Глава 111
- Идем, мама! Я хочу в "Макдоналдс"!
Чери уже наскучило гостить у прабабушки Мэри. Все, чем интересовался прадедушка, - это трансляция скачек по телевизору. Джек просил, чтобы правнучка выбирала для него победителей заездов, и называл ее королевой лошадиного королевства, но в квартире было душновато, и девочке хотелось на свежий воздух. Воняло табачным дымом, старым жиром и мебельной политурой. Чери терпеть этого не могла. Ее бабушка Синтия придерживалась того же мнения. Она сказала, что этот дом похож на могилу, а потом объяснила, что это такое место, где лежат мертвые люди. Чери этого не понимала. Поразмыслив, она пришла к выводу, что, должно быть, от ее прабабушки Мэри пахнет, как от мертвеца. Эта мысль ей совсем не понравилась. Она побаивалась мертвецов.
Чери нравилось у бабушки. У нее светлый, красивый дом. Бабушка Синтия еще говорила, что ее мама - плохая мама. Полиция не разрешит Чери подолгу жить у прабабушки, потому что ее мама продает наркотики, а папа сидит в тюрьме. Девочка не верила в это. Ее папа учится на летчика-истребителя, а потом он отправится на войну. Но бабушка Синтия сказала, что все это ложь. Чери не знала, что и думать.
Единственное, что девочка знала наверняка, так это то, что бабушка Синтия любит ее больше всего на свете. Если бы она ее не любила, то Чери бы у нее не жила.
Когда они уже обувались, зазвенел звонок, и Габби пошла открывать. Через секунду девочка с удивлением увидела, как мама отпрянула, и поняла: что-то случилось. Она присмотрелась. Синтия строго-настрого наказала ей рассказывать своей бабуле все, что она видит и слышит в доме прабабушки Мэри.
В дверном проеме стоял высокий мужчина. Чери с интересом его разглядывала. Мужчина улыбался, но с ним было что-то не так. У незнакомца были очень светлые длинные волосы. Он одевался так, как одеваются парни, которые любят "зависать" по соседству с домом прабабушки Мэри. Черная куртка фирмы "Пуффа" и мешковатые джинсы. На ногах - стоптанные белые кроссовки "Адидас". Бабушка Синтия называла их отребьем. Мужчина ее пугал. Самым отвратительным в его внешности были гнилые зубы.
Чери напряглась и услышала, как незнакомец произнес:
- Привет, Габби! Давно не виделись!
Глава 112
Когда Мэри Каллахан, придя на шум, увидела своего внука в прихожей, она едва не лишилась чувств. Она понимала, что должна приказать Джеймсу убираться отсюда, но не осмелилась. Возможно, его сочли здоровым. В противном случае, почему врачи выпустили его, и теперь ее внук слоняется по улицам?
- Ты выглядишь так, словно увидела привидение, бабушка.
Джеймс стоял и улыбался, но, что бы не поменялось во внуке за прошедшие годы, бабушка видела, какими мертвыми оставались его глаза. Улыбка казалась вполне искренней, вот только радость не коснулась глаз внука. Они напомнили ей глаза мертвой рыбы. Такие же безучастные! Он был копией своего отца, даже немного выше ростом и шире в плечах. От Джеймса-младшего веяло скрытой угрозой, и она инстинктивно отшатнулась.
Габби с маленькой Чери на руках отступила ей за спину.
Тишину нарушил Джек. Пройдя в переднюю, старик оглядел парня с ног до головы и негромко спросил:
- Чего ты хочешь?
Джеймс ухмыльнулся.
- Я ничего не хочу, дедушка. Просто я был в вашем районе и…
- Тебе здесь не рады, парень. Извини, но тебе лучше уйти.
