Кэмпион её уже не слушал. Чарли Люк совершенно однозначно заявил, что эксгумация Эдварда Палинода должна состояться в четыре утра на кладбище Уилсвич. И он стал уже сомневаться, не снится ли все это, когда вдруг объяснение пришло само.
- Конечно, они его не хоронили, - триумфально заявил он.
- Разумеется, фирма "Боулс и сын" его не хоронила. - Рени казалась обеспокоенной. - С этим были проблемы. Мистер Эдвард в своем завещании дал весьма безрассудное указание. Его не интересовало, заденет ли он чьи-то чувства. Мертвые на такие вещи внимания не обращают. Но написано было черным по белому: "Проведя немало унылых ночей в отвратительном подвале, вслушиваясь в звуки зенитных орудий и вражеских бомб, вместе с Боулсом, который все время меня разглядывал, примеряя в воображении к одному из своих безвкусных гробов, предназначенных для пушечного мяса, заявляю, что если я умру раньше него, не желаю, чтобы мое тело хоронил он или кто угодно ещё из их гнусной фирмы". - Это темпераментно зачитанное заявление было завершено патетическим жестом. - Звучит прямо как текст роли, - заметила она. - И притом так подло…
- Нужно признать, в характере ему не откажешь, - заметил Кэмпион.
- Надутый старый идиот, - убежденно возразила она. - Полон был невероятных идей, но дурное воспитание и в могиле сказывается. Этот недотепа спустил капитал всей семьи. Вот, теперь ты все знаешь, мой дорогой. Если услышишь какой-то шум, значит они пришли.
- У меня не будет ни малейших сомнений, - заверил Кэмпион и встал с постели, чтобы накинуть халат.
- Пойдем, посмотрим? - она была явно возбуждена.
Ему пришло в голову, что с самого начала Рени так и собиралась сделать.
- Никогда не любила подглядывать, - убежденно заверила она, поскольку не было повода, и к тому же из моей комнаты много не увидишь. Последний раз они тут были месяца три-четыре назад.
В дверях Кэмпион задержался.
- А что с Кокердейлом? - спросил он.
- Ох, не волнуйтесь, он спит на кухне.
- Что-что?
- Слушай, Альберт, - она произнесла его имя со своего рода вызовом, что он тут же почувствовал. - Не будь глупым и не пытайся навредить бедняге. Это была моя идея. Не хотелось, чтобы он наткнулся на Боулса. "Все дома, - сказала я, - а вам поручили стеречь тех, кто дома. Приходите и посидите в тепле, в удобном кресле". Разумеется, он меня послушался. Ведь я ничего плохого не сделала, да?
- Ну да, только деморализовали порядочного полицейского, - недовольно протянул Кэмпион. - Ладно, пошли, проводите меня.
Они миновали широкий коридор, потом спустились по ступеням. В доме царила тишина. Семейство Палинодов спало, как и жило - в абсолютном равнодушии ко всему, что его не касалось. Долетавший из одной комнаты громогласный храп напомнил Кэмпиону, что источник гнусавого голоса Лоуренса надлежало бы искать в аденоидах.
На первом этаже мисс Рапер остановилась. Кэмпион тоже остановился, но его внимание привлек не шум, а запах. Из подвала сочилась тонкая струя отвратительной вони. Втянув поглубже воздух, он с трудом сдержал кашель.
- Господи Боже, это что такое?
- О, ничего страшного, она просто готовит, - хозяйка сознательно пыталась обратить все в шутку. - Слышите?
Только теперь он расслышал какой-то шум, весьма отдаленный и приглушенный, напоминавший грохот пустых деревянных ящиков.
Хотя долетавшие из подвала запахи ничем не напоминали морг, сочетание их с грохотом казалось необычным. Он даже вздрогнул, когда Рени коснулась его локтя.
- Теперь, - шепнула она, - пойдем в гостиную. Там есть окно прямо над входом в подвал. Держись поближе ко мне.
Бесшумно распахнув дверь гостиной, они оказались в большой и мрачной комнате, слабо освещенной светом фонаря в дальнем конце Эпрон Стрит.
