- Уснула. Вы уж ее не оставляйте. И главное, не обращайте внимания на ее бредни. И на истерики. Чуть что - зовите Анатолия Борисовича. А скоро к Соне придет психиатр.
- Ах, вот оно что! - Тетя Тоня всплеснула руками. - То-то я смотрю, не в себе девка! Чуть ли не бредит. И все милицию кличет.
- Милиция сегодня уже была. А вы уж сделайте, как я прошу.
Еще одна купюра перекочевывает из кошелька Валерии в карман тети Тони.
- Конечно, конечно! Вы не беспокойтесь.
- И главное, кормите ее хорошенько.
- Конечно, конечно!
Теперь за младшей сестренкой будет глаз да глаз. Весь персонал больницы в курсе. Сонечке надо бы еще разок сорваться. Главное, не выпускать ее из больницы. Ни в коем случае. Как можно дольше.
На улице Валерия невольно зажмуривает глаза. Какое яркое солнце! После трудов праведных можно и отдохнуть. Жаль, что денег нет. Пока нет. А то бы поехала прогуляться по Москве, посидела бы в уличном кафе под ярким зонтом, посмотрела, как по широкому проспекту проносятся машины, а по тротуару идут люди. Много людей. Женщины нарядные, красивые, надо внимательно к ним приглядеться, потом пройтись по магазинам. Фигура у нее хорошая, ноги стройные. Можно позволить себе и брюки в обтяжку, и короткую юбочку. Столько соблазнов! Хотя, о чем это она? Денег-то нет! Пока нет…
Когда с трудом завелся ее "Москвич", невольно вспомнила стоящую в чужом гараже "Вольво". Вот это машина! В конце концов, если хозяин и дальше не объявится, можно будет позаимствовать на время. Или лучше не рисковать?
Ехала по шоссе и боролась с соблазнами. Последнее время судьба стала щедра на подарки. Что это? Награда за длительное воздержание? Вот и сейчас не поверила своим глазам. Когда притормозила на перекрестке, пропуская вперед бестолкового "чайника", заметила по левую сторону распахнутые ворота гаража. Над ними надпись: "Автосервис. Балансировка. Шиномонтаж". В гараже возились трое крепких мужичков. И возились они… возле черного джипа.
Она резко затормозила и свернула на обочину. Ну конечно! Десять километров проехала по шоссе! Скоро тот самый поселок, где находится особняк! Все-таки, он оказался местным жителем, водитель, совершивший наезд на Соню. И, не мудрствуя лукаво, загнал поврежденный джип в местный же автосервис. Чтобы выправили крыло и подкрасили. Выждал три дня, потому что здорово перепугался, а потом начал действовать.
Дала задний ход, подгоняя машину к воротам гаража. Встала напротив, заглушила мотор. Да, тот самый номер. Который отпечатался в памяти. До последней цифры. Вот он, подарок судьбы!
Она вылезла из машины, подошла к мужичкам:
- Добрый день.
Те разом повернули головы. Покосились на синий "Москвич". Баба за рулем! Да еще на такой колымаге! А если заглохнет по дороге?
- У вас проблемы, дамочка? - вежливо спросил тот, что постарше.
- Я вижу, у вас и так работы много. Хорошая машина!
- Да, неплохая. Но мы с ней быстро. Тут, мля, делов осталось на пару часов.
- В столб, что ли, вписался?
- Во-во. Говорит, в дерево. Небось, с похмелья был. Вообще-то, Васька, он аккуратный.
- Местный, что ли?
- Сосед. Правда, мы того… Не такие крутые… Они разбивают, мы чиним. Мля.
- Хорошая машина, - вновь похвалила она. - Но дорогая в обслуживании. И бензина много кушает.
- А чего ему? Три магазина держит. Один прямо в дому.
- Да? А зачем такие сложности?
- А чтоб водкой круглыми сутками торговать. У нас того… Деревня… Одним словом, всегда есть потребность.
- Ну, не в самом же доме.
- А там хоромы - ого-го! - Мужичок оказался словоохотливым. Видно имел на Ваську-соседа здоровый зуб. За три магазина и джип, который теперь приходилось чинить. - Буржуй недорезанный. Это мы, мля, пролетарии. Которые всех стран соединяются. А посему к этому буржую цельными сутками в ворота тарабанят. Потому как соединяться надо не за пустым столом. А Ваське все мало, мало. Бабу свою извел совсем. На продавщицу жмется: жену сажает на кассу. А ночью какая касса? По черному берут. Вторую домину рядом строит. Осталось крышу навести. Мля. - Мужичок смачно сплюнул.
