* * *
Мой заказчик назначил мне встречу в дорогом ресторане. Я не понимал, зачем ему так тратиться на обед со мной, но возражать не стал. Как известно, у богатых свои привычки, и не мне их ломать. Он, безусловно, странноват, но все же я ощущал к нему симпатию. Мотив его интереса к блондинке по-прежнему оставался для меня неясным, но я послал к черту все свои предчувствия и сомнения. Моя новая работа нравилась мне все больше, и я надеялся, что со временем разберусь во всем самостоятельно.
Я рассказал ему о своей авантюре с ремонтом бытовой техники. Князь остался доволен.
– Я же говорил, ты – хороший следак. С живым умом, – одобрил он. – Мне был необходим именно такой человек, со свежим подходом, готовый к необычным поступкам…
– Немного чудак? – ухмыльнулся я.
– В хорошем смысле, – мягко улыбнулся он и даже как будто смутился.
Князев чего-то тщательно избегал в разговоре, а меня начало разбирать озорное любопытство.
– Давай без обиняков, напрямую, – предложил я ему. – Я ведь не спрашиваю, кто тебе рекомендовал меня, но, однако, догадываюсь, как меня охарактеризовали.
– Неужели?
– Примерно так: найми этого чудака, Саню Листова. Он пролезет в любую щель и трахнет кого угодно, если нужно, но честно выполнит порученную работу. Он может быть хорош, жесток, храбр и порой он очень удачлив, как добрая гончая.
– Да, примерно так, – кивнул мой заказчик и внимательно посмотрел на лезвие своего ножа.
– Именно эта удачливость сыскаря сыграла со мной злую шутку. Я решил, что мне подфартит во всем, за что бы я ни взялся. Но я ошибся. И теперь я наказан за самонадеянность сполна.
– Жизнь все расставит по своим местам, Саша. Вернемся к Светлане, – потирая лоб, вежливо прервал он мои откровения.
Я и, правда, излишне увлекся. Просто давненько никто не интересовался тем, что творится в моей душе.
– В данный момент Светлана работает архивариусом, – начал я свой отчет.
– Как она устроилась?
– Ей помогли подруги. У неё две самые близкие – Анна и Марьяна. С детских лет они занимались вместе в танцевальной студии. Вообще-то, у Светланы, судя по всему, обширный круг знакомств, но эти две молодые женщины очень ей близки.
– Как ты выяснил про обширные знакомства?
– Она при мне звонила очень многим людям по телефону и разговаривала весьма по-приятельски.
– По каким вопросам? – мой клиент заметно занервничал.
– По самым разным. Аренда помещения. Закуп меховых шкурок. Сбыт шапок.
– Какое помещение? Какие шапки? Какие шкурки? – брезгливо осведомился он. – Точнее!
– Судя по всему, она собирается открыть собственное дело. Какой-нибудь маленький женский бизнес. Пока не знаю. А шапки она уже давно шьет на продажу. Мех привозит одна её знакомая и сбыт в основном тоже на ней, этой знакомой.
– Та-а-к! – Князев задумался. – А что её лучшие подруги? Каковы?
– Обе – красивы и образованны…
– Что тебе известно о мужьях, детях, образе жизни?
– Замужем только Марьяна. Её муж, Виктор, воевал в Афганистане. У неё болезненный ребенок. Сама она такая кроткая, миловидная, но завистлива.
– Ты что, с ней тоже общался? Тоже успел ей что-нибудь починить?
– Нет. Я не могу пока объяснить это свое впечатление. Я чувствую. Она, на мой взгляд, тихушница.
– В тихом омуте…
– Что-то вроде того.
– А что другая, Анна? Какие изъяны у этой красавицы?
– Эта – яркая, язвительная, но открытая, прямая. Встречается с художником Ивлевым. Он известен в определенных кругах. Трудоголик. Женат. Почти все время проводит в своей мастерской. Анна приходит туда. Она ему часто позирует.
– А Светлана? Тоже позирует?
– Она там практически не бывает.
– Так бывает или не бывает?! – по его лицу пробежала тень раздражения.
