Часть VII
Счастливая находка
Глава 1
Традиции открытия отелей Хилтона
С годами дела у Ники шли все хуже. А вот у Конрада куда как хорошо. Ему по-прежнему сопутствовал успех, казалось, он запомнится в истории Америки как истинный пионер гостиничного бизнеса.
В 1954 году Хилтон приобрел за 111 миллионов долларов сеть отелей "Статлер", в которую входило 11 объектов. Это была крупнейшая сделка с недвижимостью после продажи отеля "Луизиана", которая имела место сто пятьдесят лет назад. На следующий год Конрад создал центральный резервационный офис, который назвал "Хилкрон". Это была неслыханная новинка. Благодаря изобретенной Конрадом системе клиент мог заказать номер в любом из его отелей в любой стране, для чего достаточно было позвонить по телефону или телеграфировать в центральный офис. В тот же год Конрад ввел систему снабжения гостиничных номеров кондиционерами, что тоже было большой новинкой, а также открыл отель "Хилтон-Стамбул", первый современный отель в послевоенной Европе. За первый год его действия приток туристов в Турцию увеличился на 60 процентов. Примерно в это же время он открыл "Континенталь-Хилтон" в Мехико и "Беверли-Хилтон" в Лос-Анджелесе.
Открытие в августе 1955 года отеля "Беверли-Хилтон", как обычно, было задумано с размахом и потребовало целую неделю подготовки. Конрад никогда не жалел денег на подобные торжества. "У нас достаточно денег для того, чтобы доставить людям удовольствие, и в этом нет ничего плохого, – говорил он своим служащим. – Нет предела совершенству. Открытие каждого нашего нового отеля должно стать культурным событием".
Торжество, посвященное открытию "Беверли-Хилтон", может служить примером того, как такие события проходили во времена Хилтона. 4 августа 1955-го съехавшиеся в Лос-Анджелес со всего мира журналисты, репортеры и служащие Хилтона прибыли к новому отелю, высившемуся на оживленном перекрестке бульваров Беверли, Санта-Моника и Уилшир. Каждому гостю вручалась программка торжественных мероприятий, которые должны были происходить с 4 по 12 августа.
Так, среди мероприятий вечера 6 августа был предусмотрен "закрытый обед" в ресторане отеля "Лескофье". Следующий день посвящался пресс-конференциям, а в 7 вечера начинался коктейль в поместье Конрада. На нем присутствовали многие знаменитости, включая компаньонку Конрада Энн Миллер, появившуюся в подаренном им изумительном изумрудном колье, а также звезды шоу-бизнеса Дебби Рейнольдс, Чарлтон Хестон, Дин Мартин, Дайана Кэрол и Лена Хорн. Кроме того, были и известные лица из всех областей бизнеса, которых постоянно приглашали на подобные события, – Кол Джозеф Кроун, владелец Эмпайр-стейт-билдинг, и Франк Фримен, президент кинокомпании "Парамаунт пикчерз". Для подробного освещения торжеств в СМИ были приглашены известные светские колумнисты Лоуэлла Парсонс и Кобина Райт.
8 августа гостям было предложено совершить экскурсию по новому отелю, затем последовали ланчи и обеды.
На следующий день роскошный ланч устроили киностудии "Парамаунт пикчерз корпорейшн" и "XX век Фокс". В тот же день в 4 часа дня все гости посетили Диснейленд. А вечером состоялся "торжественный обед" в зале "Бали" "Хилтон-отеля".
10 августа был организован ланч в честь "церемонии поднятия флага и официального открытия отеля", на котором присутствовали только джентльмены. В тот же день – "ланч только для леди" в особняке Хилтона Каза Энкантадо, хозяйкой которого была Оливия Уэйкмен. Ей помогала Мэрилин Хилтон в модном свитере из шерсти персидского ягненка, подаренном ей Барроном. Жа-Жа Габор – у которой начался бурный роман с плейбоем Порфирио Рубирозой из Доминиканской республики, из-за чего она развелась с Джорджем Сандерсом, – выглядела сногсшибательно в вышитом стразами жакете из тончайшего кашемира. Три дамы вместе встречали гостей. После ланча состоялся "хилтонский бал с шампанским", затем "вечеринка Хилтон-барбекю", "личный прием Хилтона" (мужчины только в белых смокингах) и, наконец, "особый вечерний прием Хилтона" (непременно с черными галстуками).
