Дмитрий в очередной раз подумал, что красиво жить не запретишь. Вот побывали бы они хоть раз в глубинке, например в той же Сосновке, радовались бы уже тому, что еда вообще есть. А при таком образе жизни, который ведут эти богатеи, конечно, и диету можно выбирать, не отказывая себе в посещении дорогих ресторанов. Потому что разговор уже перескочил на специализированные рестораны, где в меню при каждом блюде указываются калории. Войцеховская спросила, посещает ли он такие рестораны. Пришлось признаться, что нет, хотя хорошо было бы и в этом вопросе показать себя продвинутым человеком. Но беда в том, что она непременно спросила бы, какому ресторану он отдает предпочтение. А Дмитрий не знал ни одного.
- Я люблю средиземноморскую кухню, - ответил он, зная, что она полезна для здоровья. И если он не соответствует своим собеседникам в диетических пристрастиях, то они хотя бы оценят его любовь к здоровой пище.
- О, я тоже сторонник этой кухни! - воскликнул Войцеховский.
Вот и ладненько, чем больше общего с новыми знакомыми, тем больше доверия он у них будет вызывать.
Но на сытый желудок разговор о еде показался соседям по купе не очень актуальным, перешли к новостям в мире искусства. Дмитрий выслушал довольно подробный отчет о выставке картин современных художников в Вильнюсе, ради которой Войцеховские и предприняли свое нынешнее путешествие.
- Некоторые местные художники очень интересны, самобытны. Мы хотим устроить выставку-продажу их картин у себя в галерее. Но это будет не раньше октября. Сейчас же масса дополнительных проблем - с границами, таможнями… Если вам интересно, можем вас пригласить.
Лариса Владимировна увлеченно щебетала, а ее муж углубился в книгу в суперобложке. Дмитрий заметил на корешке название "Антонио Гауди". Как же ему хотелось продемонстрировать свою осведомленность и небрежно обронить, что тоже ценит творчество великого испанского архитектора. Но кроме того что он прославился именно в Барселоне, ничего на память не приходило. Такими скудными знаниями о великой фигуре не блеснешь…
После небольшой паузы Войцеховская предложила:
- Не хотите посмотреть лучшие работы, которые мы отсняли на выставке? - и протянула цифровой аппарат Дмитрию. Он с заинтересованным видом просмотрел снимки и сделал заключение:
- Это, конечно, лучше видеть в оригинале и в натуральную величину. Думаю, и эффект восприятия будет иным.
- Ну, это несомненно. Фотографии не передают истинный колорит и богатство красок…
Остаток вечера перед сном провели каждый за своей книгой. Дмитрий почувствовал усталость, и его стало клонить ко сну.
- Пожалуй, я уже лягу, - извиняющимся тоном сказал он своим соседям и пожелал им доброй ночи. Отвернувшись к стене, он уснул сразу и проснулся уже только утром. Войцеховские встали еще раньше. Оба выглядели свежими и отдохнувшими, и опять Дмитрий заметил, что их благополучие просматривается в каждой детали: и в том, что они переоделись в свежую одежду, и в том, что запах парфюма был изысканным и дорогим. Они пили ароматный кофе с печеньем и, заметив, что он открыл глаза, пригласили позавтракать вместе.
- У проводницы есть очень неплохой кофе, рекомендуем.
Дмитрий достал из чемодана очередную свежую сорочку и прихватил с собой в туалет несессер, предварительно положив его небрежно на покрывало, чтобы соседи видели, что и он не лыком шит. Этот несессер ему подарила Ольга, женщина, которая рассчитывала на то, что станет его женой. И если бы не ее постоянное желание подчинить его, наверное, так бы и случилось. Когда-нибудь… Но грех жаловаться, он в полной мере сумел воспользоваться ее связями, комфортом уютной квартиры и дорогими подарками, которыми она буквально засыпала его, хотя он ни о чем и не просил. Просто небрежно принимал их и каждый раз говорил: "Дорогая, мне очень приятно, но зачем так тратиться?" На память об Ольге остались всякие приятные мелочишки, и этот набор из Парижа в том числе.
