Когда команда была собрана, Скаурасу, Лаворски и Доллману оставалось только выжидать, пока в море выйдет очередное судно с ценным грузом на борту. Именно в такие моменты они помещали вас с горничной в отель, а вместо вас на борту "Шангри-Ла" появлялись пираты и их жертвы. Используя определенные приемы, о которых я вам еще расскажу, Имри и компания захватывали суда, "Шангри-Ла" перевозила плененную команду на сушу, а пираты в это время перегоняли захваченное судно в заранее подготовленное укрытие… Шарлотта, где бы вы спрятали судно?
- Я?.. Не знаю… В Арктике, в пустынном норвежском фиорде, на безлюдном острове… Нет, это не так просто. Судно - это слишком большой предмет.
- Отнюдь, нет ничего проще. Теоретически судно можно спрятать где угодно, стоит только открыть кингстоны и устроить в трюме пару небольших взрывов.
- Так просто?
- Так просто. Думаю, что в настоящий момент наиболее посещаемым и переполненным морским кладбищем является западная часть пролива на восток от Дюб Сджэйра - этакое небольшое спокойное местечко, носящее милое название "Глотка мертвеца". Выждав момент, когда море спокойно и не наблюдается никаких там приливов и отливов, вы приводите свою добычу на облюбованное место, открываете кингстоны и… буль, буль, буль… Если сравнить таблицу приливов и отливов со временем исчезновения судов, можно совершенно точно определить, что пять из них были затоплены около полуночи. "Исчезли в полночь", как выражаются поэты. Правда, для заинтересованных страховых компаний дело это было начисто лишено лирики. "Глотка мертвеца"… Можно ли было найти лучшее название?… Боже! До меня только что дошло! Это название крупным шрифтом напечатано на карте, и его может увидеть каждый. Только для Калверта самое темное место находится под фонарем…
Но Шарлотта уже не слушала меня.
- Дюб Сджэйр? - спросила она. - Но ведь это остров лорда Кирксайда.
- Именно поэтому там и устроили тайник. Выбор был сделан вашим мужем, по крайней мере с его участием. Я только недавно узнал об узах дружбы, связывающих Скаураса с лордом Кирксайдом. Я виделся с ним вчера, но он держал язык за зубами. Так же как и его очаровательная дочь.
- Вы успели обзавестись здесь большими связями. Лично я с ней не знакома.
- О, об этом можно только пожалеть! Она считает вас охотящейся за золотом авантюристкой. Ото очаровательная девушка. К сожалению, она очень боится за свою жизнь. И еще за жизнь нескольких близких ей людей.
- Но почему?
- Как вы полагаете, Шарлотта, как удалось нашему триумвирату убедить лорда Кирксайда помочь им в их славных делах?
- Быть может, они купили его?
- Купить джентльмена! К тому же шотландца и главу клана! Вы ошибаетесь. Всего золота мира было бы недостаточно, чтобы уговорить лорда Кирксайда даже проехаться без билета в автобусе. Да что я говорю! Лорд Кирксайд не заметил бы этого автобуса, даже если бы он проехал по его животу. Этого старика подкупить невозможно. А потому ваши очаровательные друзья похитили его старшего сына. Младший живет в Австралии. А заодно, чтобы предотвратить возможный удар со стороны его дочери, - ее жениха. Я практически не сомневаюсь, что официально они уже считаются мертвыми.
- О, нет!.. Боже, нет!..
Она прижимала руку к губам, голос ее дрожал.
- Боже! Да! Это очень логично и результативно. Для этих же целей они похитили сыновей Макдональда и жену Макишерна - чтобы обеспечить себе молчание этих людей и их сотрудничество.
- Но… но люди ведь не могут так просто исчезнуть!