– Приемы, коктейли, балы следовали один за другим, так что просто голова шла кругом, – вспоминала Маргарет О’Брайен. – Все было очень красиво и интересно, хотя все эти торжества порой утомляли. А роскошь приемов просто поражала воображение. На все это затрачивались такие громадные средства, будто завтра не существовало. Все делалось по высшему классу.
Кульминация торжества происходила в воскресенье 14 августа, когда отель был открыт для публики. Конрад в элегантном смокинге стоял в конце красной ковровой дорожки и приветствовал первую пару из сотен гостей своего нового заведения.
– Сегодня вряд ли кто может устроить нечто подобное, – говорила ветеран сцены актриса Рути Ли, которая присутствовала на многих подобных торжествах Хилтона по всему миру. – Подобные торжества постоянно происходили то здесь, то там, и если вы оказывались в списках приглашенных, то вас доставляли чартерным рейсом в любой экзотический уголок мира. Поражала высокая организованность самого праздника, а ведь Конрад устраивал порой по нескольку таких открытий за год. В Голливуде люди часто спрашивали друг друга: "Вы собираетесь на очередное торжество Хилтона?" Так что вы всеми силами старались оказаться в заветном списке гостей. К счастью, меня всегда приглашали. Но вообще на торжестве всегда присутствовали почти все знаменитости города. Бывало, оглянешься вокруг и думаешь: боже, кого здесь только нет!
Обычно подобные торжества проходили гладко, но изредка случались непредвиденные инциденты, омрачающие их. Так, в июне 1963 года из-за смерти папы Иоанна пришлось прервать торжественное открытие отеля "Хилтон" в Риме. Перенос его на другую дату стоил огромных средств. Приглашенный Конрадом коллектив балета с Британских островов получил извещение об отказе буквально перед тем, как подняться на самолет, направляющийся в Рим. Из-за отмены торжеств пришлось выкинуть 1200 десертов – персиков, набитых измельченным льдом, завернутых в масло и слегка запеченных с молотым миндалем. "В тот вечер мы выбросили целую гору персиков", – со смехом вспоминал Ники.
В 1956-м во время открытия отеля в Мехико произошло землетрясение. Перепуганные представители прессы умоляли как можно скорее отправить их из страны. Одной журналистке даже понадобилась помощь психиатра. Потом она отправила Хилтону счет за лечение, и он оплатил его!
Открытие отеля "Хилтон" в Гонконге пришлось на самый разгар так называемых Трех Лет Великого Китайского Голода (1958–1961), когда в результате засухи и других тяжелых погодных условий в стране не хватало продовольствия. Многие представители прессы и гости предпочли пропустить праздник. Тем же, кто решился приехать, воды едва хватало на то, чтобы привести себя в порядок и попить. "Это была не лучшая в моей жизни неделя", – вспоминала Дебби Рейнольдс.
Отель "Хилтон-Берлин" открылся в ноябре 1958 года, в ту самую неделю, когда советский премьер Никита Хрущев заявил, что США дается полгода на то, чтобы вывести свои войска из Западного Берлина. Несмотря на последовавшую напряженность обстановки, Конрад решил не отменять торжество.
Но угрозы Хрущева оказались для Хилтона не самой большой неприятностью. Нанятый для представления в главном зале дрессированный медведь исполнял свой забавный танец, как вдруг учуял манящий запах мяса из кухни. Внезапно мишка вырвал у дрессировщика поводок и помчался по коридору на этот соблазнительный аромат, заставляя шарахаться в стороны всех, кто попадался ему по пути. Услышав испуганные крики людей, шеф-повар выбежал в коридор и столкнулся нос к носу со зверем. В этот момент дрессировщику удалось поймать мишку, который испугался не меньше шеф-повара. Когда шок от испуга прошел, шеф-повар разрыдался и потерял сознание. Три охранника Хилтона подняли его, пронесли мимо ошеломленных гостей к лифту и подняли в его комнату. "Да, на торжестве Хилтона невозможно было соскучиться", – написала в своем отчете Хедда Хоппер.
