Прямо у деревянного крыльца с прогнившими ступеньками стоял его ненаглядный "БМВ", явно скучающий без хозяина. Ключи, как и говорил мужик, торчали в замке Бросив пленника рядом с собой на переднее сиденье, он включил зажигание и с удивлением увидел, что бензин действительно в баке есть – Где мы находимся? – спросил он, выезжая в просвет между домами.
– В Жулебино. Сейчас направо, а потом налево и все время прямо – это будет главное шоссе, по нему доедете до Таганки.
– Разберёмся, – буркнул Егор, нажимая на газ – И перестань хныкать, рассказывай все с самого начала.
Не выпуская из руки сломанный мизинец и похрюкивая от боли, мужик послушно заговорил.
– А чего рассказывать? Родился я в тридцать седьмом под Смоленском… – Заткнись, придурок! На хрена мне твоё рождение? Про фирму расскажи.
– Ну вы же сами просили с самого начала… Про фирму так про фирму. Называется она "Судьба", образовалась месяц назад. Сколько человек работает – не знаю. Известно только, что в ней пятьдесят процентов инвалидов, чтобы, значит, налогов меньше платить. Те пожилые женщины, которых вы видели, и я – инвалиды второй группы – Чем же ты, инвалид, меня так огрел, собака?
– Чулком, – охотно пояснил тот. – Одна наша старушка одолжила для такого дела. Я только в него песочку насыпал – и порядок.
– А чем ваша контора занимается?
– А бес его знает. Ходим каждый день на работу, скоро первая зарплата Раньше сидели целыми днями, а где-то неделю назад нам приказали следить за одной девицей. Сказали, что на ней будем зарабатывать деньги. Потом меня попросили съездить в то место, где ждали вы, и привезти вас в офис. Вот и все, молодой человек.
– Как же, так я тебе и поверил! А почему меня не охраняли?
– А зачем? – удивился мужик. – Вас же замуровали на наших глазах. До сих пор не могу понять, как вам удалось выбраться. Может, цемент плохой попался? – пожал он плечами.
– То есть как это – замуровали? – опешил Егор.
– Обычно. Вас старушки занесли в тёмную комнату, куда вообще никто не ходит, потом пришёл Семён Карлович, наш коммерческий директор, и попросил принести со двора кирпичи с раствором. Мы со старушками натаскали это все, и он на наших глазах быстренько заделал проем.
– А зачем?
– А нам какое дело? Лишь бы деньги платили. Между прочим, по тысяче баксов обещали. Плюс ежеквартальные премии.
– А кто такой Семён Карлович? Какой он из себя?
– О, он после директора самый главный. Он нас и на работу принимал, и все приказы директора передаёт. Очень солидный мужчина, видный такой, образованный, в галстуке, седой такой.
– А откуда вы знаете, что директор скрывается в том же здании?
– Да он и не скрывается, просто занят очень. Когда Семён Карлович хочет что-то у него спросить, то идёт куда-то внутрь, по коридору, откуда и вы пришли, а потом возвращается уже с ответом.
Значит, директор где-то там. Но нам по всему офису ходить не положено, с нас и трех комнат хватает.
– А имя его вы хотя бы знаете?
– Конечно. Закревский Иван Моисеевич. В договоре было так написано.
– А про ту девушку, за которой следили, что ещё известно?
– Молодая, красивая, богатая… Но по её части лучше у Бориса Марковича спросить – он её дело ведёт.
– Это ещё кто такой?
– Бухгалтер наш. Это он к вам на фирму заходил. Между прочим, тоже с Самим общается.
– А ты кто по должности? – усмехнулся Егор.
– Менеджер, – гордо засопел мужик. – А женщины – дилеры. Все как положено. А нельзя поинтересоваться, куда вы меня везёте? Если в больницу, то сейчас нужно свернуть налево.
– Не угадал, мужик! – хохотнул Егор. – На кладбище я тебя везу – там твоё место.
Мужик поник и опустил голову, словно услышал о том, что ему снижают зарплату.
– Испугался?
– Да не то чтобы испугался, – вздохнул тот. – Мы все расписку давали при поступлении, что работа связана с риском для жизни.
– Зачем же вы согласились? – удивился Егор.