Она уже получила нужную информацию. Осталось проехать немного вперед и найти огромный дом, в котором находится магазин, а рядом строение, которое осталось только подвести под крышу.
- Так что у вас с машиной, дамочка?
- Знаете, я часика через два заеду. Или завтра. Пока тянет.
- Ну, смотри. Мы дешево берем. И запчасти у меня есть. К твоему "Москвичу". Не выпускают их уже, вот в чем беда. Потому денег стоит. Но тебе задешево найду.
- Я приеду. Спасибо.
- А куда ты денешься? Ну че, мужики? Снимаем, что ли?
Она вернулась к машине, села за руль. Значит, деньги у хозяина джипа есть. Это хорошо. Подарок судьбы оказался в красивой упаковке, осталось только развязать алую ленточку и открыть коробку. Где он, этот дом? Да вот же, рядышком! Действительно, хоромы! Глухой забор, за которым, рядом с монументальным кирпичным строением виднеется остов еще одного, недостроенного. К забору прилеплена палаточка. Вполне цивильная, отделанная импортной вагонкой серого цвета. Надпись на ней: "Асоль. 24 часа!" "А ты, оказывается, романтик! Ну и куда собираешься уплыть под алыми парусами? Есть легенда, что Грин придумал имя своей героини, когда, сидя в ресторане, услышал вопрос: "А соль?". Может, ты именно это и имел в виду, Вася? Мол, все вы, граждане, купили. А соль? Не забыли? Тогда заходите, милости простим! Двадцать четыре часа в сутки!"
Она задумалась на минутку. Если у человека в доме находится магазин, в котором круглосуточно торгуют водкой, значит, рано утром ехал он не за спиртным. И, скорее всего, был абсолютно трезв. Тогда почему испугался милиции? И милиции ли? Нет, тут дело другое. Скорее всего, амурное.
Зайти в магазин? Спросить хозяина? И вновь - удача! Алая ленточка на красивой упаковке развязалась сама собой. Калитка открылась, и из нее вышел толстый мужик с толстой золотой цепью на шее. Никаких сомнений: хозяин. Решил зайти к ремонтникам и проверить, как там обстоят дела с машиной. Пригляделась повнимательнее: а если крутой? Можно его прижать и раскрутить на деньги? Решила все-таки рискнуть. Громко хлопнула дверцей "Москвича", чтобы привлечь внимание толстяка, и, загадочно улыбаясь, направилась к нему. Толстяк замер в недоумении. Это еще кто? Незнакомая баба, интересная, стройная, хорошо одетая, идет и улыбается, словно хорошая знакомая!
- Василий?
- Точно.
Голос у толстяка оказался неожиданно тонкий, визгливый. Пропищал, словно мышь: "Точно". Она чуть не рассмеялась.
- Я к вам.
- А по какому вопросу?
- Вопрос у меня чрезвычайно деликатный. Может, в сторонку отойдем?
- А чего мне с вами отходить? - пропищал толстяк. - Я вас не знаю.
- Ну, как хотите. - И она громко и отчетливо сказала: - Три дня назад, ранним утром, вы сбили девушку. Если помните, на улице, рядом с домом, откуда она выбежала, стояла синяя машина. Если быть точнее, "Москвич". А за рулем…
- Тише! Ради бога тише!
Толстяк покраснел, словно рак, и, схватив ее за руку, сам потащил в сторону. Подальше от дома й магазина. "Удача! Это удача!" - тут же пришло в голову.
- Вы что, в милицию заявили? - чуть не плача, спросил толстяк, когда оказался вне зоны слышимости из родного дома.
- А как вы думали? Скрылись с места, где был совершен наезд! Бросили пострадавшую в тяжелом состоянии! Это же тюрьма! Естественно, что первым делом я отвезла девушку в больницу. А потом отправилась в милицию.
- Она умерла? - шепотом спросил толстяк.
- В реанимации, - сказала она, как отрезала. - Вот уже несколько дней в тяжелом состоянии. Возможно, умрет.
