Приглядевшись, они заметили, что правый боковой забор значительно ниже переднего. Может, оттуда удастся увидеть, что происходит рядом с домом, или даже в самом доме. Окна с той стороны хорошо освещены, в крайнем случае можно забраться на дерево.
Пройдя вдоль ряда кипарисов, под которыми царила кромешная тьма, они остановились, пытаясь рассмотреть тот двор и дом, где сейчас находился Аштреков. Вдруг Тамара услышала, как Виктор странно замычал и упал. Но ничего не успела понять - чьи-то сильные руки схватили ее, залепили рот липкой лентой, накинули на голову мешок и куда-то понесли.
Глава 21
НА САМОМ ИНТЕРЕСНОМ МЕСТЕ
В машине Александр Борисович не сидел без дела. Вскоре после того как Цаголов ушел, ему позвонил из Москвы Володя Поремский, который подробно рассказал о своей беседе с политтехнологом. В свою очередь Турецкий, позвонив конезаводчику, передал ее содержание Тавасиеву. Тот был растроган и вниманием следователя, и благоприятными для него результатами проверки.
- Почему вы давно не звонили, Александр Борисович? Я слышал, что в городе проводится массированное выявление пособников боевиков, знаю, что на это дело брошены все люди и техника. Вам же нужно каким-то образом передвигаться. Можете рассчитывать на мою помощь.
- Спасибо, если понадобится, обязательно попрошу. В данный момент я пользуюсь машиной отца Цаголова.
- А с Патимат Расуловной вы разговаривали?
- Сегодня нет. Как раз сейчас хочу позвонить.
Турецкому не давало покоя одно маленькое несоответствие в сделанных им выводах. Такие вещи встречались в его практике. Бывает, выстроена правдоподобная версия, в которую никакими силами не вписывается одна мелочь. Когда же начинаешь ее подгонять, приходится для логического соответствия что-то подправлять, и в конце концов именно эта мелочь полностью разрушает казавшуюся столь правдоподобной версию и приводит к созданию новой, настоящей, не имеющей с предыдущей ничего общего.
Сейчас у него в голове вертелись слова человека, который явился за Бритаевым, но в квартиру не зашел. Сказал, что подождет на лестнице, покурит. Аштреков, как выяснилось, не курит. Правда, слова насчет перекура могут быть сказаны для отвода глаз, если он предусмотрел такие тонкости, или автоматически, как многие люди всякий перерыв в работе называют перекуром. Базоркин - тот курит. И в принципе его правдоподобная история может оказаться искусной инсценировкой, а нелепости, изобличающие Аштрекова, цепью случайных совпадений. Это нужно проверить.
На его звонок Патимат ответила, что будет весь вечер дома, Александр Борисовйч может заходить в любой момент.
Одновременно со всеми этими звонками и размышлениями Турецкий наблюдал из машины за султановским домом. Не ведется ли за лейтенантом слежка? Это очень важный-свидетель, и хорошо бы приставить к нему охрану. Если сегодня нет возможности, придется рискнуть. Но завтра его в любом случае нужно обязательно обезопасить.
Открылась калитка, и на улицу вышли Цаголовстарший и провожавший его хозяин. По лицу Беслана Ибрагимовича трудно понять что-либо, а вот у Руставела выражение лица кисловатое, видимо, беседа закончилась не в его пользу.
Когда Цаголов передал ему содержание разговора, следователь удивился:
- Вы же уже все узнали. Зачем ему повторять то же самое в присутствии стариков?
- Чтобы на всю жизнь стыдно было.
О такой традиции Турецкий слышал впервые.
Беслан Ибрагимович спросил:
- Что вы намерены делать?
- У меня есть страстное желание - арестовать Круликовского. Клевета на Тавасиева для этого дает мало оснований. А похищение главы МВД - это преступление из преступлений. Но без разрешения суда ничего нельзя сделать.
Он достал бумажку, на которую записывал номера здешних телефонов, и, позвонив дежурному Верховного суда, узнал что председатель находится в Магасе, на совещании у президента. Когда вернется в Назрань - неизвестно.
