Пациенты Гринберга, человек десять, под руководством троих человек в черных рясах возились в молодом яблоневом саду. Окапывали и белили деревья, кто-то просто валялся или дремал на травке, очевидно в ожидании своей очереди - садового инвентаря на всех было явно недостаточно.
- А вон и та девушка, - профессор мотнул головой в сторону одиноко стоящей скамейки в дальнем конце сада. - И с ней - ее спаситель.
Девушка, одетая в нечто среднее между робой и рясой, сидела к ним спиной, но эту спину Олег узнал бы, наверное, и в скафандре.
- Настя! - Он в три прыжка преодолел расстояние до скамейки и в изумлении замер.
"Спаситель", стоя на коленях перед девушкой, не утешал ее душеспасительными беседами. Он аккуратно вгонял ей в вену иглу одноразового шприца. Ее перетянутая резинкой правая рука безвольно висела вдоль тела. Лицо застыло неподвижной маской, на оклик Олега она даже бровью не повела. Зато "спаситель" среагировал сразу - отбросив шприц в траву, он медленно поднялся с колен и, вязко сплюнув, пошел к Олегу:
- Ты кто такой, козел?!
Рядом с Олегом тут же оказались все трое священнослужителей, но "спасителя" это не остановило. Схватив запястье ближайшего к нему послушника, он резко дернул его вниз, поворачивая против часовой стрелки одним сильным движением. Священнослужитель заревел от боли: его рука была сломана.
- Умоляю, только не бейте больных! - в ужасе взвизгнул Гринберг.
На профессора никто, естественно, не обратил внимания. Анастасия, освободившись от сжимавшей руку резинки, с сосредоточенным видом шевелила палочкой траву у своих ног, словно выискивая что-то очень нужное и только что утерянное, остальные пациенты разбежались.
Сжав руки в виде тисков и вращая ими, как кузнечным молотом, "спаситель" ударил второго священнослужителя в горло. Тот проделал сальто в воздухе и рухнул на землю.
Третий человек в рясе бросился прочь, не отрывая глаз от разбушевавшегося парня.
- Ну?.. - "Спаситель" достал финку и нарочито медленно пальцем проверил остроту лезвия. - Теперь твоя очередь, сопляк.
И тут в сад ворвался Локтев. Мгновенно оценив ситуацию, он не стал тратить время на разговоры. На ходу подхватив лопату, он швырнул ее в "спасителя". Не попал.
- А ведь я тебя почти за сына считал! - Он повернулся, и правая нога двинулась вперед, врезаясь в левый бок противника.
- Да пошел ты, папаша! - Борис Симонов отпрянул, затем бросился вперед, не помня себя от боли и ярости. Его руки были растопырены, как клешни краба, нож отлетел далеко в траву.
Симонов сделал короткий ложный выпад и подсек Локтева ногой.
- Вот так-то, Папаша!
Локтев рухнул, увлекая и противника, но Симонов успел-таки дважды ударить его головой в переносицу. Серия обоюдных ударов подстегнула их и подняла с земли.
И тогда Локтев, чувствуя, как темнеет в залитых кровью глазах, последним усилием освободился от противника, разогнулся, разворачивая свою правую руку, чтобы ухватить левое предплечье нападающего, и нанес пяткой удар в поясницу.
Симонов растянулся на земле, его голова ударилась о ствол яблони. Локтев обрушил левый кулак на его живот, а колено упер в горло:
- Отдохни пока…
Анастасия продолжала шевелить палочкой траву, даже не повернув голову в сторону дерущихся. Локтев бросился к ней, затормошил, взял ее лицо в ладони, заглянул в глаза:
- Девочка моя… - Она его не узнавала, в лице ничего не изменилось. - Ну, скажи что-нибудь! Ну, пожалуйста!
Анастасия не реагировала. Взревев, Локтев ринулся снова к Симонову. Уселся верхом, схватив за волосы, замолотил его затылком о землю:
- Молись, сучонок! Убью!!!
Олег и Гринберг попытались оттащить его в сторону, но он одним движением разметал их, как детей.
