Передо мной стоял сам король. Он и впрямь был монархом с головы до ног, никаких сомнений не оставалось. В свете свечей его русые волосы так блестели, словно макушку, брови и усы покрывала позолота. Вильгельм фон Ормштейн был очень высоким, с царственной осанкой. За его спиной мерцали канделябры, и мне казалось, что над его львиной головой сияет нимб. Однако я не окончательно потеряла рассудок и понимала, что святость королю Вилли не грозит. На его груди красовались синие нашивки, витиеватые золотые медали и ордена.
На фоне властителя Богемии Годфри выглядел как-то проще и ниже ростом, почти карликом.
Подле короля стояла королева. Рядом с ним она казалась совсем невзрачной: похожая на болонку грустная женщина с шелковистыми волосами, огромными влажными глазами и тяжеловатым подбородком. На ней был наряд из желтого шелка, расшитый серебром, я сразу узнала в нем работу Ворта. Платье словно светилось ясным солнечным светом, оживляя черты Клотильды. На голове у нее блестела бриллиантовая тиара, но королева была так печальна, что, казалось, ей больше подошел бы терновый венец.
– Вернер, – сказал король властным тоном, и банкир задергался, как марионетка, – я уверен, что вы сделаете для мистера Нортона все, что в ваших силах. Мы крайне рады, что семья Ротшильдов заинтересована в ведении дел с Богемией. И к их представителю мы должны отнестись со всем уважением.
– Разумеется, ваше величество. – Банкир низко поклонился, выставив напоказ свою нелепую прическу.
Когда с официальными приветствиями было покончено, король сдержанно обменялся с нами необходимыми светскими любезностями, насколько ему позволяло его высокое положение. Он опустил взгляд вниз и посмотрел на меня. Веер замер у меня в руках. В глазах Вилли читалось полное безразличие.
– А это ваша молодая супруга, мистер Нортон?
Я затаила дыхание. Интересно, как восприняла бы эту ошибку настоящая молодая супруга мистера Нортона.
– Увы, нет, ваше величество. – В голосе Годфри звучало искреннее сожаление. – Эта леди всего лишь мой секретарь. Но она образец совершенства и просто идеальный помощник. На ее безупречную память всегда можно положиться.
На лысой голове мистера Вернера заблестели крупные капли пота. Он быстро поднес к глазам нашу карточку, очевидно решив, что напрасно вчера не обращал на меня внимания.
– Мисс Хаксли, – представил он меня торжественным тоном. На этот раз банкир произнес мое имя без ошибки.
Король посмотрел на меня. Я вся сжалась от страха, но взгляда не отвела, ведь смотреть ни на кого не возбраняется. Я заметила, что Годфри буквально сверлит глазами королеву. К его счастью, Вильгельм не обратил на это внимания: он рассматривал меня. А это было очень-очень плохо. Королева не выдержала пристального взгляда Годфри, она пошевелилась и повернулась ко мне. В ее грустных глазах промелькнул огонек.
– Вы очаровательны, мисс Хаксли! – сказал король. Он не узнал меня.
Вильгельм пошел дальше по залу, увлекая Клотильду за собой. Но она обернулась и посмотрела на меня через плечо. В ее взгляде светилась надежда.
– Она Ирен и в подметки не годится, – с негодованием прошептал Годфри мне на ухо. – Вилли, наверное, выжил из ума, раз думал, что сможет жениться на этой курице и сохранить Ирен в качестве любовницы.
– У королевы, должно быть, доброе сердце…
Годфри недовольно фыркнул:
– Не лучшее качество для брачного ложа. Кстати, король не узнал ни тебя, ни твоего имени!
– Наверное, я не до конца осознаю собственную незаметность. Король никогда не обращал внимания на слуг. Возможно, он принимал меня за одну из них. Что ты думаешь о Вилли?
Годфри быстро собрался с мыслями. Он посмотрел на свои руки в белых перчатках, словно жалел, что не взял с собой трость.
