- Ладно, - сказала она, - выпустим мы вашу пассию.
- Почему пассию? Это моя клиентка.
- Что-то никакой другой адвокат так о своих клиентках не беспокоится, - улыбнулась подполковник, - а вы прибежали на первые сутки.
- Жалко человека, первый раз ведь, - стал объяснять я.
- Нет, я вас понимаю.
- Так когда вы ее освободите?
- Как это? Я должна ее освобождать?
- Нет, поднимете ее в камеру, наверх, - поправился я. - И, надеюсь, камера будет другая?
- Нет, она может вернуться в прежнюю камеру, проблем не будет, - ответила подполковник. - Сегодня же вечером или завтра утром. Посмотрим.
Вернувшись домой, я почти целый вечер думал, обманет меня подполковник или сдержит слово. Да нет, не должна…
На следующее утро я не мог поехать в изолятор, так как начался суд. До обеда сидел в городском суде, слушал дело, выступал, а сам только и думал о том, освободили из карцера Кристину или нет. Сразу же после окончания судебного заседания сел в машину и помчался в Текстильщики. Главное - успеть до шести часов, потому что позже подследственных не выдают. Попал я туда в половине шестого, быстро выписал документы, жду.
Наконец дверь открывается. Бог ты мой, что стряслось? Кристина передо мной или нет? Входит совсем другая девушка - в тонких брюках-стрейч, в туфлях на высоких шпильках, с какой-то невообразимой прической, в ушах клипсы, эффектная блузка… Я онемел от неожиданности.
- Вы что, не узнаете меня? - пошутила Кристина.
- Узнаю, узнаю, - сказал я. - Как ты преобразилась!
- Спасибо вам большое, что из карцера меня вытащили, - сказала Кристина.
- Ну, слава Богу! А когда вытащили?
- Вчера вечером. Потом одна тюремная начальница проводила со мной длительную беседу.
- А ты даже похорошела, - сказал я.
- Что же, надо везде стараться держать себя в форме, - ответила она.
- А как тебя камера встретила?
- Ой, да там все нормально! Могу сказать даже, что теперь я в авторитете.
- В каком плане?
- Та "ковырялка", которую я на больничку заслала, оказалась со стажем. У нее три ходки. А у второй, что ей помогала, - две судимости. Так что, поскольку я с ними разобралась по справедливости, камера меня уважает.
- А зачем тебе нужен этот авторитет?
- Знаете, - Кристина тяжело вздохнула, - в жизни все пригодится, в том числе и это. Так часто говорил Игорь… Кстати, вы мне так ничего и не сказали о нем. Давно с ним последний раз говорили?
- Игорь давно мне не звонил. Может, уехал куда? Или телефон не работает?
- Нет, его могли задержать, - сказала Кристина. - Или он лег на такое дно, откуда позвонить просто невозможно.
Я заметил, что взгляд ее был каким-то странным, направленным в одну точку. Видимо, думала о чем-то о своем.
Я еще несколько раз приходил к Кристине, пока не произошло новое событие.
Как-то, приехав в юридическую консультацию, я услышал:
- Вам прислали телефонограмму.
- Какую телефонограмму? - удивился я.
- Есть такая форма связи между следователем и адвокатом. Следователь звонит в юридическую консультацию и дает сообщение по телефону с подписью секретаря, который принял это сообщение, - извещение об адвокате на следственное действие. Так вот, следователь просит, чтобы вы к нему пришли в ближайшее время. Он вас хочет ознакомить с какими-то следственными действиями.
- Меня? А куда я должен прийти?
- В телефонограмме написано, что в следственный отдел, где он работает.
"Странно, - подумал я, - может, он не захотел сам в тюрьму ехать, а вызвал Кристину в следственный отдел?"
Я позвонил следователю в этот же день. Мы договорились о встрече на следующий день.
С утра я был у следователя. Он поздоровался со мной и протянул мне бумаги.