– Признаюсь, вот это я достоверно не выяснил.
– И что художник, талантлив?
– Я мало в этом смыслю.
– Ивлев, говоришь, его фамилия?
– Да.
– Понаблюдай, бывает ли Светлана в его мастерской.
– Хорошо. Но где она бывает чаще всего, я могу сказать точно, – я протянул ему заготовленный листок с адресом. – Я предполагаю, что там она встречается с очень близким ей мужчиной. Пока мне не удалось выяснить, кто он. Квартира снимается неофициально. Проверить этот её контакт?
Он безразлично повертел бумажный квадратик в руках и вернул мне его.
– Нет, личность её любовника меня не интересует. О нем я имею некоторое представление. Да и мужа, пожалуй, оставим в покое. Пока. Дальше видно будет.
Он произнес это ровным, почти бесцветным голосом, одновременно сноровисто орудуя вилкой и ножом. Одно точное движение – и отрезан очередной тонкий ломтик мяса. Просто замечательно. Я ковырялся в своей тарелке менее элегантно.
– Выпьешь вина? – спросил мой клиент.
– Мне за руль, – отказался я. – А вообще мне по душе хорошая водка. Иногда, под настроение, пиво.
Сидя к нему близко, я смог разглядеть проступившие на его лице следы напряжения или усталости и заметить, что глаза его были немного покрасневшие.
– А я выпью вина, – после некоторой паузы сказал он. – Доброе вино помогает избавиться от навязчивых мыслей.
Князь выпил не сразу. Немного полюбовался густым рубиновым цветом напитка на фоне белой скатерти, потом пригубил его.
– Ну и что же ты скажешь мне о ней самой, о Светлане? – с легким вызовом спросил он. – Как тебе, не противно следить за ней? Как тебе эта работа?
– Довольно любопытное занятие! А женщина она очень красивая… – я осекся, увидев его выражение лица. Мне показалось, что ему больно слышать мои слова.
– Продолжай! – велел он мне.
– Необычная женщина. Кажется, вот она – вся перед тобой, без особых прикрас. Открытое лицо, смеющиеся глаза, минимум косметики. Но, всматриваясь больше, начинаешь понимать, что она непроста. В ней уживается высокое и низменное, земное и небесное.
– И ты заметил… За это я заплачу тебе отдельно.
Он щедро рассчитался со мной и налил себе ещё вина. Я расслабился, и, пользуясь заминкой, осмотрел зал ресторана. К моему удивлению, я узрел свою жену. Она сидела вдвоем с тучной женщиной, возраст которой на расстоянии не читался.
– Я могу быть свободен? – спросил я у своего клиента. Мне показалось, что он уже забыл обо мне и погрузился в свои раздумья.
– Да, конечно, созвонимся, – откликнулся он.
– Девушка, я могу пригласить вас на танец? – я слегка поклонился Ирине и прищелкнул каблуками.
– Ты что здесь делаешь? – молниеносно выпалила моя жена.
– А ты?
– Я обедаю с клиенткой.
– И я обедаю. С клиентом.
– Прошу извинить, я на минутку, – зачастила Ирина, обращаясь к матроне, увешанной бриллиантами.
Дамочка закивала и даже сделала несколько пассов своими пухлыми ручками. Её рот был набит деликатесами. Видно, нервничает и глушит стресс едой. Не иначе, разводится с мужем, а моя дражайшая половина помогает ей выпотрошить супруга перед расставанием.
Ирина взяла меня под руку, провожая к выходу. Со стороны мы выглядели любезной супружеской парой.
– Ты можешь мне внятно объяснить, что ты здесь делал? – требовательно спросила Ирина.
– К чему столько суровости в голосе? – балагурил я. – Ты ведь адвокатесса, а не судья. Мягче, интимней! Будь проще, моя дорогая, и люди к тебе потянутся!
– Я вижу, у тебя шутовской настрой. Давай поговорим дома. Я скоро приеду.
– Зато я буду поздно!
– Почему?
– Поеду с Валеркой в сауну. Имею право. Пока! Желаю успеха!
