Я надеялся, что скоро она переедет в мой дом. И работать никуда не пойдет. Что касается детской психологии, ее отлично можно применять и в домашних условиях. Я об этом позабочусь. Детей у нас будет много…
Все происходившее напоминало сон. Вы мне скажете: таких девушек не бывает. Совершенно с вами согласен. Я уверен на все сто: она такая одна. Остальные мечтают о карьере моделей и актрис, для чего ложатся в постели с продюсерами, снимаются полуголыми для обложек мужских журналов, ходят в ночные клубы и нанимаются на работу к охотникам за миллионерами в качестве наживки. Потом покупают особняки на Рублевке и всю оставшуюся жизнь занимаются подсчетами: кому повезло больше, а кому меньше. Мне, чтобы найти другую, потребовалось десять лет. Быть может, мне просто не везло? И если бы не Сгорбыш…
Ах, если бы не Сгорбыш! Мы с Анастасией никогда бы не встретились. Но он недаром сюда ходил и присматривался к ней. Целых три месяца! Почему он это сделал для меня?…
- Он заговорил со мной только месяца через два. Извинился. Сказал, что ни в коем случае меня не преследует. Подарил цветы. А месяц назад… Или чуть меньше? - Она задумалась. - В общем, он пришел и сказал, что хочет серьезно со мной поговорить. Сказал, что больше не придет, но хотел бы на прощание предсказать мою судьбу. Я, разумеется, рассмеялась. Но потом согласилась. Я уже привыкла к нему. Он и в самом деле был безобидный. И такой несчастный! Мне показалось, что он пьет. Но ко мне приходил трезвым. От него даже одеколоном пахло. Мы сидели здесь же, в сквере.
Я огляделся и зачем-то спросил:
- На этой лавочке?
- Нет, на другой. Он взял мою руку, долго смотрел на ладонь, а потом сказал, что я выйду замуж за человека по имени Леонид. Я спросила: "Какой он?" И услышала: высокий красивый блондин, глаза голубые, губы по-детски пухлые. Скажу честно: мне это не понравилось.
Я вздрогнул:
- Что не понравилось?
- Все, что он говорил. Еще он сказал, что не закончится этот месяц, как ты войдешь в мастерскую. Как ты будешь одет, он не знал, но был уверен, что за плечами у тебя будет старый пустой рюкзак. И подробно описал его. Я подумала, что он шутит.
- У него было плохое чувство юмора. Какие уж тут шутки!
- Да я и сама теперь вижу! - рассмеялась она. - Честно скажу: я ему не поверила. А он начал меня уговаривать. Мол, парень хороший, просто ему не везет. Но при хорошей женщине… В общем, я начала сердиться. Это уже не гадание, а самое настоящее сватовство! Какой-то непутевый Леня, со старым рюкзаком за плечами. А он продолжал: еще, мол, ничего не ясно. Встретимся мы или нет, все будет зависеть от судьбы. Сказал, что тебе грозит опасность и ты можешь вообще до меня не доехать. Вот тут я испугалась. Мне не хотелось, чтобы симпатичного парня по имени Леня убили. Из-за каких-то документов.
Я чуть не рассмеялся! Ай да Сгорбыш! Ключ к сердцу женщины - жалость. Она не хотела со мной знакомиться, но уже меня жалела.
- Я сказала, что, конечно, помогу, если от меня будет что-то зависит. И тогда он вдруг переменился. Начал плести какую-то чушь. О том, что мы поженимся и поедем в медовый месяц в какую-то деревню. Километрах в ста от Москвы. Там стоит дом, который он для нас купил.
- Что-что? - Я вздрогнул.
- Дом. Он сказал, что собрал все свои сбережения и хочет оформить покупку на… мое имя! Разумеется, я начала отказываться. А он… Он начал меня уговаривать. Мол, ну никак он не может оформить покупку на себя. Что это свадебный подарок. Представляешь? Какая свадьба?!
- Да, да, - кивал я, представляя, как шикарно, по-королевски Анастасия будет выглядеть в белом платье со шлейфом, с фатой на изящной голове. Она чем-то похожа на мою мать. Высокий рост, длинная шея, пышные волосы. Только Настя брюнетка.