Окно с аркой, занимавшее большую часть фронтальной стены, вверху было прикрыто венецианскими жалюзи. Теперь шум слышался гораздо отчетливее и, замерев, они заметили за окном блики света.
Кэмпион осторожно пробрался через нагромождение мебели и заглянул поверх последнего барьера - им были несколько пустых кадок для папоротников, прикрученных проволокой к жардиньерке.
Вдруг за окном показался гроб. Он качался, кто-то подавал его снизу, проталкивая в открытый люк подвала. Рени затаила дыхание в немом крике, и в этот момент Кэмпион включил электрический фонарь, которым до тех пор из соображений осторожности не собирался пользоваться.
Широкий белый луч, словно прожектор, осветил деревянный ящик. Унылость безголового силуэта ещё усиливалась гладкостью черного дерева, которое сверкало, словно рояль, широкий, благородный, блиставший фурнитурой.
Брезент, покрывавший гроб, упал, и они увидели бронзовую табличку с именем. Литеры были столь отчетливы, что буквально кричали:
Эдвард Бон Кретьен Палинод родился 4 сентября 1983 скончался 2 марта 1946
В тишине большой пустой комнаты они замерли, всматриваясь в гроб, пока тот, медленно повернувшись, не исчез из виду, а из узкого окна подвала не долетел отзвук шагов.
Глава 7
Опытный похоронных дел мастер
Лицо широкое и розовое, как копченый окорок, взирало на Кэмпиона из подвального люка. В свете электрического фонаря он разглядел коренастого мужчину с широкими плечами, мощной грудной клеткой и солидным животом. Из-под строгого черного котелка торчали седые курчавые волосы, а тяжелые подбородки покоились на затертом воротничке. В целом незнакомец походил на новенькое мраморное надгробие.
- Добрый вечер, сэр, - голос звучал энергично и уважительно, но в нем слышалось и подозрение. - Надеюсь, мы не помешали?
- Ерунда, все в порядке, - буркнул Кэмпион. - Что вы делаете? Забираете товар?
Дружеская улыбка обнажила широкие белые зубы.
- Не совсем, сэр, не совсем, хотя до известной степени вы правы. Все в порядке, все чисто…
- Как стеклышко? - подсказал Кэмпион.
- Нет, сэр, я бы сказал, чист перед законом. Я имею честь разговаривать с мистером Кэмпионом? Джесси Боулс к вашим услугам в любое время дня и ночи. А это мой сын Роули.
- Да, папа? - В круге света показалось другое лицо. Волосы Боулса младшего были черными, а лицо более настороженным, но в целом более убедительной копии отца Кэмпиону никогда не приходилось видеть. Пройдет ещё немного времени, и отец с сыном станут неразличимы - в этом он был уверен.
Воцарилась напряженная тишина.
- Мы его забираем, - неожиданно сообщил Боулс-старший. Видите ли, я снимаю у мисс Рапер подвал и держал его тут месяц, если не больше. Но теперь и полиция тут, и вообще… Я и решил забрать его в контору. Там он будет эффектно смотреться. Вы как джентльмен, и не новичок в таких делах, можете это понять.
Кэмпион отметил, что Боулс говорит о гробе с большим уважением.
- Он действительно здорово выглядит, - осторожно согласился он.
- Так оно и есть, можете мне поверить, - гордо заявил Джесси. Заказная работа. Категория "люкс". Мы с сыном называем его "Куин Мери". Не преувеличу, если скажу, что любой джентльмен, если он в самом деле джентльмен, был бы счастлив лежать в таком великолепии. Словно ехать на тот свет в солидной карете. Я всегда говорю тем, кто спрашивает: если делать что-то навсегда, нужно делать как следует.
При этих словах его голубые глаза невинно блеснули.
- Очень жаль, что люди так наплевательски к этому относятся. Надо бы наслаждаться видом столь изящного изделия, но куда там… Их, видите-ли, это смущает, потому мне приходится выносить его украдкой, когда никого нет поблизости.
Кэмпиона пробрала дрожь.
- Однако человек, чье имя стоит на табличке, был о ваших гробах иного мнения, - заметил он.