В марте 1959-го во время открытия отеля "Нил-Хилтон" в Каире внезапно налетевшая песчаная буря сорвала и унесла вдаль огромный бедуинский шатер, сооруженный в пустыне для обеда журналистов. Огромное количество жареной баранины оказалось занесенным песком из Сахары. "Ох, и не напоминайте!" – со смехом отмахнулся Конрад, когда его спросили об этом открытии.
Вот что рассказывает об этом случае Анна Джеффрис:
– Винтовой самолет – ведь у них еще не было реактивных самолетов – был до отказа забит актерами, а, как известно, они путешествуют с большим багажом. Поэтому Конраду пришлось нанять еще один самолет для нашего багажа, который следовал за нами. Когда мы прилетели в Каир, мы были потрясены его красотами. А потом вдруг выяснилось, что местные электрические розетки не соответствуют американским приборам. Готовясь к вечернему балу, я вымыла голову и собиралась высушить волосы феном, а фен не работает! Я позвонила в соседний номер своей подруге Энн Миллер, и она сказала, что у нее та же беда. И что теперь делать? В Каире стояла ужасная жара, и мы решили этим воспользоваться. Мы вышли каждая на свой балкон и там – одна блондинка, другая брюнетка – стали подставлять сырые пряди волос ветерку, задувающему с Нила. Энн сказала: "Такое не забудешь, верно?" И действительно, мы часто вспоминали эту забавную ситуацию.
– У меня сохранилось множество прекрасных воспоминаний об этом торжестве на Среднем Востоке, – говорила актриса Джейн Рассел. – Вообразите, мы поднялись на вершину пирамиды высотой примерно в 40 этажей! Мы были в полном восторге, и все благодаря щедрости Конрада Хилтона. Из Египта нас доставили самолетом прямо в Афины на открытие еще одного отеля Хилтона. Кто сегодня способен потратить такую уйму деньжищ? Я не могу представить себе ни одного сегодняшнего бизнесмена, который сделал бы такое.
Развлекая знаменитостей на своих торжествах, Хилтон одновременно совершал и социально значимые шаги. В 1958-м он открыл отель "Гавана-Хилтон" и привлек к себе внимание газет тем, что во время своей речи на ланче с кубинскими правительственными служащими и бизнесменами – кстати, он, прекрасно владевший испанским языком, произнес ее на кастильском диалекте – нанес очередной удар по коммунизму. Конрад Хилтон сказал: "Обычно рабочие работают за деньги; обычно рабочие работают на нанимателя. Но в нашем отеле "Гавана-Хилтон" мы делаем все наоборот: наниматель работает для своих рабочих".
Хилтон имел в виду, что отель "Гавана-Хилтон" не был собственностью корпорации "Отели Хилтон", а арендовал его у кубинского профсоюза службы гостеприимства. Для кубинско-американского бизнеса было необычно, что рабочие и служащие отеля имели долю в предприятии и могли приобретать его акции. То есть они становились партнерами, а не просто служащими. Конрад назвал это "новым оружием в борьбе с коммунизмом, новой командой, в которую на равных правах входят владелец, управляющий и рабочий, что противоречит теории противостояния классовых интересов, которую выдвинул мистер Карл Маркс". Он заметил, что за всю свою жизнь Маркс никогда не имел своего предприятия и никогда не работал наемным рабочим, "но, не имея личного опыта, он умудрился на протяжении целого столетия заставлять сотни миллионов людей испытывать друг к другу непримиримые классовые противоречия". Он был рад заявить, что "проект, который мы осуществляем сегодня, опровергает Маркса, коммунистов и всех, кто отстаивает их убеждения".
"Выступая с речью в Гаване, Хилтон впервые открыто критиковал коммунизм за границей, – писал в газете "Лос-Анджелес экзаминер" Винсент Флаэрти, тоже бывший гостем на этом ланче. – Хилтон уже покинул Кубу, но это замечательное 30-этажное здание остается молчаливым, но мощным напоминанием всего, что он сказал".