Мэри и Габби облегченно вздохнули. Джеймс был не из тех людей, общество которых может быть приятно. Конечно, все это грустно и трагично, но так будет лучше. Джеймс наверняка принимает успокоительное, но кто может гарантировать, что на него внезапно не найдет? Врачи говорили, что у парня случаются так называемые "психотические эпизоды". Последний приключился довольно давно, но любой здравомыслящий человек будет держаться подальше от человека, способного на такие "странности".
Джеймса не удивили слова деда. С трудом подавив желание взять старую развалину за горло и научить вежливости, он только безучастно пожал плечами.
- Я так и предвидел. Да ладно. - Повернув голову, он взглянул на сестру, а потом улыбнулся Чери. - Она красивая, Габби, и похожа на маму. Я на нее не сержусь. Кстати, я хотел бы навестить Синтию, но никто не дает мне ее адрес. Вы не могли бы мне помочь?
Джек Каллахан рассмеялся.
- Я запишу ее адрес для тебя. Не сомневаюсь, что у вас есть о чем поговорить…
Глава 113
Винсент лежал в камере и считал часы, оставшиеся до того, как он сможет покинуть это мрачное место и занять свое место в обществе. За прошедшие в тюрьме годы он очень изменился, и сам это прекрасно понимал. Он надеялся, что Габби ждет встречи с ним так же сильно, как он. Несмотря на общего ребенка, они никогда не спали в одной постели, не говоря уже о том, чтобы жить в одном доме. Им понадобится время, чтобы привыкнуть друг к другу.
Винсент знал, что на свободе должен будет со многим разобраться. Первым делом надо будет поставить на место эту тварь Синтию. То, что его посадили в каталажку, оказалось достаточным, чтобы эта мразь смогла отобрать их дочь у Габби. Ладненько… Он, как только выйдет на свободу, в бараний рог скрутит эту чертову суку. С бедной Габби обошлись самым гнусным образом. И дело не только в этой мерзкой потаскухе. Его собственная семья поступила не лучше. Отец и братья умыкнули его деньги и пустили их по ветру, не дав Габби даже нескольких фунтов. Мысль о том, что шестнадцатилетней девчонке пришлось разгребать то, что он после себя оставил, мучила Винсента на протяжении всех четырех лет заключения.
Он не жалел, что никого не выдал, но теперь хотел получить компенсацию за свое молчание. И он ее обязательно получит. Старые зеки были правы: последние несколько недель оказались самыми трудными. Когда ты не знаешь точной даты своего освобождения, то особо не забиваешь голову мыслями о свободе, но стоит узнать, когда тебя выпускают из тюрьмы, и время начинает ползти с медлительностью улитки. Каждый день превращается в месяц. Но tempus fugit. В конце концов придет долгожданный день освобождения.
Первым, кого Винсент собирался взять за грудки, был его собственный старик. Он порежет свинье рожу, оставит отметины на всю оставшуюся жизнь. Этот ирландский ублюдок даже не дождался, пока его осудят. Заграбастал все его деньжата и тут же их спустил! Следовало заставить понять всех и каждого, что он не из тех, кого можно безнаказанно обманывать и выставлять дурачком. Любой, кто перейдет ему дорогу, нарвется на большие неприятности.
У Винсента было четыре года для того, чтобы все хорошенько спланировать. Он лежал в темноте и думал, думал, думал… Эти мысли помогли ему сохранить рассудок в выгребной яме, в которую он угодил. Винсент горел желанием поскорее выбраться отсюда и таки оставить свой след в этом мире. Теперь он превратился во вполне возмужавшего молодого человека, и, как говорится в Библии, вышел из отрочества. Винсент собирался стать владельцем гаража. Законный бизнес - то, что нужно… А потом он станет лучшим водителем в Лондоне.
Дерек Грин уже передал ему маляву. В ней давались обещания помочь ему встать на ноги. Винсент решил, что Дерек от своего обещания не отвертится. Мало кто из парней его возраста держатся так стойко. А он оставил свою беременную подружку и сел в тюрьму.