Через час поезд должен был уже подойти к Москве. Дмитрий позвонил по мобильному и солидно сказал:
- Машину не подавай, я в метро подъеду. Не хочу, чтобы мы в пробках застряли… У нас и так времени в обрез.
Эти слова были предназначены для Войцеховских. На самом деле телефон, который он набрал, был его собственный.
Войцеховские тут же предложили:
- За нами приедет машина, можем вас подбросить, - и Дмитрий понял, что усилия его не пропали даром. Галерейщики у него на крючке.
- Благодарю вас, но вынужден отказаться. Сейчас меня выручит только метро… Если бы вы знали, какая ценность хранится в этом чемодане! - не удержался и прихвастнул он.
- Это то, за чем вы ездили в вашу важную поездку? - глаза у Ларисы Владимировны загорелись любопытством.
- Так и быть, покажу. Поскольку самому не терпится еще раз полюбоваться.
Он открыл чемодан и достал упакованные в холщевую ткань иконы.
- Ах! - только и воскликнула Войцеховская, благоговейно перекладывая их и всматриваясь в темные лики святых.
Вадим Борисович наклонился над иконами, и когда поднял глаза, Дмитрий понял, что не ошибся. Да, отец Георгий был прав, когда говорил о ценности икон.
- Это Спас Нерукотворный… Похоже" Строгановская школа… Семнадцатый век.
В его глазах Дмитрий прочел и зависть, и изумление, и восхищение.
- А Богородица и Николай-угодник восемнадцатого века. Вы их хотите себе оставить или собираетесь выставить на продажу?
Дмитрий почувствовал некоторую гордость: ему не сказали - продать, а выставить на продажу. Так коллега говорит с коллегой. Равный с равным.
- Выставлять на продажу я пока не собираюсь. Пусть поживут у меня. Хотя коллекционирование икон не входит в сферу моих интересов.
- Спас Нерукотворный написан на липовой доске, - легонько постучал ногтем по тыльной стороне иконы Вадим Борисович. - И если она принадлежит руке известного художника Симона Ушакова, то это большая удача. Знаете, в чем его отличие от традиционной иконописи того времени? Не выходя за рамки правил иконописания, он стремился к более реальной передаче человеческого лица и фигуры. Отсюда некая двойственность в его искусстве.
- Так он иконописец-первопроходец в стремлении к реализму?
- Один из первопроходцев, если можно так сказать об иконописце. Я вам настоятельно советую обратиться к экспертам. По-моему, вы вытащили очень счастливый билет!
Дмитрий бережно завернул иконы и спрятал их в чемодан. Щелкнули замки. Поезд замедлил ход и стал подползать к Белорусскому вокзалу.
- Ждем вашего звонка и приглашения в гости, - протянула свою холеную руку Лариса Владимировна. Дмитрий наклонился и прикоснулся к ней губами. Последний момент самый запоминающийся, - он это знал из опыта.
Попрощались, и Дмитрий первый вышел из вагона, быстро зашагав к входу в метро. Сумку с вареньем он оставил в багажном ящике. Не хотелось, чтобы его видели обвешанным багажом, как обыкновенного обывателя. Он деловой человек, который возвращается из деловой поездки.
Он не слышал, как Вадим Борисович задумчиво произнес, глядя ему вслед:
- А ведь Спас Нерукотворный явно храмовая икона.
- Это ни о чем не говорит, - пожала плечами Лариса. - В деревнях, когда в послереволюционные годы сносили храмы, некоторые жители уносили иконы по домам, спасая их от рук варваров. И это просто счастье, что они сохранились… Кстати, как он тебе, наш новый знакомый?
- На первый взгляд производит приятное впечатление. Но я бы не стал сразу очаровываться им, хотя он человек довольно образованный и манеры у него приятные.
