- Нет, лучше попозже.
Наступило долгое молчание. К воротам подъехала еще одна машина, пикап. Водитель, человек плотного сложения с густой бородой в потертых джинсах и шапочке из джинсовой ткани, передвигался с явным трудом. Обогнув конечную зону, он прошел по краю беговой дорожки. Ступив на трибуну, человек заметил Нили и Пола, сидевших выше и наблюдавших за каждым его шагом. Кивнув, он поднялся на несколько рядов, сел и замер, уставившись взглядом в поле, неподвижный и бесконечно одинокий. Не сразу вспомнив имя, подходящее внешности, Пол наконец произнес:
- Коротышка Орли. Конец семидесятых.
- Помню его. Самый медленный лайнбэкер в истории, - вспомнил Нили.
- И самый приземистый, пожалуй, на всю конференцию. Отыграл всего год, а лотом бросил, чтобы остаток жизни валить лес.
- Ведь Рейк любил лесорубов, так?
- А мы - нет? Четверо лесорубов в защите - и призовое место на чемпионате конференции обеспечено.
Рядом с первым пикапом остановился второй, и к трибунам направился еще один дюжий джентльмен в джинсовой одежде и шапке. Поздоровавшись с Коротышкой Орли, он сел рядом. Их встреча явно не была запланированной.
- Что-то я его не помню, - разочарованно сказал Пол, не сумевший опознать новоприбывшего.
За три с половиной десятилетия Рейк тренировал сотни мальчишек из Мессины и окрестностей, большинство из которых навсегда уезжали отсюда. Но игравшие у Рейка хорошо знали друг друга. Они состояли в очень небольшом братстве, куда не принимали новых членов.
- Тебе нужно чаще сюда приезжать, - сказал Пол, когда пришла пора нарушить молчание.
- Почему?
- Потому что они рады тебя видеть.
- Может, я не хочу их видеть.
- Почему?
- Не знаю.
- Боишься, вспомнят, как ты не сумел обыграть "Хейсман"?
- Нет, не боюсь.
- Они хорошо это помнят, но ты - часть истории. Да, прошло много лет, и все равно для них ты по-прежнему всеамериканская знаменитость. Загляни в кафе "Ренфроуз" - над кассой у Мэгги и сейчас висит твой огромный портрет. По вторникам я хожу туда завтракать, и всякий раз двое каких-нибудь пережитков прошлого начинают выяснять, кто был лучшим квотербеком Мессины - Нили Крэншоу или Уэлли Уэбб. Уэбб пробивался четыре года, выиграл сорок шесть встреч подряд, никогда не проигрывал - и так далее, и так далее… Но Крэншоу приходилось играть против чернокожих, и те встречи были скоростными и более жесткими. Да, Уэбб оказался мелковат для большого спорта, а Крэншоу подписал контракт с "Теком". Они могут спорить до бесконечности. Нили, тебя все еще любят.
- Спасибо, я смогу через это перешагнуть.
- Да ладно…
- Это из прошлой жизни.
- Хорошо, проехали. Получай удовольствие от воспоминаний.
- Не могу. Там Рейк.
- Тогда почему вернулся?
- Не знаю.
Откуда-то из недр отличного костюма банкира донесся зуммер вызова. Нашарив телефон, Пол сказал:
- Карри.
Пауза.
- Я на поле, с Крэншоу.
Пауза.
- Ну да, он здесь. Честное слово. Хорошо.
Сложив, Пол сунул трубку в карман.
- Звонил Силос, - сказал он. - Я ведь ему говорил, что ты можешь приехать.
Нили с улыбкой покрутил головой, вспомнив Силоса Муни.
- Мы не виделись с тех пор, как окончили школу.
- Если помнишь, он не оканчивал школу.
- Ах да… Я забыл.
- Была одна такая маленькая проблема с полицией. Список 4 "О веществах, не подлежащих свободному обращению". Отец выставил его из дому за месяц до выпускного.
- Теперь вспомнил.
- Несколько недель Силос пожил у Рейка, а потом подался в армию.
- Чем он занимается теперь?