Я наскоро оделся и вышел на улицу, но был уверен, что Ирина некоторое время смотрела мне вслед из вестибюля ресторана. Чертовски приятно интриговать свою жену!
Глава 7
Обаяние частного предпринимательства
Светлана не терпела монотонности. Ей нравилось взбивать пространство вокруг себя в густой коктейль событий. Идея о собственной фирме засела в её голове накрепко. Она даже не сомневалась, что сумеет воплотить свою задумку. Светлана расчертила широкий лист блокнота пополам. На левой половине убористым почерком она набросала список необходимых первоначальных дел, а на правой – перечень фамилий своих знакомых, которые могли быть ей полезны в претворении замыслов. Пройдет немного времени, и она обязательно станет независимой и деловой женщиной. Её житейская смекалка, женская интуиция и бухгалтерские курсы тому подспорье.
Коммерческие киоски, в просторечии – комки, открывались повсюду. Торговали в них бессистемно, с нарушением правил и норм, но круглосуточно. Избитый ассортимент: жевательная резинка, пиво, курево, печенье, чипсы и обязательно импортные шоколадные батончики. Это была пора тотального нашествия "марсов", "сникерсов" и "баунти". Рядом с ними лежали шариковые ручки, презервативы, спички. Хотя товар шел на ура, и владельцы киосков снимали солидную маржу, Светлану их коммерческие успехи не вдохновляли. Она воображала свое будущее дело оригинальным, стильным, направленным, и скрупулезно перебирала варианты.
Подсказка явилась бесценным подарком. Преподнесла ей этот дар бывшая одноклассница Марина.
Светлана тщательно следила за своей внешностью, и свои волосы доверяла только Марине. Та подстригала и подкрашивала волосы подруги-блондинки, умело придавая им особый оттенок. Дело это требует немало времени. Время заполняется беседой. Обсуждали знакомых. Марина знала всё и обо всех.
– Петровский Жора как поднялся – ой-ой-ой! – цокала язычком Марина. – Прямо новый русский!
– Чем занимается?
– Да видеосалоны открыл. Ему влиятельный папочка помог. И народ валит, особенно поздно вечером на эротику. А Виталик Семенов? Недавно стричься заходил. Брокер! Ну надо же! Я, говорит, на РТСБ работаю. Я говорю, ой, а что это? А он – товарно-сырьевая биржа! Вагон туда, вагон сюда, а деньги в карман. Круто.
– Ой, Маришка, я тоже голову ломаю, чем бы заняться. Может, колготки возить из Прибалтики и из Польши? Открыть такой маленький магазинчик…
– Нет, вот я бы открыла, знаешь что?
– Что?!
Марина отложила в сторону щеточку и посудину с краской, встала прямо перед Светланой, воздела руки в резиновых перчатках вверх и выдала со всей душой:
– Все для парикмахерских салонов! Профессиональная линия! И для розницы, конечно, тоже. Знаешь, как сейчас все девки наши мучаются? Централизованные склады закрылись. Все перебиваются, кто чем. У спекулянтов что-то перехватывают, старые запасы расходуют. А ведь это не дело! Никакой стабильности! Вот в Европе – "Шварцкопф профешнл", "Велла де люкс". А мы? Перекись из аптеки, да лак "Прелесть". А от него какая прелесть? Ну, сама знаешь, побрызгаешься – и будто шлем напялила. А этот, "Локон" наш? Ну, разве на нем завивка держится? Все волосы сожжешь, а они все равно не вьются. Взрыв на макаронной фабрике, а не завивка. А ведь есть такие гели, пеночки и бальзамчики – м-м-м! Из женщины можно сделать богиню!
Светлана расхохоталась, глядя на свою подружку.
– А где брать такой товар?
– Мой Артур, конечно, привозит мне из-за границы кое-что. Он знаком кое с кем.
– Что ты заладила – кое-кто, кое-что! – смеялась Светлана. – Давай, выкладывай, раз начала. Только докрась меня сначала, а то так и останусь двухцветная.