– Он и вправду настоящий исполин! – произнес он так мрачно, словно собрался воздать должное самому дьяволу. – Цветущий, по-своему красивый, богатый, благородного происхождения. Прямо какой-то сказочный принц. Я надеялся на меньшее.
Я глубоко вздохнула, и проходивший мимо джентльмен задержался взглядом на моем декольте. Такое обращение было для меня в новинку. Не успела я как следует обдумать его, как за моей спиной раздался трубный глас: распорядитель объявлял выход очередного гостя.
– Сара Уайльд Кентская, леди Шерлок, – провозгласил он.
Мы с Годфри замерли, не глядя друг на друга, словно фигурки на свадебном торте. В двойные двери позади нас входила новая гостья. Она немного припозднилась, пусть и не нарушив этикета, и теперь все внимание в зале было направлено на нее.
– Что ж, полагаю, сейчас на долю королевской памяти выпадет более суровое испытание, – сказал Годфри с уверенностью.
– Нам придется не легче, – кивнула я.
– И, – гремел распорядитель, – ее сестра, достопочтенная Аллегра Тёрнпенни.
– А вот и Ирен с Аллегрой, – тихо произнесла я.
Глава семнадцатая
Чудеса маскировки
Мы с Годфри внезапно оказались один на один с морем лиц, повернувшихся в нашу сторону. Похоже, мы были единственными людьми, не обратившими внимания на новых гостей. Мы перекинулись взглядом, собрались духом и одновременно оглянулись.
То, что предстало перед нашим взором, вполне могло сойти за сцену из душераздирающей драмы или грандиозной оперной постановки.
Ирен стояла в самом центре, одна, обрамленная проемом дверей, выполненных в уместном для подобных декораций стиле рококо. Появление Ирен вообще никогда не отличалось обыденностью, его даже появлением назвать сложно – это было воистину явление. И присутствие Ирен всегда производило гипнотический эффект. Но на этот раз аудиторию заворожила не сама Ирен: перед нами стояла совсем другая женщина. Леди Шерлок (ну что за отвратительное имя!) казалась выше и даже как будто стройнее. В ее идеально уложенных, черных как смоль волосах капельками росы поблескивали бриллианты. Я в жизни не видела, чтобы волосы красили в такой насыщенный оттенок черного, и начала было сомневаться, Ирен ли это. Но потом я заметила, что леди Шерлок одета в платье из черных петушиных перьев, которое месье Ворт сшил для моей подруги. Оно струилось иссиня-черными изгибами, в которых таились ночь и темнота – бездонная, загадочная, всепоглощающая. А завершала образ роскошная бриллиантовая перевязь Тиффани. Она сверкала на черном фоне платья диагональной полосой, словно взмах ослепительно-белого меча.
Лишь спустя какое-то время я заметила изящную темноволосую девушку в атласном платье цвета слоновой кости. Она скромно стояла позади Ирен и с любопытством разглядывала толпу людей.
Гости молча смотрели на мою подругу, пытаясь осмыслить ее эксцентричное появление. Тишина затянулась. Наконец Ирен насладилась восхищенными, растерянными и ревнивыми взглядами и ловким движением раскрыла веер из страусовых перьев. Звонкий щелчок облетел весь зал.
И снова праздничной канонадой оглушительно застрекотали голоса. Зазвенели бокалы, словно хрустальные подвески люстры на сквозняке. Тысяча гостей вздохнула с облегчением и задвигалась по залу – так по взмаху дирижерской палочки начинает играть оркестр.
– Чертовски жаль, что я не видел ее на сцене, – пробормотал Годфри. Казалось, он даже не заметил, что позволил себе ругательство в моем присутствии. Хотя, возможно, он просто совершенно забыл обо мне, как, впрочем, и все остальные. Ирен отлично удавались эффектные жесты, тут не поспоришь. Однако я боялась, что однажды этот талант сослужит ей плохую службу, ведь он выдавал ее с головой. Король Богемии не раз видел мою подругу на сцене и вряд ли мог спутать ее с кем-нибудь другим.
Меня мучил вопрос, подойдет ли король к своей таинственной гостье или она представится ему первой.