- Придется подождать до утра, - констатировал Турецкий.
- Какие у вас ближайшие планы?
- Сейчас собираюсь зайти к Бритаевой. Потом пойду в общежитие.
- Александр Борисович, у вас же есть при себе телефон?
- Два.
- Скажите, пожалуйста, номера. - Цаголов записал их в книжечку. - Если вы действительно готовы арестовать Круликовского, то я постараюсь разыскать председателя Верховного суда на работе или дома. Скажу, что у вас есть все основания для ареста.
- Беслан Ибрагимович, завтра я улетаю в Москву. Мне самому хочется до отъезда разыскать и освободить вашего сына. Если у вас с председателем отношения накоротке, если существует теоретическая возможность получить постановление на арест Круликовского, я стремглав покидаю свое временное пристанище и мчусь куда скажете.
- Спасибо. А сейчас я вас довезу до Бритаевой. Она где живет?
- На улице Лермонтова. Это далеко от вас?
- У нас тут все близко.
- Честно говоря, первым пунктом в моем вечернем плане значится покупка цветов.
Уже через десять минут Турецкий входил с букетом в подъезд знакомого дома.
В коридоре квартиры кроме открывшей дверь Патимат он увидел ее дочь, сына и подругу Ларису, ту самую, которая работает в гостинице.
- Мне прямо неловко, - улыбнулся Александр Борисович, - вы встречаете меня, как какого-нибудь почетного гостя. Я же должен извиниться за то, что мой визит носит несколько утилитарный характер.
Под утилитарностью Турецкий подразумевал, во-первых, то, что ему нужно подзарядить один из двух своих мобильников.
- Как человек бездомный я могу сделать это только лишь у вас. Кстати, разрядился он после длительного разговора с Москвой. Мои коллеги обследовали кухню, на которой готовилось последнее блюдо дня очернительства Тавасиева.
Александра Борисовича провели в ближнюю комнату. Там он, выудив из сумки зарядное устройство, подключил аппарат к сети.
- Теперь как бездомный и целый день находившийся на ногах человек отправляйтесь в душ, - сказала Патимат, - потом будем ужинать.
- Спасибо. Но прежде я хочу выяснить у вас еще одну мучающую меня проблему.
- Я не помешаю? - спросила Лариса.
- Никоим образом, вопросов-то мало.
В квартире тихо, не работают ни телевизор, ни радио - траур. Дети деликатно разошлись по своим комнатам. Патимат пристроилась на диване, Турецкий напротив нее на стуле. Лариса сидела в кресле - длинноногая, в темно-вишневом костюме, эффектно освещенная боковым светом торшера.
- Скажите, Патимат, почему охранник не зашел в квартиру?
- Я и предложила Зауру пригласить его. Он сказал, что тот пока хочет покурить на лестнице.
- Бросается в глаза, что в вашем подъезде довольно чисто. Значит, есть уборщица. Как часто она убирает?
- Наверное, каждый день. Во всяком случае, у нас всегда чисто. Правда, сейчас она весь июнь в отпуске.
- Ее кто-нибудь заменяет?
- Сами жильцы по очереди подметают на своих этажах. Это так легко, тут никто не сорит. Поэтому достаточно раз в неделю пройтись с веничком.
- Раз в неделю по каким дням?
- Обычно в конце недели, в районе выходных. Я в этот раз подметала в понедельник, поскольку в воскресенье мы были на даче.
- В понедельник утром?
- Да.
- Скажите, Патимат, у вас принято курить в подъезде? Вот в нашем доме, например, многие не курят в квартире, а смолят на лестничной площадке.
Патимат уже догадалась, куда клонит следователь, поэтому ответила подробно:
- На нашем этаже и на двух соседних, четвертом и шестом, курит только один человек. В двенадцатой квартире живет следователь прокуратуры, так это его зять. У них маленький ребенок, поэтому он выходит, чтобы не дымить там. Он приспособил себе под пепельницу обычную консервную банку, прикрепил ее к перилам.
