Он лежал на кровати на боку, спиной к ней, поверх покрывала и полностью одетый. По ровному дыханию Ханна поняла, что он спит. Она осторожно заползла на кровать и улеглась рядом с ним. Они устроились вплотную друг к другу, как аккуратно уложенные ложки. Ханна прислушивалась к дыханию Ларса, чувствуя, что размеренный ритм постепенно убаюкивает и ее, погружает в сон, уносящий беспокойство.
- Эка чертова дыра, - сказал Уффе, бросаясь на одну из поставленных в большом зале застеленных кроватей.
- А я думаю, тут будет очень весело, - отозвалась Барби и немного подпрыгнула, сидя на своей кровати.
- Разве я говорил, что весело не будет? - возмутился Уффе и захохотал. - Я сказал только, что нас занесло в чертову дыру. Но мы ее расшевелим. Гляньте-ка на эти запасы. - Он сел и указал на заполненный до отказа бар. - Что скажете? Начнем гулять?
- Да-а! - Все, кроме Йонны, возликовали. На жужжащие вокруг камеры никто не смотрел - они были слишком опытны, чтобы совершать характерные для новичков ошибки.
- Тогда, блин, вперед! - провозгласил Уффе, приставляя ко рту горлышко первой бутылки пива.
- Вперед! - поднимая свои бутылки, вторили остальные.
Опять же все, кроме Йонны - она осталась сидеть на кровати и только посматривала на дружную пятерку, но не шевелилась.
- А с тобой, блин, что происходит? - недовольно крикнул ей Уффе. - Ты чего, не выпьешь с нами пива? Тебя что, не устраивает наша компания?
Все в ожидании обратили взгляды к Йонне. Они сразу сообразили, что конфликты работают на успех шоу, а всем очень хотелось, чтобы "Покажи мне Танум" имело успех.
- Просто сейчас не хочется, - сказала Йонна, стараясь не встретиться с Уффе взглядом.
- Не хочется… - фальцетом передразнил ее тот. Он огляделся, чтобы убедиться в том, что остальные его поддерживают, и, увидев в их глазах ожидание, продолжил: - Какого черта, ты чего, записалась в трезвенники? Я думал, мы сюда приперлись ради тус-совок! - Он поднял бутылку и сделал еще пару глотков.
- Она не трезвенница, - отважилась вставить Барби, но грозный взгляд Уффе заставил ее снова умолкнуть.
- Оставьте меня в покое, - сказала Йонна и раздраженно спустила ноги с кровати. - Я пойду немного погуляю, - сообщила она, натягивая большую бесформенную военную куртку, которую повесила на стоявший рядом стул.
- Ну и вали! - прокричал ей вслед Уффе. - Зануда проклятая! - Он с громким хохотом открыл еще одну бутылку пива, потом снова огляделся. - Какого черта вы тут расселись, у нас же праздник! Вперед!
После нескольких секунд натянутого молчания начал распространяться нервный смех. Остальные тоже подняли бутылки и пустились в загул. Непрерывное жужжание камер их только подогревало. Приятно, когда ты у всех на виду.
- Папа, звонят в дверь! - прокричала в глубь квартиры Софи, продолжая говорить по телефону. Потом вздохнула. - Отец так чертовски медлителен. Блин, у меня больше нет сил здесь торчать. Я считаю дни до того, как смогу вернуться обратно к маме с Керстин. Ну, как всегда - сиди тут, когда сегодня начинается "Покажи мне Танум". Все остальные пойдут смотреть, а я все пропущу. Типичная непруха! - жаловалась она. - Папа, открой же наконец, звонят в дверь! - снова крикнула она. - Пойми, я слишком взрослая, чтобы мотаться туда-сюда, как малолетка после развода родителей. Но они по-прежнему не могут помириться, и ни один не желает меня слушать. Прямо как дети!
Звонок громко разносился по всей квартире, и Софи резко вскочила.
- Тогда я открою сама! - крикнула она и несколько тише добавила в трубку: - Послушай, я тебе перезвоню. Старик, наверное, опять сидит в наушниках и слушает свою мерзкую попсу. Целую, зайка.