- Что же теперь будет? Что? - растерянно спросил владелец трех магазинов.
Застала его врасплох, и толстяк поплыл. Не ожидал. Подумал уже, что все обошлось, когда и через три дня милиция не приехала по его душу. Успокоился. А теперь поплыл. Значит, надо ковать железо, пока горячо. И она продолжила с еще большим напором:
- Я запомнила номер вашей машины. И только что видела ее в гараже у ремонтников. Трое свидетелей подтвердят, что на ней были повреждения. И скажут, какие именно. Милиция уже пыталась допросить девушку, ищут водителя, совершившего наезд. Но пострадавшая пока не может дать показания. Зато я могу.
- Что мне делать? Она ж сама виновата! Я пытался затормозить… Да вы ж сами все видели!
- Почему вы скрылись?
- Испугался. Видите ли… Моя жена… Я сказал, что еду на рыбалку. С ночевкой. Даже с мужиками договорился насчет рыбки. Мол, весь улов - мне. Подъеду на утренней зорьке и заберу. А сам… Тут есть одна женщина…
- Понятно. Прокрались ночью к ней домой, вместо того чтобы дожидаться на речке утренней зорьки, а с утра пораньше поспешили за уловом. Торопились вовремя вернуться к жене, которая от магазина не может отойти. Соседи говорят, совсем бабу замордовали.
- Да это она меня замордовала! Она! Все мало и мало! Мало и мало! Сижу при ней, как пришитый! Один только раз решил оторваться - и на тебе! Непруха!
Врет? И тут дверь магазина открылась, из него вышла толстая бабища, уперла руки в боки и басом завопила:
- Вася! Василий! Ты с кем там?!
- Варвара, - с ужасом прошептал толстяк. - Молчите только.
- Пять тысяч, - жестко сказала она.
- Что?!
- Пять тысяч долларов. Иначе вам грозит не только тюрьма, но и развод. Причем, имущество она заберет себе. И возвращаться из тюрьмы вам будет некуда.
- Но где ж я… Варвара
- Василий! - раздался еще один грозный окрик. Толстяк весь поджался.
- Хорошо, хорошо. Я найду деньги. Скажите только, что вы моя поставщица. С оптовой базы.
- Кто угодно. Хоть Мать Тереза. Если заплатите.
- Я заплачу. Вы только скажите… - И он поспешил на встречу Варваре. Да еще с невероятным при такой комплекции проворством! Едва за ним успевала!
- Варенька, рыбка, мы тут с гражданочкой насчет фруктов.
- Каких еще фруктов?
- Валерия Алексеевна Летичевская, - улыбаясь, представилась она Варваре. - С оптовой базы.
- А чего ж Василий сам не поехал? - подозрительно спросила Варвара. - Он же всегда сам…
- Я из конкурирующей организации. Предлагаю товар по более дешевой цене. Вы переплачиваете поставщикам.
- Ах, вот оно что! Я всегда тебе, Васька, говорю, что нас надувают! Вы, гражданочка, чайку не хотите ли?
- Можно и чайку.
И она выразительно посмотрела на Василия: мол, пока я с твоей Варварой чаи распиваю, готовь деньги.
- Да-да, - засуетился тот. - Я сейчас.
- А мы в подсобку пройдем. Тут у меня соседская девчонка подрабатывает. Она посидит с полчасика. А мы уж чайку.
В подсобном помещении, куда они с Варварой прошли, та достала из закромов бутылку коньяка "Белый аист" и, пыхтя, полезла на заставленную коробками полку за посудой.
- Ну, по рюмочке. За знакомство.
- Я за рулем.
- Ладно, так посидите. За компанию. А я выпью. Пока аспид не видит. - Грузная Варвара говорила с придыханием, тяжело: "хаспид". Валерия невольно улыбнулась. - Может, кофейку?
- Не откажусь.
- Олька! - тут же заорала Варвара грозным басом. - Чайник электрический включи! Олька!
- Сейчас!
Опрокинув рюмку "Белого аиста", Варвара удовлетворенно вздохнула:
- Вот и ладненько. Врачи советуют. От пониженного давления. А то у меня в ушах что-то шумит. Аспиду ни-ни! Сидишь тут целыми днями, как проклятая. А ему все мало. Соседи уж и так косятся. А надо оно мне все? Олька! Где чайник-то?!
- Несу!