Больно было наблюдать за тем, как Габби старается наладить свою жизнь. Винсент понимал, почему она тогда слетела с катушек. Молоденькие девушки, если за ними не присматривать, легко могут сбиться с верного пути. Винсент давно уже простил Габби и даже постарался забыть ее проступок. Ее бабушка и дедушка много сделали ради его маленькой семьи, и он был им очень за это благодарен.
Сейчас Винсент не мог дождаться часа, когда его выпустят на свободу. И первым делом он начнет взыскивать с людей, которые ему задолжали. Когда он разберется с теми, кто плохо с ним обошелся, его имя станет символом сурового возмездия. Винсент решил сделать так, чтобы больше никто никогда не осмелился с ним не считаться.
Тюрьма - странное место. Она или ломает тебя, или делает сильнее как в физическом отношении, так и моральном. Винсент читал книги до тех пор, пока не начал понимать их содержание. Ежедневно он занимался в спортивном зале. Это укрепляло его тело и очищало разум, не позволяя впасть в депрессию. Теперь он был готов к любому повороту в жизни.
Он часто вспоминал последнее свидание с Габби. Какой же красавицей она стала! Как же он ее хотел! Если бы Винсент мог, он бы с радостью преподнес любимой луну на серебряном подносе. Вместе они смогут все преодолеть. В этом он был абсолютно уверен.
Глава 114
- Думаю, мы должны ее предупредить.
Джек Каллахан не имел ни малейшего желания спасать Синтию и откровенно сказал об этом жене:
- Да пошла она подальше! Он, как-никак, ее сын, а эта стерва избавилась от него, словно от дерьма. Пусть хоть раз в жизни похлебает кашу, которую сама заварила.
- А если он на нее нападет?
Джек безразлично пожал плечами.
- Мы можем только надеяться, что ему удастся довести дело до конца, дорогая. А теперь перестань волноваться и завари мне чаю.
Мэри молча пошла в кухню и поставила чайник на плиту, но беспокоиться не перестала. Кто знает, что собирается учудить Джеймс-младший. Кем бы ни была Синтия, она не заслужила того, чтобы такое вот "чудо" свалилось ей как снег на голову.
Она давно уже ожидала того дня, когда внук появится на пороге их дома. Это было бы вполне естественно. Куда ему податься, как не к родне? Но Мэри все равно надеялась, что эта встреча никогда не состоится.
Много лет назад один человек спросил ее, верит ли она в то, что некоторых людей преследуют несчастья. Если бы ей задали этот вопрос сейчас, Мэри Каллахан, не колеблясь, ответила бы утвердительно. Трагедии и всевозможные беды одна за другой обрушивались на ее семью, и ничем тут не поможешь.
Она заварила чай и понесла кружку мужу. Джек взял ее из рук жены и отхлебнул с таким выражением на лице, словно ничего на свете его не касалось. Мэри восхитила невозмутимость мужа. К сожалению, Джек воспринимал мир лишь в черно-белых цветах. Оттенки серого ему не были знакомы.
Глава 115
Берти Уорнер с нетерпением ждал возвращения Винсента и решил отметить выход парня из тюрьмы в пабе на Боу-роуд. Будет грандиозная вечеринка. Еду и напитки заказывал лично он.
Сейчас, обсуждая с Габби музыку, которую будут играть на вечере, Берти Уорнер пристально разглядывал ее. Он понимал, что привлекло Винсента в Габриеле. Изысканная и в то же время очень верная женщина, которая с нетерпением ждала своего мужчину. Это качество в женщинах Берти Уорнер ценил высоко. Габриела напоминала его собственную жену - женщину уравновешенную и здравомыслящую. Эти черты характера незаменимы в жене уголовника. Когда в три часа ночи, помахивая ордером на обыск, легавые в сопровождении собаки-нюхача ломятся к тебе в дом, всегда приятно иметь рядом жену, которая не будет закатывать истерику, а постарается оградить детей от происходящего. Когда занимаешься незаконным бизнесом, без проколов не обходится.