- Он так уговаривал! И я… Я согласилась. Все моя доброта! Только спросила: что будет, если ты так и не придешь? Он сказал, что в таком случае я могу поступить с подарком по своему усмотрению. Хоть продать, а деньги перевести на счет детского дома. Вот, собственно, и все. Я получила бумаги, но не получила ключа. Он сказал, что ключ будет у тебя. И когда мы встретимся… То есть соединимся… Дом и ключ…
Я машинально стал нащупывать в рюкзаке ключ. Слава Создателю! На месте! И она на месте! Не исчезла! У нее дом, у меня ключ. И у нас скоро свадьба.
- Ой, я так рада, что ты пришел! - Такое ощущение, что она сейчас бросится мне на шею. - Это меня так тяготит!
- Что тяготит?
- Дом. Я там еще ни разу не была. Не успела. Судя по сумме, которую он заплатил, дом небольшой, и, возможно не новый. Но все равно - двадцать тысяч долларов! Он сказал, что копил деньги на квартиру, но цены все время растут, и мечта эта несбыточная. Мы оформили сделку в тот же день, в агентстве недвижимости. Он очень торопился. И все время оглядывался по сторонам. И вздрагивал, когда хлопала входная дверь. Было ощущение, что он очень торопится и кого-то боится. Я волновалась. Риэлтор спросил: "Это ваша дочь?" Он содрогнулся и переспросил: "Что-что?" Потом кивнул: "Да. Внебрачная".
Я внимательно взглянул на Анастасию. Случайно ли Павел Сгорбыш так часто сюда приезжал? Он не мог оформить покупку дома, где оставил негативы и фотографии, на себя. Понимал, что все его связи будут потом проверены. Не мог оформить и на меня. Потому что в меня они вцепились тут же. Он нашел случайную девушку… Случайную? Черт меня возьми! А что она обо всем этом думает?
- Настя, а ты не допускаешь мысли…
Машинально я назвал ее так, она не обратила внимания. Вспыхнула и поднялась со скамейки:
- Я не хочу об этом говорить!
- А проверить?
- Нет.
Ее мать жила в этом доме, в общежитии. Сгорбыш говорил: "Женщина, на которой я чуть было не женился". Но у них мог быть ребенок. Он приезжал сюда в надежде найти его. И наконец нашел. Но теперь уже ничего не изменишь. Настя права. Пусть все остается так, как есть. Сгорбыша больше нет. Все его тайны в могиле. Он соединил нас, уже будучи на небесах. Поговорка "Браки совершаются на небесах" подходит к нам с Настей, как нельзя лучше.
- Так ты не откажешься от него? - нетерпеливо спросила она.
- От чего?
- От дома!
- Но…
- Никаких "но". Не спорь со мной.
Она уже начала показывать характер. Я вздохнул и тоже поднялся. Помните, что я вам говорил? Что я никогда не буду спорить и тем более скандалить со своей женой. Я взял ее под руку и нежно сказал:
- Да, дорогая. Ты абсолютно права.
- Что-что? - Она отстранилась и внимательно на меня посмотрела.
- Я говорю, что ты права. Как скажешь, дорогая.
- Леня, не смешно!
- Милая, я бы пообедал.
- Ты голоден!
Она сразу перестала на меня сердиться. Это правильно: мужчину надо сначала накормить, напоить и уложить спать. А счет за услуги выставлять только утром, перед тем как выставить его за дверь. Я еще боялся, что Настя все испортит. Но пока она вела себя правильно.
Мы пошли в магазин, где она вихрем пронеслась вдоль полок, складывая в корзину пакеты, коробки и свертки. Эта девушка шла в магазин, твердо зная, чего она хочет. Какая замечательная черта характера! Ненавижу женщин, которые часами зависают в магазинах, задавая сопровождающему их мужчине кучу вопросов. Мужчине же все это безразлично: что носить, что в тарелке. Лишь бы было к лицу, лишь бы было вкусно. Но как это сделать, должна знать она. На то и жена.
У кассы я хотел расплатиться, но Настя меня остановила:
- Деньги тебе еще понадобятся.
