- Спасибо, большое спасибо! - Гордеев схватил руку Тынчарова и стал ее усиленно трясти. - Я рад, я так благодарен! Вот деньги, это вознаграждение. - Гордеев вынул из кармана заранее припасенные сторублевые купюры и пытался всучить их Тынчарову.
- Нельзя, не положено, - мужественно отказался за Харламова от вознаграждения Тынчаров. - Это наша работа…
- Тогда, тогда… - Гордеев пытался сообразить, что же предложить из благодарности. - Тогда давайте выпьем. Вот это. - Гордеев схватил со стола бутылку текилы.
- Нам нельзя, - возразил Тынчаров, не отрывая взгляда от бутылки. - Мы на службе…
- Мы все на службе, - отмел возражения Гордеев, - я, например, в командировке. И потом, это же мексиканская водка. И много ли тут на четверых? Через пятнадцать минут и запаха не останется… Соглашайтесь, я вам покажу, как правильно пить текилу.
- Если через пятнадцать минут… - раздумывал вслух Харламов.
- Тогда можно, - закончил за старшего Тынчаров, - нас все равно скоро сменят… Давай!
- Ну давай, - поколебавшись для виду, согласился Харламов.
Распивать бутылку мескаля уселись в купе Гордеева, чтобы камеры слежения в коридоре не увидели чего лишнего. Марина Сергеевна принесла по просьбе Гордеева лимон, соль, невысокие стеклянные стопки с толстым дном, блюдце и нож. Гордеев начал священнодействовать. Собственно, он никогда не пил мескаль и имел смутное представление, как это правильно делать, зато текила была ему хорошо знакома. Гордеев решил, что разницы особой не будет, если он поступит как мексиканцы с туристами. Он насыпал в блюдце соль, из тряпичного мешочка на горлышке бутылки достал буро-красный порошок, попробовал его кончиком языка на вкус и решительно перемешал содержимое мешочка с солью. Затем Гордеев нарезал лимон кружочками, каждый кружочек еще пополам и насадил половинки на краешки бокалов.
- Теперь делайте как я, - произнес Гордеев и провел половинкой лимона по кромке бокала, сам бокал после этого перевернул и окунул в блюдце с соляной смесью. Белые кристаллики соли, перемешанные с красным порошком, образовали на бокале изящный ободок.
Гости последовали примеру Гордеева. И вскоре "красота неописуемая", по словам Марины Сергеевны, стояла перед каждым из гостей. Гордеев разлил по стаканам немного светло-янтарной жидкости. От напитка пахнуло травяной свежестью.
- Чего так мало? - обиженно спросил Тынчаров.
- Так положено, - ответил Гордеев, - мексиканцы пьют свою водку по принципу: лизни, глотни, закуси. Соль - водка - лимон. В таком порядке. Ну, за вашу успешную работу!
Гордеев лизнул соль с ободка стопки, сделал глоток мескаля и тут же закусил его лимоном. Марина Сергеевна последовала примеру Гордеева, а сержант и лейтенант не стали предаваться изыскам, выпили залпом свои порции, не закусывая.
- Самогон и есть самогон, - разочарованно произнес Харламов, - только теплый. Моя теща и то лучше делает.
- Но мексиканская водка и должна быть теплой, комнатной температуры, - попытался защитить мескаль Гордеев, хотя он ему тоже не очень пришелся по вкусу.
- А по мне, от Парижа до Находки лучше нет холодной водки, - произнес избитую сентенцию Тынчаров, - но когда нет русской, сойдет и теплая мексиканская. Давай, шеф, еще по одной. Только по полной, нам до утра сидеть некогда.
- По полной так по полной, - печально изрек Гордеев и понимающе взглянул на Марину Сергеевну: дескать, что с этими варварами поделаешь, и наполнил стопки до самых краев. Марина Сергеевна отказалась, себе доливать Гордеев тоже не стал. Мескаль оказал пьянящее действие быстрее, чем думал Гордеев. Марина Сергеевна достала откуда-то "Аксаковскую" водку и гости в форме изобразили коктейль из мескаля и водки. После третьей рюмки у доблестных стражей порядка развязались языки, и Гордеев услышал то, ради чего и затеял весь этот спектакль с потерянным кольцом и экзотическим мескалем.