- А я и не очаровываюсь, - улыбнулась Лариса Владимировна, разгадав скрытую ревность в словах мужа. - У меня к нему сугубо деловой интерес.
- Сначала надо увидеть его коллекцию, - резонно заметил Войцеховский.
- Нет, дорогой. Сначала мы должны добраться домой, принять душ и наконец уединиться. Я уже истосковалась по тебе.
Вадим Борисович довольно хмыкнул. При внешней холодности жены она в постели позволяла себе полное раскрепощение. И это его всегда радовало. За шесть лет брака они еще не успели надоесть друг другу. Для него это было загадкой, потому что в прежних браках его страсть улетучивалась чуть ли не в первый год. И с первой женой он все-таки дотянул три года, а со второй расстался уже через год. Брак без любви он считал пустой тратой времени.
4
Дмитрий не стал доставать ключ из кармана, он знал, что Алина уже дома, поэтому позвонил условным звонком - двумя длинными и одним коротким.
Он услышал за дверью топот, потом секундную заминку - рассматривает его в глазок, и только после этого зазвенела цепочка. Алина, когда оставалась одна дома, всегда запиралась на цепочку. Такой у нее был пунктик. Поначалу это даже смешило Дмитрия, потому что цепочка была ненадежная, довольно тонкая, ее запросто можно было перекусить кусачками, если бы у кого-то возникло такое желание. Дмитрий и говорил Алине об этом не раз, но она упорно твердила, что только так чувствует себя защищенной.
Был у нее в детстве случай, когда она испугалась до смерти, то есть была уверена, что наступили последние минуты ее жизни. Тогда ей было шесть лет. Родители уехали в гости и впервые оставили дочку одну, строго приказав к двери не подходить и никому не открывать. Мама, человек эмоциональный и с большим творческим воображением, в красках описала, что бывает, когда непослушные дети открывают чужим двери. А чужие бывают очень хитрыми, они умеют через дверь своими ласковыми разговорами обмануть детей и те нарушают родительский запрет. И тогда… Алина представила нечто ужасное и решила к двери вообще не подходить. Спустя час после отъезда родителей в дверь позвонили. И звонили, и звонили несколько раз с небольшими перерывами. Алина забилась в угол комнаты и тихо рыдала, обняв кота Мурзика, как единственного защитника своей хрупкой жизни, которая держалась буквально на волоске. Потому что за дверью вдруг раздался незнакомый, очень страшный хриплый голос: "Девочка, а девочка, открой, я все равно знаю, что ты дома". Алина уже совсем умирала от ужаса, но страшному человеку наконец надоело стоять под ее дверью и он ушел. Она слышала его шаркающие шаги, лязг двери и скрежет - с таким звуком обычно работал механизм их лифта.
Родители застали ее в полуобморочном состояния спустя четыре часа. Захлебываясь в плаче, Алина рассказала, как в дверь ломился страшный дядька. Испуганная мама позвонила своим родителям и вдруг услышала от отца, уже старого человека, мог бы быть и поумнее в свои зрелые годы, что пока его дочь с зятем веселились в гостях, он не поленился и потащился через весь город - решил проверить, послушалась ли внучка наказа родителей. Проверил… С тех пор Алина до седьмого класса боялась оставаться одна, приходилось просить бабушку, другого дедушку, потому что этот впал в немилость Алининого папы и его принимали неласково и только вместе с бабушкой. Но страх навсегда поселился в душе Алины, уже даже не тот, дикий и неуправляемый, а подспудный, напоминающий ей, что дверь должна быть закрыта на все запоры.
Дмитрию она не рассказывала о своих детских страхах, не тот он был человек, которому были бы интересны все ее переживания. Пускай посмеивается, - думала она, в очередной раз закрываясь на цепочку. Но она хочет быть уверена, что в собственном доме находится в полной безопасности.
Дмитрий нетерпеливо топтался на коврике, наконец дверь распахнулась, и Алина повисла у него на шее с радостным воплем:
- Приехал! Наконец-то!