- Вы сыпьте кофею-то. Сыпьте.
- Спасибо, я крепкий не люблю.
- Это хорошо, - удовлетворенно кивнула Варвара и мощной дланью пододвинула гостье коробку шоколадных конфет. - Тогда конфетки берите. Шоколад, он тоже от давления хорошо. Врач сказал. Ну, еще рюмочку! За приятную беседу!
- Дети у вас есть? - спросила она, когда Олька принесла, наконец, чайник и кофе запенился в кружке.
- А как же? Сын. Весь в отца. Аспид. Пьют из меня кровь в оба горла. Жениться вот собрался. На городской. Дом достраиваем. А деньги где? И помощи никакой! Что, в магазине у меня она будет сидеть? Не будет. Как же! Мы ж институтов не кончали!
Тут скрипнула дверь, и в магазине раздался тоненький голосок хозяина.
- Ктой-то? - встрепенулась Варвара. - Никак аспид? Ну-ка, я коньячок-то припрячу!
В подсобку, пыхтя, протиснулся "хаспид".
- Вот, Валерия Алексеевна. Документы. Почитайте на досуге.
- Хорошо, - она приняла сверток. - Ну, так мы обо все договорились? Если что, я вам позвоню.
- Да-да. - Толстяк посмотрел с опаской.
А ты милый не знал, что нельзя платить шантажисту? Ну, как же! Ты на рыбалку не ездишь, не знаешь, что как только рыбка заглотнула наживку, надо подсечь и вытянуть. Ты вместо этого по любовницам. А потому плати.
Она уже поняла, что Варвара ходит по соседям и жалуется на мужа. Мол, это он жадный, кровь пьет, в магазине круглыми сутками сидеть заставляет. А на самом деле всем заправляет она. Но главное - имидж создать. Беззащитной жертвы. Так что, "аспид", надо к тебе еще разок, пожалуй, наведаться. А пока…
- До свидания! Удачной торговли вам!
- Да какое там… - отмахнулась Варвара. - Ну, врать горазда!
В машине пересчитала деньги. Пять тысяч долларов. Половина купюр старого образца. Но в обменниках принимают. Уж не на побег ли копил "аспид"? Хотя, куда еще бежать? От трех магазинов и двух домов? Ха-ха!
Сунула деньги в сумку, потом вставила ключ в замок зажигания. Теперь хватит на все. И на врачей, и на житье в Москве, и на бутылочку хорошего вина. Жаль, что не спросила больше, но на первый раз хватит. Когда машина тронулась, не выдержала и весело рассмеялась. Теперь уже вслух. Какой удачный день! Знал бы "аспид", что сама была готова заплатить, лишь бы не сказал, где был совершен наезд! Лишь бы милиция никогда не нашла владельца черного джипа! Но обошлось. Ха-ха! Какая же она умница!
И с Соней удачно получилось. Теперь остается ждать визита в больницу врача-психиатра. Чтобы все окончательно встало на свои места.
"ПРИНЦ" В БЕЛЫХ ОДЕЖДАХ
В кабинете у главврача их собралось пятеро. Сам Анатолий Борисович, его друг, молодой психиатр, оперуполномоченный Валентин Сергеевич, Валерия Летичевская и ее младшая сестра Соня. Та чувствовала себя гораздо лучше, но, словно капризный ребенок, отказывалась это признать.
- Зачем я здесь? - первым делом спросила Соня, когда санитарка помогла ей дойти до кабинета главврача. - Я плохо себя чувствую, не видите, что ли! Хочу обратно в палату.
Анатолий Борисович невольно поморщился, но решил проявить терпение.
- Надо потихоньку расхаживаться, девушка. Чтобы кровь не застаивалась. А вы лежите целыми днями и смотрите в потолок.
- Я думаю, - огрызнулась Соня.
- Вот и поделитесь своими мыслями. Александр Сергеевич Коновалов врач-психиатр, он приехал специально для того, чтобы с вами поговорить.
- Что?! Кто его позвал?! Эта? - и Соня кивнула в ту сторону, где сидела напряженная Валерия. - Хотите убедить меня в том, что я сошла с ума? Не выйдет!
- Сонечка, успокойся, пожалуйста, - попросила ее сестра. - Если с тобой все в порядке, врач так и скажет.