Маленькие глазки не уступили его взгляду, но лицо порозовело, а печальная усмешка искривила жесткие губы.
- Ах, так вы видели… Да, тут я попался и должен сознаться. Слышишь, сынок, они видели нашу табличку с надписью. О, мистера Кэмпиона на мякине не проведешь. По тому, что я слышал от дядюшки Мэджерса, нужно было догадаться.
Мысль, что Лодж кому-то доводится дядей, была достаточно неприятной, но подхалимский блеск в глазах - ещё противнее. Кэмпион промолчал.
Гробовщик затянул паузу, но потом только вздохнул.
- Тщеславие, - торжественно покаялся он. - Тщеславие… Вы бы удивились, знай, как часто слышу я об этом проповеди в церкви, и все равно без толку. Именно о тщеславии, мистер Кэмпион, говорит эта табличка с именем, о тщеславии Джесси Боулса.
Кэмпион был заинтригован, но не дал себя отвлечь, и даже предостерегающе положил руку на пальцы мисс Рапер, которая уже набрала в грудь воздуха, чтобы заговорить.
Джесси заметно погрустнел.
- Трудно, но придется признаться, - сказал он, наконец. - Когда-то в этом доме жил некий джентльмен, которого мы с сыном просто обожали. Верно, Роули?
- Да, папа, - голос молодого Боулса звучал убежденно, но в глазах читалось явное любопытство.
- Это был мистер Эдвард Палинод, - с явным облегчением продолжал Джесси. - Прекрасное имя для надгробия. Очень импозантная была фигура, несколько напоминал меня. Плотный, вы понимаете, широкий в плечах. Такие всегда прекрасно смотрятся в гробу. - Светлые глаза смотрели на Кэмпиона скорее задумчиво, чем испытующе. - На свой профессиональный манер я даже любил его. Не знаю, верно ли вы меня понимаете…
- Прекрасно понимаю, - буркнул Кэмпион и тут же выругал самого себя. Тон его выдал, и теперь гробовщик явно насторожится.
- Редко человек понимает чужие профессиональные амбиции, гордость художника, - гордо продолжал тот. - Я сидел в подвале этой дамы, слушал, как падают бомбы, и, чтобы сохранить спокойствие, размышлял о своей работе. Глядел на мистера Эдварда Палинода и думал: "Если он умрет раньше меня, я устрою ему роскошные похороны". Поверьте, я так бы и сделал.
- Отец в самом деле собирался, - подтвердил вдруг Роули, словно молчание Кэмпиона действовало ему на нервы. - Он настоящий мастер своего дела.
- Успокойся, сынок, - Джесси явно был доволен похвалой, но продолжал: - Некоторые такие вещи понимают, некоторые нет. Вы понимаете, к чему я клоню. Ведь я в известной степени выставил себя на посмешище. Суета сует, и только.
- Я вам верю целиком и полностью, - согласился Кэмпион, уже дрожавший от холода. - Вы хотите сказать, что изготовили это сокровище просто для удовольствия. Правильно?
Радостная улыбка озарила лицо Боулса, и впервые глаза его оживленно блеснули.
- Вижу, мы с вами друг друга поняли, сэр, - заявил он, сбрасывая шутовскую маску. - Весь вечер, проведенный с почтенным стариной Лоджем, я думал: "Тот, у кого ты служишь, должен быть исключительным человеком". Так вот я думал, но не был уверен, понимаете. А теперь вижу, что не ошибся. Да, разумеется, я делал гроб больше ради удовольствия. Когда умер мистер Палинод, я был уверен, что получу этот заказ. По-правде говоря, начал я свой шедевр, когда он впервые заболел. "Время пришло, - сказал я себе, начну сейчас, а если нет - то придержу пока…" Не знал тогда, что ждать придется так долго. - Он рассмеялся с искренним сожалением. - Тщеславие, ничего кроме тщеславия. Я сделал его по велению души, а этот старый зануда вдруг отказался. Смех, да и только. Надо же, он вдруг заметил, как я его разглядываю, понимаете.
Представление было прекрасно сыграно, и Кэмпиону даже не хотелось портить игру, но все же он заметил:
- Я полагал, что такого рода вещи делаются по мерке.