- А мы и не имеем дело с дилетантами, Шарлотта. Разговор идет об очень опытных, умных, почти гениальных уголовниках. Все исчезновения закамуфлированы под гибель при несчастном случае. Несколько бедолаг действительно исчезли. Это были те, кого случай привел к месту захоронения судов на маленьких частных яхтах как раз в тот момент, когда очередное похищенное судно было подготовлено уже к затоплению.
- А полицию не удивило, что столько яхт затонуло в одном и том же месте?
- Две из. них были отведены на пятьдесят миль дальше и выброшены на рифы. Третья погибла еще где-то. Четвертая исчезла, выйдя из Торбэя, но одно исчезновение не могло возбудить подозрений.
- Это похоже на правду… Да, это правда, - она повторяла эти слова, одновременно качая головой, как бы не веря сама себе. Наконец она сказала: - Да, все это складывается в единую, очень ясную картину. Только о чем теперь говорить? Они во всем прекрасно ориентируются. Я полагаю, что они знают о ваших подозрениях относительно Лох Хаурона и просто теперь смоются оттуда.
- А почему вы думаете, Шарлотта, что мои подозрения как-то связаны с Лох Хауроном?
- Дядюшка Артур еще вчера вечером сказал мне об этом, - произнесла она удивленно. - Разве вы не помните?
Действительно, я забыл об этом. Отсутствие сна частенько провоцирует предивные оговорки. Предательские оговорки! Хорошо хоть, что эту не слышал дядюшка Артур.
- Да, вы правы, это уже закат Калверта, - сказал я. - Я начинаю терять голову… Конечно, смоются. Но не раньше чем через два дня. Они уверены, что у них еще достаточно времени впереди. С того момента как мы передали им через Макдональда, что идем в Клайд за подкреплением, прошло всего восемь часов.
- Понимаю, - сказала она неуверенно. - А что вы делали сегодня ночью на Дюб Сджэйре, Филипп?
- Немногое мне там удалось, - еще одна ложь. - Однако этого было достаточно, чтобы развеять последние сомнения. Я добрался вплавь до ангара и убедился, что это чертовски интересный ангар. Он раза в три больше, чем это может показаться снаружи, и забит снаряжением для подводных работ.
- Для подводных работ?
- О Боже, неужели вы так наивны? А как, вы полагаете, можно добыть груз из затопленного судна? Они используют для этого специальный катер, который базируется в ангаре на Дюб Сджэйре.
- И это все, что… что вам удалось там найти?
- А что бы вы хотели еще там увидеть? На самом деле у меня было намерение осмотреть замок… И я нашел там бесконечной длины лестницу, ведущую из ангара прямо в замок. Я уже начал было подниматься, но там, повыше, сидел милый молодой человек о карабином в руке. Как я предположил, нечто вроде стража. Он попивал виски прямо из бутылки, но это не мешало ему следить за лестницей. Ему ничего не стоило продырявить меня сразу в нескольких местах. Так что я предпочел ретироваться.
- Боже! Но мы же в отчаянной ситуации! У вас нет передатчика. Вы не можете вызвать сюда подкрепление. Что же делать, Филипп?
- Я собираюсь вечером отправиться туда на "Файркрэсте". В салоне под диваном спрятан ручной пулемет, дядюшка Артур и Хатчинсон имеют револьверы, так что мы можем Произвести нечто вроде разведки. Ворота ангара неплотно замыкаются, так что, если мы не увидим там света, значит, эти водолазы заняты вылавливанием остатков груза, и мы можем их подождать. Когда они вернуться, им придется открыть ворота ангара, и свет будет виден на расстоянии трех километров. Пока они будут заниматься погрузкой на свою яхту добычи с четырех захваченных раньше судов, ворота, конечно, будут закрыты. И вот тогда-то мы и протараним их носом "Файркрэста". Ворота не производят впечатления слишком уж крепких. Таким образом мы захватим их врасплох. И могу вас заверить, Шарлотта, что ручной пулемет способен натворить много бед в небольшом замкнутом помещении.
