Первое время она была по-настоящему счастлива. Еще бы! Получила все, что хотела! Муж был щедр, пасынок пока еще видел в ней союзника и ко второму браку отца относился снисходительно.
Но однажды ночью Геля проснулась в холодном поту. Пришла в ужас, поняв всю непрочность своего положения. Рядом мирно похрапывал муж, здоровый, крепкий мужчина, но возраст его уже приближался к шестидесяти годам. Уже к шестидесяти! Всякое случается. И по телевизору чуть ли не каждый день сообщают об очередном заказном убийстве. По завещанию все отходит единственному сыну. А что будет с ней? Обратно на панель уже поздно. К хорошей жизни успела привыкнуть. Второй раз замуж? Может больше и не повезти. Марат же выставит ее вон из дома, если с отцом что-нибудь случится. Вон как стал в последнее время на нее смотреть! Волком! И взгляд его красноречиво говорил: "А кто ты такая? Все здесь мое! Мое!"
И он прав, черт его возьми! Сто раз прав! Надо срочно родить ребенка. Но сначала утопить Марата. Щенок еще узнает, с кем связался!
И она объявила ему войну. Стала нашептывать мужу, что, мол, Марат пошел в мать. Такой же неуравновешенный, издерганный. Отсюда недалеко и до сумасшествия. А как же династия? Продолжение рода Дурневых?
- А ты сможешь родить ребенка? - среагировал вскоре так, как надо, Константин Иванович.
- Для тебя я сделаю все, разве ты этого еще не знаешь? - преданно посмотрела она на своего господина. Пока еще господина.
- Молодец! - похвалил Дурнев.
- Я схожу к врачу, - скоромно опустила она глаза. - Надо пройти полное обследование.
Обследование показало, что в общем и целом все у нее в порядке. Что детей она иметь может, но…
- Но… - сказал гинеколог, и она почувствовала, что сердце екнуло.
- Что "но"?
- Вы уже не так… гм-м… юны. Это во-первых. Хореография - не самое подходящее занятие для будущих матерей. Физические нагрузки, неправильное питание и все такое прочее. Это во-вторых. В-третьих, вы делали аборты.
- Только два, - еле слышно сказала она, вспомнив про грех юности и еще один пустячок.
- В общем, как я уже сказал, забеременеть вы можете. Но, скорее всего, не сразу. Сколько лет вашему мужу?
- Около шестидесяти.
- Около шестидесяти, - эхом повторил врач. -То есть далеко уже не мальчик. У него тоже вряд ли получится сразу. Так что ждите.
- Сколько?
- Ну, может, пройдет год, может, два.
- Три, пять, десять?
- Ждите. Хорошее питание, здоровый сон, правильный образ жизни, регулярные половые отношения…
Она была расстроена. Легко сказать: ждите! А если Марат ее опередит? Ведь если у Дурнева появится внук, он может и не захотеть второго ребенка. Возраст, мол, не тот, да и зачем лишние хлопоты. Внук продолжит род Дурневых, а то, что сын носит другую фамилию… Когда Марат почувствует, что наследство уплывает из рук, он пойдет на все, в чем Геля нисколько не сомневалась. Родится внук, которого назовут, Костей и дадут фамилию Дурнев, и это конец всему.
Надо бы Маратика нейтрализовать. По счастью, она уже догадалась, что у пасынка проблемы с женщинами. Как в свое время с Вадимом, делала пасынку намеки и откровенно заигрывала, не собираясь, впрочем, заходить слишком далеко. Так, прощупывала. И нащупала наконец его слабое место! Женщины!
Она сделала так, что Марат застал ее полностью обнаженной, и откровенно над ним посмеялась.
- Шлюха! - сказал пасынок с ненавистью.
- Импотент, - ласково пропела она.
Эта сцена была очень похожа на ту, что Геля разыграла с Вадимом, только тот отреагировал правильно, то есть во всем обвинил ее. Марат же, как и ожидалось, во всем обвинил себя. Он покраснел и, конечно, подумал, что опытная в делах постельных мачеха говорит правду.