- Не я вам нужен, - прохрипел Симонов. - Не я придумал, не я подставлял…
- Выслушайте его лучше, - уговаривал Олег.
- Да-да, - поддержал профессор, - самосуд - это дикость и варварство.
- Выкладывай. - Локтев рывком поставил Симонова на ноги и прижал к яблоне.
- Это Ермолов, - выдохнул Симонов. - Это он. Его быки убрали Коваленко, чтобы вас… подставить. И с Анастасией тоже была его идея, мог бы просто убить, но хотел, чтобы побольнее было.
- И на что же он хотел меня подвигнуть? - с огромным трудом подавляя желание сейчас же, немедленно задушить гадину, спросил Локтев.
- Не знаю, честно, не знаю. Он приказывал, я исполнял, я маленький человек… Вам Ермолова достать нужно…
- Ермолов не многим больше тебя, шавка, - оборвал Локтев. - Кто над Ермоловом стоит? Ну?!
- Стоял… - Симонов гулко сглотнул, покосившись на Олега. - Мэр Богомолов.
- Врешь! - побагровев, Олег рванулся к нему, но Гринберг на этот раз оказался на высоте - удержал.
- Не зли меня, - посоветовал Локтев Симонову. - Решил на мертвого свалить?! Еще раз соврешь, сверну башку. Думаешь, я тюрьмы боюсь?
- Вам фамилия нужна, - облизав пересохшие губы, попытался оправдаться Симонов. - А я не знаю фамилии. Правда, не знаю. Мне Ермолов только сказал… сейчас вспомню… да, он сказал, что ему здесь никто не страшен, он у большого человека в команде.
10
Беспокойный дух "телекиллера" Кости Болдырева заставил его усомниться не только в искренности Богомоловой, но и во всех предоставленных ему правительственной комиссией материалах.
И он провел собственное расследование, что с его сотрудниками, поднаторевшими в подобного рода делах, было вполне возможно. Плюс к тому неожиданно для Болдырева немалую заинтересованность в выяснении истины и помощь в проведении расследования оказал приезжий бизнесмен из Санкт-Петербурга, некий Юрий Павлович Хромеко. У него в Белоярске были свои деловые интересы, связанные с производством пива, и этот самый Хромеко, видимо, обладал большими связями, потому что иначе не понять, откуда он смог взять материалы, которые предоставил Болдыреву. Такие вот нынче пошли пивовары.
И удивительные с их помощью открылись дела. Оказалось, история имеет свою длительную протяженность, запутана до детективной головоломки, но кое-какие корешки найти можно, кое-какие ушки торчат уже сейчас.
Болдырев встретился с председателем городского Совета народных депутатов Матвейчуком, обсудил с ним некоторые аспекты, пригласил на передачу, а также послал приглашение Павлу Витальевичу Прокопьеву, депутату от Белоярска в Государственной думе, зампредседателя думского комитета по вопросам промышленности. Компанию дополнили видные люди Белоярска: Александр Иванович Шафранский и Семен Петрович Долгоротов. Первый считался известным борцом за экологию, второй - видным экономистом. Долгоротов, благоухающий дорогим парфюмом и одетый в сногсшибательный костюм, крепко пожал Болдыреву руку, вручил женщине-телеоператору шоколадку и с достоинством уселся на свое место. Но и остальные были не лыком шиты.
Команда подобралась сильная. Все горели огромным желанием наконец раскрыть творившиеся в Белоярске темные дела, но не только.
Болдырев вообще же был на седьмом небе от счастья. Он чувствовал свой настоящий звездный час. Готовясь к этому эфиру, Костя поймал себя на мысли, что все-таки очень хотел бы делать добрые передачи, но, видно, пока для них не время.
Студию оформили, как и в Москве, белыми стрелами, красными шестеренками, черными квадратами а-ля конструктивизм 20-х годов. Эта комиссарская символика очень грела Болдырева. А сегодня ему еще хотелось надеть кожаную тужурку и навесить на бок маузер в деревянной кобуре для полноты картины.