В моем кармане кое-что имелось. И кредитные карточки в портмоне. Возможно, папа так и не отдал распоряжение заблокировать мои счета. Я, черт возьми, миллионер! Но Настя вела себя решительно. Сама расплатилась, сама рассортировала и разложила покупки. Я подхватил пакеты и направился к выходу, намереваясь возмутиться на улице, где на нас не будут обращать внимание.
- У меня есть деньги.
- У меня тоже. Немного, но… я работаю!
Не хватало еще, чтобы женщина меня содержала! Я рассердился:
- Какая же ты упрямая!
- Кто в бегах, ты или я?
- Ну я.
- Мало ли, как дальше сложится? Оставь деньги себе.
Так, препираясь, мы дошли до ее дома. Что ж, дом как дом. Обычный. Но ее квартира меня удивила. Я ожидал увидеть чистенькую бедность, но ремонт был если не шикарный, то дорогой. Я призадумался: а вдруг она врет? И у нее есть богатый любовник, который за все и платит. Я пригляделся. И одежда на ней не дешевая. "Мэйд ин крутой импорт". Глаз у меня наметанный. В мою душу закралось сомнение.
Настя меж тем провела меня в большую комнату и сказала:
- Можешь принять душ. Во что бы тебя переодеть?
Она закусила губу, раздумывая. Потом метнулась в спальню и принесла свой махровый халат:
- Держи!
- Я буду похож на чучело, - надулся плейбой Петровский. - Такие вещи не могут входить в мой гардероб.
- Ты говоришь, как герой французского романа! Не капризничай. Помойся, переоденься и приходи обедать.
Делать нечего, я подчинился. Убегая от преследователей, я и в самом деле изрядно вспотел. Надо бы привести себя в порядок, раз я собираюсь ухаживать за девушкой. Через полчаса я в махровом халате розового цвета, с такими же розовыми щеками и влажными волосами сидел на кухне и поглощал приготовленный Настей обед. Халат был коротковат, его полы все время расходились, а поясок развязывался. Я не прочь был покрасоваться и не очень-то его поправлял. Она старалась этого не замечать и все время отводила глаза.
- Где ты научилась так готовить? - спросил я. Было действительно очень вкусно.
- Я живу одна.
- А родители?
Настя замялась. Я насторожился. Но она вдруг разоткровенничалась:
- Видишь ли, мои родители живут в Канаде. У них там бизнес. Я не хотела уезжать из России, у меня работа, подруги… Бабушка тоже отказалась. Сказала, что здесь похоронен дедушка, здесь живет ее единственная сестра. Вот мы и остались. Мама с папой регулярно звонят, присылают денег. Раза два в году приезжают. Ремонт вот сделали. У меня даже машина есть! Но я ею почти не пользуюсь, ненавижу пробки. В институт езжу на метро.
Ах вот оно что! Дорогой ремонт сделан родителями! И одежду дочери покупают они. Я успокоился. Интересно, а что у них за бизнес?
- За границей, должно быть, неплохо, - заметил я.
- А я родину люблю! - заявила Настя. - Тебе смешно?
- Нет.
- Не хочу уезжать, - повторила она. - Я здесь родилась. Жаль только, бабушка умерла. Пока родители прилетели, я ее уже похоронила. Что-то там с погодой. Рейс задержали почти на сутки.
Она загрустила. Я тоже опечалился. Мы помолчали, потом я со вздохом принялся за второе. Вы не поверите, но день пролетел незаметно. Мы мило болтали, она рассказывала о себе, я - о себе. Не всю правду, но коечто. К примеру, как я работал со Сгорбышем. Настя смеялась. Особенно, когда я скрипел, подражая ему.
- Ци-и-ифра…
Дело шло к вечеру, я призадумался. Вспомнил вдруг Олесю, наши чаи на кухне. Второй раз я этого не переживу. Поклонников у Насти хватает, вдруг она тоже сделает выбор не в мою пользу? Надо проявить себя. Я попытался ее приласкать. Со всей нежностью, на которую только был способен.
- Пойдем спать? - предложил я, выбрав из арсенала своих улыбок самую томную.
- Ты хочешь спать?
Она метнулась в большую комнату и распахнула шкаф. На диван полетели подушка, одеяло, следом, как флаг, расстелилась сама собой простыня.