– А чего её жалеть? Была бы жизнь нормальная – было бы что терять. А так… Нищета и голод, больше ничего. Никто о нас, стариках, не заботится. Вот вам будет жалко её терять.
– Да я пока и не собираюсь…
– Ну как же? – искренне удивился тот и обернулся назад. – Вон, видите, Семён Карлович с Борисом Марковичем едут. За то, что вы у них клиентку отбили, они вас по головке не погладят. Нынче конкуренция, сами знаете.
Егор посмотрел в зеркало дальнего вида и только сейчас обратил внимание на светлый "жигуленок". Ба, так ведь это же тот самый, на котором его перехватили в переулке! Он сидел у него на хвосте уже минут пять, не обгоняя и не отставая. Внутри маячили злые физиономии двух здоровенных мужиков, из-за которых выглядывали ещё две, поменьше и поосмысленнее – А кто те двое, что спереди? – спросил он, нажимая на акселератор.
– Это наши кассир с завхозом, хорошие ребята, добрые такие, отзывчивые.
– Да уж, вижу, – проворчал Егор, понимая, что на городской дороге от них не уйти. – Как они так быстро нас нашли?
– Ну как же? Старушки, видать, сказали. Все ведь на совещании у главного были, там же, в конторе. И потом, я вам длинную дорогу показал, так что они знали, как вы поедете.
Мужичок ехидно хихикнул.
– Сволочь! – похвалил его Егор. – Верно своему хозяину служишь. Ничего, теперь моли бога, чтобы он твои похороны оплатил.
– Куда ж он денется? В договоре все оговорено: гроб, место на кладбище, отпевание в церкви, поминальный банкет и все прочее – все фирма оплачивает. Даже сороковины предусмотрены, – похвастался тот. – Если вы направляетесь домой, – как бы между прочим сообщил он затем, – то не спешите. Ваша квартира опечатана.
– С какой это стати? – опешил он.
– Ну как же? Вас же милиция разыскивает. Ведь вы вчера вечером у себя в офисе уборщицу убили, забыли? Есть случайные свидетели, которые видели, как вы выходили последним, когда, кроме вас и женщины, в офисе уже никого не было. И мотив есть – изнасилование. И орудие убийства – разбитая бутылка водки с вашими пальчиками Что ж вы так нехорошо поступаете, Егор Тимофеевич? – мерзавец укоризненно покачал головой – Напились до потери сознания, не вылезая из кабинета, потом набросились на бедную женщину, а когда та стала сопротивляться – убили бутылкой, воткнув "розочку" прямо в лицо. А уж мёртвую насиловать – вообще последнее дело. Фу, гадость какая! – брезгливо поморщился мужик. – Так что вам теперь только в одном месте можно укрыться – у нас, молодой человек. Разворачивайтесь, пока вас милиция не остановила. Они ведь номер вашей машины уже знают и ищут. Или вы думаете, что, если сейчас раннее утро, так у них пересменка и им не до вас? Не расстраивайтесь, у нашего бухгалтера сотовый телефон в машине. Как только они поймут, что я вас не уговорил, то сразу же сообщат в ближайший пункт ГАИ о вашем местонахождении.
– Они что, слышат нас? – пробормотал Егор, бледнея от волнения.
– Ну как же?! Мы ведь в вашу машину "жучок" установили. На всякий пожарный. Фирма "Судьба" веников не вяжет! – гордо ухмыльнулся тот.
Егор, слушая безумные речи наглого менеджеpa, не верил своим ушам. Если все это правда, то ему деваться некуда. Кроме своих партнёров он никого не знает, к кому можно было бы пойти. Но тех, наверное, уже всех держат под контролем – не рыпнешься. Квартира опечатана. Остаётся только отправиться к какой-нибудь знакомой девушке. Но вряд ли кто-то примет его в шесть часов утра. И потом, он даже не знает их адресов, потому что встречались или в машине, или у него дома. Черт! Ну влетел!