Глава 2
Баррон на пути к успеху
С тех пор как в 1940-х отец отказал Баррону в работе в своем бизнесе, так как он потребовал слишком большого жалованья, молодой человек решил найти свою дорогу в жизни. Но жена просила его хотя бы подумать о том, чтобы войти в семейный бизнес.
– Это твое наследие, – сказала она ему однажды за обедом. – Ты же знаешь, что после смерти папы (Конрада) тебе с братьями придется заняться этим бизнесом, так что я не понимаю, почему ты упрямишься, – резонно говорила она. – Я допускаю, что сейчас ты не думаешь о деньгах и власти, но можешь мне поверить, что другие об этом думают и постараются перехватить корпорацию Хилтона, если ею не займутся сыновья. Твоя семья всю жизнь занималась гостиничным бизнесом, пора бы тебе это понять.
В конце концов Мэрилин Хилтон убедила мужа. И Баррон принял предложение Конрада стать вице-президентом и заняться снабжением его отелей телевизорами. "Наша сеть отелей стала первой в стране, когда в каждом номере имелся телевизор", – вспоминал он позднее. В то же самое время Баррон принял участие в организации бизнеса кредитных карточек, в который Конрад вложил большие средства, в результате чего он стал важнейшим бизнесом страны.
В конце 1950-х стали бурно развиваться компании, выпускающие кредитные карточки – в том числе "Америкэн экспресс" и "Динерс клаб", но лишь в 1960-1970-х ими стало пользоваться большинство населения. В 1958-м Конрад начал разрабатывать бизнес "Карт-Бланш кредит" и предложил Баррону пост президента этой компании. Это позволяло ему стать полноправным членом империи "Хилтон" и внести свой личный вклад в новое и важное предприятие – он обретал полную самостоятельность, хотя и работал бы в отцовском бизнесе. Разумеется, не последнюю роль в этом решении сыграло и его желание получить одобрение отца. "Для сыновей всегда было очень важно заслужить уважение отца, – объяснял один из родственников Хилтонов. – Они очень переживали, когда допускали какие-то промахи и Кони был ими недоволен. Я серьезно думаю, что они готовы были вывернуться наизнанку ради того, чтобы отец мог ими гордиться, настолько это было для них важно".
– Деньги утратили свою актуальность, – сказал в это время Баррон. – Сегодня люди предпочитают использовать преимущества кредита.
Однако на новом поприще Баррона подстерегали определенные трудности. Возможно, из-за того, что "Карт-Бланш" значительно опередила свое время, в следующие шесть лет она принесла убыток на 2 миллиона долларов, хотя и считалась более престижной картой по сравнению с карточками "Америкэн экспресс" и "Динер клаб". Поскольку эта карта выдавалась лишь самым платежеспособным клиентам, ею пользовалось сравнительно небольшое количество людей. Вскоре правление корпорации вынудило Баррона уйти с поста президента компании, что стало для него тяжелым ударом. Однако, оставаясь членом правления, в 1965-м Баррон сумел удачно продать компанию "Карт-Бланш" "Ситибанку", получив прибыль в 16,5 миллиона долларов, и, как он затем вспоминал: "И сразу корпорация снова стала считать меня героем". (Хотя в 1979-м Хилтон выкупил компанию, в 1980-х карта прекратила свое хождение.) Начиная с 1958-го Баррон Хилтон всегда играл важную роль в семейном бизнесе, занимался ли он "Карт-Бланш" или другими предприятиями Хилтона. Наконец, в 1966-м он заменил отца на посту президента американского отделения корпорации "Отели Хилтон".
– Он был очень серьезным человеком, – говорил один из его служащих. – Когда он входил, у всех было такое ощущение, будто это входит его отец. Он внушал почтение своей манерой держаться. Он был дружелюбным, умел понимать людей. Но если с Ником люди обращались запросто, то с Бароном это не проходило. Люди его смущались. А когда он был с женой, то и вовсе робели. Он был высоким и красивым, и она, под стать ему, шикарная красавица, и на них лежал какой-то отпечаток загадочности. От них исходил запах денег и власти Хилтонов. Они и выглядели, и вели себя как исключительно богатые люди.