- Ну, скажем так: теперь он точнехонько на середине весьма красочной карьеры. Из армии уволился с оглушительным треском, несколько лет проболтался в море на буровых, потом устал работать, вернулся в Мессину и торговал наркотиками до тех пор, пока не нарвался на выстрел.
- Предположу, что пуля ушла мимо.
- Всего на дюйм, но Силос решил исправиться. Одолжил у меня пять тысяч долларов на покупку обувного магазина старика Франклина и решил, что стал предпринимателем. Сбросил цены на обувь, одновременно удвоил жалованье персоналу и через год обанкротился. Потом продавал места на кладбище, подержанные машины, трейлеры. Какое-то время я ничего о нем не слышал, но однажды Силос явился в банк и вернул деньги, которые задолжал, причем наличными. Сказал, что наконец поймал удачу за хвост.
- В Мессине?
- Ага. Как-то, неизвестно как, он умудрился кинуть старика Джослина, владевшего свалкой металлолома на восточной окраине города, занял его место, привел в порядок склад и устроил в той половине, что выходила на улицу, вполне легальный кузовной бизнес. Живые деньги. Во второй половине склада разместил авторазборку, специализирующуюся в основном на ворованных пикапах. Реально живые деньги.
- Он наверняка не сказал тебе про разборку.
- Нет, даже не намекнул. Но я занимаюсь его банковским счетом - и здесь не бывает секретов. Силос вел дела с бандой автомобильных воров из Каролины, подгонявших ему краденые пикапы. Разбирал машины и продавал их по запчастям. Тут вовсю крутятся наличные, очень большие наличные деньги.
- А что полиция?
- Пока ничего. Хотя рядом с ним нельзя расслабляться. ФБР может в любой момент прийти к Силосу с повесткой. Но я всегда готов.
- Очень похоже на Силоса.
- Он одна большая неприятность. Много пьет, вокруг него вьются женщины, он продает ворованные тачки и выглядит лет на десять старше своего возраста.
- Почему-то я не удивляюсь. Он еще и дерется, как бывало раньше?
- Как всегда. Поаккуратнее говори о Рейке. Никто не любит Рейка так, как Силос. Если что, он на тебе живого места не оставит.
- Будь спок.
Играя в центре нападения или в передовой линии защиты, Силос хозяйничал в середине любого поля, на котором случалось выступать. При росте всего в шесть футов Муни был весьма нехилого телосложения, с огромным торсом, толстой шеей, крепкими руками, ногами и лодыжками. Такая "физика" делала его похожим на силосную башню.
Силос три года играл вместе с Нили и Полом. В отличие от других он зарабатывал по три персональных предупреждения за игру, а однажды получил целых четыре - по одному в каждой четверти. Его дважды прогоняли с поля за удар соперника в пах. Он жил, чтобы видеть перед собой лежащего на земле и вымазанного кровью игрока противоположной линии. "Сейчас он кровью умоется, сучара, - бубнил Силос игрокам, скучившимся на короткое совещание. - Не доживет до конца игры". А Нили только накручивал этого бешеного пса: "Давай, давай вперед - и добивай". Задача Нили сильно облегчалась с каждым выведенным из линии защитником.
Ни одного игрока Мессины тренер Рейк не поносил так часто и с таким энтузиазмом, как Силоса Муни. Никто не заслуживал брани, как он, и ни один игрок не ждал словесного унижения страстно, как Силос.
На северный край трибун - туда, где буйные обитатели пригородов устраивали сумасшедший дом, поднялся пожилой человек. Он занял место в верхнем ряду, сев слишком далеко, чтобы Нили мог его разглядеть. Определенно этот человек хотел побыть в одиночестве.
Уйдя в свои мысли, он замер на сиденье, неотрывно глядя на поле. Вскоре появился первый бегун, медленно затрусивший вокруг поля против часовой стрелки. В этот час на стадион как магнитом тянуло любителей бега и ходьбы, желавших сделать несколько кругов. Рейк не допустил бы подобного абсурда, но сразу после его ухода возникло целое движение за то, чтобы открыть дорожки стадиона для тех, кто за них платил. Ограждать от посягательств газон "Рейкфилд" поручили работникам стадиона, один из которых должен был всегда находиться поблизости.