Джесси снова оказался на высоте положения.
- Конечно, сэр, разумеется, - с готовностью согласился он. - Но мы, старые спецы, умеем оценить клиента с первого взгляда. Так что, если по-честному, я все сделал по себе. "Он не крупнее меня, - говорил я себе, а если крупнее, тем хуже для него." Дивная вышла вещь. Мореный дуб. Фурнитура черного дерева. Приди вы утром ко мне в контору, я бы показал его во всем блеске.
- Я посмотрю сейчас.
- О нет, пожалуйста, сэр, - отказ был вежливым, но твердым. - В свете фонарика оценить его просто невозможно. Вы меня извините, никак нельзя, будь вы хоть сам король Англии. А в дом его внести я не могу, ведь если кто из стариков сойдет вниз, такое начнется… Нет. Сейчас вы нас простите, а к утру я его вылижу, как картинку. И тогда вы не только признаете, что им можно гордиться, но я даже не удивлюсь, если вы скажете: "Не продавайте его, Боулс. Когда-нибудь в будущем я им воспользуюсь - если не сам, то для друзей".
Лицо его по-прежнему улыбалось, глаза смотрели весело, но под жесткими полями черного котелка сверкали капельки пота. Кэмпион с интересом следил за ним.
- Сейчас я спущусь, - сказал он. - Поверьте, в такую пору покупатель сговорчивее.
- Нет, мы обойдемся и без вас, - реакция Боулса была молниеносной. - Бери крепче, мой мальчик. Прошу простить, сэр. Нужно перенести его через улицу, пока не рассвело.
Держался он прекрасно. Ни следа паники или ненужной спешки. Выдавал его только пот.
- Лодж у вас?
- В постели, сэр. - Голубые глазки снова смотрели по-детски невинно. - Мы сидели, болтали, немного выпили, вспоминая мою покойницу жену, и бедный Мэджерс совсем расчувствовался. Пришлось уложить его в постель, чтобы отдохнул.
Зная возможности Лоджа по части выпивки и полное отсутствие у него сентиментальности, Кэмпион был немало удивлен. Но виду не подал и сделал последнюю попытку.
- Тут, в доме, дежурит наш человек, - сказал он. - Я прикажу ему вам помочь.
Гробовщик выказал большое самообладание. Сделав вид, что колеблется, он, наконец, сказал:
- Нет, сэр. Весьма любезно с вашей стороны, честное слово. Но мы с сыном люди привычные. Не будь гроб пуст, другое дело. Спокойной ночи. Для меня большая честь с вами познакомиться. Надеюсь, утром увидимся. Вы простите, что я вмешиваюсь, но не стоит долго стоять у раскрытого окна в тонком халате, а то я увижу вас тогда, когда вы меня уже видеть не будете. Спокойной ночи, - он бесшумно исчез в темноте.
- Очень хороший человек, - шепнула мисс Рапер, закрывая окно, за которым две фигуры медленно волокли свою ношу. - Его очень уважают на нашей улице, но я никак не могу понять, что у него за душой.
- А я вот думаю, что же под крышкой "Куин Мери", - разочарованно буркнул Кэмпион.
- Но Альберт, ведь это же гроб. И в нем не было покойника!
- В самом деле? А как насчет какого-то чужого тела? - весело заметил Кэмпион. - Ладно, тетушка, давай поговорим откровенно - я не могу больше переносить тот смрад, который долетает из полуподвала. Скажи мне, только честно, что же там готовят?
- Да, Бог с тобой! - нетерпеливо бросила она. - Это все мисс Джессика. Она это любит, а остальным не мешает. Днем я ей этим заниматься не позволяю, чтобы не путалась под ногами, и слишком уже эта мерзость смердит. Сейчас даже сильней обычного.
Кэмпион задумался. Мисс Джессика - та старуха в парке, в шляпке из картона на голове.
- Ничего себе кулинария, - заметил он. - Что она делает?
- Варит какие-то кошмарные смеси, - неуверенно сообщила мисс Рапер. Но это не лекарства. Она ими питается.
- Что-что?