- Вот почему нас, ментов, не любят? - допытывался Харламов у Гордеева. - Как грязная работа - так нам, а как слава - так другим…
- Да нет, вас все любят. Как у великого поэта: "Моя милиция меня бережет", - возразил Гордеев.
- Сте-ре-жет, - слегка запинаясь, поправил его Тынчаров. - Нас все не любят, особенно журналюги.
- Так они только ментов и показывают по телевизору, - пришла на помощь к Гордееву Марина Сергеевна.
- Может, кого и показывают, да только не нас. Мы когда министра с этой шлюхой арестовали, нам даже спасибо не сказали. - Харламов подпер кулаком щеку и уставился в окно.
- Так это вы арестовывали Варганова?! - удивленно воскликнул Тордеев. - А как? По телевизору действительно не сообщили об этом.
- Вот видите, - удовлетворенно кивнул Тынчаров, - я арестовывал, а про меня ничего и не показали. Баилов, козел этот, даже сказал что-то о нарушении прав человека… Моя бы воля, я бы этого Баилова самого в камеру..
- Валер, расскажи, как арестовывал. Мне тоже интересно, - поддержала просьбу Гордеева Марина Сергеевна.
- Как! Как! Обычно. Проводник позвонил, что у него девица орет, изнасиловал ее кто-то. - Тынчаров сделал паузу, долил себе водки и выпил залпом. Лимон опять не понадобился. - Прибежали мы в этот вагон СВ…
- В СВ? - уточнил Гордеев.
- Да… А там шухер полный, народ проснулся, из дверей выглядывает. Девица изнасилованная по проходу мечемся и орет. Вот вы, Марина Сергеевна, если бы вас изнасиловали, стали бы всем и каждому сообщать об этом?
- Нет, конечно, - с мечтательным сожалением промолвила проводница.
- Вот и я бы не стал. А она бегает и орет. Так изнасилованные себя не ведут… - Тынчаров от долгого перерыва между рюмками устал и сделал паузу, чтобы опрокинуть очередной стопарь.
- И насильники себя не ведут как этот… Как его, ну член правительства…
- Варганов, - напомнил Гордеев.
- Так точно, - согласился Харламов. - Он сидит в купе, костюм нигде не помят и не порван, только рубашка расстегнута. Если бы он попытался что сделать с этой девицей, он бы так не выглядел. Мы когда пытались ее успокить, она такое нам устроила… Она мне рубашку форменную порвала, а ему шею расцарапала, вот…
Харламов отогнул воротник, и Гордеев увидел на шее мента глубокие следы чьих-то ногтей.
- А этот насильник - свеженький, целенький. Без пылинки и царапинки… Вот я и думаю, что-то здесь не так. Да и в этом купе девица была одна, билеты на остальные места были проданы, но никто не ехал. Только она одна, да потом привела к себе этого несчастного хмыря из элитного вагона.
Тынчаров взял бутылку "Аксаковской", но она оказалась пустой. Он тяжело вздохнул и нехотя разлил остатки мескаля по стопкам. Лошадиное лицо Харламова вытянулось еще больше. Он с недоверием и отвращением уставился на бокал Тынчарова. Гордеев проследил за взглядом сержанта и увидел, что почти всю стопку лейтенанта заполнил жирный, бледно-розовый червяк. Проспиртованный, но не переставший от этого быть ползучей мерзостью.
Гордеев знал один из распространенных мифов о текиле: в ней, дескать, должен быть особый червячок, пойманный на каком-то кактусе. Гордеев знал и то, что в настоящей текиле никаких представителей животного мира быть не должно. Это тебе не пиво с российских заводов с мышами или тараканами. И вот он - червь. Значит, сей продукт содержится в мескале. "Будем знать в следующий раз".