- Вот, - сказал он, - ознакомьтесь, пришли результаты баллистической экспертизы.
- И что говорит экспертиза?
- Да ничего, все чисто.
- Вот видите, - сказал я, - что у нас получается. Отпечатков пальцев на оружии не обнаружено, ствол чистый. Она в своих показаниях, которые мы собираемся вам давать, будет утверждать, что приобретала газовый пистолет, а не огнестрельный…
- Да ладно, - махнул рукой следователь, - не в этом дело. Я вообще могу выпустить ее в ближайшее время…
Я был ошарашен этим сообщением.
- Это как? Я бился, старался, собирал документы, пытался всячески ее освободить, а тут…
- Ситуация изменилась, - сказал следователь и поднял глаза к потолку.
"Так, - подумал я, - значит, и вас тоже слушают…"
- Понятно, - сказал я и стал медленно двигаться к двери. Видимо, следователь понял мой намек. Он достал из пачки сигарету и, не зажигая ее, вышел вместе со мной в коридор, как бы для того, чтобы покурить. Там он медленно подошел к окну, где стоял я.
- Ну что, - сказал следователь с гордостью в голосе, - у нас хорошая новость. Вообще-то для вас, может, и не очень хорошая… Но для нас - весьма. Мужа вашей подопечной задержали, арестовали.
- Как арестовали? Давно?
- В начале мая, в Голландии, по подозрению в убийстве. Правда, говорят, с убийством ничего не получается, но все равно в ближайшее время его депортируют в Россию. По крайней мере, голландцы нам обещали. Так что, как только его доставят в Россию, интерес к вашей подопечной иссякнет.
- Спасибо за хорошую новость, - сказал я. - Действительно, хорошая новость!
Следователь с удивлением взглянул на меня.
- По крайней мере, для моей подопечной. Ее же могут освободить.
- В принципе, мы не будем возражать, если вы подадите прошение об освобождении…
Я вышел из следственного отдела и помчался в Текстильщики. Правда, я не знал, хорошей ли будет эта новость для Кристины… Получалось, новость была одновременно и плохой, и хорошей, как двухцветный мячик. С чего мне начать?..
Вскоре я увидел Кристину. Я всматривался в ее лицо. Ее женская интуиция подсказывала, что что-то произошло. Она первая спросила меня:
- Не тяните. Что случилось? Его убили?
- Нет, никто его не убивал. Но у меня для тебя две новости - одна хорошая, другая плохая. С какой начинать?
- Давайте плохую.
- Задержали Игоря.
- Где?
- В Голландии.
- Откуда вы знаете?
- Мне следователь сказал. Кстати, пришли результаты экспертизы. С оружием все чисто. И вторая новость, хорошая, - тебя выпустят, когда его доставят в Россию.
Кристина очень расстроилась. Она не была рада тому, что скоро ее выпустят. Молча пожала плечами:
- Собственно, я знала, что рано или поздно это случится…
- Что тебя выпустят?
- Нет, не это… Что его задержат. Просто не ожидала, что задержать его могли в Голландии. Специальная бригада туда, что ли, летала?
- Нет. Подробностей я не знаю, но задержала его голландская полиция.
- Наверное, по нашей наводке? - спросила Кристина.
- Не знаю. По-моему, по причастности к какому-то преступлению, - я скрыл от нее участие Игоря в убийстве. - Но пока доказать ничего не удалось. Говорят, будут депортировать.
- Когда?
- Это долгий процесс. Пока будут списываться, пока оформят соответствующие документы, пока перевезут - месяца через два. Может, и раньше…
В сентябре Игоря депортировали в Россию. Я узнал это от следователя. Он сам позвонил мне по телефону и сказал:
- Вот какая ситуация… Вашего клиента привезли.
- Почему моего клиента? - удивился я. - Это муж моей клиентки.
- Нет, вашего клиента. Он сразу в аэропорту, как только наши встретили его, заявил, что хочет, чтобы вы стали его адвокатом.
- А где он сейчас? Как его можно увидеть?