- Итак, господа, товарищи, дамы и господа, друзья! Наш, то есть ваш, Белоярск вполне справедливо можно называть богатейшим краем. Он богат нефтью и газом, - тут Болдырев посмотрел в бумажку, - каменным и бурым углем, черными, цветными, редкими и благородными металлами, горно-химическим и агрохимическим сырьем, сырьем для цементной промышленности, многочисленными другими полезными ископаемыми. Биологическими ресурсами суши и могучих рек, природными объектами для лечения и отдыха! Но и это еще не все. Имеются значительные перспективы прироста запасов ресурсов, увеличения добычи по всем видам добываемого сырья и освоения новых производств на базе неиспользуемых сырьевых ресурсов. Казалось бы, жить, пользоваться благами природы да радоваться. Но нет, отчего-то не Получается. Отчего-то или от кого-то? Может, кто-то мешает жить так, как мы хотим и того заслуживаем? Мешает или мешал? Если употребить этот глагол в прошедшем времени, то, значит, такая опасность нам больше не грозит? Давайте разберемся вместе, что же происходит в нашем Белоярске.
Глаза у сидящих в студии гостей сверкали охотничьим азартом. Костя весело прохаживался. Едва не подмигивал важным гостям и публике. Дуща у него пела, слова отлетали от уст сами собой, все катилось так, как он и рассчитывал.
Начал председатель городского Совета народных депутатов. Он был рассудителен, озабочен, немного удручен. Говорил, что бывший мэр был хорошим хозяйственником, при нем в Белоярске уменьшилась безработица, появились устойчивые социальные гарантии для малоимущих…
Остальные слушали вступительную речь с некоторым раздражением. Но вот в конце Матвейчук сказал, что, дескать, в последнее время вскрылись определенные недочеты в работе Богомолова, хотя, конечно, все это надо еще проверять…
- Спасибо, Денис Артемович, - любезно, но настойчиво прервал его Болдырев. - О добрых делах покойного мэра мы уже наслышаны, хотелось бы узнать о тех самых, как вы выразились, недочетах. Я попрошу высказать свое мнение депутата Госдумы Павла Витальевича Прокопьева.
Прокопьев подтянулся, глубокомысленно посмотрел в камеру.
- Скажите, пожалуйста, а что там за история с погибшим иностранным бизнесменом? - обратился к нему Болдырев. - Помнится, недавно она взбудоражила российскую, да и международную общественность.
- Это вообще-то не юрисдикция нашего города, но я могу кое-что сказать. Преступность в Белоярске стала просто неуправляемой! Люди боятся выходить на улицу. А мэр не уделял достаточного внимания вопросам безопасности населения, что, кстати, и сыграло с ним самим злую шутку…
- Павел Витальевич, я о бизнесмене спросил не в широком смысле, а в узком. Что это был за человек, зачем он приезжал в ваши края?
- Да, это очень тяжкая история, - признал Прокопьев. - Господин Вонг Линь Имоу приезжал к нам, интересуясь одним проектом. Он хотел инвестировать капитал в нашу экономику…
- А что это был за проект?
- Я вообще-то не в курсе, - признался Прокопьев. - Я был в это время в Москве. Я же хоть и сибиряк, но все-таки в Думе работаю. Но вот мэр Белоярска…
- Правда? Значит, это он вел переговоры с китайским бизнесменом?
- Нет, переговоры имели широкий характер, - вступил в разговор Долгоротов, поблескивая очками в золотой оправе. - Речь шла о многих проектах…
- А какую экономическую структуру представлял господин Имоу?
- Он представлял несколько серьезных компаний. "Суисс банк", "Интернешнл меканик", ну, а в первую очередь - интересы собственного концерна, названного его именем.
- Запомним эти названия, - остановил Долгоротова Болдырев. - А теперь попросим рассказать о проекте уважаемого Павла Витальевича.
- Меня? - удивился депутат Госдумы от Белоярска.
- Конечно, ведь это вы были первым, кто заинтересовал господина Имоу проектом.
- А, вы об этом?.. Конечно, я считаю, что западные, да и восточные бизнесмены должны вкладывать деньги в экономику Белоярска. У нас рабочим нечем платить зарплату.