Дмитрий пытался скрыть свою радость за показной сдержанностью, но с губами справиться никак не мог - они просто сами разъехались в улыбке.
- Ну ты прямо будто год меня не видела!
Она уже втащила его в прихожую и стала быстро целовать, из чего он сделал вывод - действительно соскучилась. А ведь в разлуке были всего пять дней.
- Ну и как съездил? - ее взгляд упал на его чемодан. - Ух ты, какой шикарный! Дорогой, небось!
- То, что в чемодане, еще дороже, - похвастался Дмитрий.
Из кухни вкусно пахло, и он почувствовал, что голоден.
- Ты меня сначала накорми, а потом уже расспрашивай.
Дмитрий легонько отстранил рукой Алину и пошел в ванную мыть руки. Но не тут-то было. Она пристроилась сзади, тесно прижалась к нему, обхватив его двумя руками за пояс и жарко зашептала на ухо:
- Я так скучала…
- Да брось, - сделал вид, что не поверил ей Дмитрий. - Наверняка, менты косяками к тебе приходили. Ну, признавайся, кого без меня приводила, паспортистка ты моя?
- Желающие, конечно были… - кокетливо захихикала Алина. - Но я другому отдана и буду век ему верна.
Дмитрий повернул голову и тут же почувствовал на своих губах ее нежные, податливые губы.
- Так дело не пойдет, дорогая, мужчину сначала покормить надо, поскольку он с дороги. А потом уже соблазнять…
Алина разочарованно вздохнула. У нее на этот счет были другие планы, и она не сомневалась, что Димочка пойдет у нее на поводу. Алина решила капризно надуть губы, чтобы он понял - такой расклад ей не нравится. Но Дмитрий уже направился в кухню и уселся за стол.
Ел он с аппетитом и даже причмокивал от удовольствия.
- Как всегда, просто супер!! - решил похвалить стряпню Алины Дмитрий. - Ну, как у тебя? Какие новости? - спросил, отвалившись от стола.
- Ой, забыла сказать. Вчера такое было… Из сыскного агентства приходил один тип по поводу свидетельства о смерти Афанасьевой.
- А чего вдруг он заявился? - удивился Дмитрий. - Бумаги-то в порядке…
- Старуха вернулась из деревни и под своей дверью чуть дуба не дала, когда замок открыть не смогла. А тут еще соседи: дескать, а мы вас уже и схоронили. В общем, она в милицию ходила. Но ее бортанули. Как в анекдоте: умерла так умерла. Ты же знаешь районных ментов…
- На то и рассчитывали, - промокнул губы салфеткой Дмитрий. - Ну и дальше что? Сыскарь откуда взялся?
- Афанасьева в агентство отправилась. Ее соседи надоумили. Может, с ней и ходили, сама бы она ни за что не догадалась. Воропаев мне звонил потом, спросил, выписана ли Афанасьева из своей квартиры. Я подтвердила, что да, по факту смерти. Сама свидетельство о ее смерти видела А после обеда уже сыскарь пришел. Ой, боюсь я, Димочка. Вдруг они что-то нащупают? Мужик такой дотошный…
- Не волнуйся. Ничего они не нащупают. Этот бабкин внук - как его там? - позабыл я уже…
- Аркадий, Афанасьев, - подсказала Алина, убирая со стола тарелку.
- Да, этот самый Аркадий… Вряд ли они его найдут. Мы и сами не знаем, где он околачивается. Виталик ему деньги дал - и все. К нам никаких претензий.
- А если он опять объявится?
- Ну и что? Квартиру он приватизировал. Виталик же ему помогал в этом. Документы ему сделал. Деньги дал. Мы же предлагали ему - либо комнату в коммуналке, либо деньги наличными. От комнаты он сам отказался. А дальше его проблемы. Если он их все пропил, то и хрен с ним. Что, жалеть его теперь будем?
- А если опять ко мне придет этот сыщик?