Софи вздохнула и пошла открывать.
- Да, уже иду! - Она с раздражением распахнула дверь, однако немного смутилась, увидев двух незнакомых мужчин в полицейской форме. - Здравствуйте.
- Тебя зовут Софи?
- Да. - Девушка лихорадочно перебирала в памяти, что могла натворить такое, из-за чего к ней явилась полиция.
Ничего на ум не приходило. Конечно, на последней школьной дискотеке она выпила пару бутылок крепкого пива, а еще несколько раз каталась с Улле на его подрегулированном мопеде, но трудно было представить, что полиция станет утруждаться из-за подобных проступков.
- Твой папа дома? - спросил полицейский постарше.
- Да-а, - медленно ответила Софи, еще больше озадачиваясь. Что, черт возьми, мог натворить папаша?
- Мы хотели бы поговорить с вами обоими, - вступил в разговор рыжеволосый полицейский помладше.
Софи не могла не отметить, что он недурен собой. Впрочем, и второй тоже, но этот слишком стар. Классный старик. Наверняка лет тридцать пять минимум.
- Заходите. - Она шагнула в сторону, пропуская их в прихожую.
Пока они снимали обувь, Софи пошла в гостиную. Отец действительно сидел, нацепив на уши огромные наушники. Наверняка у него там играет что-нибудь кошмарное, типа "Визекса", или "Викингов", или "Торлейфс". Она замахала руками, пытаясь привлечь его внимание. Отец лишь чуть приподнял наушники и вопросительно посмотрел на нее.
- Папа, с нами хотят поболтать несколько полицаев.
- Полицейские? Что? Кто?
Софи увидела, что и его мозг лихорадочно заработал, соображая, что такое она могла натворить, предоставив полицейским повод их навестить. Она предупредила его вопрос:
- Я ничего такого не сделала. Честно. Даю слово.
Отец посмотрел на нее с сомнением, но снял наушники, встал и пошел разбираться, что происходит. Софи последовала за ним.
- В чем дело? - спросил Ула Касперсен, явно несколько напуганный возможностью получить нежелательный ответ. Интонация обнаруживала его норвежское происхождение, но очень незначительно, и Патрику подумалось, что Ула покинул родину много лет назад.
- Мы можем где-нибудь присесть? Кстати, меня зовут Патрик Хедстрём, а это мой коллега Мартин Мулин.
- Вот как, - произнес Ула и поздоровался с обоими. В его голосе по-прежнему звучал вопрос. - Да, мы можем сесть вон там. - Он пригласил Мартина с Патриком на кухню, как поступили бы девять человек из десяти: кухня почему-то считалась самым подходящим местом в доме для общения с полицией.
- Ну, чем мы можем быть вам полезны? - Ула сел рядом с дочерью, а полицейские разместились напротив.
Хозяин тут же принялся поправлять бахрому на скатерти. Софи бросила на него сердитый взгляд: даже сейчас он не может прекратить все прибирать и раскладывать по местам!
- У нас…
Полицейский, представившийся Патриком Хедстрёмом, явно колебался, и у Софи возникло странное ощущение в желудке. Ей захотелось закрыть уши и затянуть какую-нибудь мелодию, как она поступала в детстве, когда родители ругались между собой, а она понимала, что бессильна им помешать. Однако она уже не маленькая.
- У нас, к сожалению, печальные новости. Марит Касперсен вчера вечером погибла в автомобильной аварии. Мы приносим вам свои соболезнования. - Патрик Хедстрём снова кашлянул, но глаз не отводил.
Неприятное ощущение в желудке усилилось и мешало Софи вникнуть в только что услышанное. Это не может быть правдой! Вероятно, произошла какая-то ошибка. Мама не могла умереть. Не могла, и все. Они ведь собирались в следующие выходные в Уддеваллу за покупками. Они же решили. Только вдвоем. Совместное дело матери и дочери, о чем так долго просила мать, а Софи делала вид, что не хочет, хотя на самом деле ждала его с радостью. А что, если мать не знала об этом - о том, что поездка ей в радость? В голове жужжало, а рядом слышалось прерывистое дыхание отца.