Как бы не так.
- Где Флойд? - спросил Нили.
- Пока в Нэшвилле. Тренькает на гитаре и пишет никуда не годную музыку. Ловит удачу.
- А Онтарио?
- Он здесь, работает на почте. У них с Такитой трое детишек. Она учительница. По-прежнему очаровательна. И они ходят в церковь пять раз в неделю.
- Значит, он всегда улыбается, как и прежде?
- Да, всегда.
- А что Дэнни?
- Пока здесь. Преподает химию - вон в том здании… Не пропускает ни одной игры.
- Ты когда-нибудь учил химию?
- Никогда.
- И я никогда. Всегда получал "отлично", а учебник даже не открывал.
- Оно тебе надо? Ты же был "Вся Америка".
- Джесс так и сидит в тюрьме?
- Да. Ему еще долго сидеть…
- И где он?
- В Буфорде. Я часто встречал и встречаю его мать, спрашиваю, как он. Она каждый раз плачет, но что я могу сделать?
- Интересно, он знает про Рейка? - спросил Нили.
Недоуменно подняв плечи, Пол помотал головой.
В разговоре возникла очередная пауза. Какое-то время оба молча наблюдали за немолодым человеком, с заметным трудом двигавшимся по беговой дорожке. Две шедшие за ним следом полные молодые женщины о чем-то энергично болтали.
- Ты знал эту историю - почему Джесс на самом деле подписался играть за Майами? - спросил Нили.
- Не то чтобы очень. Ходило много слухов про деньги, но Джесс разве скажет?
- Ты помнишь, как отреагировал Рейк?
- Он чуть его не прибил. Думаю, Рейк сам обещал кое-что парням из "Эй-энд-Эм".
- Рейку хотелось громких побед. Он хотел, чтобы я играл за "Стейт".
- Поэтому тебе пришлось уйти?
- Было уже поздно.
- Почему ты согласился играть за "Тек"?
- Мне нравился их квотербек Коуч.
- Их квотербека Коуча не любил никто и никогда. Так почему на самом-то деле?
- Пол, ты действительно хочешь знать?
- Да, Нили, после пятнадцати лет я хочу знать.
- Пятьдесят тысяч долларов наличными.
- О нет…
- Да. "Стейт" предложили сорок, "Эй-энд-Эм" давали тридцать пять, кое-кто из остальных желал заплатить по двадцать.
- Нили, ты никогда этого не рассказывал.
- До сего момента никому не говорил. Дело-то скользкое.
- Ты взял у "Тека" пятьдесят тысяч долларов наличными? - медленно произнес Пол.
- Пятьсот стодолларовых купюр, упакованных в красную холщовую сумку без каких-либо надписей, которую однажды вечером положили в багажник моей машины, пока мы со Скример сидели в кино. Наутро я подписал контракт с "Теком".
- Родители знали?
- Ты рехнулся? Отец позвонил бы в Национальную атлетическую ассоциацию колледжей.
- Почему ты взял деньги?
- Пол, не будь наивным. Все школы платили наличными, это было частью игры.
- Я не наивен. Удивительно, что это сделал ты.
- Почему? Я мог подписать контракт задаром, но мне предложили за деньги. Пятьдесят тысяч баксов для восемнадцатилетнего балбеса - все равно как в лотерею выиграть.
- Тем не менее…
- Пол, все вербовщики платили наличными, и я не помню исключений. Ни одного. Считаю, это было частью бизнеса.
- Куда ты дел деньги?
- Рассовал туда-сюда. Когда уехал в "Тек", купил новую машину. Ненадолго хватило.
- Родители ничего не заподозрили?
- Не особенно. Я был уже в колледже, и они не могли за всем уследить.
- Ты ничего не отложил?
- Для чего откладывать, если регулярно получаешь по ведомости?
- Как это по ведомости?
Сев поудобнее, Нили взглянул на Пола и снисходительно улыбнулся.
- Чего скалишься, задница? - проворчал Пол. - Как жаль, что большинство из нас не играло в первом дивизионе.