Мужественней всех отнеслась к появлению беспозвоночного существа в стопке Марина Сергеевна. Она хладнокровно протянула руку к бокалу Тынчарова и, видимо, решила убрать его от греха подальше. Но Тынчаров, решив, что его хотят лишить любимого напитка, залпом опрокинул стопку в рот. Остальные замерли, ожидая, что последует дальше. Почувствовав пристальное внимание соседей, Тынчаров понял, что совершил что-то не то, да и мексиканская водка показалась ему какой-то кисловатой и чересчур вязкой. Он выплюнул мескаль в стопку, и Гордеев услышал, как что-то глухо гугукнуло в животе Тынчарова. Лицо лейтенанта приобрело зеленоватый оттенок. Тынчаров икнул, закрыл рот рукой и пулей выскочил в коридор.
- Туалет направо… - выкрикнула вслед ему Марина Сергеевна. - Сейчас все ковры уделает!.. - воскликнула она и последовала за Тынчаровым. Со стороны туалета хлопнула дверь и донеслись какие-то утробные и булькающие звуки.
- Вы уж нас извините. - Харламов, пошатываясь, выбрался из-за стола. - Тынчаров к такой закуске не приспособлен…
- Спасибо, что помогли найти кольцо, до свидания! - поблагодарил Гордеев.
- До свидания… - Харламов, пошатываясь и держась за стену вагона, направился на помощь подчиненному. - Пойду, а то Тынчаров всех ихтиандров в унитазе распугает…
Гордеев закрыл дверь купе, повернул замок и, не раздеваясь, лег на диван. Его поездка превзошла все ожидания. Теперь остается только встретиться в Питере с Ангелиной Толстых - и дело об изнасиловании можно закрывать. "Всего и делов-то, найти какую-то девицу в многомиллионном городе". Но подобные задачи никогда не останавливали Гордеева.
11
Поезд медленно катился к Московскому вокзалу. Гордеев стоял у окна с картой города, приобретенной накануне в книжном магазине. Для чего она куплена, Юрий не знал. Может, чтобы психологически легче было отправляться на поиски человека в многомиллионный город? Наверное, так.
Поезд загрохотал по мосту. Пересек обводной канал. Гордеев посмотрел вниз на похожую на серый студень воду и сверился с картой. Во время ночных бдений ему пришла в голову смешная мысль разрисовать карту стрелками будущих наступлений, отметить места засад и столкновений. Постеснялся беспокоить соседей по купе, а то бы разрисовал от отчаяния. В самом деле, он же не сотрудник МУРа, к услугам которого весь госаппарат, а всего лишь простой адвокат.
"Ну не совсем простой", - мысленно польстил себе Юрий.
Но человека найти необходимо, причем обнаружить аккуратно и притом изобличить.
Надо откопать эту чертову Ангелину. Гордеев почти не сомневался, что девочка - профессиональная проститутка. Конечно, теоретически для операции могли подготовить и какую-нибудь актерку, но практически у них не было для этого времени. Ведь Варганов решил отправиться в Питер на поезде за день до даты отъезда. Даже странно, почему они не взяли девушку из Москвы. Хотя ничего удивительного: в Москве у Варганова больше возможностей и рычагов воздействия на ситуацию.
Ладно, не взяли и не взяли, черт с ними. Значит, план такой. Ангелину Толстых искать по двум направлениям. Первое - через паспортные столы, по словам телохранителя Варганова, она зарегистрирована в городе. Гордеев так и не смог добиться от следователя ответа на вопрос, почему ему, адвокату, нельзя знать адрес потерпевшей. Просто программа защиты свидетелей какая-то! Второе направление - через "полицию нравов" отдела Управления внутренних дел. На тамошних людей он надеялся выйти через знакомого питерского мента. Если Ангелина попадала в "сачок", которым ловят "ночных бабочек", - это очень поможет защите Варганова. Потому что вся легенда о невинной девочке полетит к черту. А если девицу еще и удастся прижать и выйти на заказчиков… Ну вот, раскатал губу. Надо звонить приятелю, благо роуминг позволяет.
Гордеев набрал номер Вадика, бывшего оперативника, а ныне сотрудника весьма хлебного отдела виз и регистраций.
