поднялся по чугунным ступенькам на крыльцо. Некоторое время он возился с большой связкой ключей и с замком. Когда замок щелкнул и открылся, этот человек кивком головы пригласил остальных подняться на крыльцо. Все шестеро быстро вошли внутрь здания, захлопнув за собой дверь. Пассажиры покинули свои машины и принялись не спеша прогуливаться взад и вперед по тротуару перед зданием общества. Когда машины тронулись, чтобы занять более удобное место поблизости, оба водителя кивнули людям, стоявшим на углу улицы.
Три минуты спустя входная дверь общества снова открылась. Из здания вышел человек и медленно направился к ближайшей из двух машин. Забравшись внутрь, он взял телефонную трубку и через несколько секунд уже разговаривал с Митчеллом.
- На них действительно совершено нападение, да еще какое! Просто ужасно!
Человека, говорившего по телефону, звали Аллен Ньюберри. В свое время он участвовал в боевых действиях во Вьетнаме, высаживался с десантом на Плая-Хирон на Кубе, побывал в горах Турции, рисковал жизнью в десятках уличных операций и стычек в различных уголках мира, и тем не менее, Митчелл сразу же сумел уловить мучительное напряжение в его сдавленном голосе.
- Как это было сделано? - Митчелл постепенно начинал верить в реальность случившегося.
- По всей вероятности, работала группа от двух до пяти человек. Признаков насильственного проникновения в здание нет. Они, должно быть, пользовались каким-то автоматическим оружием с глушителями, а не то весь город услышал бы эту стрельбу. В здании шестеро убитых, четыре мужчины и две женщины. Большинство из них, как представляется, так и не успели понять, что с ними случилось. Признаков тщательного обыска также нет. Фотопленка засвечена. Телефоны не работают, наверное, перерезаны провода. Над парой трупов придется основательно поработать, чтобы точно установить личность убитых. Короче говоря, сработано чисто, быстро и бесшумно. Они знали до последней детали, что им надо было делать, и знали, как делать.
Митчелл подождал, пока не убедился, что Ньюберри закончил.
- Хорошо. Я воздержусь от конкретных действий до тех пор, пока кто-нибудь из начальства не отдаст соответствующего приказа. Тем временем вы и ваши люди должны глядеть в оба. Ничего не трогать. Здание должно быть "законсервировано". Принимайте для этого любые меры, какие вы сочтете необходимыми.
Митчелл сделал паузу, чтобы подчеркнуть значимость сказанного им, и в то же время убедиться, что не совершает ошибки. Ведь он только что разрешил группе Ньюберри действовать по своему усмотрению, то есть проводить любые акции, подпадающие под юрисдикцию федерального правительства США, без предварительного согласования. Он фактически санкционировал убийства по прихоти или капризу подчиненных Ньюберри, если они сочтут, что этот каприз может иметь какое-то определенное значение или результаты. Последствия такого необычного и редчайшего приказа могут быть весьма печальными для всех, кто имеет к нему прямое отношение. Митчелл продолжал:
- В качестве дополнительной меры для обеспечения безопасности я направляю еще одну группу, чтобы взять под контроль и перекрыть соседние кварталы. Кроме того, я вышлю к вам группу экспертов-криминалистов, но им разрешается провести лишь предварительную экспертизу. При любых обстоятельствах они ничего не должны трогать с места и не нарушать общей картины преступления. Они также привезут вам переносную установку для налаживания связи. Все ясно?
- Да. Кстати, при осмотре помещения мы обнаружили одну маленькую, но любопытную деталь.
- Какую? - спросил Митчелл.
- Когда по радио нас информировали о случившемся, то упомянули, что в здании лишь один выход. Мы же нашли два. Вам это о чем-нибудь говорит?
- Нет, ничего не говорит, - сказал Митчелл. - Да и вообще все обстоятельства этой истории какие-то странные и неясные. Есть еще что-нибудь?
- Да, еще одно, - голос говорившего вдруг как-то потускнел. - Какой-то сукин сын зверски изувечил девушку на третьем этаже. Он не просто убил ее, а именно изуродовал до неузнаваемости.
Ньюберри замолчал и повесил трубку.
- Что будем делать? - спросил крупный мужчина.
- Будем ждать, - ответил Митчелл и откинулся назад, устраиваясь поудобней в кресле. - Мы будем сидеть и ждать звонка Кондора...
...В 13.40 Малькольм нашел свободную телефонную будку около здания конгресса на Капитолийском холме. Он опустил в автомат монетку, которую разменял у захлебывающейся от восторга и впечатлений молоденькой девушки, и набрал номер службы "Тревога". Не успел прозвучать первый сигнал, как Малькольму ответили.