– Да не расстраивайтесь вы так, – усмехнулся ехидно мужик. – На вас прямо лица нет. Если не верите мне, то поезжайте домой и попробуйте только подойти к подъезду – тут же сцапают. Вас ведь ждут. И на работе тоже. И всех ваших подружек обзвонили по записной книжке, которую вы на столе в офисе оставили, и предупредили, что вы убийца и с вами опасно связываться. Ведь всем хорошо известно, что вы большой любитель женщин. Так что послушайте доброго совета, возвращайтесь обратно. Женщины небось уже кофе заварили, пряники достали…
– Заткнись ты! – процедил Егор, пытаясь сообразить, что делать. – И если ещё раз скажешь своё "ну как же" – переломаю все остальные пальцы.
– Ну как же… – начал было тот, но испуганно замолк, отодвинувшись к дверце вместе с пальцами. – Молчу, молчу…
Егор понял, что его повязали со всех сторон, обложили флажками, – как волка, и ждут, когда он выбежит в единственное оставленное для него место. Но где оно, он ещё и сам не знал. На хвосте маячили работники загадочной фирмы, за окном мелькали сонные менты, пока не обращая внимание на его красавицу машину, а в голове были полный хаос и неразбериха. Куда, куда, куда? – пульсировала кровь по всему телу, отдаваясь болезненными толчками в разбитом затылке. Колесить все время по Москве, пока не поймают менты? Глупо. Сдаться и вернуться обратно к тому страшному директору, предав Светлану? Хрен с маслом! Лучше на зону, к друганам, которые не смогли, как он, отвертеться от закона и все-таки сели.
– А кто уборщицу убил? – спросил он, чтобы выяснить все до конца.
– Завхоз, кто же ещё? Он у нас этими делами ведает: уборка и все такое. Вы не ломайте голову зря, Егор Тимофеевич, – сочувственно проговорил мужик, – мы все продумали и предусмотрели – вам некуда деваться. Или к нам, или под суд. Выбирайте быстрее, мы не хотим, чтобы вы достались милиции. Оно, конечно, и в тюрьме вы от нас никуда не денетесь, но директор очень спешит. Кстати, вы уже обратили внимание, что ваша рубашка в крови?
Егор опустил глаза и только сейчас увидел, что его вся одежда покрыта пятнами крови.
– Это не ваша, не пугайтесь, – успокоил его менеджер. – Это кровь уборщицы. Да не гоните вы так, не хватало ещё попасть в аварию! И чего вы так ерепенитесь? Мы же по-хорошему с вами, а вы не понимаете. Нам ваше добровольное согласие нужно. Уж, казалось бы, все для этого делаем, сил не жалеем и средств, а вы такой неблагодарный. Ну, соглашайтесь, и свидетели тут же заявят, что видели не вас, а совсем другого человека, который вошёл после вашего отъезда. Нашим старушкам все равно, что говорить.
– Так это они свидетели?!
– Ну как… Конечно, – тут же поправился он. – А кто же ещё?
– Солидно у вас все поставлено, – восхищённо проговорил Егор, сворачивая на Волгоградский проспект в сторону Окружной дороги.
– Куда это вы направляетесь? – заволновался тот, беспокойно оглянувшись на своих хозяев в "жигуленке". – Так мы к офису не попадём.
– Хочу перед смертью подышать свежим воздухом, – спокойно ответил Егор. – В городе такая гарь стоит, что и умирать противно.
– Это так, – согласился мужик, успокаиваясь, – тем более что за городом вы уж точно от нас никуда не денетесь. Кстати, вы не смотрите, что у них машина старенькая, там движок мерседесовский стоит, форсированный, по спецзаказу в Германии сделанный. Вам не уйти, только время потеряете.
– А я и не собираюсь. Кстати, что со Светланой?
– С ней одни проблемы, – посетовал менеджер. – Спряталась у себя в квартире за бронированными дверями и сидит, как мышь, носа не высовывает. Продуктами на месяц запаслась, всех знакомых обзвонила, предупредила, что уезжает. И соседям сказала. Не подкопаешься. Хитрая девушка. – Он печально вздохнул. – Хочет дождаться, видать, пока срок выйдет… ой!
Он испуганно смолк и посмотрел на него, потом опять оглянулся назад. Лицо его стало быстро бледнеть, нижняя губа задёргалась.
– Что, проболтался? – злорадно воскликнул Егор, проскакивая на жёлтый свет и видя, что преследователи остановились на красный. – Ну-ка выкладывай, дружок, иначе устрою экзекуцию прямо здесь, на ходу!