- Ложись!
- А ты?
- Я посуду помою.
Она ушла на кухню, а я лег и стал ждать. Прошло довольно много времени. Я услышал, как хлопнула дверь соседней комнаты. Не выдержал и поднялся. Прошел по коридору и толкнулся в спальню. Так я и знал! Дверь была открыта! Я вошел и услышал:
- Куда? Сюда нельзя!
- Но дверь не заперта. Это что-нибудь, да значит.
- Это значит, что я тебе доверяю.
Но Леонид Петровский не привык отступать. Я присел на кровать:
- Не спится.
Настя натянула простыню до подбородка. Честное слово, днем я видел больше, чем сейчас! Это было нечестно!
- Хочешь поболтать? - спросила она.
Я потянулся к ней:
- Настя…
- Нет.
- Что - нет?
- Я дала себе слово: это будет только мой муж.
- Выходи за меня замуж! - тут же предложил я.
- Нет.
- Почему?
- Я тебе совсем не знаю.
- Ну так сейчас узнаешь!
Я попытался ее обнять, но она меня оттолкнула. Тогда я погладил ее по волосам, зашептал, какая она красивая, как нравится мне. Настя вроде бы слушала, но, как только я попытался прилечь, спихнула с кровати. Я свалился на пол и больно ушибся. Мне показалось, что этого достаточно, и я поднялся со словами:
- Ну, как хочешь.
- Правильно: как я решила, так и будет.
А она с характером! После того как меня выставили за дверь, я успокоился. И вскоре спал сном младенца. Моя судьба была решена. Я мог бы, завладев если не девушкой, то адресом дома, где хранилось сокровище, ринуться за ним завтра же. Но я вдруг вспомнил слова Сгорбыша:
- Тут нужна выдержка, сынок. Длинная выдержка. Иначе ты все испортишь.
Вот чего он добивался от меня! Терпения. Чтобы я не форсировал события. Он ясно дал понять: в медовый месяц. Не сразу кидаться, а сначала разобраться в своих чувствах. Еще день назад я был сам по себе. И даже собственная жизнь мало меня волновала. Я рисковал ею бездумно, словно играя в русскую рулетку. Щелкал курком, смеясь над опасностью. Да, порою бывало страшно. Но разве мощный выброс адреналина в кровь меня не бодрил? Честно признаться, я развлекался. Мечтал о громком деле, о славе. Но что такое слава? Минутная радость, боль от которой на всю оставшуюся жизнь. День, другой, максимум неделя, - и вот уже другой занимает воображение публики, а ты не у дел. Славой нельзя насытиться, ею можно только отравиться.
Теперь же все изменилось. Мне есть зачем жить. Раньше я был уверен в одном: девушка, на которой я хочу жениться, где-то есть. Теперь я точно знал где. Знал ее имя, адрес. И я задумался. Настало время пустить в ход тяжелую артиллерию. Все будет. Но не сейчас. Сначала мы выиграем эту войну. Мы выиграем ее, блеснув на дипломатическом поприще.
Об этом же я думал и утром, нежась в постели. Настя собиралась на работу. Я зевал и возмущался:
- Какая рань! Разве у тебя не выходной? Ты же говорила, что работаешь через день!
- Это за вчерашнее. Неудобно получилось, надо отработать. У сменщицы маленький ребенок, она после обеда отпросилась. С утра я на практике, а после обеда на работе. А ты сиди здесь. Еда в холодильнике. Разогреть сможешь?
- Конечно!
- Подумать только! Если бы ты пришел позавчера или, к примеру, сегодня, мы бы не встретились!
Я уже знал: такого не могло быть. Это судьба. Как задумал Сгорбыш, так и случилось. И потом: она наверняка все рассказала подругам и сменщице. Если бы меня увидела другая девушка, она бы тут же отправила меня прямиком к Насте. Ошибка исключалась.
После того как Настя ушла, я потянулся к телефону. Восемь утра. Но я знаю человека, который рано встает. Я набрал номер и вскоре услышал голос отца:
- Да, Леонид.