И тут заговорил Александр Сергеевич:
- Вы просто должны рассказать нам о себе, Софья. О своем детстве, о юности, о родителях…
Голос у него был мягкий, приятный. Обе сестры тут же отметили, что молодой человек, которому на вид и тридцати еще нет, хорош собой, и на него так же приятно смотреть, как и слушать.
"Иди в психотерапевты, - мысленно усмехнулась Валерия. - Иди. От клиенток отбоя не будет. Я бы и сама с удовольствием рассказала тебе о своем детстве и юности. И еще кое о чем".
"Красивый парень, - невольно поджалась Соня. - Похож на… Нет, об этом лучше не думать! Если буду долго на него смотреть, я точно с ума сойду! Пусть убирается отсюда!"
- Я ничего не хочу рассказывать! - сказала она вслух. - Вас здесь слишком много!
Оперуполномоченный приподнялся со стула.
- Что ж… Я могу поговорить с Александром Сергеевичем потом.
- Нет! - вздрогнула Соня. - Вы останьтесь! Именно вы! Я хочу, чтобы милиция все знала!
- Мне уйти? - неприятно усмехнулась Валерия.
- И ты останься. Я хочу доказать, что ты врешь. Ладно, оставайтесь все. Я буду говорить. Иначе от нее не избавиться. От так называемой сестрицы.
- С самого начала не надо было капризничать, - вздохнул Анатолий Борисович. - Столько людей хотят вам помочь, Соня. А вы упрямитесь.
- Хорошо. Пусть он спрашивает.
Красивый молодой врач удовлетворенно кивнул и спросил:
- Может быть, вы ляжете на кушетку, Софья?
- Это еще зачем?
- Так вам будет удобнее говорить.
- Оставьте эти ваши психотерапевтические приемчики. Я не больна. И нет у меня никаких проблем. Ни маний, ни фобий, ни депрессий. И с головой все в порядке. Я прекрасно помню все. От первого до последнего дня. Проверьте лучше ее нормальность. - Соня со злостью посмотрела на Валерию.
- Итак, - начал врач, - Вы утверждаете, что родились в тысяча девятьсот семьдесят девятом году?
- Да. Первого июня.
- Валерия Алексеевна?
- Шестого июня тысяча девятьсот семьдесят восьмого года.
- Врешь! Ты это придумала! Я говорю правду! Я!
- Софья, ваши слова никто не подвергает сомнению. Не надо так кричать. Мы пока просто сопоставляем факты.
- Сопоставляйте… Первого июня тысяча девятьсот семьдесят девятого. В городе Москве, а не в какой-то там дыре! Чтобы я родилась в глухой дыре! Я! Соня Летичевская! Выросшая в любви и достатке! У меня все было! Все! А сейчас у меня миллионы!
- Валерия Алексеевна?
- Мы никогда не жили богато. Несколько лет просто-напросто отчаянно нуждались.
- Ну, ты даешь! Врушка!
- Софья, давайте вернемся к вашему детству.
- Я повторяю, что родилась в городе Москве. Мама говорит, что в тот день с самого утра шел дождь. Было сумрачно и прохладно. Я родилась в половине первого, и в этот момент тучи разошлись, выглянуло солнце, и она улыбнулась. Хотя роды были тяжелые…
- …роды были тяжелые. Маму увезли в больницу ночью, когда схватки, начавшиеся с вечера, усилились. Рожала она во второй раз, мне к тому моменту исполнилось одиннадцать лет. И я все прекрасно помню. Потому что так ждала именно сестренку! Мама говорит, что родилась она в девять часов утра. Светило солнце, а потом внезапно пошел дождь. Ее привезли из роддома спустя несколько дней. Она была такая крохотная! И такая хорошенькая!
- У меня никогда не было старшей сестры. Родители поженились за три месяца до моего рождения, я нашла свидетельство о браке, когда мне было десять лет. Прекрасно помню, что даже расплакалась. Выходит, это я заставила их пожениться! Я!
- Они любили друг друга. К сожалению, расстались, после того как прожили вместе тринадцать лет. Несчастливое число. Мы остались втроем: я, мама и Соня. Тогда-то и стали отчаянно нуждаться. Алиментов не было. Потом отец стал присылать деньги. Но спустя много лет он вернулся в семью. Правда, мама к тому времени уже тяжело болела. Столько было пролито слез… Она умерла…