- Они вас убьют! - она села на край моей постели, глаза ее расширились от испуга. - Не делайте этого, Филипп! Прошу вас, не делайте этого! Вас убьют! Бога ради!
Она была уверена в моей гибели!
- У меня нет другого выбора, Шарлотта. И у нас, и у них остались считанные часы.
- О, Филипп, Филипп! Ради меня, не делайте этого!
Она действительно плакала, хотя мне трудно было в это поверить.
- Не могу.
На мои губы упала слеза, соленая, как морская вода.
- Нет, Шарлотта, я могу сделать для вас все, о чем вы попросите, но только не это. Я должен туда идти.
Она медленно встала. Плечи ее дрожали от рыданий, лицо было залито слезами. Мгновение она колебалась, потом выключила свет.
- Филипп, более сумасшедшего плана просто не может быть, - сказала она, медленно выходя из комнаты.
Я остался лежать с широко открытыми в темноте глазами и размышлял о ее словах. Это действительно был самый сумасшедший план, какой только можно вообразить, и я радовался, что мне не придется воплощать его в жизнь.
От полудня четверга, до рассвета пятницы
- Дайте мне поспать!
Я крепче закрыл глаза. Я мертв. Нет меня. Рука, потряхивавшая мое плечо, представлялась мне огромной лопатой. И все-таки мне пришлось открыть глаза.
- Который час?
- Уже больше Двенадцати. Вы не можете спать до вечера.
- Двенадцать? Я просил вытащить меня из постели в пять утра. Да знаете ли вы…
- Посмотрите сюда!
Хатчинсон подошел к окну. Я кое-как слез с кровати и на негнущихся ногах последовал за ним. Чувствовал я себя отвратительно, хуже быть не могло. Хатчинсон кивнул в сторону окна и спросил:
- Что вы об этом думаете?
- А что я могу думать, если в этом проклятом тумане ничего не видно?
- Вот именно - туман. Вспомните сводку, которую передавали ночью. Вы забыли? Они говорили, что к утру туман рассеется.
Туман мгновенно рассеялся в моей несчастной голове. Я бросился поспешно одеваться, выбирая менее промокшую одежду. Впрочем, она вся была влажной и холодной, но мне было не до того. Мысли мои были уже далеко. Пираты затопили "Нантсвилл" в понедельник вечером во время отлива, но водолазы наверняка не могли сразу начать работы. На следующий день - тоже, так как, судя по состоянию моря в относительно защищенной гавани Торбэя, к "Глотке мертвеца" просто нельзя было подобраться. Но вчера вечером работы начались, это несомненно, поскольку в ангаре на Дюб Сджэйре не было их катера. Владельцы "Нантсвилла" утверждали, что сейф на нем старый и не устоит перед современным автогеном. На его вскрытие пиратам нужно было не больше двух-трех часов. Можно было не сомневаться, что Лаворски и компания оснащены по последнему слову науки и техники. Перетранспортировка слитков золота могла закончиться уже к сегодняшнему утру. При сменной работе двух команд, по три водолаза в каждой, поднять слитки наверх можно было достаточно быстро. И все-таки не настолько, чтобы справиться с восемнадцатью тоннами в течение одной ночи. Это подсказывал мне и мой собственный опыт в спасательной службе, где меня и подобрал дядюшка Артур. Нет, нашим славным героям нужна была еще одна ночь. Но этот туман стоил любой ночи! Ничто не мешало им продолжать работу и с наступлением дня.
- Тряхните, пожалуйста, дядюшку Артура и скажите ему, что мы выходим в море. На "Файркрэсте".
- Он захочет идти с нами.
- Ничего, он прекрасно понимает, что должен остаться. Вы скажите ему одно: "Глотка мертвеца".
- А разве мы идем не на Дюб Сджэйр?
- Вы же знаете, что мы не можем атаковать их до наступления полуночи.
- Да, я забыл… Вы правы, раньше полуночи мы не можем их атаковать.
"Глотка мертвеца" вовсе не подтверждала своей репутации. Погода была мягкой, и невысокие волны лениво катили с юго-запада. "Файркрэст" спокойно миновал остров Бэллар, обогнул северный мыс восточного побережья Дюб Сджэйра и направился на юг со скоростью, близкой к нулевой. Мы заткнули выхлопные трубы под водой, и поэтому шум мотора был почти не слышен в рубке даже при открытых дверях. Впрочем, двери рубки были оставлены нами открытыми совсем не из желания наслаждаться шумом собственного мотора.
К этому времени мы уже прошли половину того отрезка поверхности воды, расположенного восточнее "Глотки мертвеца", который я вчера видел с борта вертолета в виде кипящего котла. Сегодня вода была абсолютно спокойной. В первый раз я увидел, что Хатчинсон проявляет признаки озабоченности.
Он ориентировался исключительно по эхолоту и карте и ни разу даже взгляда не бросил за окно рубки. Только иногда посматривал на компас.
- Вы уверены, Калверт, что здесь на глубине четырнадцати саженей есть отмель и именно здесь находится затопленный корабль?
- Почти не сомневаюсь. Нигде в другом месте они не могут этого сделать. Вот посмотрите, здесь, например, глубина менее десяти метров, но их это не может устроить, так как во время отлива из воды торчали бы мачты. Отсюда и до отмели, о которой я вам говорил, все пространство практически занято рифами, да и наклон дна слишком отвесный, так что затопленное судно могло бы просто соскользнуть вниз. Там, где глубина от тридцати до шестидесяти метров, работать можно только с очень сложным специальным оборудованием.
- Но это чертовски узкая отмель, - пророкотал Хатчинсон. - Максимум двести метров. Как они могли быть уверены, что судно осядет именно на нее?
- При идеально спокойной воде это не проблема. А они свое дело знают.
Хатчинсон выключил мотор и вышел из рубки. "Файркрэст" медленно продвигался во мгле. Дальше борта не было видно ровным счетом ничего. Вскоре Хатчинсон вернулся.
- Боюсь, что вы правы, - сказал он. - Кажется, я слышал шум мотора.
Я тоже напряг слух и услышал характерный шум компрессора.
- А почему вы этого боитесь? - спросил я.
- Потому что догадываюсь, что вы собираетесь делать. Ведь вы хотите тоже спуститься на дно, не правда ли?
- Дело не в том, чего я хочу. Не настолько уж я ненормальный, чтобы хотеть этого. Но… Если я не сделаю этого, уже сегодня во второй половине дня весь груз с "Нантсвилла" будет снят, катер отправится на Дюб Сджэйр за остальной добычей, и задолго до полуночи эти господа исчезнут вместе со всем товаром. Так что мне придется этого захотеть.
- Калверт, вы должны взять половину нашей доли награды. Половину! Ведь мы ничего не делаем!
- Согласен на холодное пиво в торбэйском отеле.
А пока прошу отвести "Файркрэст" в надежное место и удерживать его там. Я не намерен по возвращении с "Иантсвилла" провести остаток жизни, кружа в водах Атлантики.
В его глазах отчетливо читалось: "Если вернетесь…" Но он промолчал и направил судно к тому месту, где слышался шум компрессора.
- Осталось около одной десятой мили, - наконец объявил он.
- Трудно быть уверенным в этом тумане.
- Бросьте якорь.
Я повиновался. Но использовал не обычный, подвешенный на цепи, а маленький, укрепленный на нейлоновом канате длиной около сорока саженей. Якорь тихо лег на дно. Я закрепил конец каната, вернулся в рубку и принялся прилаживать на спине баллоны.
- Запомните, - напутствовал меня Хатчинсон, - как только всплывете на поверхность, отдайтесь волнам. Отлив начинается на северо-востоке, и волны сами принесут вас сюда. Уже на расстоянии двадцати метров вы услышите подводную выхлопную трубу. И пожелайте себе, чтобы к этому времени не рассеялся туман, иначе мне придется отсюда сматываться, а вам вплавь добираться до Дюб Сджэйра.
- Да, весьма заманчивая перспектива. А сами вы что будете делать, если они погонятся за вами?
- Нет проблем. Они не оставят своих водолазов, поскольку совершенно не заинтересованы в том, чтобы потом на "Нантсвилле" была обнаружена парочка трупов.
- Немножко такта, Хатчинсон! Не надо мне сейчас рассказывать о трупах водолазов.
Их было трое на палубе "Нантсвилла". Они работали с предельной скоростью, какую только можно достичь на большой глубине, в этом мире медленных движений. Добраться до них не составило для меня труда. Я плыл, ориентируясь по звуку компрессора, и нырнул только на расстоянии трех метров от их катера. Под водой я быстро нашел кабели, сигнальные канаты и основной толстый стальной трос. Именно он-то мне и был нужен как указатель направления. Я медленно плыл вдоль него, пока не увидел впереди свет. Тогда я отклонился вбок и продолжал спускаться, пока мои ноги не ощутили под собой опору. Это была палуба "Нантсвилла", и именно на ней был укреплен двойной прожектор. Соблюдая возможную осторожность, я стал приближаться к источнику света.
Наконец я увидел двоих. Они стояли в своих утяжеленных сапогах над открытым люком. На них были, как я и полагал, классические шлемы и скафандры с воздушными трубками и сигнальными тросами, видимо, объединенными с телефонными проводами. На мне был другой костюм. В моем нельзя было бы работать в таких условиях из-за слишком маленького резерва сжатого воздуха, в то время как они могли находиться здесь целых полтора часа и отводить от тридцати до сорока минут на поэтапное всплытие. У меня не было намерений провести там столько времени. Да что говорить! Я бы с удовольствием не пробыл там и минуты, так громко и быстро билось мое сердце. Боялся ли я? "Еще чего! - сказал я себе. - Такие, как я, никогда не боятся! Это только давление. Только давление воды, которое мешает мне дышать".
Стальной трос, вдоль которого я спускался, закончился металлическим кольцом, на котором, на четырех цепях, висела квадратная стальная корзина. Двое водолазов вытягивали из трюма приблизительно по одному железному ящику в минуту и устанавливали их в корзине. Ящики были небольшими, но казались очень тяжелыми. Неудивительно! Четыре слитка золота по тринадцати килограммов каждый… Целое состояние.
Исходя из того что на "Нантсвилле" находилось около трехсот шестидесяти таких ящиков, я попробовал вычислить время, требующееся для всей операции по перегрузке. В стальной корзине можно было уместить шестнадцать ящиков, и, значит, на это должно было уйти шестнадцать минут. Подъем корзины, ее разгрузка и возвращение на дно - еще минут десять. Итак, двадцать шесть минут на шестнадцать ящиков или сорок ящиков в час и шестьдесят - за полуторачасовое погружение одной смены. К этому следует добавить сорок минут на подъем водолазов (первая пауза продолжалась не менее двенадцати минут, вторая - двадцати четырех) и двадцать - на передачу своих костюмов другой смене и спуск ее на дно. В сумме это давало час. Короче говоря, на подъем шестидесяти ящиков с золотом уходило два с половиной часа, по двадцать четыре ящика в час.
Теперь самым важным был вопрос: сколько ящиков еще оставалось в трюме. Следовало это проверить немедленно, так как запас воздуха в моих баллонах уже не оставлял мне много времени.
Как раз в это время трос напрягся, и стальная корзина стала медленно подниматься вверх, в то время как оба водолаза направляли ее движение с помощью шестов, чтобы не дать ей зацепиться за корабельную оснастку.