- Он сидит на Петрах.
- В изоляторе временного содержания на Петровке, 38? - уточнил я.
- Да, там. Вот вам телефон тех, кто с ним работает. А дело ведет городская прокуратура. Там дело крутое, и главное - крови очень много… В общем, не завидую я вам.
- Спасибо, - поблагодарил я. - Мне бы хотелось уточнить насчет очной ставки в отношении оружия моей подзащитной…
- Да, да, - сказал следователь. - Очную ставку мы проведем в ближайшее время. Тем более что он сам настаивает на этом.
Через пару дней следователь вновь пригласил меня к себе.
- Ну что, - спросил он, - как у вас со временем?
- Время есть.
- Прекрасно. Сейчас поедем на очную ставку мужа с женой, Игоря с Кристиной.
- А куда поедем?
- Погодите, не все сразу. У вас машина есть?
- Конечно.
- Подвезете меня?
- Само собой. Куда едем, на Петровку, где Игорь сидит?
- Нет. Его перевели в другое место.
- Так куда ехать? - спросил я снова.
- В Сокольники.
- А, известный адрес. "Матросская тишина"?
- Точно.
Вскоре мы ехали по знакомой улице Матросская Тишина.
- Остановите машину, - попросил следователь. - Давайте постоим, покурим.
- Да я не курю, - ответил я.
- Тогда я покурю.
Я молча сидел в машине. Чувствовалось, что следователь ждал кого-то, может, оперативников, может быть, должны были привезти Кристину. Наконец я увидел, что в конце улицы появился микроавтобус с зашторенными окнами и несколько машин с включенными фарами. Микроавтобус остановился. Из него выскочили несколько омоновцев в форме - бронежилет, каска, автомат. Микроавтобус медленно въехал в ворота.
- Ну вот, - сказал следователь, - вашего клиента привезли.
- Игоря?
- Да, его. Теперь он будет сидеть здесь, в спец-блоке "Матросской тишины".
- Это в прошлом спецблок, а сейчас - изолятор номер четыре, - поправил его я. - А Кристина где?
- Ее привезли немного раньше.
- А где будет очная ставка?
- Куда вы торопитесь? Сейчас все узнаете и все увидите. Без вас не начнут. Пойдемте.
Мы поднялись на четвертый этаж, где находился спецблок. Следователь заполнял бумаги, подписывал бумаги и я.
Мы пошли по длинному коридору. Наконец оказались перед большой дверью с надписью "Красный уголок". Вошли.
В зале сидели несколько спецназовцев, в касках, с автоматами, несколько тюремщиков, также при оружии. В углу сидела Кристина, одна. Она была одета в юбку, темную кофточку. Лицо ее было серьезным и напряженным. Она приветственно кивнула мне головой.
- Мне можно к ней подойти? - спросил я следователя.
- А какая в этом необходимость? Сейчас очная ставка начнется, вы будете с ней общаться, - ответил следователь.
Я чувствовал, что все в каком-то напряжении. Неужели они боятся чего-то?
Наконец в коридоре послышались шаги. Открылась дверь, вошли шесть человек. Среди них я увидел парня. Рост метр восемьдесят, круглое лицо, короткая стрижка, симпатичный. На руках - наручники. Одет в модный дорогой пиджак. Увидев Кристину, он сразу заулыбался. Она тоже улыбнулась ему.
- А можно мне поговорить со своей женой? - неожиданно обратился ко мне Игорь.
- Нет, не положено, сухо ответил следователь. - Кстати, познакомьтесь с вашим новым следователем из городской прокуратуры, - это предназначалось мне.
Я кивнул.
- Ну что, начинаем следственные действия? - спросил следователь прокуратуры.
Я чувствовал, что теперь балом правит именно он.
Он вытащил специальный бланк.