- Насколько я знаю, проблемы с задержками зарплаты в Белоярске решены…
- А вы знаете, сколько мы платим рабочим? Сущие гроши! А им надо платить по пятнадцать - двадцать тысяч долларов.
- В год?
- В месяц.
- Ого!
- Конечно! Вот интеллигенция пусть работает бесплатно, она и так от работы получает удовольствие. А болты точить никто не хочет…
- Это очень интересная теория, но вернемся к практике. Так все-таки что это был за проект? Может быть, он был связан с нефтью? С газом? С металлургической промышленностью? - Болдырев обернулся к Долгоротову.
- Обсуждалось, повторяю, несколько проектов. И среди них, возможно, так сказать, и металлургический.
- Не о том ли новом месторождении шла речь, права на разработку которого были проданы на закрытом аукционе? В Чупринином Закуте?
- Возможно, но…
- Да нет, не возможно, а точно, - вдруг жестко сказал Болдырев. Его благодушие как ветром сдуло. Перед телезрителями возник тот, ради кого и смотрели его передачи, - телекиллер. - Вы вели переговоры о продаже господину Имоу лицензии на разработку добычи марганцевой руды в Чупринином Закуте. Он участвовал в закрытом аукционе, но проиграл его.
- Да, так и было, - кивнул Прокопьев. - Хотя я не пойму, откуда вы об этом знаете. Это закрытая информация государственного значения…
- Но после аукциона господин Имоу почему-то не уехал, а остался здесь.
- Конечно, у него наверняка были другие дела, - сказал Долгоротов.
- Но интересовался он почему-то исключительно проданной лицензией на месторождение марганца в Чупринином Закуте.
- Переговоры с ним вел мэр Богомолов, - вставил Прокопьев.
- А потом господина Имоу почему-то убили, - сказал Болдырев, глядя прямо на Матвейчука. - А мэра Богомолова - так и вовсе…
- Если вы считаете, что я знаю о причинах… - растерялся председатель городского Совета народных депутатов.
- Нет-нет, я и подумать не смею, - замахал руками Болдырев. - Впрочем, мы отвлеклись на частности. А ведь сегодня мы собрались, чтобы поговорить о более важном. О Белоярске, о его жизни, о "недочетах", - снова выразительный взгляд на Матвейчука, - и путях их исправления.
- Я много времени провожу в Москве, но давно уже стал подозревать, что в период правления Богомолова в Белоярске стало невозможно жить, - тут же подхватил тему Прокопьев. - Сколько раз указывали господину Богомолову на его ошибки, часто преступные ошибки, но он оставался глух к нашим критическим замечаниям. А теперь вот и вовсе дошло до преступлений…
- Да, - согласился Болдырев. - Я вот только забыл спросить, как получилось, что стартовая цена на разработку месторождения по сравнению с выставленной государственной комиссией была сильно занижена перед самым аукционом?
Вопрос этот прямо резанул по гладкой поверхности разговора, и гости снова задумались.
- Наша экологическая ограни… онгари… оргазация… - вдруг нетвердо сказал Шафранский. - Она… все мы… ну, в общем… за чистоту природы…
Болдырев вытаращил на эколога глаза. Тот был, мягко говоря, нетрезв. Как помощники не уследили?! Впрочем, он сам видел Шафранского перед эфиром, тот казался вполне трезвым.
- Вот у меня… дом в Винляндии… То есть в Виладельфии, - продолжал эколог, не обращая внимания на дергающего его за руку Долгоротова, - так там чистота, порядок, экология… И все такое…
- Простите, я вас перебил, - сказал Болдырев Прокопьеву.
- Меня? М-м-м…
- Вы остановились на преступлении.
- Да, конечно! - подтвердил Прокопьев. - Вы же сами видели документы, в которых четко и ясно говорилось - мэр погряз в коррупции.
- Шла торговля родиной! - выкрикнул Долгоротов. - Землю продавали! А какие у него были дачи!
- Сплошные бибо… бебозразия… безобра… - продолжал размахивать руками эколог.
