- Итак, начнем, - поднялся со стула Антон и стал ходить туда-сюда по камере. - Расскажите мне подробно обстоятельства того дня, когда был похищен депутат Госдумы. С самого начала и до конца.
- Ага, я расскажу вам все, - согласился Дизель, - но я же ни в чем не виноват. Это может подтвердить сам депутат! Он все видел!
- К большому сожалению, он называет вас соучастником преступления, - покачал головой Антон.
- Как так? - удивленно воскликнул Дизель. - Он же видел, что Слива заставил меня ехать с ними под дулом обреза!
- К сожалению, не только мне одному, а еще и следствию известно, что с господином Сливянским вы и ранее были знакомы, - ответил Антон Сергеевич, - и это обстоятельство серьезно отягощает ваше положение как подсудимого, а для меня отягощает вашу защиту. Расскажите мне, пожалуйста, подробно - что связывало вас с Антоном Сливянским еще до того как его посадили в колонию.
- Он иногда чинил у меня машину своих родителей, - ответил Дизель.
- Чинил незадолго до аварии, в которой они погибли, - напомнил Антон.
- Да, но я тут не при чем, - сказал Дизель, - просто отец Сливы всегда ездил очень быстро…
- Мы же договорились с вами, что вы будете предельно откровенны, - театрально вздохнул Антон Сергеевич, - а вы стараетесь водить меня за нос. Боюсь, что если и далее вы будете вести себя подобным образом, вряд ли мы сможем вытащить вас отсюда.
- Но что я должен вам рассказать? - спросил Слива, поглядывая то на Антона, то на Арбуза, сурово сопящего в большие ноздри. - Я не пойму?
- Вы должны рассказать мне о том, как вы по просьбе Сливянского настроили тормоза машины его родителей так, что при большой скорости они отключались, - шепотом поведал "адвокат", - и из-за этого произошла авария, в которой оба Сливянских и муж, и жена погибли.
- Но какое это имеет отношение к этому делу? - недоумевал Дизель.
- Самое прямое!!! - грозно произнес Антон Сергеевич. - Если единожды у вас со Сливой уже был преступный сговор с целью погубить его родителей, то что мешает вам договориться о похищении депутата? Так был тогда сговор или нет? Отвечайте или я откажусь вас защищать!
- Да, был, - выдавил из себя Дизель. - Слива мне заплатил и я сконструировал такую фиговину, которая блокировала тормоза при скорости сто двадцать километров в час!
- Ах, ты сволочь! - в сердцах воскликнул Антон и наотмашь хлестнул Дизеля по щеке.
Дизель не ожидал удара, голова его мотнулась в сторону, глаза выпучились и стали похожи на два бильярдных шара. Антон Сергеевич замахнулся чтобы ударить снова, но Арбуз моментально подскочил, обхватил его своими ручищами Антона, готового разорвать автомеханика на тысячу маленьких автослесарей, и оттащил его в сторону.
- Что вы делаете?! - возмущенно закричал Дизель, схватившись за щеку и согнувшись. - Вы должны меня защищать, вам за это заплатили! А вы меня бьете!
Арбуз насильно усадил Антона на лавку, на которой до пощечины сидел сам. Потом подошел к Дизелю, положил ему свою пудовую ладонь на плечо и сказал:
- Ты, братан, пойми человека. Ведь ты вступил в преступную связь со Сливой и теперь нам будет труднее тебя защищать на суде. Вот он и вспылил, потому что за дело свое болеет. Понял отчего он вспылил?
- Понял, - ответил Дизель, - за дело свое болеет.
- Не за свое, а за твое, - поправил Арбуз.
- Ага, - согласился Дизель.
- Ну, вот садись теперь и рассказывай теперь мне как все началось в тот день, когда депутата похитили.
- Слива приехал ко мне на ворованном "БМВ" и сказал мне его перекрасить, номера там перебить…
- Раньше таким промыслом тоже занимался? - согнувшись над съежившимся на стуле Дизелем, уточнил Арбуз. - Угнанные машины перекраивал?