- Должно быть, это ошибка. - Слова Улы прозвучали будто эхо мыслей Софи. - Вероятно, произошло недоразумение. Марит не могла умереть! - Он задыхался, словно после быстрого бега.
- К сожалению, нет никаких сомнений. - Патрик умолк, но затем продолжил: - Я… я сам ее опознал. Я знал ее по магазину.
- Но, но… - Ула подыскивал слова, однако они, казалось, от него ускользали.
Софи смотрела на него с изумлением. Сколько она себя помнила, родители всегда ссорились. Она даже не представляла себе, что у отца остались еще какие-то чувства.
- Что… что произошло? - запинаясь, выговорил Ула.
- Она разбилась на машине, чуть севернее Саннэса.
- Разбилась? Сама? Как это? - спросила Софи, судорожно вцепившись руками в край стола. Казалось, сейчас только это и удерживало ее в реальности. - Она что, уворачивалась от косули? Да мама вообще выезжала на машине раза два в год. Зачем ей понадобилось куда-то ехать вчера вечером?
Она смотрела на полицейских через стол, чувствуя, как у нее колотится сердце. Их опущенные взгляды со всей очевидностью показывали - они что-то недоговаривают. Что же это может быть? Она молча ждала ответа.
- Мы думаем, что тут не обошлось без алкоголя. Похоже, она села за руль нетрезвой. Но мы точно не знаем, это покажет расследование. - Патрик Хедстрём смотрел девушке прямо в глаза.
Софи не верила своим ушам. Она перевела взгляд на отца, потом обратно на Патрика.
- Вы что, шутите? Это наверняка ошибка. Мама не брала в рот ни капли. Ни капли. Я никогда не видела, чтобы она выпила бокал вина. Она была противницей алкоголя. Скажи им! - Софи почувствовала, как у нее просыпается отчаянная надежда.
Это не может быть мама! Софи с надеждой посмотрела на отца. Тот откашлялся.
- Это верно. Марит никогда не пила. Ни в то время, пока мы были женаты, ни, насколько я знаю, потом.
Софи попыталась встретиться с ним взглядом, желая удостовериться в том, что отец ощущает ту же надежду, что и она, но он старался не смотреть на дочь. Он сказал то, что она и предполагала, и это подтверждало в ее глазах факт ошибки, но все-таки что-то казалось… неправильным… Потом Софи отбросила это ощущение и обратилась к Патрику с Мартином.
- Вы же слышали, вы явно в чем-то ошиблись. Это не может быть мама! Вы справлялись у Керстин… может, она дома?
Полицейские обменялись взглядами. Слово взял рыжеволосый.
- Мы побывали у Керстин. Они с Марит вчера вечером явно поссорились. Твоя мама выбежала на улицу, прихватив ключи от машины. И больше не появлялась. И… - Мартин посмотрел на коллегу.
- Я совершенно уверен в том, что это Марит, - вставил Патрик. - Я много раз видел ее, в том числе в магазине, и сразу узнал. А вот действительно ли она что-то выпила, мы не знаем. У нас сложилось такое впечатление лишь потому, что на водительском месте пахло спиртным. Однако точно пока неизвестно. Поэтому вполне возможно, что вы совершенно правы и существует какое-то иное объяснение. Но в том, что это твоя мама, никаких сомнений нет. Мне искренне жаль.
Неприятное ощущение в желудке вернулось. Оно все росло и росло, пока к горлу не подступила желчь. Тут появились и слезы. Софи почувствовала на плече руку отца, но резко стряхнула ее. Между ними стояли годы ссор - ругань и до, и после развода родителей, оскорбления, клевета, ненависть. От горя все это собралось в один жесткий комок. У нее больше не было сил слушать, и она выскочила за дверь, спиной чувствуя обращенные на нее три пары глаз.
За окном кухни послышались два веселых голоса. Входная дверь приглушала периодические смешки, пока ее не открыли и смех не распространился по дому. Эрика не верила своим глазам. Анна улыбалась, не натянуто и вымученно, как это бывало, когда она пыталась успокоить детей, а по-настоящему, во весь рот. Они с Даном оживленно болтали и к тому же раскраснелись от небольшой прогулки в прекрасную весеннюю погоду.