- Эту баночку тоже кто-то опорожняет.
- Тот, кто убирает, или он сам. Но они все сейчас живут на даче, пепельница была чистая, я ее и не трогала.
- Спасибо, картина ясная. Можно, я посмотрю на все своими глазами?
Где будет стоять и курить человек, если он поджидает кого-то из четырнадцатой квартиры? Либо возле мусоропровода, либо воспользуется самодельной пепельницей, висящей справа от лифта, на металлической перемычке под перилами. Блестящая банка сразу бросается в глаза. Окурков в ней нет, да и пепла тоже. Возможно, курильщик бросил окурок в мусоропровод, но уж пепел-то наверняка стряхивал в лучшем случае в банку, в худшем на пол.
Надев очки, Турецкий внимательно осмотрел желтую кафельную плитку возле мусоропровода, все ступеньки, площадку перед четырнадцатой квартирой. Никакого пепла нет и в помине. Нервничающий Базоркин в ожидании жертвы обязательно закурил бы. Значит, приходил Аштреков, и слова его не более чем примитивная отговорка. Не хотел, чтобы его видели в квартире.
Побриться и принять душ после интенсивной дневной беготни по жаркому городу было подлинным наслаждением. Утром брился своей электробритвой, но сейчас щетина уже давала о себе знать. Поэтому он воспользовался Зауровым "жилеттом", вещью, которую друг держал в руках.
Турецкому показалось, что он слишком растянул удовольствие… На самом деле его пребывание в ванной заняло около двадцати минут. Теперь главное с такой же жадностью не наброситься на еду. Голоден он чертовски - целый день пробавлялся случайными кофе и печеньем.
За ужином Александр Борисович рассказывал о студенческих годах Заура. Ему было приятно вспоминать, остальным - слушать.
Убедившись в том, что телефон зарядился, Турецкий отключил аппарат от сети. Взглянув на часы, Лариса сказала:
- Мне пора идти.
- Я тоже пойду, - сказал Александр Борисович. - Уже поздно. Вам нужно отдыхать.
- Сколько вы еще пробудете в Назрани? - спросила Патимат.
- Наверное, завтра улечу. В крайнем случае - в пятницу.
- Если будет время, зайдите перед отъездом.
- Постараюсь. А уж если у вас что-нибудь одолжу, то, чтобы вернуть, зайду обязательно.
- Можете взять любую вещь насовсем.
- Беру холодильник. А если серьезно - мне нужна какая-нибудь книжка про ислам, про Коран. Завтра придется беседовать с одним человеком, который склонен бравировать знанием Корана. К стыду своему, я имею об этом слишком общее представление. Хотелось бы узнать побольше.
У Бритаевых была обширная литература про ислам, и Александр Борисович выбрал одну брошюру.
На улицах царила душная темная ночь. Лариса сказала:
- Своими вопросами про курящего вы провели показательное выступление.
- Неужели это так выглядело со стороны?
- Мне было очень интересно наблюдать. Не по фильмам, а воочию познакомиться с приемами следователя.
- Случаются дела и позаковыристей.
- Например?
Александр Борисович рассказал про один старый случай из своей практики, когда у известной киноактрисы, получившей за границей крупную денежную премию, украли любимого кота и требовали за него выкуп. Тогда по книжке стихов с дарственной надписью удалось найти поэта, который дал решающие свидетельские показания.
На одной из заросших акациями улиц женщина вдруг остановилась. Турецкий правильно понял значение остановки и крепко обнял Ларису. Ее ответный поцелуй был горяч и сладок, сердце у следователя заколотилось с частотой отбойного молотка. Он посмотрел в очаровательные глаза спутницы.
- Я иду на работу, - едва заметно улыбнулась она.
- Не домой? - Турецкий не пытался скрыть своего разочарования.
- У меня ночное дежурство, - засмеялась Лариса и крепко обняла его, прошептав: - Если бы домой, мы с вами точно расстались бы. А в гостинице можем увидеться. Для вас там будет приготовлен номер.