И Геля вроде как сжалилась над ним, сказав:
- Я могу тебе помочь.
У нее родился план: свести Марата с Элей. Она уже была в курсе: у младшей сестренки проблемы по женской части. Однажды, в тайне от Вадима, Эля попросила у нее денег на аборт.
- И часто ты так? - поинтересовалась Геля. За свои деньги она хотела знать правду.
- Вообще-то, мне не рекомендуется делать аборты, - вздохнула сестра. - Но родить ребенка… Знаешь, я еще не теряю надежды сделать выгодную партию. А ребенок - это все. Конец мечтам. Понимаешь? Ничего другого в жизни уже не будет. Вадим, конечно, хороший человек, но представить, что вся жизнь пройдет с ним, в этой квартире, с ребенком… Б-р-р-р…
"Дура! - подумала тогда Геля. - Ничему тебя жизнь не научила. А потому что не учила. Тебе все доставалось легко. И цены счастью ты не знаешь".
А вскоре она узнала, что младшая сестра доигралась и теперь вообще не может забеременеть. Надо лечиться, но сказать об этом Вадиму? Эля заметалась.
Тогда Геля и задумала свести сестру с Маратом. Если у пары год-два не будет детей, нетрудно убедить мужа, что его сын не способен произвести на свет потомства и внуков дожидаться не стоит.
К тому же с помощью Эли Марата легко нейтрализовать. Он потеряет голову, соответственно, и бдительность. Эля была та самая женщина, которая могла его заинтересовать. Женщина-загадка. Только Геля знала, что загадки-то никакой и нет. Что сестра - пустышка. Кинь ее с лодки на середину реки под названием Жизнь, и потонет, как слепой котенок. Потому что грести не умеет, только надеется на лодочника. Вывезет, мол. И до сих пор вывозили, но всему когда-то приходит конец.
Марат младшей сестре не понравился.
- Он какой-то странный, - пожала худыми плечами Эля. - Знаешь, у него такие безумные глаза! Я его боюсь!
- Перестань. Он - единственный наследник огромного состояния, - сказала она, умолчав, впрочем, что это состояние собирается прибрать к рукам.
Эля была жадной. Не до денег. До дорогих красивых тряпок и побрякушек. Деньги, как таковые, ее не интересовали, она не умела копить, зато умела тратить. Все у сестренки было по высшему разряду. Геля, не отличавшаяся излишней разборчивостью, вообще удивлялась, откуда у принцессы из лакокрасочной династии такой хороший вкус? Словно в Париже родилась, не в Кукундяевке. Но сыграть на этом не преминула. Хорошие вещи стоили больших денег, Вадим из кожи вон лез, но удовлетворить растущие Элины потребности не мог.
Марат же, как и ожидалось, потерял голову. Но битва за то, чтобы разбить счастливый брак сестры, еще только началась. Геля мстила. Желание отомстить делало ее изобретательной. Так, она рассказала сестре о проблемах Марата и добавила под конец:
- Ему может помочь только настоящая женщина.
Самолюбие Эли было задето. Разумеется, та считала себя настоящей женщиной. И Геля добилась своего: пасынок и сестра оказались в одной постели. Дальше - проще. Постепенно Эля к нему привыкла, ей даже льстило, что такой парень, как Марат, просто потерял от нее голову.
- Подающий надежды режиссер… Талант… -нашептывала Геля. - У него большое будущее… Может, ты станешь актрисой, знаменитостью…
И сестра поддалась. Обманчивый признак Славы поманил Элеонору издалека, и та кинулась за ним в погоню. Стать актрисой! Прославиться! Вот это была бы жизнь! Марат сделает все, чтобы такое произошло! Ведь он в нее влюблен!