- Да не думай ты всяких глупостей, дорогой. Все время ты меня нервируешь. Хватит уже эмоций на сегодня. Имя на гробе совсем вывело меня из равновесия, пока мистер Боулс не объяснил, что к чему. Полагаю, Эдвард Палинод не должен был так подводить его. Те похороны не слишком удались, но я не сказала ни слова. Не стоит огорчать людей, когда все кончено и остается только оплатить счета.
- Но вернемся к мисс Джессике, - Кэмпион сделал вид, что он пристыжен. - Что же она там перегоняет?
- Не перегоняет, я никогда бы не позволила такого в моем доме, - мисс Рапер была возмущена. - Это незаконно. Если в моем доме и произошло убийство, это совсем не значит, что я позволяю нарушать закон. - Ее тоненький голосок дрожал от возмущения. - Старуха просто ненормальная. Верит в какую-то новую систему питания, и только. Я ей не мешаю, хотя она и доводит меня до белого каления, когда она не только ест траву, но и рассылает свои творения кому попало, за что её года два или три назад чуть не убили.
- Можете делать что угодно, - сказала я ей, - но если вам так хочется кормить голодных, то этажом ниже живет ваш собственный брат, у которого ребра уже торчат наружу. Кормите его и не тратьте силы попусту. А она заявляет, что я так и помру невеждой.
- А где она сейчас? Могу я её видеть?
- Дорогой, можешь делать что угодно, я тебе уже говорила. Сейчас она сердита на меня и считает мещанкой. Да я мещанка и есть, поэтому я не пойду с тобой. Она совершенно неопасна и поумнее всех троих. На свой манер, конечно. Во всяком случае, умеет о себе позаботиться. Иди - найдешь по запаху.
Он усмехнулся и направил на неё луч фонаря.
- Прекрасно. А ты иди и хорошей во сне.
Она тут же поправила на голове свой кружевной чепец.
- Ох, ты все смеешься, противный мальчишка! Оставляю в твоем распоряжении этот чудный дом со всеми здешними ненормальными. Я ими сыта по горло. Увидимся утром. Если будешь себя хорошо вести, подам чашку чая в постель.
Она растворилась во тьме, оставив его одного в заставленной мебелью комнате. Нюх привел его к лестнице в полуподвал, и тут он едва не рухнул - даже воздух стал будто гуще. Видно, мисс Джессика что-то перемудрила. На ощупь он погрузился во тьму.
Внизу оказалось несколько дверей, из которых одни были приоткрыты. Вели те, - как он вспомнил, - в большую кухню, где вечером они сидели с Кларри Грейсом. Теперь в кухне было темно, но равномерный храп, долетавший с кресла, свидетельствовал, что полицейский Кокердейл был одинаково нечувствителен как к голосу долга, так и к угрозе умереть от удушья.
Смрад был тяжелым и тошнотворным. Смердело, как в логове дракона.
Звуки, долетавшие из-за дверей по правую руку, заставили их осторожно приоткрыть. Помещение оказалось неожиданно большим: одна из тех огромных кладовых с полами белого камня, для которых прошлые поколения великих едоков умели найти достойное применение. Из мебели там был только большой деревянный стол, вмурованный в стену, на нем газовая плитка, две керосинки и удивительный набор жестяных консервных банок, большинство из которых явно служили посудой.
Одетая в мясницкий фартук, там вертелась мисс Джессика Палинод. Прежде чем он понял, что замечен, не повернув головы она сказала:
- Входите и закройте двери. И попрошу минутку не мешать. Я сейчас закончу.
Голос у неё был звучный, благородный, хорошо поставленный, более решительный, чем у старшей сестры. Кэмпион вновь ощутил глубокое уважение к этому семейству. И снова пережил тот полудетский испуг, которое испытал впервые, наблюдая за ней в бинокль. Если колдуньи и существовали, одна из них была перед ним.
Без отвратительной картонки её волосы мягко падали на плечи. Он молча ждал, а она продолжала помешивать в банке, стоявшей на газу. С известной долей облегчения Кэмпион отметил, что она отнюдь не была всеведуща, а просто приняла его за Кокердейла.