- 493-7282. - В голосе говорившего явно чувствовалось напряжение.
- Говорит Кондор, секция 9, отдел 17. Я звоню из автомата. Я не думаю, чтобы за мной следили, и я совершенно уверен, что меня сейчас никто не может слышать.
- Мы проверили вас и получили подтверждение. Нам нужно доставить вас в Лэнгли, но мы боимся разрешить вам приехать сюда самому, в одиночку. Вы знаете кинотеатры "Сёркус-3" в районе Джорджтауна?
- Конечно.
- Можете быть там через час?
- Могу.
- Хорошо. Теперь скажите, кого из сотрудников, работающих в Лэнгли, вы знаете? Хотя бы в лицо?
Малькольм на мгновение задумался.
- У меня был инструктор, который проходил под псевдонимом Воробушек.
- Подождите секунду. - С помощью предоставленного ему права внеочередного пользования компьютером и средствами связи Митчелл мгновенно проверил существование Воробушка и получил подтверждение, что он в настоящее время находится в здании штаб-квартиры. Митчелл продолжил разговор:
- Отлично. Будем действовать так. Через полчаса Воробушек и с ним еще один человек поставят свою машину в маленьком переулке позади кинотеатров. Они будут ждать вас там ровно час. В переулок можно попасть через три прохода, и все они дают вам возможность увидеть тех, кто находится там, гораздо раньше, чем они заметят вас. Когда вы убедитесь, что за вами нет слежки, отправляйтесь прямо в этот переулок. Но, если вы почувствуете что-то подозрительное, если Воробушка и его партнера не будет на месте или рядом с ними будет еще кто-нибудь, даже чертов голубь, сидящий около ног, убирайтесь оттуда немедленно, найдите безопасное место и позвоните мне еще раз. В случае опоздания сделайте так же, как я только что сказал. Понятно?
- Понят...ап-чхи!
Митчелл чуть не вывалился из кресла:
- Что за чертовщина? С вами все в порядке?
Малькольм вытер ладонью телефонную трубку.
- Да, сэр. Все нормально. Извините меня, я немного простужен. Мне ясно, что делать.
- Ну, тогда с богом, - и Митчелл повесил трубку. Он опять откинулся в кресле. Прежде чем он успел что-нибудь произнести, крупный мужчина сказал:
- Знаете что, Митчелл, если вы не возражаете, я поеду вместе с Воробушком. В конце концов, ведь я несу ответственность за отдел 17.
Митчелл посмотрел на крупного, уверенного в себе человека, сидевшего напротив, и улыбнулся.
- Хорошо. Захватите Воробушка у ворот. Поезжайте в своей машине. Вы когда-нибудь встречались с Кондором?
Крупный мужчина покачал головой.
- Нет, не встречался. Вы могли бы дать мне его фотографию?
Митчелл кивнул головой и сказал:
- У Воробушка есть одна. Отдел технического обеспечения предоставит в ваше распоряжение все, что вы захотите, хотя лично я рекомендую легкое оружие. Что вы предпочитаете?
Крупный мужчина пошел было уже к двери, но остановился, повернулся к Митчеллу и сказал:
- Револьвер 38-го калибра с глушителем на тот случай, если нам придется действовать без шума.
- Он будет лежать в вашей машине вместе с запасными патронами, - сказал Митчелл, вновь останавливая крупного мужчину, который почти уже вышел из кабинета. - Еще раз благодарю вас, полковник Уэзерби.
Обернувшись, крупный человек улыбнулся в ответ.
- Не за что, Митчелл. В конце концов, это ведь моя работа.
Он закрыл за собой дверь и направился к выходу. Сделав несколько шагов, он почувствовал тяжесть в груди, и дыхание его стало прерывистым и хриплым, как это свойственно астматикам.
ЧЕТВЕРГ
(После полудня)
Несмотря на дурную погоду, Малькольму удалось поймать такси без особого труда. Двадцать минут спустя он расплатился с водителем, остановив машину за два квартала до кинотеатров "Сёркус-3". Теперь он хорошо усвоил, что главное - оставаться незамеченным, быть подальше от любопытных глаз. Через несколько минут он уже сидел за столиком в самом темном углу переполненного посетителями бара, среди которых почему-то не было ни одной женщины. Малькольм надеялся, что ничем здесь не выделяется, - просто еще один мужчина в баре, заполненном другими мужчинами.
Держа в руке стакан с коктейлем "Текила-коллинс", он по возможности медленно отпивал приятный напиток и одновременно рассматривал лица посетителей, стремясь перехватить чересчур внимательный взгляд в свою сторону. Некоторые типы из этой толпы также с интересом поглядывали на него.