Эля ушла от мужа, поселившись вместе с Маратом в хорошей двухкомнатной квартире, которую подарил молодой паре Константин Иванович. Только потом Геля узнала, что сестра так и не подала на развод. А когда та вдруг исчезла на неделю, откровенно запаниковала. Неужели появился и третий мужчина? Но Эля вскоре вернулась. Уставшая, разочарованная, сама заговорила о браке с Маратом. А потом вдруг опять передумала. Геля просто изнывала от капризов и непостоянства младшей сестры. Ну что за характер, в самом деле?
И вновь - битва. Сестра упорствовала. Знала, что Вадим ее любит и, если она захочет вернуться, - простит. Эле было плохо с Маратом, трудно, Геля не могла этого не замечать.
- У него садистские наклонности, - жаловалась младшая сестра. - Он не любит, он мучает. Посмотри, какой у меня синяк на плече. Нет, ты посмотри!
- Это даже интересно, - мурлыкала Геля. -Оригинально. Видишь, какой он страстный?
Через полгода Эля все-таки подала на развод. В суд поехала одна, Геля ждала до ночи, развлекая разговорами нервничающего Марата.
- Ах, Маратик, в судах сейчас такие очереди! Все спешат развестись! Ничего с ней не случится.
- Десять часов вечера! Все суды давно закрыты!
- Попала в пробку. Бывает.
- Почему тогда молчит ее мобильник? - зло спрашивал Марат.
- Должно быть, батарейки сели, - отмахивалась Геля. - Ну, давай в карты, что ли, сыграем? На раздевание?
- Ты мне противна. А раздетая - тем более.
- Но мы же с сестрой так похожи!
- Ничего общего.
"Правильно: я гораздо умнее", - улыбалась Геля. Она праздновала победу. Сестра вернулась к полуночи, уставшая и, как показалась Геле, счастливая.
- Вот видишь, как Эля радуется, что развелась? - шепнула она на ухо Марату. - Теперь все у вас будет хорошо. - Потом, на кухне, зло спросила младшую сестру: - Где ты была?
- У него.
- У кого?
- У мужчины, которого я люблю. Когда я его потеряла, поняла наконец, что действительно очень его люблю. Ты понимаешь, что я наделала?
- Переспали с ним, что ли? - с любопытством спросила Геля.
- Это у тебя так называется. А мы занимались любовью. Лю-бовь-ю, - по слогам отчеканила Эля. - Есть такое слово. Впрочем, оно не из твоего лексикона.
Геля ушла, еще больше обозлившись на младшую сестру. Да что та знает о любви? Если бы можно было рассказать правду! Но нельзя, надо молчать. Молчать…
Дело в том, что вот уже полгода, как она смертельно заболела. Той самой любовью. Когда у мужа появился новый шофер. До этого момента все шло хорошо. Она не любила мужа, но была ему верна. И благодарна. Дурнев вытащил ее, можно сказать, из помойной ямы. Дурнев дал ей все. Но. теперь он дал ей Рената. Зачем?
Она его увидела и потеряла голову. Это был самый красивый мужчина, которого Геля когда-либо встречала в своей жизни. Если она ехала, находясь на заднем сиденье машины, то невольно ласкала глазами его широкие плечи. Он поворачивал голову, и она видела его прекрасный профиль. Он оборачивался, чтобы о чем-то спросить, и она погружалась в его необыкновенные глаза, чувствуя, что почти теряет сознание. Разум отказывался повиноваться. Она хотела Рената так, что не могла теперь спать по ночам. Это было чудовищно, но это было великолепно!
Она стала нервна, бледна, бесконечно и беспричинно смеялась. Вместе с тем она похорошела, и все это заметили. Она ходила по магазинам, нервно перебирая наряды тонкими пальчиками, и ничего не покупала. Она не знала, что могло ему понравиться. Она ничего не знала. Это была смертельная болезнь, и вскоре следовало ждать агонии. Но умирать от несчастной любви Геля не -хотела.
Попросить, чтобы муж уволил Рената? Будет спокойно, но пусто. Она желала хотя бы видеть его, если уж не могла им обладать. Она могла смотреть на него бесконечно. Он был прекрасен, как житель Олимпа, и так же безмятежен.
- Мой шофер очень красив, - промямлил как-то Дурнев. - Тебе не кажется, что даже слишком?
- Что? Да. Нет. Я не знаю. Ах, я его просто не замечаю!
- Ну, это ты, положим, врешь. Я, конечно, не баба, но кое-чего в этих делах понимаю. Нет такой женщины, которая этому парню откажет. Хорошо, что он свое место знает.
- У него кто-то есть? - спросила она как можно равнодушнее, но голос дрогнул.
- Стану я интересоваться личной жизнью какого-то шофера! - отмахнулся Дурнев. - А чего это ты спросила? А?
- Да так. Подумала, что у него могут быть красивые дети.
- Дети? Кстати, о детях. Как твои дела?
- Нормально! - весело сказала она. - Врач ничего не нашел. То есть я могу иметь детей, и я буду их иметь!
- Да? - с сомнением посмотрел на нее муж.
- Можешь пойти в поликлинику и спросить. Посмотреть мою медицинскую карту.
- Будто я в этом чего-то понимаю, - буркнул Дурнев.
А потом в дверь позвонили, и вошел Ренат. Она оцепенела. Его глаза были необыкновенны! Нет в мире других таких глаз! И она сразу же почувствовала себя на седьмом небе, потому что его взгляд говорил: я родился на свет, чтобы сделать тебя счастливой. Возможно, этот взгляд предназначался всем женщинам без исключения, но она думала, что только ей одной. Хотела так думать. И в тот же момент решила: возьму!
Это было за неделю до развода сестры. Муж улетел в командировку, за границу, и Ренат оказался в ее постели. Она готовилась к долгой битве, а получила его так легко, что сама удивилась. Победа без единого выстрела, причем полная.
Трудно было такое представить, глядя на него со стороны, но Ренат Гусев являлся человеком, крайне не уверенным в себе. И при такой ошеломляющей внешности страдал… застенчивостью! Он-то воспринимал себя иначе! Изнутри, а не извне. На Рената обращали внимание все без исключения, а он думал: почему? Разве у него что-нибудь не в порядке? Он не ведал о том, что, когда у одного человека "все очень в порядке", а у другого - "все очень не в порядке", реакция окружающих примерно одинаковая: к обоим испытывается повышенный интерес. Тот, кто в себе уверен, оценивает этот интерес в свою пользу, а неуверенный начинает комплексовать, полагая: что-то у него не так. Разумеется, Ренат видел себя в зеркало каждый день. Но именно каждый день! Следовательно, привык к собственной внешности и не мог по достоинству оценить своей разящей красоты.
Его отношения с женщинами складывались довольно-таки непросто. Рената они воспринимали как бога и полагали, что получат от близкого контакта с ним божественные ощущения. Он же был таким, как все. И потому в нем часто разочаровывались.
Геля Ренату нравилась. Но не больше, чем другие красивые женщины. К тому же она являлась женой хозяина, а ему с детства внушали, что брать чужое - нехорошо.
Мать Рената, Лейла, была чистокровной грузинкой, родом из хорошей семьи. Она приехала в Москву учиться и выскочила замуж за своего однокурсника Гусева. Родителям Лейлы ее выбор пришелся не по душе, но они смирились с ситуацией, денег на свадьбу не пожалели. И потом помогали молодым, поскольку из безалаберного студента Гусева вышли безалаберные муж, отец и работник.
Рената воспитывала мать и оказала на него большое влияние. Дедушка Гиви тоже приложил руку к формированию внука как личности, но, с другой стороны, в воспитательный процесс вмешивалась и русская бабушка. Из Рената не вышел грузин, но сказать, что у него так называемый русский характер, тоже было нельзя. Он никогда не знал до конца, чего хочет. Ренату всегда требовались подсказка и поводырь.
В начале девяностых помощь из Грузии поступать перестала, Лейла, которая никогда не работала, осталась на попечении мужа. Стали жить бедно. Ренат отслужил в армии. Вернувшись, некоторое время работал в охране. В институте пришлось учиться заочно, и за большие деньги. Ренат мечтал стать адвокатом.