- Помнишь, я в первый же год играл кубок "Гатор"?
- Конечно. Мы тут все смотрели.
- Меня выпустили со скамьи на вторую половину. Я сделал три тачдауна, а в самом конце пробежал сто ярдов, получил пас и выиграл матч за секунду до свистка. "Родилась новая звезда". Лучший в стране новичок-первачок и все такое… Когда вернулся в колледж, нашел в почтовом ящике небольшую посылочку. Пять тысяч долларов наличными и записка. "Красивая игра. Продолжай". Подписи не было. Оно и так понятно: продолжаешь выигрывать - деньги продолжают капать. Я не видел смысла откладывать на будущее.
У Силоса на пикапе красовалась роспись, странным образом сочетавшая золотое с красным. Колесные диски отливали серебром, окна казались непроницаемо черными. Пикап остановился рядом с воротами.
- Явился, - сказал Пол.
Нили поинтересовался:
- Какой марки у него машина?
- Вероятно, краденой.
Силос тоже выглядел сделанным словно на заказ: кожаная куртка, как у летчика Второй мировой, черные джинсы, черные ботинки. Он не сбросил вес и не набрал. Медленно шагая вдоль края поля, Силос выглядел как раньше, когда был передним блокирующим. Он шел походкой мессинского "Спартанца", казавшейся ненатуральной, будто вызов, брошенный какому угодно представителю этого беспечного мира. Силос был готов надеть амуницию, схватить мяч и снова проливать кровь, выйдя на поле.
Муни уставился на что-то в самом центре, возможно, увидел там самого себя, каким был давно, или вдруг услышал, как рявкает Рейк. Неизвестно, что слышал или видел Силос, но он несколько секунд постоял у края площадки, а потом засунул руки в карманы и начал взбираться по ступеням. Тяжело дыша, он наконец подошел к Нили. Обхватив его по-медвежьи крепко, Силос поинтересовался, где пятнадцать лет пропадал его квотербек. Обменявшись приветствиями, они, по обыкновению, подначивали друг друга. Впрочем, ворошить старое никому не хотелось.
Сев рядом, все трое принялись наблюдать за очередным любителем бега трусцой. Казавшийся немного прибитым Силос глухим полушепотом спросил:
- Где сейчас обитаешь?
- В районе Орландо, - сказал Нили.
- Что за работа?
- Недвижимость.
- Семья есть?
- Нет, только один развод. А у тебя?
- О… Должно быть, детей у меня до черта, только я ничего про них не знаю. Никогда не женился. Гребешь деньги лопатой?
- Промазал. Меня нет в списке "Форбс".
- А я через годик собираюсь…
Покосившись на Пола, Нили спросил:
- Что у тебя за бизнес?
- Автозапчасти, - коротко ответил Силос. - Сегодня после обеда я заезжал к Рейкам. Там мисс Лайла и девочки. Еще и внуки с соседями. В доме полно народу. Сидят кружком и ждут, когда Рейк помрет.
- Ты его видел? - поинтересовался Пол.
- Нет. Он был в другой комнате, при нем только сиделка. Мисс Лайла говорила, Рейк не хотел, чтобы видели, как он умирает. Сказала, он как скелет.
Они долго молчали, представляя эту картину - как Рейк лежит один в темной комнате и рядом только сиделка, считающая его последние минуты. До дня своего неожиданного увольнения Рейк вел тренировки в бутсах и шортах, без колебаний демонстрируя нужную ему технику блокирования или болевые точки на руке. У Рейка было особое пристрастие к физическому контакту с игроками, и оно вовсе не означало одобрительное похлопывание по плечу. Рейк предпочитал бить, и ни одна тренировка не считалась законченной без того, чтобы тренер не схватил кого-нибудь за шкирку, в гневе отбросив записи. И чем крупнее был оппонент, тем лучше. При отработке блокировок, когда ситуация переставала его устраивать, Рейк мог стать в безукоризненную стойку на "три точки", забрать у противника мяч и врезаться в упакованного с головы до ног защитника, выбрав объект фунтов на сорок тяжелее себя. У каждого игрока Мессины был неудачный день, когда тренер падал ему на спину, сбивая с ног одним злым ударом. Рейк особенно любил силовую составляющую футбола и требовал от игроков того же.