Несчастный сжался в комок, втянул голову в плечи и задрожал всем телом. На него было жалко смотреть. Он пробормотал:
– Не могу, меня убьют. И так уже много сказал.
– Так что тебе терять? – весело спросил Егор. – Скажи только, когда срок кончается, и я тебя высажу. А то убью.
– Так меня все равно убьют. Только они хоть похороны оплатят, а вы – нет.
– Вот сволочи! – выругался он. – Все предусмотрели! Ну ладно, не говори. Значит, когда срок выйдет – опасность исчезнет, правильно я понял? Светлана сказала, что это где-то на месяц. Значит, осталось только двадцать девять дней. Это уже лучше, чем вчера, когда было целых тридцать. Поболтаюсь где-нибудь месяцок, а потом вернусь – и все дела! – радостно поделился он с врагом.
– Не выйдет, – помотал тот головой. – Вас или милиция поймает, или наши. Если в тюрьму попадёте, то не сможете вернуть девушке то, что она вам доверила, а значит, слово своё не сдержите. Вам по-всякому некуда деваться.
– Ты меня уже достал. Высадить тебя, что ли? Хотя нет, милок, я тебя теперь не отпущу, ты мне как свидетель нужен. Если меня поймают, то ты всем скажешь правду про убийство.
– Шутите?
– А куда ты, милый, денешься? Но я тебе все потом объясню, когда нас никто слышать не будет, а пока пристегни ремень и держись. Поиграем в догонялки. Сейчас ГАИ проскочим, за Окружную выедем и посмотрим, что у них там за движок из Германии – Молодой вы ещё, наивный, сил нет, – вздохнул мужик. – Нам не до игр сейчас. Сдались бы по-хорошему, тогда бы, может, и живы, остались, и с деньгами. Зачем вы все усложняете?
– Помолчи!
Егор проехал мост над Окружной и помчался мимо Люберец, зная, что больше гаишников не должно быть, по крайней мере километров на двадцать вперёд. Путь был свободен. Спортивный азарт взыграл в нем, он уселся поудобнее и вдавил педаль почти до отказа. Оборотистая машина быстро набирала скорость, и вскоре он уже гнал под сто шестьдесят, обходя тяжёлые грузовики и рейсовые автобусы. Надо оторваться и где-то спрятать свидетеля. Оставалась мелочь – сделать все это "Жигуленок" третьей модели, прыгая на кочках, нёсся вслед за ними, и было похоже, что делал он это без особого напряжения. Егору нужно было умудриться убежать от них, чтобы при этом менеджер не смог сообщить им через "жучок", куда они направляются.
– Господи! – воскликнул он вдруг весело. – Чего я тут ещё думаю?
Менеджер повернул к нему своё бледное, изумлённое лицо и тут же получил по нему такой удар кулаком, что голова стукнулась о дверцу, и он, бесчувственный, сполз под сиденье.
– Вот и ладненько, – удовлетворённо проговорил Егор, – теперь не проболтаешься. Наверное, после этого тебе первую группу инвалидности дадут. Ну что, сынки, поиграем? – крикнул он, глядя в зеркало на своих врагов в "Жигулях", и стал присматриваться к небольшим посёлкам, мелькавшим по обеим сторонам дороги. "БМВ" цепко держался за неровную дорогу, и на большой скорости его почти не трясло. Егор наслаждался быстрой ездой, как красивой женщиной – так же захватывало дух и сжималось от возбуждения сердце. Если бы не обстоятельства, он бы укатил так в свою Самару, а там бы уж точно нашёл где спрятаться и от милиции, и от преследователей. Он не знал, есть ли у них оружие, но не хотел рисковать. Свой пистолет он держал в сейфе на работе, и его уже наверняка нашли. Если те, из "Судьбы", вооружены, то сталкиваться с ними в открытую бесполезно – повяжут в момент, и не пикнешь. Нужно суметь пользоваться относительной свободой и извлечь из неё все, что можно: пока за рулём – он на коне. И тут он вспомнил про свой радиотелефон.
– Болван! – только и сказал Егор сам себе, открывая бардачок и доставая из него трубку.