Марина снова принялась за дело. Обрабатывая волосы Светланы, прядь за прядью, она продолжила свои профессиональные измышления:
– А самый ходовой товарец – это, кстати, краски для волос. Вот ты сама, считай, раз в месяц цвет освежаешь. А те, кто уже седеет? А сейчас, от такой собачьей жизни, все седеют рано. Бабе – тридцатник, а она уже вся сивая. И мужики хотят достойный вид иметь. Краски пойдут! Полетят. Это я тебе говорю.
– А почему ты сама не займешься всем этим вместе с Артуром?
– Ну, ты что, Света! Я – мастер-универсал. Я должна клиентов обслуживать, а Артурка должен мячик пинать. Каждый должен своим делом заниматься. Вся эта коммерция – не моя стихия. Вот ты сможешь.
– Маришка, ты гений! У тебя шампанское есть?
– Была бутылочка. А что?
– Сколько мне в краске сидеть?
– Минут двадцать-двадцать пять.
– За это время идею надо обмыть. А потом её развить, закрепить, раскрутить!
Муж Марины, Артур, был футболистом столичного "Торпедо". Его недавно перевели из второго состава в первый, и его заграничные поездки участились. С Мариной он познакомился, очутившись в её клиентском кресле. Пришел как-то подстричься с товарищем по команде и заодно влюбился.
Курносая мастерица ловко справилась с его густой, жесткой копной волос. Работая, девушка бойко общалась с клиентами и весело парировала шуточки парней. Такая за словом в чужой карман не полезет. У Марины были свои оригинальные суждения по любому аспекту бытия. С ней было легко, как со старой знакомой.
Не долго думая, Артур сделал ей предложение. Они прожили с той поры уже пять лет, и оба давно мечтали о ребенке, но третья по счету беременность Марины опять прервалась выкидышем на раннем сроке. Артур сокрушался не меньше жены и в утешение баловал её, как мог. Из-за границы он привозил все, что она заказывала, даже если это стоило ему больших усилий и затрат.
В последнее время Марина писала ему длинные списки, где фигурировали средства для окраски, укладки, завивки и лечения волос. Выполняя её задания, Артур познакомился с людьми, заинтересованными в постоянных поставках в Россию. Так образовалась и потянулась нить деловых контактов, становясь прочнее месяц к месяцу. Именно за конец этой нити хватко взялась Светлана.
– Ты займись этим бизнесом, а уж я тебе клиентов подгоню, – деловито пообещала Марина.
– Спасибо, Маришка. Я добро всегда помню.
– Да ладно, – великодушно отмахнулась Марина. – Я-то тоже в выигрыше.
* * *
Моя жизнь обрела динамику, а сам я – деньги, которые казались мне легкими. Приятные беседы, затейливые игры разума, обеды в ресторанах, интрига перевоплощения, наблюдения за красотками. Ни риска, ни крови, ни допросов, ни преступников, ни их злобных глаз, ни ужасающего запаха мест заключения. Кто бывал, тот знает. Человеческое дно пахнет самобытной гнилью.
Раньше, будучи винтиком единой правоохранительной системы, я способствовал тому, чтобы правонарушители неминуемо попадали за решетку. Там многие из них и вовсе превращались в нелюдей. Я помню их взгляды – ожесточенные глаза загнанных зверей. По молодости меня вел настоящий азарт охотника. Я искренне радовался каждому крупному зверю и всегда крепко спал по ночам. Почти ежедневно я видел людей, серьезно преступивших закон. Мы их изобличали, но криминальная среда не прекращала функционировать.
В сущности, все мы чего-то немножко нарушаем. Чуть-чуть. Это как бы и не считается. Мои же подследственные часто отличались особым изуверством, но со временем я стал понимать, что многие из них все же безнадежно запутавшиеся люди с извращенной психикой и смещенным сознанием. Моя работа стала постепенно тяготить меня и томить своей беспросветностью. Возможно, сказывалась постоянная напряженность и накопленная усталость, возможно, мне тогда просто требовался хороший, здоровый отдых и деликатная коррекция собственного мировосприятия. Возможно.