- Привет, хорошо прошлись? - осторожно спросила Эрика, включая кофеварку.
- Да, замечательно, - ответила Анна, улыбаясь Дану. - Как приятно немного размяться. Мы прогулялись до Брекке и обратно. Погода просто исключительная, и на деревьях уже начинают появляться почки, и… - Ей пришлось перевести дух, поскольку от быстрой ходьбы она запыхалась.
- И мы провели время просто чудесно, - добавил Дан, снимая куртку. - Ну, нам дадут кофе или ты приберегаешь его для каких-то других гостей?
- Не дури, я подумала, мы выпьем по чашечке все вместе, втроем. Если ты… в силах, - сказала Эрика и взглянула на Анну.
Разговаривая с сестрой, она по-прежнему чувствовала, что ступает по очень тонкому льду, и страшно боялась повредить облако радости, которое окутывало Анну.
- Да, такой бодрой я не чувствовала себя давно, - ответила сестра, усаживаясь за кухонный стол. Она взяла протянутую Эрикой чашку, долила себе немного молока и стала греть о чашку руки. - Все прямо как доктор прописал, - произнесла она с сияющим, разрумянившимся лицом.
При виде ее улыбки у Эрики защемило сердце. Как же давно она не видела сестру такой! Как давно глаза Анны не выражали ничего, кроме горя и отчаяния! Эрика посмотрела на Дана с благодарностью. Она вовсе не была уверена в том, что поступает правильно, когда просила его приехать, однако смутное ощущение подсказывало ей, что если кто и сможет найти к Анне подход, так это он. Эрика в течение нескольких месяцев пыталась помочь сестре справиться с проблемами, но под конец поняла, что добиться успеха не в силах.
- Дан спросил меня, как идет подготовка к свадьбе, и мне пришлось признаться, что я не в курсе. Ты наверняка рассказывала, но я, к сожалению, толком не вникла. Так на какой вы стадии? Все уже спланировано и заказано? - Анна отпила глоток кофе и с любопытством посмотрела на Эрику.
Она вдруг снова стала молодой и жизнерадостной - как до встречи с Лукасом. Эрика сразу попыталась отключиться от данной темы: не хотелось портить этот миг мыслями о таком мерзавце.
- Ну, с тем, что требуется заказать, мы, пожалуй, разобрались. С церковью все обговорено, мы внесли задаток в гранд-отель и… кажется, пока это все.
- Но Эрика, дорогая, до свадьбы ведь осталось всего шесть недель! А какое у тебя будет шитье? Что наденут дети? Ты придумала себе букет? Вы обговорили с отелем меню? Заказали для гостей номера? А план рассадки за столом готов?
Эрика со смехом замахала рукой. Майя радостно поглядывала на них из детского стульчика, не понимая, откуда взялось столь внезапное веселье.
- Успокойся, успокойся… Если ты будешь продолжать в том же духе, я скоро начну жалеть о том, что Дану удалось выдернуть тебя из постели. - Она улыбнулась и подмигнула, показывая, что шутит.
- Ладно, ладно, - отозвалась Анна. - Я не скажу больше ни слова! Да, только еще одно - вы позаботились о развлекательной программе?
- К сожалению, ответом на все твои вопросы будет: нет, нет и еще раз нет, - вздохнула Эрика. - Я просто еще… не успела.
Анна сразу посерьезнела.
- Ты не успела, потому что на тебе оказались трое детей. Прости, Эрика, тебе ведь в последние месяцы тоже досталось. Я бы хотела… - Она запнулась, и Эрика увидела, что на глаза сестры наворачиваются слезы.
- Ш-ш-ш, все в порядке. Адриан с Эммой вели себя как ангелы, да и днем они в садике, так что никаких особых хлопот мне не доставляли. Но им очень не хватало мамы…
Анна печально улыбнулась. Дан заигрывал с Майей, пытаясь не прислушиваться к их разговору - это касалось только самих сестер.
- Господи, садик! - Эрика вскочила со стула и посмотрела на большие кухонные часы. - Я страшно засиделась, их надо срочно забирать, Эва безумно разозлится, если я не потороплюсь.