- Иногда, - ответил Дизель с опаской косясь на вспыльчивого адвоката, который сидел в углу.
- Да ты парень со всех сторон черный, на тебя клейма ставить некуда, - сказал ему на это Арбуз, - ты преступный элемент.
- Ну и что? - возразил Дизель. - У нас в стране каждый второй преступный элемент, но сидят-то не все! Вот и я не хочу!
- Ладно, не углубляйся в политику, давай валяй, что там дальше было с этим "БМВ".
- Ну, я не хотел заниматься этим ворованным "БМВ"…
- Правильно, на суде так и скажешь, - кивнул Арбуз.
- И тут вошел депутат с охраной, - продолжил Дизель, - а Слива в это время плакал на крыше его "Мерседеса".
- Что? - встрепенулся Антон. - Что делал Слива?
- Плакал, - осторожно ответил Дизель, опасаясь получить еще одну оплеуху, - он вообще был ни в себе, рассказывал, что у него мама уборщица и отец алкоголик, что его в роддоме подменили. Я подумал, что у него вообще крыша съехала. И вот депутат назвал его говном и тогда Слива подбежал к нему и приставил к виску обрез. Потом велел мне запереть в ящике для ветоши телохранителей депутата, а сам захватил мою машину, заставил депутата залезть в багажник, а меня везти их за город.
- Хорошо, ладно, это все нам уже известно, - кивнул Арбуз, - а что было когда ты вернулся?
- Когда я вернулся, меня уже ждали в гараже, - ответил Дизель.
- Кто?
- Братки какие-то, - пояснил Дизель, - оказалось, что именно они "крышуют" того человека, у которого Слива машину угнал. Они меня избили, машину "БМВ" забрали, а потом приехала милиция. Они открыли ящик для ветоши, оттуда вылезли телохранители депутата и меня снова избили. А потом меня забрали уже милиционеры и посадили сюда. Но я не виноват ни в чем!
- Виноват, - произнес Антон Сергеевич из угла.
- А? - переспросил Дизель.
Но ни Арбуз, ни Антон Сергеевич не ответили ему. Все, что они хотели выяснить, они выяснили. Бросив Дизеля в камере одного, они вышли в коридор, прошли через пост и вышли на улицу. На улице Антон Сергеевич сказал Арбузу:
- Теперь стопроцентно можно утверждать, что это именно Слива с помощью Дизеля убил моих родителей. Бутман тут ни при чем. Нужно его отпустить.
- А как же Ольга? Вдруг это все-таки его родители ее "заказали"? Помнишь, мы говорили с ним об этом?
- Даже если это его родители ее "заказали", но главбух-то при чем? - пожал плечами Антон Сергеевич. - Не он же ее убил. Кроме того, я по своим каналам выяснил все относительно семейства Бутманов. Вряд ли они пошли бы на убийство. Скорее всего, это все-таки сделал Слива. Я когда-нибудь найду его и спрошу об этом.
- Так он тебе и рассказал. Ладно, давай поедем сейчас ко мне и я отпущу Бутмана на все четыре стороны. Кстати, перед тем как его отпустить, я завезу его в одно место, там как раз сейчас его начальник Арсений Павлович висит вверх ногами, думает над своим поведением. Он, гнида, как оказалось некисло братву кинул с деньгами, пока хозяйничал в этой фирме. Я этому Арсений хренову Павловичу не завидую - теперь его на ремни порежут. А Бутману украденные деньги придется вернуть. Но взял он немного около ста пятидесяти тысяч всего, квартиру продаст, машину, мебель и все вернет, зато жив останется. Слушай, я же тебе тот случай не рассказал о том как бандитов Бормана из машины постреляли. Короче сидели они в кафе и вдруг подъехала какая-то иномарка туда, где обычно братва Бормана вместе с ним пиво пила. Ну, скажу тебе, что эти братки беспредельщики полные были - Борман и его шайка, уроды, короче. Какая-то баба, бывшая проститутка Бормана начала с ним говорить, что-то там ему припомнила, яйцо какое-то, а потом выхватила автомат, еще один чувак в окно высунулся и тоже с автоматом. И как стали они "поливать" братков из автоматов, перестреляли всех на хрен, кишками их полстены дома запачкали. Положили всех семерых друг на друге, хотели сорваться, а тут менты им дорогу перегородили. Этим, кто в "БМВ" сидел и стрелял, ни вперед, ни назад не рвануть, обложили их, плотно в кольцо взяли. Менты кричат, мол, выходите из машины, а те молчат и не выходят. Ну, менты начали стрелять по иномарке, она и взорвалась вместе с киллерами, которые минуту назад Бормана и его корешей положил. Пока машина горела, все курили. Пожарные тушили потихоньку пару часов. Потом внутрь заглянули, а в машине-то никого нет! Слышь, в машине-то никого!