Я видела, как золотистая голова Вилли покачивается над всеми остальными, возвышаясь даже над дамскими шляпками с перьями. Он кружил по залу, постепенно приближаясь к леди в черном. А она двигалась среди пестрого многоцветия нарядов словно черный лебедь, который величаво и горделиво плывет, раздвигая белые лилии на своем пути.
– Мы не должны подходить ближе, чтобы нас не раскусили, – с опаской сказала я.
Годфри пробормотал что-то, кивнув мне, но все равно сделал шаг в сторону своей жены. Пусть оперные выступления Ирен он не застал, но уж точно не пропустит ее встречу с королем Богемии.
И все же мы старались держаться подальше от центра зала, предоставляя Ирен свободу действий.
Ее не приглашали на прием, но, несмотря на это, она явилась сюда по собственной воле. Как по собственной же воле вернулась в Богемию.
Аллегра все это время следовала за Ирен, как послушная дочь или сестра, или даже служанка. Внезапно она заметила нас, и ее лицо просияло. Она быстро скрыла свою радость под маской безразличия. Мы могли заговорить друг с другом, только оставшись наедине, но все-таки, увидев нас, Аллегра как будто воспряла духом. Она не знала Ирен раньше и не привыкла к ее шальным выходкам. Должно быть, путешествие в Прагу и все наши хитрые махинации стали для бедной девочки большим потрясением.
Я так и не поняла, кто представился первым. Знаю лишь, что в конце концов королевская чета и моя подруга Ирен Адлер оказались лицом к лицу. Толпа расступилась, и они стояли, будто партнеры по танцу или дуэлянты. Аллегра за спиной у Ирен могла сойти за робкого секунданта.
И король, и королева лично знали Ирен. Причем Клотильда познакомилась с ней совсем недавно. Конечно, Ирен обладала прекрасным актерским талантом, да и мастерством маскировки владела в совершенстве, обучая ему чуть ли не королевских особ. Но сможет ли она провести тех, кто с нею знаком?
Ирен сделала глубокий размашистый реверанс. Он был бы уместен перед Виндзором или его вдовой , но для иностранных монархов вовсе не обязательно было так стараться. Моя подруга хранила молчание, лицо не выдавало ни единой эмоции. И все же в ее жесте я уловила иронию. Ирен никогда не умела изображать покорность.
Она так быстро выпрямилась, что мне показалось, будто реверанс нам просто померещился. На фоне такого подобострастного приветствия король и королева выглядели недостаточно учтивыми.
– Леди Шерлок, – неторопливо произнес король, словно пробуя чужеродные слова на вкус. Впрочем, такие ли уж чужеродные? В конце концов, не так давно Вилли просил о помощи Шерлока Холмса. Ах, Ирен, неужели обязательно каждый раз играть в столь рискованные игры? – Мне кажется, мы с вами не знакомы… – начал было король.
– Полагаю, что нет, ваше величество. – Ирен говорила нараспев, подражая верхушке общества. Ее произношению позавидовала бы сама британская королева. – До недавних пор я редко покидала Англию. Видите ли, я только что овдовела. – Она широко развела руками и взглянула на свой прекрасный наряд, словно показывая, что носит траур.
– Вы тоже вдова, как и ваша королева Виктория. Сожалею, мадам. – Король медленно кивал, как будто ему снился сон – тут скорее уместно говорить о ночном кошмаре.
– Благодарю вас, ваше величество, – скромно ответила Ирен. Она перевела взгляд на королеву Клотильду и улыбнулась: – Я очарована встречей с вашим величеством и вашим прелестным городом.
– Благодарю вас, – повторила за ней королева, даже не подозревая, с кем разговаривает. Она тоже произносила свои реплики очень медленно. Присутствие Ирен оказывало влияние на всех в этом зале, словно моя подруга разбросала повсюду тяжелые черные сети, из которых трудно выпутаться. – Леди Шерлок, Прага приветствует вас и вашу… сестру?