- Ты, должно быть, дождаться не можешь встречи с ним?
Габби утвердительно кивнула.
- Да. Большое спасибо, мистер Уорнер. Я очень благодарна вам за помощь.
Берти удивился тому, что до сих пор способен испытывать нечто сродни умилению. Большинство женщин на ее месте жаловались бы на свою судьбу, требуя больше, говорили бы, что едва сводят концы с концами, а эта малышка благодарна за то, что имеет. Ее мужчина оказал им большую услугу, а она довольствуется малым. Чудеса иногда еще случаются на свете!
- Не стоит благодарности, дорогая. Это только начало. Тебе повезло с Винсентом.
Габби вся засветилась от счастья и честно призналась:
- Я знаю, мистер Уорнер. Он у меня особенный. Я очень по нему скучаю. Мне было шестнадцать, когда его посадили. Мы даже вместе не спали… в постели… И вот он возвращается домой, будет жить с нами… Как это здорово!
Берти Уорнера подмывало расчувствоваться и пустить слезу. Нет такого черствого человека, который при определенных условиях не проявил бы сентиментальность, услышав душещипательную историю. Симпатичной малышке это явно удалось. Девчонка даже не искала сочувствия. Она просто говорила то, что думала.
- Ему повезло, дорогая. Я желаю вам обоим многих лет счастья.
Габби жизнерадостно заулыбалась, и Берти снова подумал, что девчонка эта исключительно симпатичная. И позавидовал Винсенту, которого ждет дома такая вот красавица.
- Ты наймешь диджея, или как вы там его сейчас называете… Счет пришли в паб. Лады?
Габби кивнула. Мечта, которую она лелеяла четыре долгих года, наконец была близка к тому, чтобы стать явью.
Глава 116
- Мама, послушай! Винсент хочет, чтобы наша дочь жила с нами. Что бы ты ни говорила социальным работникам, они уже приняли решение. Теперь моя дочь может жить со мной столько, сколько угодно. Если ты будешь продолжать в том же духе, я попрошу Винсента разрешить наш спор.
Синтия знала, что оказалась в невыгодном положении, и понимала, что должна смириться. Если она начнет скандалить, то потеряет всякую связь с маленькой Чери, а этого допустить никак нельзя. Надо выиграть время. Синтия была уверена, что эти двое неудачников быстро где-нибудь напортачат, тогда и настанет ее черед вступить в игру.
Растянув губы в притворной улыбке, она сказала:
- Я знаю, лапуля. Теперь вы вместе и можете зажить одной семьей. Мне уже объяснила социальный работник, что ты справилась со всеми своими проблемами, набралась опыта и теперь сможешь должным образом разобраться с материнством.
Синтия так похоже подражала манере выражаться мисс Бирн, что Габби не смогла сдержать улыбки.
- Очень похоже на то, что она мне сказала недавно! И тембр голоса очень похож!
Счастье по поводу возвращения Винсента переполняло сердце Габби настолько, что она даже с матерью могла поддерживать вполне непринужденную беседу.
- Послушай, Габриела! Не обижайся, что я так долго держала Чери при себе. Я действовала в твоих же интересах. Ты - мать-одиночка, и тогда тебе было всего лишь шестнадцать лет. Понимаю, что прежде я, мягко говоря, не была образцовой матерью. Я плохо заботилась о тебе и твоем брате, но с Чери все по-другому. Теперь я постарела и поумнела. Теперь я готова принять на себя ответственность за воспитание ребенка. По правде говоря, я хотела компенсировать тебе все те неприятности, что причинила в прошлом. Если бы я оставила малышку на твое попечение, ты бы не справилась. Ты была тогда еще так молода…
Габби улыбнулась матери, хотя и не поверила ни одному ее слову. Синтия пошла на попятную, а это значит, что сейчас она еще более опасна, чем прежде. Наверняка она что-то задумала. Ладно, пусть строит свои козни. Скоро вернется Винсент, а он уж точно сможет защитить свою семью.