По голосу я понял, что он все еще сердится. Да что там! Он был зол! Просто вне себя! Но надо же что-то есть моим детям? Которые еще не родились, но ждать осталось недолго. Поэтому из моих уст вылетела следующая фраза:
- Папа, я подумал над тем, что ты сказал. И признаю: я был не прав. Но на то есть причины. Хотелось бы все объяснить. У меня серьезный разговор. Я хочу, чтобы мама тоже присутствовала. Сегодня вечером.
- Во сколько? - хрипло спросил отец.
- Часов в семь.
- Хорошо. В семь часов вечера мы ждем тебя к ужину. И готовы тебя выслушать.
- Маленькая проблема.
- Что такое? - насторожился отец.
- Они захватили мою машину.
- Где?
- На стоянке у Павелецкого вокзала. Не знаю, там она еще или нет, но проверить не могу. Боюсь, что там меня ждут.
- Хорошо, - сказал он после паузы. - Я этим займусь. Приезжай на такси.
- О'кей! - весело сказал я. - До вечера, папа!
- Где ты? - спросил отец.
- О! Я тебе все расскажу! Вечером.
- Ну, вечером так вечером.
И он дал отбой. Потом я позвонил маме и сказал, что со мной все в порядке. Чтобы она не волновалась. После того как отец меня отругал, я стал к ней более внимателен. Надо учиться на ошибках. Мне ни к чему ссоры с отцом, раз я хочу выиграть эту войну. Мне нужна армия.
Жанровая фотография: Бракосочетание
Я никуда больше не торопился. Правильно сказал Павел Сгорбыш:
- Терпение, сынок, терпение. Главное - это выдержка. Длинная выдержка. Умей терпеливо ждать.
Я все узнаю в свое время. Ситуация должна дозреть. Я позавтракал, потом слонялся по квартире, пробовал читать и даже, найдя вязание, попытался соорудить несколько петель. Чем бы еще заняться? Мне все здесь было забавно. Ее женская жизнь, маленькие тайны, ее духи и личные вещи. Я, не стесняясь, залез в компьютер и прочитал ее почту. Женихов по Интернету Настя не искала. И в приватных комнатах не уединялась. Так, пустяки. Переписка с подругами, с молодыми людьми, которые то звали в кино, то приглашали на вечеринку. Найди я ее дневник, я бы и его прочитал без зазрения совести. Но дневника она не вела. Жаль.
Мелькнула мысль: а не простовата ли для меня эта девушка? Но эту мысль я тут же отогнал. Ей двадцать лет. Всего лишь. Под моим чутким руководством и с помощью советов моей мамы она станет настоящей леди, королевой столичного бомонда. Это дело наживное. Главное, что она без колебаний решила спасти мою жизнь. Обстоятельства, при которых мы познакомились, впечатляют. И потом: она дочь Сгорбыша. Я не мог отделаться от ощущения, что должен ему.
К пяти часам вечера я вызвал такси. На этот ужин я не мог опоздать. А Насте оставил записку: "Милая, не скучай! Я уехал по срочным делам, буду завтра. Жди. Леонид". Потом подумал и приписал: "Не волнуйся, со мной все будет в порядке". Почему-то я подумал, что она будет волноваться. После чего вышел из квартиры, захлопнув за собой дверь…
Когда я вошел в гостиную, у матери и отца были напряженные лица. Казалось, сам воздух вокруг сгустился. Его можно резать ножом и раскладывать по тарелкам. Мои родители словно застыли и с ужасом ждали, что же я им скажу? Будто я монстр какой-то! Неужели папа считает меня злодеем? Чтобы разрядить обстановку, я весело сказал:
- Мама, папа, я женюсь!
Они переглянулись и сказали:
- Слава богу!
Напряжение тут же спало, воздух превратился в звенящее безе. Я подумал, что пора подавать десерт: подробности нашего с Настей знакомства.
- Ну, наконец-то! - с чувством сказал отец. - А то вся Москва говорит о твоей женитьбе, а мы даже ни разу не видели невесту!
- Не проблема, - все также весело ответил я. - Хотя, боюсь, мой выбор вам не понравится.
- Почему? - тут же огорчилась мама.
- Конечно, сынок, жениться на модели… - начал было отец.
- Она не модель, - оборвал я его.
- А кто? Ведь все говорят…