Глава 3
Бурная жизнь Ники
"В течение нескольких лет и по сей день я упорно питаю надежду, что мой сын Конрад Николсон Хилтон-младший остепенится и всерьез примется за работу, решив выбрать свою дорогу в жизни, займется каким-нибудь выгодным делом и станет полезным гражданином этой страны", – писал Конрад Хилтон в своем завещании в 1955 году. Завещание предусматривало, что в случае смерти Конрада Ники получит трастовый фонд в размере 500 тысяч долларов – но с одним условием: "В мои намерения не входит, чтобы предусмотренные в моем завещании деньги были использованы понапрасну или на экстравагантный образ жизни; моя цель и глубокое желание, чтобы мой вышеупомянутый сын вел себя и устроил свою жизнь таким образом, чтобы он мог, по своему выбору, использовать к полному своему удовлетворению деньги, оставленные для него в моем завещании. В связи с этим я предоставляю моим поверенным полную свободу действий в отношении дохода по процентам, использования всех доходов и капитала Трастового Фонда, созданного в моем Завещании для Конрада Николсона Хилтона-младшего". Другими словами, если бы Ники не оправдал ожиданий своего отца, доверенные лица могли принять решение задержать выдачу ему денег из фонда или вообще не позволить ему пользоваться им.
Даже после смерти Конрад оставлял за собой право решать, живет ли Ники в полную силу своих способностей.
В 1956-м Ники был назначен вице-президентом, ответственным за гостиницы в корпорации "Хилтон", то есть ему поручалось управление тремя отелями Хилтона, находящимися рядом с аэропортами, – в Сан-Франциско, Новом Орлеане и в Эль-Пасо.
Всегда стремящийся к расширению своей огромной империи, Конрад предвидел, что в связи с бурным развитием авиапутешествий возрастет потребность в гостинице, где можно было бы остановиться на одну-две ночи. Он начал вкладывать большие средства в объекты недвижимости, расположенные вблизи аэропортов, которые многие считали недорогими мотелями, а не роскошными гостиницами. Однако Конраду претило название "мотель", потому что оно подразумевало услуги низкого качества, – и предпочитал ему слово "инн", то есть гостиница. Начавшись с "Хилтон Инн" в аэропорту Сан-Франциско, дело стало чрезвычайно успешным. Хотя эти гостиницы были не такими роскошными, как другие отели Хилтона, корпорация "Хилтон" уделяла их развитию огромное внимание.
Обрадованный тем, что отец наконец-то увидел в нем лучшее и доверил ему управление гостиницами, Ники серьезно отнесся к назначению.
– Думаю, это назначение очень помогло ему поверить в себя, – сказал Уайат Монтгомери, работавший помощником Ники в отделении гостиниц Лос-Анджелеса. – В нем проявились деловое чутье и профессиональная хватка, свойственная Хилтонам. Но он действительно слишком много пил. Он пытался убедить всех, что это не мешает ему работать, но должен откровенно сказать, что довольно часто он практически был не в состоянии заниматься делами.
– Когда Конрад улетел в Монако, чтобы представлять президента Эйзенхауэра на свадьбе Грейс Келли и принца Ренье, Ники воспользовался отсутствием отца и фактически забросил работу, – вспоминал Уайат Монтгомери. – Он был молод, хорош собою и холост. Ведь его отец играл в гольф с самим президентом Соединенных Штатов… Думаю, он считал, что имеет право бездельничать.
Вот как вспоминала первое время своего знакомства с Ники актриса Кэрол Уэллс Дохени:
– Это было в Беверли-Хиллз в ресторане "Ла Рю", присутствовали Боб Нил, актер Питер Доуфорд и отельер Генри Кроун, который поддерживал Конрада с самого начала его деятельности и помогал ему добиться успеха. Ники был очень красивым и живым парнем, и, помню, я тогда подумала: "Отличная добыча". Он умел жить. Я знала про его репутацию победителя женщин, и я решила: "Ладно, я беру это. Я определенно это беру". Еще я слышала, что его семья… тревожилась о репутации отелей "Хилтон"… и поэтому следила за ним.