Бесполезно ворошить былое. Оно уже миновало. Все сложилось так, как сложилось. Я потом испытывал судьбу, пробуя себя в разных качествах. Наконец, с легкой руки моего старого школьного товарища, я занялся частным сыском и с пристрастием постигал мир обольстительной женщины, наблюдая за ней.
Собирая для него факты, я все чаще испытывал силу таинственного притяжения её среды, и происходящее начинало казаться мне смесью реальности с вымыслом. Видя возбуждённо-радостные глаза Светланы, я порой ощущал некоторое смятение. Это было для меня ново, своеобычно. Я знал, что наступит время, и я досконально изучу все грани натуры этой женщины. Я пойму её устремления, принципы, истоки харизмы и степень порочности. Я умел и любил работать, но случались короткие мгновения, когда я сомневался в своем праве проникать так глубоко в чужую жизнь. К чему я подталкивал её? К какой неволе? А что, если мой клиент Князев, несмотря на его внешний лоск, – изощренный маньяк, а я лишь его пособник? Инструмент в его руках? Чем больше я втягивался в работу, тем чаще червь сомнения давал о себе знать. Я понял, что мне нужен помощник. И это должен быть умный человек, которому я мог бы полностью доверять.
Такой человек у меня был. Мой единственный настоящий друг и бывший товарищ по работе в уголовке Валера Панин. Он был значительно старше меня, но это не мешало нашей полноценной мужской дружбе. Валерий Павлович уже вышел на пенсию по выслуге лет и ныне пребывал в поиске места работы поспокойней.
Вначале я решил побаловать старого друга, пригласив его в роскошную баню. И я заказал номер в одном из новоиспеченных заведений такого рода.
В первые минуты Валера с достоинством сановного вельможи принимал услужливость персонала, давая повод полагать, будто он привык к такому обхождению. И только когда мы остались в номере одни, мой друг опасливо спросил:
– Ты что, заделался новым русским?
– Да нет, Валер, просто удалось денег срубить по – легкому. Вот, решил разделить удовольствие со старым товарищем.
– А-а-а, – успокоено протянул Валерий Павлович. – Ну, спасибо, уважил, не забыл в радости.
– А как же, обижаешь, Палыч, – сказал я. – Когда я тебя забывал?
– Нет, это я так, к слову, – пробурчал Панин, размякая. – А на чем ты заработал-то, если не секрет?
– Расскажу, Валер, не гони коней. Отдыхай.
– А я и отдыхаю. Кости так и млеют. В такую погоду – самое то! Молодец, Листов. Хороша банька!
Через часик подошли заказанные мною два массажиста. Они нас растерли, размяли и раскатали. Мы оба только удовлетворенно крякали. Потом специалисты банных услуг еще немного потомили нас в сауне, а затем прополоскали контрастным циркулярным душем. Я чувствовал, как все тело оживает, воскрешаясь. После всех мытных процедур мы с Валерием Павловичем просто сидели и беседовали еще примерно добрый час. Это действительно был добрый час.
– Сань, я помолодел! – признался мне довольный Валера. – Теперь нам только баб красивых не хватает.
– Будут тебе и бабы, – полушутя-полусерьезно пообещал я другу. – Закажу в следующий раз. Ты вот только скажи мне, как другу, а не осрамишься перед бабами-то? Пороху хватит?
– Ну, полный цикл я гарантировать не могу, – с самым солидным выражением лица ответствовал мой Валера. – А глазам и рукам будет приятно, это точно. Что в нашей жизни может быть лучше красивой женщины? Ты посмотри – вся страна летит к чертовой матери, а наши бабы по-прежнему считаются самыми пригожими в мире.
– Тогда давай я расскажу тебе кое-что из жизни красавиц подробнее, – уже совсем серьезно сказал я. – Наблюдая за ними, я и заработал деньги.
– Любопытно узнать.
И я поведал ему обо всем без утайки. Панину можно было доверить и не только это. Потом я сообщил ему про свой оригинальный замысел, который еще вызревал у меня в голове: