* * *
Владимир Сергеевич Куропаткин гулял по Гостиному двору вместе со своей женой Натальей. Лето подходило к концу, деревья уже начинали понемногу сбрасывать листву, но погода была еще теплой. Куропаткин отчетливо ощущал осеннюю "золотистость" и старался запечатлеть ее в памяти. Он обожал Петербург и с нескрываемым удовольствием приехал к родителям жены сразу же, как только закрыл это дело. Ему удалось раскрыть все убийства. Правда, убийцу еще не нашли, но это дело времени.
Он обнимал Наташку за хрупкие плечи и радовался, что смог вырваться на недельку из жаркого Сочи в прохладный Питер. Спасибо вечно болеющему Маркину, который вдруг неожиданно выздоровел, да еще так вовремя, что у Куропаткина осталось время до Вовкиной школы отдохнуть с семьей.
- Я еще тебя не простила, - сказала вдруг жена, отодвинувшись от капитана.
- В смысле? - не понял он. - И как же я должен заслужить твое прощение?
- А ты должен развлекать меня, - кокетливо захихикала жена, словно юная девчонка на свидании, - на протяжении последних дней нашего отпуска. И тогда я, может быть, смягчусь…
- Развлекать?
Следователь нахмурился. Он же не клоун, чтобы развлекать публику, пусть та и состоит из единственной женщины! К тому же у него и опыта никакого нет, никогда он не был душой компании, весельчаком и балагуром.
- Боюсь, что не смогу, - сокрушенно вздохнул он.
- Так уж и не сможешь? - жена прищурилась и потащила его на лавочку. - Я устала, давай присядем. Расскажи что-нибудь…
- Что? - не понял Куропаткин. Наташка никогда не интересовалась его расследованиями. Разве что в самом начале их семейной жизни. А потом родился сын, и ей стало не до того. Так почему же она сейчас вдруг захотела услышать милицейскую историю? Это было по меньшей мере странно.
- Я хочу написать рассказ, - сияя, проговорила вдруг Наталья и заправила за ухо золотистую прядку. - Мне предложили…
Куропаткин во все глаза уставился на жену. Он знал, что она пробовала себя в журналистике, но ей вечно не хватало либо усердия, либо времени, чтобы довести свои начинания до конца. А тут, пожалуйста, просит материал для рассказа.
- Буду печататься в "Невских вестях", - обрадованно сообщила она.
Капитан с удивлением взглянул на жену. Похоже, за то время, пока он работал, она тоже времени даром не теряла. Но все-таки Наташка наверняка лукавит: ее отец - известный журналист, и это он, вероятно, поспособствовал дочке. Впрочем, какая разница, он или не он… Главное - что жена наконец-то определилась с выбором профессии. Мальчишка подрос, и кто знает, может быть, она всерьез займется журналистикой? Или даже станет писателем… Наталья Куропаткина - так будет написано на обложке книги.
Золотыми буквами по черной обложке… Следователь даже прищурился от гордости и от того, что эти золотые буквы вдруг ослепили его. Надо же, его жена может стать писательницей!
А обложка будет черной, потому что события в той истории, которую он собирался рассказать, - черные. Поэтому вполне естественно, если издатель задумается о целесообразности черной обложки. С мертвыми мужчинами на заднем плане. Или нет, это будет слишком… Скорее на переднем плане должна быть потрясающе красивая женщина. Красивая, но несчастная. Ее красота не принесла ей никакой пользы, никакого удовольствия, никакой радости. А у ног этой красотки будет лежать металлический прут… Но если следовать этой логике, то должны лежать еще и подушка, пепельница, нож… А, какая разница, что будет нарисовано на обложке! Жена ведь еще не написала роман, и неизвестно, захочет ли и напишет ли его. Тем более что про роман она и не заговаривала. Только про статью в "Невских вестях".
Он посмотрел на Наташку и увидел разочарование в ее глазах.
Жена наверняка рассчитывала, что муж после долгой разлуки начнет с ней заигрывать, а на деле вышло так, что он и вправду собрался ей что-то рассказать.
Куропаткину же необходимо было выговориться. Прошло больше месяца с тех самых памятных событий. Почти каждую ночь ему являлась Анжела. Иногда она улыбалась, иногда плакала. Смотрела на него с невыразимой грустью и уходила прочь. Куропаткин надеялся, что, когда он окажется рядом с женой, Анжела не посмеет прийти. Так и случилось. Он был рядом с женой уже третий день, и за это время Анжела ни разу не появилась.
- Начинай, - предложила со вздохом жена.
Куропаткин взглянул на нее, улыбнулся и начал рассказывать все, что знал об этом деле, то, что выяснил при помощи московских оперативников, о чем догадался, при помощи психолога, к которому он обращался за помощью…
- А как ты понял, что она маскировалась? - спросила жена.
- Ну, потому что, во-первых, ее никто не видел. Значит, она планировала убийство и раз уничтожала улики, значит, не хотела попасться, верно? И естественно, должна была что-то придумать, чтобы отвлечь от себя внимание. А во-вторых, когда я шел к Корнилову по коридору, то обратил внимание на горничную, и она мне показалась знакомой. Я подумал, что мы с ней уже виделись. Потому что в этом же санатории неделей раньше произошло убийство Марика Седова, и я опрашивал персонал.
И только потом, позже, мой мозг выдал мне информацию. Сосед Седова, Максим, заявил, что в тот вечер, когда был убит Седов, он привел к себе девушку, а потом вышел за бутылкой вина в бар. И встретил в коридоре горничную в дурацком синем фартуке, как он выразился. Понимаешь?
- Нет, - честно кивнула Наталья. - Не понимаю.
- Горничные в этом санатории ходят в зеленых платьях и белых передниках, а не в синих, - торжествующе заключил Куропаткин. - В синих передниках горничные ходят в гостинице "Ласточка", в которой остановился еще один убитый, Федор Краснов.
- Значит, она украла форменную одежду горничной в "Ласточке", а потом воспользовалась ею в санатории "Янтарь", - ахнула Наталья. - Какая же хладнокровная эта женщина! Получается, что ей надо было всегда носить с собой форму горничной! Но ведь в каждой гостинице и каждом санатории форма разная!
- Почти нет, - печально сообщил Куропаткин, - этим она и воспользовалась. Платья шили на одном предприятии все одинаковые. И только фартуки, наколки в гостиницах и санаториях разные. Но кто обращает внимание на то, какого цвета у горничных фартук. Главное - это форменное платье, вот что всегда бросается в глаза. И потом, она же не торчала в коридоре на виду у всех. В двух других местах - гостинице и пансионате ее даже не заметили.
- А как ты догадался, что это Эленберг хотел убить Корнилова?
- Прут, который я нашел в зарослях, был обследован на отпечатки пальцев. На нем нашли отпечатки Эленберга и еще незнакомые пальчики. Получалось, что Эленберг, убитый этим прутом, держал его в руках!
- Но ведь он мог схватиться за него, чтобы защититься от убийцы, - возразила жена, внимательно слушавшая Куропаткина.
- Теоретически мог, - пожал плечами следователь, - но мне сразу стало все ясно.
К тому времени я уже получил отчет московских коллег. Я знал, что у Эленберга сгорел автосервис. А он был должен крупную сумму денег бандитам. Но Корнилов не знал о том, что Борис потерял свой автосервис, потому что в нашей беседе он упоминал о нем как о действующем бизнесе. Также мне стало известно, что сестра Эленберга за день до смерти подписала бумаги о продаже магазина. Деньги должны были поступить на счет> Бориса. Значит, он смог бы расплатиться с бандитами. Но нотариус, который заверял эти бумаги, был их общим приятелем, и он сказал потом, что Эмма просила не говорить Борису о том, что она уже продала магазин. Она хотела сделать ему сюрприз.
- Бедная женщина, - сокрушенно вздохнула Наталья.
Куропаткин промолчал.
- Я понял, что Борис не знал о том, что Эмма уже продала магазин. Зато он знал, что у Корнилова были крупные неприятности с бизнесом и он нуждался в деньгах. Эленберг солгал Корнилову, сказав, что находится в Москве. Он звонил ему уже из Сочи. Денис сказал Борису, в каком санатории он остановился. И в этот же вечер на Корнилова было совершено покушение. А на пруте - отпечатки пальцев Эленберга! И я все понял. Понял, что Эленберг, не зная о том, что деньги со дня надень поступят на его счет в банке, решил, что наследник магазина - Денис. И, раз тому тоже нужны деньги, то Борису никогда не расплатиться со своим долгом. Зато впереди маячит жестокая месть бандитов. И он решился на убийство Корнилова. После его смерти ему принадлежало бы все, что было у Эммы и Дениса, потому что Денис - сирота, а единственный наследник Эммы - Борис Эленберг.
- Господи, - прошептала Наталья, прижимая руки к щекам. - Значит, если бы Борис узнал, что Эмма уже продала магазин, то ничего бы этого не было?
- Ничего - это вряд ли, - криво улыбнулся Куропаткин. - Единственное, чего не было бы - это покушения на Корнилова. И Эленберг остался бы жив, не появись он в Сочи. А судьба четверых убитых осталась бы неизменной, ведь это не зависело от Эленберга с Корниловым…
- Как мне ее жалко, - вдруг сказала Наталья.
- Кого? - не понял Куропаткин. - Эмму?
- Эмму тоже жалко. Но я говорю о Лике…
Следователь пораженно уставился в лицо жены.
- Ты думаешь, о чем говоришь? - повысил он тон. - Она же убийца! Она убила пятерых мужчин, и всего лишь за каких-то неполных две недели! И потом, неизвестно, скольких она убила до этого. Что с тобой, Ната?
- Ты не понимаешь, - отмахнулась жена. - Это так драматично… Мне кажется, у этой женщины произошло что-то в жизни, из-за чего она ненавидела мужчин. Тех, которые спали с ней.
- Если ненавидела, зачем же с ними спать? - резонно вопросил следователь.
- Не понять тебе женскую натуру, - во второй раз уличила его в непонимании жена. - Поэтому и спала, потому что ненавидела. Она, занимаясь с ними любовью, продолжала их ненавидеть и испытывала страдание, когда убивала их. Она наказывала в первую очередь себя, потому что никакого удовольствия ни от секса с ними, ни от убийства она не испытывала!
- Да с чего ты взяла-то? - воскликнул Куропаткин. - И как это у тебя все красиво получилось. Того и гляди, в твоих устах эта дрянь скоро станет героиней, невинной жертвой!
- Я в этом уверена, - упорно гнула свою линию жена. - Мне ее жаль. Ей причинили сильную боль, может быть, изнасиловали или еще что-нибудь, связанное с сексом. Поэтому она и трахалась с ними перед смертью, чтобы не скатиться до уровня банальной уголовницы. Это как ритуал, понимаешь?
- Ритуал самки каракурта? - усмехнулся Куропаткин.
- Я думаю, она очень красива, - с грустной, чуть заметной завистью прибавила жена. - Но ее красота не принесла ей счастья.
Куропаткин покачал головой. Удивительно мыслят эти женщины, никак ему их не понять! Сделать из убийцы трагическую фигуру" практически героиню-страдалицу, надо же! Подвести почти философскую базу, под банальные убийства!
Он мог бы сказать Наталье о яркой красоте Анжелы - Лики. Но он промолчал. Потому что в этом случае пришлось бы рассказать и про его общение с Анжелой, про их встречи и его отношение к ней. Да и что он должен был сказать своей жене? То, что нестерпимо хотел эту женщину? Что хотел целовать это роскошное тело, терзать его, чувствовать, что она принадлежит ему?
Но он ничего такого не сделал, он вытерпел, а значит, не нарушил правила. И наказывать его не за что! Следователь вспомнил про портрет Анжелы, который он рисовал по ночам почти целый месяц. Ему никак не удавалось найти нужные краски, подобрать полутона, чтобы сделать это лицо живым, манящим, таким, каким оно было на самом деле. В конце концов он бросил эту затею, с жалостью порвав портрет на мелкие клочки.
Он все равно найдет ее, чего бы ему это ни стоило. Не только для того, чтобы наказать за совершенные ею убийства, а чтобы еще раз посмотреть на это ангельское лицо и почувствовать притяжение, сопротивляться которому невозможно…
ЭПИЛОГ
16 июля того же года
Борис обожал жару. Была б его воля, он уехал бы в Африку. И жил бы там. И почему он родился в Германии? А потом вдобавок переехал в Россию, в которой климат ничуть не лучше! Почему же ему так не везет в жизни?
Он посмотрел по сторонам, на зеленеющие пальмы, и увидел стайку девчонок в коротких юбках. Вот она, радость: девки с оголенными ногами, истекающие потом, обессилевшие от жары… Таким изнуренным красоткам недолго заморочить мозги и вставить им прямо где-нибудь под пальмой…
Борис почувствовал возбуждение. Если все пройдет именно так, как он задумал, то будет у него все это: и голая девка под пальмой, и жаркая страна, в которой чертов Мишаня его не найдет. Борис не дурак, он все понимает. Так же, как и то, что автосервис был застрахован. И эти сволочи уже получили страховку. Но им мало - они теперь хотят содрать деньги еще и с Бориса. Хрен вам! Он сделал неприличный жест и увидел, как шедший навстречу мужчина резко изменил траекторию своего пути!
Борис засмеялся. Счастливая полоса в его жизни уже началась. Раньше никто не сворачивал в сторону при виде его, маленького рыжего кудрявого клоуна, как называл его этот урод Денис. А теперь прохожие уже его боятся. Это было здорово. Все в его жизни круто менялось и должно было измениться еще круче… Он станет совсем другим и получит то, что ему причитается. Он получит наследство Эммы - и ее магазин, и антикварные побрякушки, которые она обожала. Правда, Корнилов сказал, что она сложила в чемодан все старое серебро и оно взорвалось вместе с ней. Но он врет, Борис в этом был убежден. Денис всегда его ненавидел. Зато Эмма любила брата и помогала ему.
Сестра обещала переписать на него магазин, как только узнала, что ему угрожает опасность. Эмма была единственной, кто верил в него. Борис сплюнул. Сестру было жали, очень жаль. И он догадывался, кто ее угробил. Этот козел, за которого она так быстро и неожиданно вышла замуж. Это он решил ее убить, потому что обанкротился и сам имел виды на магазин жены. Эмма рассказала это Борису буквально за день до смерти. То есть, конечно, она не сказала, что Денис хотел убить ее, но зато ясно выразилась, что он просил ее продать магазин и дать ему в долг эти деньги.
Она не рассказала своему мужу о том, что предпочла ему брата. Почему - непонятно. Наверное, боялась, что Корнилов рассердится и…
А что он мог сделать-то, этот тюфяк? Радуясь солнышку, Борис совершенно забыл о том, что тюфяком Денис никогда не был, и что это он, Борис Эленберг, тюфяк и ничтожество, серость и никчемность. Так всегда говорила мать. И все равно она любила его, Борис это знал. И Эмма тоже. Она всегда совала ему деньги, помогала и воспитывала. Жаль, что она умерла, повторил он вслух. Но тот, кто это сделал, заплатит. В том, что это сделал Денис, Эленберг уже не сомневался. Правда, сначала он подумал, что это козел Мишаня. Он убил Эмму, потому что Борис не решался попросить у нее деньги. Он ведь и так уже взял у нее большую сумму, забрал все, что у сестры было, чтобы открыть свой автосервис, и не хотел разорять ее дочиста. Это были его проблемы - то, что он должен бандитам деньги. Вот Мишаня и решил избавить его от моральных переживаний, убив Эмму. Борис сначала думал, что это все для того, чтобы потом убить Дениса и завладеть абсолютно всем имуществом. Но сейчас, после долгих размышлений, он понял, что Мишаня на такое не отважился бы. Он, конечно, мудак. Козел и бандит. Но не убийца. У него кишка тонка сделать это, к тому же это слишком сложный план. Ему не нужна была смерть Эммы, это все сложно и подозрительно. В крайнем случае, он бы похитил Бориса и шантажировал Эмму, если бы она отказалась продать магазин и отдать долг брата. Но она не отказалась, и Мишаня это знал.
Получается, Эмма никому не мешала, кроме Дениса. Наверное, он разозлился, что она не переписала на него магазин, и решил убить ее. Думал, что после ее смерти магазин будет принадлежать ему… Как же он ошибся, этот мерзавец! Хрен ему, а не магазин! А за смерть Эммы Борис его накажет. Накажет смертью… Хотя зачем лукавить? Он сделает это не из-за гибели сестры, на самом деле смерть Корнилова ему просто выгодна. В этом случае и квартира их, и антиквариат, который собирала Эмма, достались бы ему. Собранных от продажи этого добра денег, к которым прибавить стоимость магазина, хватит на то, чтобы Борису переехать в теплую страну и жить, не думая о Мишанях и иже с ним. А если Денис останется жив, то магазин наследует именно он, как муж Эммы. Муж - наследник, а не брат, это ведь всем ясно, если не было написано другого в завещании. Но Эмма не писала завещания, иначе Борис знал бы об этом.
Он уже распределил по пунктам, что, как и когда будет делать.
Сначала следовало устранить с дороги Корнилова. Затем вернуться в Москву и успокоить Мишаню, сказать, что он вернет ему деньги, когда вступит в права наследства. А потом он быстро продаст квартиру Корнилова и уедет, попросив адвоката продать магазин аквариумных рыбок и перечислить деньги за магазин Эммы на счет в банке в какой-нибудь стране. Естественно, не в той, куда он уедет насовсем, чтобы Мишаня его не нашел.
Но для начала следовало усыпить бдительность Корнилова, и он это сейчас сделает. А потом выследит этого гада и убьет его. План был прост, как все гениальное. Борис вытащил мобильный, который "ему тоже подарила сестра. Правда, у Дениса телефон не отвечал с самых похорон, но вдруг повезет. Борису надо выяснить, где он остановился, иначе придется искать Дениса другими путями, через справочные санаториев и гостиниц, а это долго и муторно. Ого, ему везет, С телефона пошел сигнал!
Пусть Корнилов думает, что он в Москве. Пусть расслабится, убийца! Скотина, еще и отдыхать уехал! Это лишний раз подтверждает, что это он убил Эмму и теперь радуется жизни. Думает, сможет поднять свою вонючую фирмочку за счет продажи ее магазина? Хрен ему, а не магазин!
- Привет… Мне нужно поговорить с тобой. Это касается Эммы. Срочно! Нет, я не могу так долго ждать, мне надо срочно поговорить с тобой. Где ты? В Сочи? Надо же…
Борис улыбнулся про себя. Он еще вчера знал, что Корнилов уехал в Сочи, тетя Сима ему сказала. Но план надо было доводить до конца.
- А в каком санатории ты остановился? - спросил Борис, стараясь, чтобы его голос звучал естественно, и проводил глазами блондинку в шортах.