Однако никто из посетителей бара не обратил внимания на то, что Малькольм положил на стол только левую руку. Правую он все время держал под столом, сжимая пистолет, который направлял в сторону каждого, кто приближался к нему.
В 14.40 Малькольм резко поднялся с места и присоединился к большой группе посетителей, покидавших бар. Выйдя на улицу, он быстро отделился от них и пошел в другую сторону. В течение некоторого времени он менял направление движения, переходил с одной стороны узеньких улочек Джорджтауна на другую, затем возвращался обратно, все время внимательно наблюдая за людьми, которые окружали его. В три часа, убедившись в отсутствии слежки, он направился в сторону кинотеатров "Сёркус-3".
Инструктор Воробушек оказался маленьким, нервозным, носившим очки ведомственным чиновником. Ему не оставили выбора в том, что касалось его роли в предстоящей операции, хотя он дал понять, что подобные действия не входят в круг его обязанностей и что он решительно возражает против своего участия в ней. Кроме всего прочего, он сильно беспокоился о жене и четверых детях. Главным образом для того, чтобы заставить его замолчать и не нервничать, сотрудники отдела технического обеспечения выдали ему пуленепробиваемый жилет. Воробушек надел эту тяжелую и жаркую броню под рубашку. Плотная материя сковывала движения и раздражала. Воробушек никак не мог вспомнить, кого же звали Кондором или Малькольмом, так как читал лекции десяткам слушателей, проходивших обучение на курсах подготовки молодых сотрудников ЦРУ. Все это было абсолютно безразлично сотрудникам отдела технического обеспечения, но они тем не менее терпеливо выслушивали его.
Уэзерби на ходу проинструктировал направлявшихся к автомашинам прикрытия водителей. Он проверил тупоносый револьвер с толстым, как сарделька, глушителем и кивнул головой мрачному сотруднику отдела обеспечения в знак одобрения. В обычной ситуации Уэзерби должен был бы расписаться в получении оружия, но благодаря авторитету Митчелла соблюдение этой формальности было в данном случае необязательным. Сотрудник помог Уэзерби приладить под мышкой специальную кобуру для револьвера, вручил ему двадцать пять запасных патронов и пожелал удачи. Уэзерби мрачно проворчал что-то в ответ и забрался в голубой "седан".
Три автомашины одна за другой выехали с территории штаб-квартиры ЦРУ в Лэнгли. Голубой "седан" Уэзерби шел в центре группы. Как только автомашины, двигаясь по шоссе, ведущему от кольцевой дороги к городу, приблизились к въезду в Вашингтон, у задней машины прикрытия вдруг лопнул баллон. Водитель потерял контроль над управлением, и машина, развернувшись боком, перекрыла движение. Никто не пострадал при этом "инциденте", но движение возобновилось лишь через десять минут. Уэзерби держался за головной машиной прикрытия, которая мчалась, вписываясь в повороты и зигзаги лабиринта улиц Вашингтона. На тихой пустынной улочке юго-западного жилого района машина прикрытия развернулась и двинулась в обратном направлении. Когда она поравнялась с голубым "седаном", водитель показал Уэзерби на пальцах букву "О", мол, "все о’кей, все в порядке", промчался мимо и исчез из виду. Уэзерби продолжал движение в сторону Джорджтауна, постоянно поглядывая в зеркальце заднего обзора, нет ли за ним слежки.
Уэзерби наконец-то понял, в чем он допустил оплошность. Когда он направил группу для ликвидации сотрудников общества, он просто приказал убить всех, находившихся в здании. Однако не уточнил при этом, сколько человек там должно быть. Его люди точно выполнили приказ. Но исполнители не могли знать, что один из сотрудников отсутствовал, так как приказ был нечетким. Почему одного сотрудника не оказалось в здании, Уэзерби было неизвестно, а теперь это и вовсе не интересовало его. Если бы он узнал своевременно, что этого Кондора нет на месте, он решил бы проблему должным образом. Короче, он совершил ошибку - теперь необходимо было ее исправить.
Конечно, существовала вероятность, что Кондор вообще неопасен, что он и не помнит о своем разговоре с Хейдеггером. Однако Уэзерби не мог рисковать. Ведь Хейдеггер задавал вопросы всем сотрудникам, кроме доктора Лаппе. Поэтому нельзя было допустить, чтобы кто-то помнил об этих вопросах. А сейчас лишь один человек знал о них, и именно поэтому он, как и все остальные, должен был умереть, даже если и не подозревал об истинном смысле того, что ему известно.