- И куда же они делись? - отрешенно спросил Антон Сергеевич, потому что мысли его витали где-то далеко.
- Иномарка эта, "БМВ" встала как раз над канализационным люком, - ответил с таким восторгом Арбуз, словно это была его идея, - а в машине в полу тоже заранее была сделана дырка в которую пролезть можно было. Киллеры отстрелялись и пока менты вола за хвост тянули, пытаясь с киллерами договориться, они ушли в канализацию. А потом, когда отошли на нормальное расстояние, свою машину киллеры просто подорвали.
- Умно, - согласился Антон.
- Да, придумано классно, есть же у людей мозги, - продолжил Арбуз, - слушай, все забываю спросить как там мой протеже актер Синицын? Нормально справляется с ролью примерного сына Марии Ивановны?
- Актер Синицын больше не нужен…
- Почему? - не понял Арбуз.
- Потому что Мария Ивановна ночью умерла…
19
Махмуд Валиев-оглы не находил себе места. Он был охвачен паническим страхом. Его "крыша" - увесистые авторитетные московские братки обещали ему после того, как Слива отобрал у него пятьдесят тысяч и убил охранника, что со Сливой будет покончено в течение трех дней, но прошло уже больше трех недель, а Слива, как оказалось, все еще был на свободе живой и здоровый. В новостях все показывали и показывали как безобразничает он со своей бандой. Депутата взял в заложники, потребовал выкуп и скрылся с деньгами. Ходили так же слухи, что это именно его банда "потрошит" в Подмосковье особняки состоятельных граждан.
Махмуд не раз просил бригадира своей "крыши" - жилистого чернявого мужика по кличке Гриша (на самом деле звали его Миша) о том, чтобы тот дал ему двух автоматчиков, чтобы они защитили его задницу от притязаний Сливы. Но Гриша лишь отмахивался от навязчивых приставаний азербайджанца, говорил, что людей итак мало, чтобы еще какого азера охранять. И тогда Валиев-оглы решил сам себя охранять, потому что приближалась та минута, которую назначил Слива, пообещав придти за своей долей в пятьдесят тысяч.
Махмуд круто поменял свой распорядок дня, маршруты передвижения, график выходов из дома и возвращений домой, съехал с семьей на другую квартиру, а о делах в магазине справлялся у директоров по мобильному, запершись дома в туалете. Он так боялся встречи со Сливой, так ее не хотел и столько раз просил Аллаха о том, чтобы тот не пересекал его пути со Сливой, что, по-видимому, все-таки всевышнему крепко поднадоела эта ежедневная назойливость Валиева и его постоянное нытье. И Аллах решил решить эту проблему по-своему, чтобы Махмуд никогда больше не отвлекал его своими микроскопическими делами от глобальных проблем Вселенной.
У Валиева-оглы, как и у всех людей были зубы. И эти зубы периодически болели. И хотя у Махмуда была московская прописка, но в районную поликлинику он, само собой, не ходил. Он поехал в платную клинику на окраине Москвы, где было всего два врача, но это были спецы высшего класса, работающие на импортной аппаратуре последнего поколения.