- Алло, Вадим? Привет! Это Юрий Гордеев тебя беспокоит, помнишь такого? Хорошо. Слушай, у меня есть к тебе дело одно. Да, совершенно секретное. Можем встретиться? Отлично! Слушай, и еще такой вопрос, у тебя нет знакомых, которые с путанами работают? Есть? Зашибись! Пригласи тогда своего спеца на нашу встречу, ладно? Да, ищу девушку - полумесяцем бровь. Ага, террористка, разбила сердце, покой взяла, как обычно. Ну говори, куда ехать. Я в поезде прибываю на Московский вокзал. Хорошо, давай в кафе через час. Ну бывай.
Нет, вот есть же на свете сердечные люди! Такими темпами можно и за пару дней уложиться.
Через час Гордеев сидел в кафе у вокзала и любовался видами центра Северной Пальмиры. К столику подошел, улыбаясь и отдуваясь, полный человек с добродушным, румяным лицом. Гордеев даже не узнал сначала располневшего приятеля, а тот, заметив замешательство на лице гостя, улыбнулся, так что глаза потонули в щеках.
- Что, совсем не узнать?
- Да как-то ты заматерел, - осторожно сформулировал Гордеев.
- Да ладно! Заматерел. Разжирел, как сумоист. А все эта проклятая сидячая работа.
- Так возвращайся в оперативку. Живо растрясешь.
- Нет уж, Юрок. Набегался я, хватит. И потом, пока похудею, меня же подстрелят три раза. Вон я какой обширный. - Вадим выложил на стол дорогой мобильник, пачку "Давидофф" и тонкую золотую зажигалку. Поискал глазами официантку: - Небесное создание! Можно вас?
Девушка двинулась к их столику.
- А ты-то чего? - обратился к Гордееву Вадим. - Не хочешь в органы вернуться? Сейчас к нам откат идет. Можно работать.
Подошла официантка.
- Нам четыреста в графинчик, соку томатного. И поесть чего-нибудь посущественней. Под мой размерчик, - распоряжался Вадим. - Полагаюсь на ваш вкус, сударыня.
Девушка улыбнулась, записала заказ и ушла.
- За встречу не откажешься принять? - предложил Вадим.
- Не откажусь, конечно, хотя несколько рановато, - улыбнулся Гордеев.
- Приезжал бы вечерним поездом.
- Так я же по делу.
- Правильно. Выкладывай свое дело, а то потом лениво будет, - молвил Вадим равнодушно.
- А где тот друг, которого ты обещал привлечь? - удивился Гордеев.
- Должен подойти. Ну давай рассказывай, - торопил Вадим.
Гордеев кратко изложил суть дела.
- Это все? - удивился Вадим. - Я, конечно, рад нашей встрече. Но зачем такие сложности? Обратился бы в паспортный стол с запросом.
- Ты слышал о деле Варганова. Ну недавний случай в поезде.
- Да слыхал. А это что, та самая девушка?
Гордеев кивнул и посмотрел на приближающуюся официантку с подносом. Когда она, расставив тарелки, рюмки и прочее, отошла в сторону, Гордеев сказал:
- Нужно найти ее адрес так, чтобы никто лишний не узнал о поисках.
- Не вопрос. Никто не узнает. Вздрогнем!
И Гордеев, вздрогнул. В буквальном смысле. К их столу приближалось нечто в белой пушистой шубе поверх ярко-голубой рубашки, заправленной в не менее голубые джинсы в обтяжку. И при этом темная трехдневная щетина на физиономии, и чуть подведенные глаза.
- Чао! - Нечто помахало рукой Вадиму, который обернулся, перехватив ошарашенный взгляд Юрия.
- Привет, дорогой! - кокетливо поздоровался Вадим, пожимая существу руку.
Оно уселось за стол и, закинув ногу на ногу, уставилось на Гордеева. Несколько секунд прошли в молчании. Юрий переводил взгляд с Вадима на существо и обратно. Наконец Вадим не выдержал и расхохотался. Вслед за ним засмеялся и парень в шубе.
- Налейте труженику водки, - сказал он усталым голосом и придвинулся к столу.