- Спасибо, мама. Кстати, ты виделась с Джеймсом?
На долю секунды Синтия смутилась, но быстро вернула себе самообладание.
- Нет. А должна?
Габби получила удовольствие от того, что почти что вывела Синтию из себя. С другой стороны, ей было немного стыдно. Все же она - ее мать.
- Он приходил к бабушке на прошлой неделе. Спрашивал о тебе. Я думала, что он к тебе заходил.
Синтия нервно покачала головой, и Габби поняла, что мать не на шутку напугана. Такого она не ожидала.
- Как он?
- Неряшливый и какой-то странноватый. Честно говоря, мне показалось, что он принимает наркотики. У него гнилые зубы. Я испугалась, когда его увидела. Он похож на маньяка. Дедушка сразу указал ему на дверь. Мне его даже жалко стало.
Синтия промолчала.
- Знаешь, мама, я рада, что Винсент скоро вернется домой. Мне не нравится, что Джеймс слоняется где-то поблизости. Я писала ему по нескольку писем в год, но он ни разу мне не ответил. Я все равно продолжала писать - не хотела, чтобы он полностью потерял с нами связь.
Синтия лихорадочно размышляла. В последнее время ее преследовало чувство, что за ней следят. Последний раз она испытала острое ощущение постороннего присутствия прошлым вечером, когда парковала свой автомобиль. Теперь она понимала, что богатое воображение здесь ни при чем. Ее сын вернулся и теперь бродит по улицам. Этого она не предусмотрела. В конце концов, мальчик был безумен, как мартовский заяц, но теперь сведущие, так сказать, органы решили, что все винтики у него в голове вновь встали на место. Но она, будучи Синтией, не чувствовала своей вины в том, что сын сошел с ума. Она считала, что у мальчика был врожденный дефект. Так-то оно так, как любила говаривать Синтия, но сын, как она хорошо понимала, после смерти своего отца ненавидит ее. Врачи ее об этом предупреждали, и эта неприязнь была взаимной. Она будет держаться настороже и примет соответствующие меры безопасности. Если Джеймс начнет действовать ей на нервы, она без колебаний заявит на него. На случай непредвиденной ситуации у нее есть бейсбольная бита. Если возникнет необходимость, она проломит дурную голову Джеймса этой битой. Теперь Синтия узнала, что сын за ней следит. О том, что он захочет прийти и просто поговорить с ней, Синтия даже не подумала. Тем более она не допускала мысли, что Джеймс осмелится в открытую с ней ругаться. По крайней мере, теперь она предупреждена. И все благодаря дочери, которая сейчас старается забрать единственного дорогого ей на земле человека.
Синтия с трудом улыбнулась.
- Он знает, где я живу?
- Да. Дедушка ему сказал.
Габби улыбнулась в ответ, и страх в глазах матери подействовал как бальзам на ее израненную душу.
- Завтра я заберу остальные вещи Чери, договорились?
- Договорились. Надеюсь, ты разрешишь ей изредка ночевать у меня. Я хочу сказать, что, когда вернется Винсент, он захочет больше времени проводить с тобой наедине.
- Со мной и дочерью. Он этого хочет, мама.
- Конечно, конечно.
Габби удивлялась тому, что после всего плохого, что мать ей сделала, она чувствует себя виноватой перед ней.
- Ты придешь на вечеринку, мама? Это было бы просто замечательно!
Уже произнеся это, Габби подумала: "Что я делаю?"
Всю дорогу домой она ругала себя последними словами, прекрасно понимая, что Синтия - это Синтия. Она обязательно явится на вечеринку и постарается все испортить. По-другому она просто не может! Габби горестно вздохнула. Что за незадача! Каждый раз одно и то же. Ее мать заставляет других чувствовать себя неправыми и в результате получает какую-нибудь "компенсацию". Ладно, решила Габби, если Синтия все же придет, она будет делать вид, что ничего не знает. А что ей остается?