Он приехал в стоматологию, когда ему было назначено, вежливая медсестра-регистратор встретила его у входа и попросила подождать в коридоре на кресле всего несколько минут, пока от врача выйдет предыдущий клиент. Кроме Махмуда за журнальным столиком под развесистой искусственной пальмой скучала симпатичная женщина лет тридцати, которая от нечего делать листала какой-то развлекательный журнал. Махмуд радушно улыбнулся ей, но она не ответила ему ничем, не удостоила даже взглядом.
Валиев-оглы тоже взял со стола какой-то журнал и начал его просматривать. Зуб отзывался пульсирующей болью. Не прошло и трех минут, как дверь в кабинет врача открылась и на пороге появился… нет Махмуд не мог в это поверить - появился Слива. Бандит и сам застыл в изумлении, увидев старого азербайджанца в кресле для посетителей, а уж как изумился Валиев - этого нельзя было передать. Он вжался в кресло и готов был раствориться в нем.
- Ты что здесь делаешь, чурка вонючая? - с ходу наехал на торговца продуктами Слива.
- Зуб у меня болит, - дрожащим голосом ответил Махмуд.
- Зуб у тебя болит? - зло переспросил Слива, выхватывая из-за пояса свой пистолет. - Это мы мигом вылечим! А ну, пошли!
С этими словами он схватил азербайджанца за шиворот, ткнул ему в больной зуб пистолетом и потащил его в кабинет стоматолога, из которого только что вышел сам.
- В чем дело? - испуганно спросила из-за стойки регистраторша, пытаясь снять трубку телефона.
Даша, видя, что дело приняло непредвиденный оборот, медленно вытащила из сумочки свой пистолет и направила его на девушку.
- Ты извини, дорогая, - сказала она, - но тебе придется отдохнуть на диванчике для посетителей, - иди сюда, я тебя не обижу.
Медсестричка подчинилась указанию, испуганно сгорбившись, мышкой проскользнула на мягкий диван, стоящий напротив Дашиного кресла и вжалась в уголок. Вскоре там же на диване оказались выгнанные Сливой из своего кабинета врач, лечивший его и помощница врача - симпатичная медсестра.
Слива толкнул Махмуда в кресло больного, примотал пластырем его руки к подлокотникам и сам с деловитым видом уселся рядом с ним в кресло врача. У Валиева потек по лбу холодный пот, а живот набитый жирным пловом предательски забурчал. Махмуд даже в самом кошмарном своем сне не мог представить бандита Сливу в роли своего зубного врача и оттого едва не падал в обморок. Слива криво напялил белый докторский колпак, убрал пистолет за пояс джинсов и, придавив локтем горло азербайджанца, спросил участливо:
- Что вас беспокоит?
- Уже ничего, - попытался слукавить, задыхаясь нажатия локтя Сливы на свое горло, Махмуд.
- Откройте рот, - приказал Слива, - я буду смотреть зубы.
- Не надо, - жалобно попросил Валиев.
- Надо! - рассердился Слива и кулаком ударил азербайджанца между ног.
- А-а-а, - вскрикнул Валиев и Слива ловко вставил ему в рот какую-то штуку, которая препятствовала движению челюстей и рот оставался открытым.
- О-о, какие плохие зубы у тебя зубы, - воскликнул Слива, - ты их хоть когда чистишь, вонючка?
- М-м-м, - замычал Валиев.
- Диагноз неутешителен, - произнес Слива, - лечению такие зубы не поддаются, будем их удалять!
Он схватил со столика с инструментами какую-то длинную никелированную железку и стал тыкать ей в зубы Махмуда. Тот взвыл от боли.
- Что-то я напутал, - сказал Слива, - взял не тот инструмент. А попробуем вот это!
Он ухватил со столика какие-то зловещие блестящие щипцы, ловко ухватил Махмуда за передний зуб и стал его с хрустом ломать, дергая в разные стороны. Валиев ревел от боли, крутил головой вслед за движениями рук Сливы, но вырваться не мог.
- Терпение, только терпение, - криком ободрял его потеющий Слива.