Только в прошлую пятницу Валера буквально навязал ему этот телефон, сказав, что это нынче модно и престижно Егор тогда посмеялся над наивностью друга, закинул телефон в машину и тут же забыл про него. Но слава богу вспомнил сейчас. Он набрал Балерин домашний номер, зная, что тот раньше десяти на работе не показывается, и через минуту услышал голос приятеля.
– Слушаю, – пробурчал тот недовольным сонным голосом.
– Валера, братан, это я, Егор, – быстро заговорил он. Валера, словно что-то понял, уже совсем иным голосом перебил его:
– Ты где, братишка? Ты что натворил? И на что тебе та лярва сдалась? Других, нормальных баб, что ли, мало? Хоть бы следы замёл…
– Тебя не прослушивают? – спросил Егор.
– А хрен их знает, все может быть. На всякий случай, не говори, где ты.
– Окей. Слушай внимательно. Я никого не убивал и не насиловал – ты меня знаешь. Меня крупно подставили.
– Кто?! Ты только намекни, мы с ними сами разберёмся, братишка.
– Не могу пока, боюсь, что там все схвачено и с ментами. У меня тут один товарищ спит, его нужно будет разговорить, и он все разъяснит. Но это тоже пока невозможно. Слушай, Валер, найди фирму под названием "Судьба"…
– "Судьба"?
– Да, ты не ослышался. Только не лезь туда с ломом, потому что они сейчас тоже нас слышат.
– Как это?
– Они мне в машину "жучок" запихнули и сидят у меня на хвосте. Если ты прямо сейчас туда поедешь, то там только одни бабки старые торчат и ещё один тип. Накрой их, только смотри аккуратнее. Возьми хоть кого-нибудь из них. Они тоже к убийству причастны. Это где-то в Жулебино, но точно я не знаю. Успей попасть туда до ментов.
– Все понял, братан, будь спок, все сделаем. Держись, а то без тебя мы контракт потеряем. У тебя все?
– Вот ещё что, на всякий пожарный: если меня все-таки замочат эти оглоеды – запомни адрес: Суворовский бульвар, дом двадцать три, квартира четыре. Там моя знакомая живёт, Светлана. Если что, то найди её и передай, что я её люблю, лады? Но только если меня угрохают или посадят.
– Все записал, Егорка. Надеюсь, менты тоже. Больше никому из наших не звони, а то засадят за укрывательство. Попытайся сам все расхлебать.
– Окей, – сказал Егор и отключил телефон.
Теперь на душе стало немного спокойнее. Менеджер, скотина, не врал, а жаль. Он уже проехал километров пятнадцать, пора начинать действовать. И что в Светланиной душе такого, что люди из-за неё с ума посходили? Зачем она им сдалась? Идиотская ситуация: носишь в себе такое богатство и даже не знаешь, что оно из себя представляет! Обидно, черт побери. Хорошо хоть помогла ему из той тёмной комнаты выбраться, а то бы сейчас уже бабки из его яиц небось яичницу жарили.
Он сбросил скорость и свернул с Рязанской трассы на просёлочную дорогу, ведущую к стоящей неподалёку деревне. Гады, ехавшие метрах в ста за ним, сделали то же самое Егор рассчитывал на то, что в деревнях жизнь начинается рано и на улицах должны быть люди. Не станут же, в самом деле, эти придурки его убивать при свидетелях. Въехав в посёлок, он медленно повёл машину по центральной улице между старыми, облезлыми домишками. Жителей не было видно. Судя по всему, их или вообще не было, или они ещё спали. "Проклятые реформы, – подумал он со злостью. – Даже колхозники без работы остались". Он притормозил, чтобы не раздавить перебегающую через дорогу обезумевшую курицу, и тут увидел в глубине двора молодую женщину в сарафане. Она кормила гусей, а у сарая копался с разобранным мотоциклом какой-то мужик, видимо, муж. Егор не раздумывая подрулил к резному палисаднику и, не глуша мотор, вышел из машины, заметив краем глаза, что "жигуль" остановился за три дома от него и все преследователи сидят в машине.
– Здрасьте! – сказал он, входя в калитку с приветливой улыбкой на лице.
– Добрый день, – улыбнулась женщина, с любопытством рассматривая незнакомца.
– Привет, – пробурчал мужчина, с интересом уставившись на "БМВ", сверкающий полировкой на улице. – Что скажешь?