Турецкий воспрял духом.
- Вы не боитесь поздно ходить одна?
- Сегодня или вообще?
- И вообще, и сегодня в частности.
- Сегодня я надеялась, что вы меня проводите и в случае чего защитите. Но что-то я не почувствовала у вас под мышкой кобуры с пистолетом.
- Ее там нет.
- Неужели вы такой супермен, что гоняетесь за преступниками с голыми руками?
В ответ Турецкий рассказал о своем первом дне работы в Мосгорпрокуратуре. Попал туда по распределению после окончания юрфака, пришел представиться начальнику отдела. Поговорив с ним, тот открыл стоявший в кабинете несгораемый шкаф и достал оттуда пистолет. "Вот это твое табельное оружие, - сказал он. У молодого сотрудника загорелись глаза, а начальник убрал пистолет обратно в шкаф. - Без ствола спокойней, дружок. Не ровен час, выстрелит, потом хлопот не оберешься: Пусть уж лучше полежит здесь".
- В Назрани всегда было спокойно. Я вовсе не задумывалась об опасности. Хотя из-за своего режима мне приходилось и поздно уходить на работу, и поздно возвращаться домой.
- Ну, наверное, не всегда одной?
- Я не замужем, - коротко отрезала Лариса, словно пресекая дальнейшие расспросы.
В маленьком, обшитом деревом холле гостиницы "Надир" Турецкий расположился в кресле возле низкого стеклянного столика, сумку положил на соседнее кресло. Лариса сразу прошла за конторку. Сидевшая там женщина показала ей какие-то записи, что-то объяснила, потом встала и ушла, а Лариса села на ее место. Заметив, что Александр Борисович украдкой наблюдает за ней, она жестом подозвала его. Турецкий подошел и собрался было взять протянутый ему ключ, когда у него зазвонил телефон.
- Александр Борисович, - послышалось в трубке. - Это Беслан Ибрагимович. Вы можете подойти в Верховный суд?..
Глава 22
НАРУЖНОЕ НАБЛЮДЕНИЕ
Подготовив три разных письма на бланках, каждое с копией, Юрий Алексеевич установил очередность, с какой будет разносить их на подпись. Ясно, начинать нужно с того, кого труднее застать на месте. Практика показывала, что хотя референт и старший инспектор по статусу равны, у них даже оклады одинаковые, но почему-то - Захарин до сих пор не понял почему - инспектор негласно считается первым помощником министра. Поэтому сейчас его в любой момент могут вызвать на какое-нибудь совещание в правительство, он же цаголовские дела знает не хуже официального заместителя.
Прочитав письмо о снятии наружного наблюдения и передачи записи, инспектор Георгий Михайлович удивился:
- Вам-то эта запись зачем вдруг понадобилась?
- По распоряжению генерала мне пришлось возобновить следствие по ранее приостановленному делу о грабеже в "Альянсе".
- Я, конечно, подпишу, - скривился порученец, - но почему именно сейчас? Дело-то, в общем, малозначащее. Насколько я помню, речь идет о восьмидесяти пяти тысячах.
- Восьмидесяти четырех. Георгий Михайлович, там просматривается связь со вчерашними событиями.
- Пожалуйста. - Он вернул ему подписанные бланки. - Не забудь отдать копию в секретариат.
Референт Скобеев был более капризен. В министерстве знали, что он в этом смысле человек осторожный, не любит подписывать всякие бумажки, старается спихнуть это дело на другого.
- Я и не знал, что там установлена камера. С каких это пор?
- Точно не помню. Давно.
- Зачем прокуратуре это понадобилось? Разве они занимались делом о грабеже "Альянса"?
- Одно время - да. Эдуард Бесланович хотел же им передать.
- Мало ли что хотел. Но не передал.
- Они каким-то образом схитрили и в последний момент отказались, - блефовал капитан.
- Отказались, а камеру выставили? Хороша хитрость.
- По недоразумению. Она им и не нужна вовсе. А мне сейчас понадобилась.
- Зачем?
- Просматривается важная зацепка о связи с боевиками.
Скобеев еще раз внимательно перечитал запрос и с видимой неохотой подписал оба экземпляра. Хотел оставить копию у себя, однако Захарин поспешно забрал ее, сказав, что сам зарегистрирует и оставит у секретарши, к которой идет прямо сейчас.
Тут капитан не соврал - он действительно пришел к Юлии Тимуровне и попросил зарегистрировать письмо, которое сейчас сам отвезет в прокуратуру, поскольку у них не работает факс.
Прочитав письмо, она поставила печать, зарегистрировала и сказала:
- Второй экземпляр оставьте мне.
- Я отмечу на нем время и верну. Иначе они затянут, а потом все будут валить на нас.
- Только не забудьте.
- Обязательно. Если кто спросит, скажете, что я поехал в прокуратуру.
Теперь нужно срочно ехать в Следственное управление. Во время вчерашней осады их комнаты пострадали больше всего, поэтому следователей временно пристроили в помещении районного ОВД. В данном случае это Захарину на руку. Сейчас ему ни к чему мозолить глаза старшему инспектору или референту.
В это время раздался телефонный звонок. Знал же оперуполномоченный, не нужно было ему брать трубку, обычно в такие неподходящие моменты попадаются самые болтливые собеседники. Все-таки капитан машинально ответил.
Звонила суетливая, делавшая одну глупость за другой Лидия Базоркина. На этот раз она просила, чтобы Юрий Алексеевич разрешил ей посетить в больнице Ахмеда. Женщина явно испытывала к нему пылкие чувства. Возможно, он тоже неравнодушен к этой блондинке. Не собирался капитан пускать к нему визитеров, но если уж она так рвется, то нужно использовать ее посещение в интересах дела. Пусть попробует выяснить у чеченца имя заказчика.
Условия Захарина Лидию не смутили, она согласилась.
Работы у спецподразделения непочатый край, зашиваются ребята. Выбирая объекты для наблюдения, капитан отчасти учел это. Их три, а фактически получается два - за кабинетом директора и зданием "Альянса" может наблюдать один человек. В крайнем случае Захарин сам отправится на улицу Нефтяников.
- С которого часа выставлять посты? - спросил начальник Следственного управления майор Клювин.
- Желательно не позже восьми.
- И до?
- Теоретически до рассвета.
- Ребята растерзают меня за такую нагрузку.
- Скорей всего, - поспешно добавил капитан, - около двенадцати все будет ясно. Вряд ли кто станет светиться, когда каждый человек и машина бросаются в глаза.
- Задержание намечается?
- На месте - нет. Там мы отрабатываем информатора.
После некоторых неудачных попыток майор наконец обнаружил "топтуна", который ответил ему, что к восьми, вероятно, освободится. Захарин объяснил, за чем нужно проследить на Боковой улице. Со вторым наблюдателем никак не вытанцовывалось, все заняты чуть ли не до утра. В конце концов Захарин, к великой радости начальника Следственного управления, сказал, что на улицу Нефтяников поедет сам.
Получалось, что времени остается не так уж и много. Нужно заскочить домой, перекусить и сразу же ехать.
Когда за ужином он рассказал Жанне о своих ближайших планах, она решительно заявила:
- Я пойду с тобой!
От удивления Захарин чуть не выронил вилку.
- Радость моя, ты думаешь, что говоришь! - обратился он к жене тоном взрослого, разговаривающего с несмышленышем. - Я отправляюсь на задание. Не хватало еще на работу ходить с женой под ручку.
- Тоже мне - боевое задание, - фыркнула Жанна. - Сам же сказал, что ничего опасного, будешь просто стоять и наблюдать. Ну и я постою рядом.
- Это звучит просто. А ведь наблюдение может затянуться до утра.
- Ничего страшного. Оденусь потеплей, возьму термос, бутерброды. Вместе и постоим на свежем воздухе. Думаешь, охота мне сидеть одной в четырех стенах?