Наконец с громким хрустом здоровый зуб поддался и разломался напополам. Слива с радостной ухмылкой продемонстрировал плачущему азербайджанцу какой-то желтый окровавленный осколок. Валиев заливался слезами, изо рта у него ручьем хлестала кровь.
- Ну вот и все, больной, - ласково сказал ему Слива и вытащил железяку у Махмуда изо рта, - с тебя десять тысяч за удаление зуба плюс к тем пятидесяти, что ты мне должен.
- М-м-м, - выл Валиев, - м-м-м.
- Дорого? - спросил Слива. - А что ты хотел, ведь я в первый раз в жизни зуб рвал! Оттого и дорого. Заткнись, а то займусь вторым зубом.
Валиев, как мог, взял себя в руки и с силой сжал челюсти. Но всхлипывания все равно вырывались из его груди.
- Завтра переведешь мне деньги на этот счет, понял? - угрожающе приказал Слива, чиркая ручкой на бумаге какие-то цифры. - А если спрячешься от меня опять, я найду тебя и тогда уж вырву все твои клыки по очереди.
- Я хотел, я шобирался, - шепеляво произнес азербайджанец, - но "крыша" моя мне шапретила тебе платить. Они тебя ищут, штобы убить.
- А я от них и не бегаю, - сказал Слива, снимая с головы белый докторский колпак, - если бы захотели меня найти, нашли бы! Передай им, пусть забивают стрелку, я подъеду, побакланим. Мне весь район нужен, а не только твои паршивые несколько магазинов! Вот запишу тебе номер моей мобилы, пусть твоя "крыша" мне звонит, договариваются о стрелке! Хотят, так будем упираться лбами!
И он записал ниже счета, куда Валиеву следовало перевести деньги, номер своего мобильного телефона. Затем, бросив плачущего от боли Валиева привязанным в кресле, вышел туда, где с испуганными глазами сидели стоматолог и его медсестрички.
- Зуб у больного был удален успешно, - сказал им Слива и кивнул Даше, - поехали.
Они направились к выходу, у самой двери Слива повернулся и добавил в сторону испуганного медперсонала:
- Если только свои пасти откроете и кому-то ляпнете что тут произошло, то с вами я буду играть уже в хирургов! Вам будем вырезать аппендицит. Ясно?
Все трое закивали головами в знак согласия. Кому ж захочется чтобы ему вырезали аппендицит без наркоза?
- Что это на тебя нашло? - спросила Даша, когда они сели в свой автомобиль - бурую неприметную "копейку" и отъехали от стоматологии. - Азера зачем-то прессовал. И стоматолога обидел. А он мне зуб так хорошо вставил. Спалить нас хочешь?
- Это был тот самый азер, о котором я тебе раньше говорил, - ответил Слива, выруливая на проспект, - он мне пятьдесят тысяч зеленых должен. И еще он мне сказал, что меня братки Гришины ищут. Гриша, это у них бригадир такой. Хотят они предъявить мне за то, что я на их территории нагадил - азера "опустил" на бабки. "Стрелку" хотят забить.
- Ну и что ты намерен делать?
- Поедем с тобой вместе на "стрелу", положим всю эту шушеру рядами, как тогда с тобой положили Бормана и его козлов.
- Борман был не готов, что мы по нему начнем палить, поэтому так легко все и вышло! А бандиты этого Гриши приедут на "стрелку" со "стволами" и будет их по меньшей мере человек пятнадцать вооруженных амбалов!
- Ну и че? - упрямо повторил Слива.
- Ну и то, что я с тобой на эту "стрелку" не поеду, потому что глупо себя под пули подставлять из-за каких-то амбиций твоих дурацких!
- При чем тут мои амбиции, я территорию их хочу подмять под себя, чтобы с нее доить? Деньги снимать, поняла?
- Мы вдвоем не справимся с ними, нужны еще люди, - сказала Даша, - у тебя есть еще кто-то из безбашенных верных людей или мы так и будем с тобой вдвоем против всей Москвы воевать?
- Клоуна я давно уже хотел найти, - задумчиво произнес Слива.
- Кто такой этот Клоун?