К Дурневу его сосватала родня Лейлы, используя еще оставшиеся старые связи. Одни знакомые через других замолвили словечко, Дурневу он понравился, и хозяин Рената устраивал целиком и полностью. Эта работа давала возможность Гусеву платить за учебу, и он своим местом дорожил.
Но через полгода, сам того не ожидая, стал любовником хозяйки. Вообще-то ему больше нравилась ее младшая сестра, Элеонора. Он даже жалел, что та связалась с Маратом, в котором Гусев сразу распознал злодея. У прислуги глаз наметанный, к тому же ее не стесняются.
Когда Геля откровенно предложила себя, он просто не смог отказать. Потому что ко всему прочему был человеком безвольным, унаследовал эту черту характера от отца. Как когда-то Лейла, пожелавшая студента Гусева, тут же его получила, так и Геля, пожелав Рената, без промедления свою жажду утолила. И Ренат Гусев, всю жизнь находившийся под влиянием одной сильной женщины, так же безропотно перешел под покровительство другой и вскоре увлекся ею всерьез.
Ренат был всего на год старше Марата, в принципе они могли бы стать друзьями. Но не стали. Прочая же прислуга в доме Дурнева состояла из женщин - кухарки и домработницы. Обеим лет по пятидесяти, та и другая - болтливые как сороки. Поэтому откровенничать Ренату было не с кем, и он исправно играл свою роль. Спал с Гелей, когда предоставлялась возможность, на людях же делал вид, что хозяйка ему безразлична, чего она и хотела. Полгода никто ничего не замечал.
- Что я делаю?! Господи, что я делаю?! - порой со стоном восклицала Геля. - Ведь я же все потеряю! Я сошла с ума… Но ты не представляешь, как я тебя люблю!
Итак, она стала любовницей шофера! И не могла от него отказаться, даже когда почти выиграла партию. Дурнев заподозрил, что сын не в состоянии произвести на свет потомство, и всерьез заговорил о наследнике. И тут у Гели случилась задержка. Она в ужасе подумала, что, скорее всего, забеременела от Рената. Дурнев, у которого нос картошкой и редкие светлые волосы, получит от рыжей жены замечательного младенца - брюнета! С орлиным носом и бровями вразлет. Ребенок, конечно, будет красив на загляденье, но что скажет так называемый отец?
Тогда тайный аборт? Но в этом случае с ней может произойти то же, что и с Элей. Бесплодие. Геля была в панике.
И все-таки решилась намекнуть мужу, что, может быть, вскоре… Его реакция оказалась совершенно неожиданной. Супруг сказал, что, коли так, он перепишет завещание. Все имущество оставит ей и ребенку. А у Марата жизненных перспектив нет: к бизнесу интереса не проявляет, работать не хочет, детей иметь не может.
По счастью или к несчастью, у нее начались месячные. Но Дурневу пока ничего не сказала. Как быть? Надо рожать, но вот не получается.
А у Марата с Элей дело наконец-то дошло до свадьбы. Она сама пошла заказывать обручальное кольцо. Надо порадовать сестренку: заслужила! Но вдруг та теперь поедет в санаторий, будет лечиться от бесплодия? Шансы у младшей сестрицы есть - все-таки моложе Гели на пять лет!
Господи, ну почему с этими детьми вечно одни проблемы? Когда их нет, плохо, когда они есть, хлопотно. Посмотреть на мужа: как переживает из-за Марата! Добряк, каких свет не видывал. Все еще может перемениться… А если к тому же Дурнев застанет ее в постели с Ренатом?
От этой мысли становилось так страшно, что в глазах темнело. Если только супруг узнает… Конечно, она осторожна, на Рената тоже можно рассчитывать, но все-таки…
А Марата Геля недооценила, но это поняла позже. В отличие от нее, влюбившись, пасынок проявил чудеса изобретательности. Она же весь год думала только о Ренате и не догадывалась о том, что у Марата на уме.