- Стой на своем. Документ видела, потому и подписала. Да и не придет он больше. Что ты ему еще можешь сказать?
- Димочка, но ведь справка о смерти липовая…
- Забудь о справке. У квартиры уже новый хозяин, который ничего о ней не знает. Мы же выбирали покупателя не с улицы, а через агентство недвижимости, через Виталькиного знакомого. Так что новый хозяин тоже не проколется, поскольку не в курсе наших, так сказать, хитростей. А с теми документами, что он купил квартиру, все в ажуре. Давай я тебе лучше покажу, какой улов у меня в этот раз. Кстати, в дороге познакомился с одной парой, владельцами галереи. Фамилия у них такая шляхетская - Войцеховские.
- Как это - шляхетская?
- Мажорская…Такие они все на понтах! Аристократы, блин. Хочу им тетушкину коллекцию картин показать. А там видно будет…
- Может, не надо чужих людей в ее квартиру приводить? - засомневалась Алина.
- А она и не узнает. Ей еще семь дней по Европам путешествовать. Кстати, ты цветы поливала у нее?
- Да, конечно, через день ездила. Ну показывай скорее, что там у тебя.
Дмитрий раскрыл чемодан и выложил иконы на диван. Алина довольно равнодушно посмотрела на них.
- Старые какие…
- Не старые, а старинные. Да, Алина, тебя сколько ни просвещай, никакого толку.
- Ну не разбираюсь я в этом старье, что ж теперь? - не обиделась Алина. - Зато поняла, что раз старинные, значит, дорогие.
- Ну хоть это до тебя доходит, - с досадой ответил Дмитрий, продолжая любоваться на иконы.
- Димочка, - стала ластиться к нему Алина, - а если мужчина уже накормлен, тогда уже можно?
Дмитрий снисходительно стиснул ее в своих объятиях.
- Конечно, хотелось бы, чтобы ты как-то развивалась всесторонне, а не в одном узком направлении… Ну да ладно, раз у тебя способности по части траха вполне на высоте, простим тебе твою необразованность.
- Между прочим, у меня юридическое образование, - решила обидеться Алина.
- Заочное… - хмыкнул Дмитрий и тут же увлек ее в спальню, где ей и пришлось доказывать свой один-единственный талант.
Потом они немного вздремнули, и отдохнувший Дмитрий решил позвонить своему приятелю Виталику Козлову.
- Алин, не хочешь по магазинам прошвырнуться? - предложил он любовнице и вытащил из кармана бумажник.
- Ой, хочу! - обрадовалась она, поскольку Димка ее не особо баловал. Ей вообще иногда казалось, что он элементарно использовал ее, поселившись у нее в квартире и не делая никаких намеков на законное оформление отношений. Но она ему все прощала, потому что влюбилась так, как ни в кого до этого. Хотя опыт у нее был немалый. И если бы она вздумала рассказать Димочке, сколько хаживало в ее уютную квартирку "военных, веселых здоровенных", то он несомненно поразился бы ее аппетиту.
Алина собиралась недолго, не терпелось вырваться в магазины с немалой суммой. Димочка отвалил ей двадцать тысяч. Может, это он так делает намек на будущую совместную жизнь с печатью в паспорте? Ведь чем больше мужчина вкладывает в женщину, тем она становится для него дороже в самом прямом смысле слова.
Дверь за Алиной захлопнулась, и Дмитрий сразу набрал номер телефона друга.
- Я уже вернулся, так что можем встретиться. Приезжай к Алине, покажу кое-что.
Виталик прибыл уже через сорок минут. Невзирая на свою довольно солидную комплекцию и уже не юный возраст, он как был Виталиком в школьные годы, так и оставался им для всех своих друзей.
- Ух ты! - воскликнул он, когда зашел в комнату и увидел расставленные на диване иконы. - Это я понимаю! Ну ты молодец, мужик.
- Я свою миссию выполнил. Как там наш оптовик Сережников?