- Сегодня их заберу я, - заявила Анна, вставая. - Дай мне ключи от машины, и я съезжу.
- Ты уверена?
- Да, уверена. Ты забирала их каждый день, а сегодня поеду я.
- Они страшно обрадуются, - сказала Эрика, снова усаживаясь за стол.
- Это точно, - с улыбкой подтвердила Анна и взяла со стола ключи от машины.
В прихожей она обернулась.
- Дан… Спасибо. Мне это было необходимо. Так хорошо получить возможность выговориться.
- Ах, пустяки, - ответил Дан. - Если позволит погода, можем завтра опять прогуляться. Я освобождаюсь без четверти три, так что как ты смотришь на часовую прогулку завтра, перед тем как поедешь забирать детей?
- Отлично! А сейчас мне надо спешить. Иначе Эва страшно разозлится, или как ты там сказала… - Улыбнувшись им в последний раз, Анна скрылась за дверью.
- Что вы там, черт возьми, делали на этой прогулке? - Эрика обернулась к Дану. - Курили гашиш?
- Ничего подобного. - Дан засмеялся. - Анне просто требовалось с кем-нибудь поговорить, и из нее словно бы вылетела какая-то пробка. Когда она начала, ее было уже не остановить.
- Я в течение нескольких месяцев пыталась вызвать ее на разговор, - заметила Эрика, все-таки чувствуя себя немного задетой.
- Эрика, ты же знаешь вашу ситуацию, - стал успокаивать ее Дан. - Между вами накопилось много невыясненного старого дерьма, поэтому Анне, возможно, не так легко с тобой общаться. Вы слишком близки, а это имеет свои плюсы и минусы. Но пока мы гуляли, она сказала, что безумно благодарна вам с Патриком за поддержку и особенно за потрясающую заботу о детях.
- Она так сказала? - переспросила Эрика, очень желая услышать подтверждение. Она привыкла заботиться об Анне и получала от этого удовольствие, но, как бы эгоистично это ни звучало, ей хотелось, чтобы Анна сознавала и ценила ее заботу.
- Да, - подтвердил Дан и накрыл рукой руку Эрики, испытав при этом привычное приятное чувство. - Но ситуация со свадьбой немного настораживает. Неужели вы успеете со всем управиться за шесть недель? Если тебе понадобится моя помощь, только скажи. - Он строил забавные гримасы Майе, которая заходилась от смеха.
- И что ты сделаешь? - фыркнула Эрика, наливая им еще кофе. - Выберешь мне свадебное платье?
Дан опять засмеялся.
- Уж я бы точно выбрал красивое. Нет, но я могу, например, если надо, предоставить вашим гостям несколько спальных мест. С местом у меня хорошо. - Его лицо внезапно омрачилось, и Эрика прекрасно знала, о чем он подумал.
- Послушай, все устроится, - сказала она. - Станет лучше.
- Ты полагаешь? - мрачно произнес он и отпил кофе. - Один черт знает. Я так отчаянно без них скучаю, что мне кажется, я не выдержу.
- Тебе недостает только детей или Перниллы и детей?
- Не знаю. И так и так, но с тем, что у Перниллы новая жизнь, я смирился. В то же время я просто умираю оттого, что лишен возможности видеть девочек ежедневно. Быть с ними, когда они просыпаются, когда отправляются в школу, садятся ужинать и рассказывают о том, как прошел день. И все такое. Вместо этого я каждую вторую неделю сижу в проклятом пустом доме. Мне хотелось сохранить его, чтобы они не лишились еще и родного угла, но сейчас я даже не знаю, как надолго у меня хватит средств. По всей видимости, мне придется продать его в ближайшие полгода.
- Уж поверь, been there, done that, - заметила Эрика, намекая на то, что Лукасу чуть было не удалось продать дом, в котором они сидят, - тот, в котором прошло их с Анной детство.
- Я просто не знаю, как жить дальше, - сказал Дан, запуская руки в короткие светлые волосы.
- Что это за весельчаки тут собрались? - прервал их голос Патрика от входной двери.