Но за тридцать четыре года главный тренер Рейк лишь дважды бил игроков вне поля. В первый раз в шестидесятые, во время памятной схватки между ним и самонадеянным игроком, покинувшим команду, искавшим приключений на свою голову и нашедшим их благодаря Рейку. Вторым был хлесткий удар в лицо, доставшийся Нили Крэншоу.
Казалось непостижимым, что сейчас тренер Рейк - усохший старик, хватающий воздух на последнем вздохе.
- Я служил на Филиппинах, - произнес Силос, и в вечерней прохладе его хриплый голос прозвучал неожиданно громко. - Охранял туалеты для офицеров и ненавидел каждую минуту службы. Я не видел, как ты играл за колледж.
- Немного потерял, - сказал Нили.
- Мне говорили, ты отлично играл, пока не получил травму.
- Было несколько хороших игр.
- В год выпуска из колледжа он стал игроком недели, - сказал Пол. - В матче с "Пурду" Нили сделал шесть тачдаунов.
- А потом колено, верно? - спросил Силос.
- Да.
- Как это случилось?
- Я прорвался вперед, в свободную зону, увидел проход, взял мяч и побежал, не заметив лайнбэкера.
Нили произнес это без выражения - так, словно делал тысячу раз и не хочет повторять еще.
В самом начале футбольной карьеры Силос порвал мениск, и он точно знал, что такое разбитое колено.
- Операция и прочее? - спросил он.
- Целых четыре, - ответил Нили. - Оторванные связки и разбитая коленная чашечка.
- Когда Нили выходил из зоны, лайнбэкер ударил его в колено, - сказал Пол. - Десять раз показали по телевизору. Одному из комментаторов хватило совести объявить это непреднамеренной грубостью. Это же "Эй-энд-Эм", что еще сказать…
- Боль наверняка адская.
- Да, было.
- Нили увезла "скорая". Его оплакивали улицы Мессины.
Силос вздохнул:
- Что правда, то правда. Но этот город нетрудно огорчить. Медицина помогла?
- Как они заявили, травма положила конец спортивной карьере, - ответил Нили. - Лечение лишь ухудшало ситуацию. Я спалился в ту секунду, когда схватил мяч и побежал. Нужно было остаться в "кармане", как учили.
- Рейк никогда не учил тебя сидеть в "кармане".
- Силос, там была совсем другая игра.
- Да, но там играли идиоты толстожопые. Говнюки. Потому меня и не взяли. А я мог стать знаменитым Возможно, был бы первым, кто уделал бы "Хейсман".
- Никто не сомневался, - заметил Пол.
- В "Тек" это хорошо понимали, - кивнул Нили. - Часто спрашивали: "Где ваш знаменитый Силос Муни? Почему не подписали контракт?"
- Да, - проворчал Пол, - ты вполне мог бы поиграть за НФЛ.
- А что? Например, за "Пэкерс". Сделал бы хорошие деньги. Плюс девчонки. Короче, житуха.
- Что, Рейк не двигал тебя в юниорский колледж? - переспросил Нили.
- Двигал, но там не хотели, чтобы я доучивался в своей школе.
- Как ты попал в армию?
- Навешал им лапши.
Кто бы сомневался: Силосу пришлось наврать с три короба, чтобы попасть в армию - и, по всей вероятности, чтобы оттуда уволиться.
- Хочу пива, - сказал Силос. - А вы, братва, не откажетесь?
- Я пас, - ответил Пол. - Мне потом домой идти.
- А ты?
- Пиво - это хорошо, - заметил Нили.
- Задержишься в городе? - спросил Силос.
- Может быть.
- Я тоже. Пока нам здесь самое место.
Ежегодную пытку под названием "Спартанский марафон" придумали специально для открытия сезона. Рейк всегда проводил марафон в день первой августовской тренировки, в самую жару. Каждый, рассчитывавший на поступление в университет, выходил на беговую дорожку в спортивных трусах и кроссовках и по свистку Рейка начинал наматывать круги.