- Не стоит сейчас неуважительно говорить о покойном, - ровным голосом перебил всех Прокопьев. - Но наш Белоярск достоин лучшего руководителя. И инициативная группа выдвигает на эту должность всеми уважаемого известного человека, председателя Белоярского горсовета Дениса Артемовича Матвейчука.
Гости зааплодировали. Матвейчук смутился, похоже, он этого вовсе не ожидал.
- Денис Артемович, пожалуйста, - взял на себя функции ведущего Прокопьев. - Расскажите о реформах, которые вы предполагаете провести в области.
- Каких реформах? - совершенно уже оторопел Матвейчук.
- Минутку, господа, - вмешался Болдырев. - Если уж тут начинается предвыборная агитация, то неплохо бы пригласить и оппонента. Или выборы будут безальтернативными?
- Мы не видим лучшей кандидатуры, - категорически заявил Прокопьев.
- И все-таки, - сказал Болдырев, - давайте пригласим хотя бы еще одного претендента на кресло городского руководителя. Я предполагал такой поворот разговора, поэтому заранее попросил приехать к нам в студию одного весьма известного в области политика. Прошу вас, входите.
- Это неправильно, - сказал Долгоротов. - Мы не знаем других кандидатур. Денис Артемович не станет вступать в дискуссию с человеком с улицы…
- Ну почему же… - деликатно возразил Матвейчук, вообще не понимая, что происходит.
- А со мной? - спросил кто-то за спинами гостей.
Первым обернулся Долгоротов, автоматически желая снова возразить. Но так и не выдавил из себя ни единого звука. Прокопьев, увидев человека, вошедшего в студию, медленно поднялся с места и застыл. Матвейчук тоже в немом изумлении откинулся на спинку кресла. И только Шафранский разулыбался во весь рот.
- О! Покойничек, - сказал он. И упал в обморок. Впрочем, как вскоре выяснилось, это была уже просто крайняя стадия алкогольного опьянения.
Невозможно долгое время в студии была мучительная тишина.
А потом "покойник" прошел на заранее приготовленное для него место, сел и сказал совершенно заурядную фразу:
- Здравствуйте.
И тогда студия взорвалась аплодисментами.
- Гость нашей программы - мэр Белоярска Филипп Сергеевич Богомолов, - сказал Болдырев.
11
Пока герои и гости передачи Болдырева пребывают в состоянии соляных столбов наподобие персонажей "Ревизора", стоит вернуться на несколько дней назад, когда Локтев еще работал в театре.
Богомолов каждый свой день начинал с этой ударной стройки. Он влезал во все детали, подолгу говорил с рабочими, прорабами, инженерами, но особенно подробно обсуждал завершающуюся стройку с главрежем. Вот в такой момент его и встретил в темном коридоре Локтев. Беседа их началась на повыщенных тонах, хотя Локтев старался говорить тихо, но убедительно. Пистолет в его руке придавал ему такую уверенность. Богомолов, впрочем, оставался внешне спокоен, не паниковал, не звал на помощь. Он выслушал Локтева и сказал:
- Вы попали по адресу. Не совсем по тому, который ищете, но вместе искать легче.
И дальше уже инициатива была в руках мэра. Через полчаса Локтев сомневался в своей правоте, а через час они сидели в столярной мастерской и что-то чертили, проводя стрелки от фамилий к фамилиям, от названий фирм и банков к государственным структурам и сводили все это воедино.
- Вот так, Виктор, - сказал в заключение Богомолов. - Они долго тебя вычисляли. Продумали все досконально. Ну как же - ветеран войны выходит из лесу, чтобы собственноручно убить криминального и насквозь коррумпированного мэра. И они почти достигли цели.
- Почти, - сипло согласился Локтев.
- Теперь надо узнать, кто эти - "они".
- Как? Как узнать?
- Очень просто. Тебе надо меня убить.
- Гениально, - оценил бывший разведчик.
- Неплохо, - согласился мэр. - Не мной только придумано. У нас с тобой теперь есть могущественные сторонники в Генеральной прокуратуре.