- Это Коля - наш нравственный милиционер, - представил нового человека Вадим. - А это Юрий - наш гость из Москвы.
- Очень приятно. - Коля протянул Гордееву руку.
Тот с сомнением поглядел на Вадима и подал свою.
- Ох, противный. - Коля погладил большим пальцем тыльную сторону ладони Юрия.
Вадим опять расхохотался:
- Хватит, Микола, а то Юра бог знает что о нас подумает.
- Прошу прощения за маскарад. - Коля выпил еще водки. - Сейчас просто по геям работаем - и я с ночи прямо к вам.
Юрий рассмеялся от души над шуткой друзей. И когда только успели договориться!
- Это еще что. Вот если бы ты видел его, когда он вокзальных шалашовок пас в виде бомжа.
- Ой, не надо об этом, - прервал Коля. - Не порти мне аппетит. Я же неделю после этого в ванне отмокал. Слушайте, позовите официантку. А то, если я что-нибудь крикну, меня вон те орлы на куски порвут.
Он показал глазами на столик, за которым сидело пятеро алконавтов, явных гетеросексуалов. Все они напряженно пытались сфокусировать разреженное с утра пораньше зрение на голубом пятне за соседним столиком.
- Эти-то? - Вадим посмотрел на аликов, один из них поднялся, воинственно надувая щеки, не смог высвободить свои ноги из сложного лабиринта ножек стола и стула, качнулся, опасно и совершенно антинаучно завис над столом, но выправил курс и с грохотом полетел на место.
- Эти разорвут однозначно, - продолжил Вадим, пронаблюдав кульбиты. - Девушка, можно еще триста и порцию вот этого, того же, что приносили уже.
- Звучит заманчиво, - сказал Коля. - Это у них в меню так купаты обозначены?
Гордеева уже начала утомлять неторопливость питерских ментов. "Хоть и Северная столица, а все же провинция", - подумал он, но решил не прерывать разговора двух друзей. Спор о купатах в частности и кулинарии вообще мог бы продолжаться бесконечно, но в какой-то момент Вадим взглянул на кисло улыбающегося московского гостя и решил прекратить гастрономические дебаты.
- Не скучай, Юрок! Сейчас все тебе сделаем! Шесть сек! - Вадим набрал номер на своем мобильнике. - А ты пока Коляну нарисуй проблему.
- Алло! Привет, красавица! Конечно, а кто ты думала? Ну смотри, я ревнивый, - заворковал в трубку Вадим. - Как три Отеллы. Вот-вот. Так, я по делу звоню, пожалуйста, без пошлостей. Да нужно найти адрес одной девицы. Не мне, одному приятелю. Да клянусь, не мне! Зовут девку Ангелина Толстых. Ну разве может мне нравиться девушка с таким именем? Так, записываю…
Коля заглянул через плечо друга, когда тот записывал адрес.
- Адресок вроде чистый, - молвил он. - Хотя надо проверить.
- Мне не столько адрес нужен, сколько копромат на эту Ангелину. - Гордеев налил всем водки. - Если я буду иметь на руках фактические доказательства того, что она промышляет проституцией, имела приводы в милицию, это уже хорошо.
- Сделай ему копии протоколов задержания, если они были.
Коля удивленно посмотрел на Вадима.
- Сделай, сделай. А мы с тобой рассчитаемся - потом, если захочешь, - сказал тот страстным голосом донны Розы д’Альвадорес.
- Ах, милашка! - подыграл ему Коля. - Ладно, все будете ажуре. Давайте, Юра, свой номер телефона. Я все разузнаю и вам перезвоню. Ну еще по одной, и я пойду.
Они снова выпили и закусили. Гордеев записал свой номер. Николай поднялся и направился к выходу. Один из алконавтов все-таки нашел в себе силы и поднялся навстречу ненавистной голубизне.
- Ну ты, бля… - прорычал он.
- Пошел на хер! - неожиданно Стальным голосом произнес тот.
Алконавт стушевался и сел.
- Чао, рыбки! - пропел Коля, помахал рукой друзьям за столиком и вышел из кафе.