Аллегра выступила вперед, как хорошо воспитанный ребенок, каким я ее и помнила. Я и сама приложила руку к тому, чтобы привить девочке вежливость. Она послушно сделала реверанс. Если Ирен была похожа на Красную Королеву, на сей раз облаченную в черное платье, то Аллегра напоминала прелестную Алису в Стране чудес.
– Да, ваше величество. Меня зовут Аллегра Тёрнпенни.
– Как это мило с вашей стороны, дитя мое, что вы разделяете со старшей сестрой ее горе, и как ей повезло, что у нее есть столь юная, веселая и добрая спутница. – Королева говорила величественно, но в голосе ее звучала печаль.
Ирен и Аллегра приветливо посмотрели друг на друга.
– Да, ваше величество, – серьезным тоном повторила Аллегра.
Не дожидаясь, пока королевская чета попрощается с ней, Ирен склонила голову, словно показывая этим жестом, что они могут идти дальше.
Король и королева продолжили обход гостей, а Ирен с достоинством направилась к столу с прохладительными напитками. Мы с Годфри стояли и задумчиво смотрели на нее.
– Вы ведь англичане, верно? – прозвучал сзади властный голос.
Мы повернулись и увидели высокую рыжеволосую женщину в темно-синем платье, расшитом золотыми и серебряными нитями.
В любой другой день я решила бы, что она одета слишком вычурно. Но Ирен затмила сегодня всех женщин во дворце, и эта дама, конечно, прекрасно понимала свое поражение: досада искажала ее, в общем-то, красивые черты.
– Действительно англичане, – сказал Годфри, элегантно поклонившись. Нет ничего хуже, чем пытаться убедить мужчину в том, что он должен быть вежливым, но с Годфри по части этикета могли равняться разве что актеры лондонских театров, а прекрасные манеры ставили его выше многих даже в высшем обществе. – Я Годфри Нортон, адвокат, представитель Ротшильдов. А это мой секретарь и коллега, мисс Пенелопа Хаксли.
– Мисс Хаксли, мистер Нортон, – пробормотала незнакомка, тревожно оглянувшись в глубь зала. – Меня зовут Татьяна, – объявила она так горделиво, будто одного имени должно было быть достаточно. – Вы знаете эту даму, леди Уайльд?
Мы с Годфри пришли в замешательство, забыв, что Ирен использует вымышленное имя.
– Вы говорите о леди Шерлок, – вовремя спохватилась я.
– Да, – подтвердила Татьяна. – Судя по всему, она привлекла всеобщее внимание. Вы знаете о ней что-нибудь?
– Ничего, – быстро выпалила я.
– Совсем немного, – вальяжно добавил Годфри. – Я только слышал, что покойный муж оставил ей большое состояние.
– Богата, и к тому же вдова. Мощное сочетание. – Татьяна выглядела недовольной. – Она явно произвела на короля большое впечатление.
– Возможно, она просто очень старалась это сделать, – вставила я.
Дама взглянула на меня с неприязнью, словно вонзила в меня глазами острые кинжалы.
– Все монархи с этим сталкиваются. Каждый пытается произвести на них впечатление, и это им на руку, вот и все. Она, часом, не авантюристка, эта леди Шерлок?
Рыжеволосая дама нападала на мою подругу, словно знала ее характер. От удивления я потеряла дар речи. Но Годфри продолжил диалог:
– Все красивые женщины авантюристки, не так ли, мадам Татьяна?
На мгновение ее беспокойные карие глаза оторвались от слежки за передвижениями короля с королевой – или, возможно, Ирен – и остановились на Годфри. Она вперила в него невидящий взгляд:
– Возможно. Я русская, – заявила она неожиданно. – Я рискую всегда, чем бы ни занималась. Если вы позволите… – Она резко повернулась, взметнув блестящую юбку, и пошла прочь.
Годфри печально улыбнулся:
– Ирен удалось достичь желаемого: она обратила на себя внимание. Но совсем не тех, кого стоило бы. Не удивлюсь, если сюда ворвется сам Голем и пригласит ее на вальс.
– Ох, Годфри, что за мысли! Если Ирен закружится в танце с Големом, клянусь тебе, тогда я… я… – Мне никак не удавалось придумать что-нибудь по-настоящему ужасное.