- Проводится очная ставка, - начал следователь…
Дальше пошло перечисление формальностей - в каком месте, в какое время, кто присутствует на очной ставке, между кем она проводится, на предмет чего. Наконец последовал главный вопрос следователя:
- Что вы можете сказать в отношении оружия, которое было найдено на вашей квартире такого-то числа при обыске?
Игорь сделал паузу и сказал:
- Могу сказать конкретно, что найденный пистолет системы "ТТ" принадлежит мне, и моя жена, - он назвал ее по имени-отчеству, - никакого отношения к данному оружию не имеет.
Следователь повернулся к Кристине и сказал:
- Вы подтверждаете показания гражданина такого-то или опровергаете?
Кристина сделала паузу и сказала:
- Подтверждаю.
- В таком случае вопрос к вам. Почему в первоначальных показаниях вы утверждали, что оружие принадлежит вам?
- Минуточку, - прервал я, - можно мне проконсультировать свою клиентку по этому вопросу?
- Конечно, - одновременно сказали оба следователя.
Я подошел к Кристине и прошептал на ухо:
- Не вздумай говорить, что ты дала ложные показания. Скажи, что ты увидела пистолет, похожий на тот, который ты приобрела. Но того, который ты приобрела, не нашли.
Кристина кивнула и через минуту слово в слово повторила это вслух.
Вскоре очная ставка закончилась. Следователи были довольны.
- Ну что, - сказали они, - вы что-то хотите сказать?
- Да, конечно. Я написал ходатайство о немедленном освобождении своей клиентки, поскольку она невиновна…
- Это ходатайство не нужно, - сказал следователь.
- Как не нужно? Неужели вы не видите, что человек не имеет к этому делу никакого отношения?
- Нет, мы все прекрасно видим. Но ходатайства не нужно, потому что она выпускается постановлением следователя, - сказал следователь, который вел ее дело.
Тут заговорил Игорь.
- Извините, могу ли я попросить вас разрешить мне поговорить со своей женой наедине?
- Наедине - нет, - ответил следователь, - но пообщаться минут пять-десять мы разрешим, конечно, в присутствии охраны, не снимая наручников.
- Наручники-то снимите, хоть жену обнять дайте!
- Учитывая особую опасность вашей личности, - сказал следователь, - этого не положено.
Я смотрел на лица охранников. Они выражали сочувствие - все же в здании тюрьмы, при такой охране, не дать человеку обнять свою жену, которую он не видел несколько месяцев - бесчеловечно.
Слова следователя, ведущего дело Игоря, мне совершенно не понравились.
- О какой человечности вы можете после этого говорить? - спросил я.
- Не вам говорить об этом, то есть не вашему клиенту, на котором столько убийств! А впрочем… Конечно, можно снять наручники.
С Игоря сняли наручники.
- Ну что, вы как адвокат останетесь присутствовать при свидании? - спросил меня следователь.
- Нет, зачем мне? Я выйду, подожду вместе с вами.
- Хорошо, тогда давайте подождем в коридоре.
Мы вышли, в зале остались только спецназовцы. Один из следователей посмотрел на часы, засекая время - десять минут.
Я подошел к своему следователю.
- Когда я могу забрать свою клиентку? - спросил я.
- Когда? - переспросил он. - Лучше всего завтра.
- А сегодня можно? Ведь вы уже вынесли решение, что она невиновна, давайте я ее сегодня заберу.
- Сегодня это большая головная боль. Надо ехать в тюрьму, оформлять документы…
- Ничего, я отвезу вас туда и привезу обратно. Главное - выпустите ее сегодня!
- Вот как нужно работать адвокатам! - сказал мой следователь, обращаясь к своему коллеге. Тот только улыбнулся. - Ладно, давайте съездим сегодня.
- Иначе получится незаконное задержание… - добавил я.
- Да мы понимаем.
Прошло десять минут, и свидание Игоря с Кристиной закончилось. Кристина вышла расстроенная, чуть не плача. Я смотрел на нее с удивлением. Конечно, можно ее понять - жена беспокоится за своего мужа. Но ее вроде бы освобождают, и радость все же должна быть… Я подошел к ней.
- Что с тобой случилось?
- Вы знаете, что ему грозит? Ему грозит смертная казнь…
- Как?!
- Несколько заказных убийств, организация преступной группировки, не говоря уж о хранении оружия, которого у него обнаружили чуть ли не целый арсенал… В общем, мало не покажется. - И тут же, взяв меня за руку, сказала: - Я надеюсь, вы его не бросите, будете работать с ним до конца?
- Конечно, конечно, - поспешил заверить я. - Мы сейчас поедем тебя освобождать.
- Ой, зачем мне это… Впрочем, ему нужно будет передачи носить…
Я подошел к следователю:
- Ну что, мы едем в тюрьму?
- Конечно. Сейчас только вызовем конвой, чтобы ее забрали…
- Какой конвой? Вы же ее освободили! Неужели она поедет с конвоем? Она может ехать с нами на моей машине. Куда ей бежать? Она же освобождена!
- Такой порядок. Ее повезет автозак.
Действительно, получалась парадоксальная ситуация. С одной стороны, ее освободили, а с другой - конвой, который ее привез, ехать обратно порожняком не может - по документам она пока еще заключенная, подследственная.
Я пробовал настаивать, но, видимо, порядки тюремной службы пробить невозможно.
Мы поехали со следователем на моей машине, а Кристина - в автозаке.
Оформление документов в следственном изоляторе в Текстильщиках заняло примерно два с половиной часа. Наконец вышла Кристина с небольшим пакетиком вещей в руках. Я встречал ее на проходной. У меня было желание даже обнять ее, но я сдержался - неудобно как-то…
- А это что? - кивнул я на пакетик.
- Примета такая, - сказала она. - В тюрьме ничего нельзя оставлять, нужно обязательно на свободу вынести все.
Она села ко мне в машину.
- Куда тебя везти? - спросил я.
- Домой.
Через несколько минут она попросила остановить машину. Молча вышла, подошла к урне и бросила туда пакет вместе с его содержимым.
- Не хочу, чтобы мне что-то напоминало об этом ужасном месте, - сказала она, садясь в машину.
Вскоре мы стояли уже у двери их квартиры. Кристина сорвала все бумажки с печатями, вставила ключ, который вернули в следственном изоляторе, и открыла дверь.
- Может быть, зайдете?
- Как-то неудобно, - ответил я. - Давай в следующий раз.
Я почувствовал, что она с облегчением вздохнула.
- Хорошо. Хотелось бы от тюрьмы отмыться, от этой грязи и ужасов…
Я направился к лифту.
- Постойте, - окликнула меня Кристина. - Я ведь не знаю вашего телефона.
Я вытащил из кармана визитную карточку и передал ей.
- Звони… А впрочем, дам и прямой телефон, мобильный. - И записал на обратной стороне визитки номер своего мобильного телефона.
- Завтра вы будете отдыхать? - спросила Кристина.
- Нет. Давай в десять утра встретимся у следственного изолятора. Нужно пройти к Игорю.
- А вы сможете так рано?
- Конечно, смогу. А тебе, может быть, надо отоспаться после тюрьмы?
- Нет, нет, его обязательно нужно навестить! Надо собрать дачку… Давайте тогда не в десять, а в двенадцать. За это время я как раз успею все собрать.
- Ты знаешь, какие продукты разрешено ему передавать?
- Конечно, знаю, - улыбнулась Кристина. - Четыре месяца все же сама отсидела.
- Да, я и забыл, - улыбнулся я.
- Посмотрите, в каком виде я стою перед вами, - сразу вспомните.
Мы простились, и я поехал домой.
На следующий день с утра я отправился к следователю за разрешением на встречу с Игорем, оформил все документы и пришел к нему в изолятор.
Мы познакомились ближе, стали разговаривать. Неожиданно Игорь спросил:
- Ну как моя жена?
- В каком смысле?
- Как человек. Она вам понравилась?