– Нелл, пожалуйста, не делай глупостей, – сказал Годфри, взяв меня под руку. – Пусть этим занимается Ирен.
Он повел меня к столу с закусками и принялся угощать чем-то неаппетитным. Но, несмотря на все его попытки меня отвлечь, я продолжала следить за еле заметным светским танцем. Вот покачиваются в толпе светловолосые головы короля и королевы; черная дерзкая прическа Ирен то приближается к ним ближе, то отходит назад; ритмично двигается по залу копна рыжих волос той русской женщины. Я видела только их; остальные гости слились для меня в одну бесцветную массу.
А как же мы с Годфри? Неужели мы лишь безликие пешки в этой шахматной игре? Или мы замаскированные под мелкие фигуры ферзи и просто ждем нужного момента, чтобы перемахнуть через все поле и оставить свой след в истории?
Тот вечер был малоприятным – вот и все, что я могу сказать. Единственным лучом света в темном царстве стала для меня юная цветущая Аллегра. Она одна веселилась на этом тоскливом сборище, будто Алиса, случайно попавшая на безумное чаепитие.
Мы с Годфри возвращались в отель молча, пытаясь осмыслить все то, что произошло на приеме.
Я размышляла о том, что нас с Ирен легко могли разоблачить на приеме у короля, но мы невероятным образом вышли сухими из воды. Неужели я и правда так сильно изменилась, как говорит Годфри? Если да, то благодаря обманчивой внешности я тоже превратилась в авантюристку. Удалось ли Ирен ввести в заблуждение и короля, и королеву? Могут ли они быть столь невнимательными? Кажется, так и есть, ведь мы им не ровня, вот они и проявили небрежность. Неужели все августейшие особы настолько близоруки? Наверное, поэтому их так легко одурачить.
Когда мы пришли в отель, Годфри заказал большую бутылку шампанского и уговорил меня подняться к нему в гостиную.
Войдя к нему в номер, я увидела завернутый в полотенце массивный сосуд, который покоился в ведерке со льдом, словно запеленатый ребенок в колыбели.
– Я не пью алкоголь, Годфри, – напомнила я.
– Да, – усмехнулся он, – но Ирен хочет отпраздновать свое выступление, да и Аллегра наверняка не откажется от пары глотков шипучки, ведь она вдали от дома.
– Они должны прийти в отель?
– Думаю, да, но хвалиться своими победами они будут на первом этаже. Я заказал для них номер, но не на настоящее имя Ирен… – Он запнулся и взглянул на меня, подняв брови: – Я хотел сказать, не на ее вымышленное имя. Я только что исправил свою оплошность. Уверен, что ты хотела бы убедиться, что после долгого путешествия с нашей авантюристкой мисс Аллегра осталась цела и невредима.
– Да! Бедная овечка… Похоже, сегодняшний прием ослепил ее своим блеском, – посетовала я.
– Поверь мне, Нелл, совсем скоро она сама начнет всех ослеплять. Ну да ладно! Что ты скажешь о короле и королеве?
– То же, что и всегда. Я не так легко меняю свое мнение. Он… напыщенный, невыносимо самовлюбленный, и с годами наверняка располнеет. А она… печальное создание. Ее высокомерный супруг ей в тягость. И конечно, Клотильда не идет ни в какое сравнение с Ирен. Вялая голубая кровь не может тягаться с…
– Отвагой, – закончил за меня Годфри. – Ты права, Нелл. Ирен так дерзко смотрела им прямо в глаза, а они ни о чем не догадались. Или догадались? Удалось ли леди Шерлок обвести их вокруг пальца? Она так уверена в своей маскировке. Но гордыня до добра не доведет, а Ирен ее не занимать.
– Но она заслужила право гордиться собой, – сказала я решительно. – И все же мне совсем не нравится, что она вернулась на эту проклятую землю. Если бы Ротшильд не был столь щедр…
– А Ирен столь любопытна…
– Почему ты так говоришь? – Я метнула подозрительный взгляд на Годфри.