Не остановить потока слов,
Всегда закладывать готов,
Готов уехать навсегда.
Но не пускают, вот беда.
Это про дежурного РОВД москвича Лаптина. Подумав, Синегоров исправил "закладывать" на "докладывать". Все-таки праздничная газета.
Усы мушкетера, походка бретера.
Немного похож на одного актера,
Нарушать ПДД не даст никому.
Хоть в схватку придется вступить самому.
Само собой сложилось про опера ОБЭП Багулина, вместе с которым Синегоров месяц назад задерживал двух пьяных мужиков, пытавшихся сначала удрать на машине, а потом полезших в драку.
С законом строгим он на "ты",
В делах не терпит суеты,
В решеньях быстрый, как Ньютон,
Но всё же всем доступен он,
В принципе это прокурор, но пусть каждый про себя думает, ухмыльнулся Синегоров.
Гитлера поза, динозавра фигура -
Вот это типаж, вот это фактура.
Вспомнился вдруг начальник отдела. Но эти строчки в газету Матвеич вносить не стал. Зачем обижать человека под Новый год.
Тут же не отрываясь от стола Матвеич написал несколько адресных поздравлений-пожеланий, подборку новогодних снов, пару новых анекдотов. Через полтора часа стенгазета была полностью готова.
Следующий день принес неожиданный подарок. На посту ГАИ при осмотре автомашины Бидоева сотрудниками ДПС было обнаружено и изъято два килограмма промышленного золота.
Довольный начальник РОВД, положив телефонную трубку, улыбаясь во весь рот, говорил Синегорову:
- Видал, не только вы золото изымаете. В УВД я уже доложил, давай дальше раскручивай, Бидоева допроси, откуда золото, и в камеру; ну, сам знаешь.
- А откуда мы знаем, что это золото? - огорошил его Синегоров.
- Ну ты что, как? Я уже доложил. Да что мы золото от другого металла не отличим? - возмутился Ершов.
- Зря поторопился, теперь УВД не отвяжется. Экспертизу же не делали, а насколько я знаю, металл лежал в багажнике машины почти открыто, так золото не возят. Я сейчас опрошу Бидоева, а Захарченко быстренько отвезет металл на экспертизу, и через час-полтора будем знать, аурелиум или что другое.
Синегоров знал что говорил. Чтобы изъять два килограмма золота, надо очень хорошо поработать, и не один месяц, а чтобы вот так, на блюдечке…
Отправив Захарченко с металлом в УВД, он вызвал к себе Бидоева. Тот зашел в сопровождении сержанта, спокойно поздоровался и сел на предложенный стул. Попросив разрешения, закурил.
- Что, не первый раз в милиции? - спросил Синегоров.
- Приходилось бывать, что здесь такого, - спокойно ответил Бидоев.
- Так что у вас в багажнике было?
- А-а, это? Так это бронза, - усмехнулся задержанный.
- Зачем вы ее возите?
- Как сказать, просили меня достать бронзы, то ли для таблички, то ли статуэтку делать, вот я и раздобыл немного, да не успел отдать.
- А кто просил?
- Вот я и говорю, не успел отдать, замотался, а он уже уехал на материк, так вот и валяется в багажнике.
- А может, вы продать хотели?
- Да кто ее купит?
- Нет, не бронзу, а золото, - уточнил Синегоров, в упор глядя на задержанного.
Тот отвел взгляд и снова усмехнулся:
- Какое золото?
- Вот я и говорю: бронзу по цене и под видом золота, - продолжал Синегоров.
- Чтобы голову оторвали?
- А все-таки, где взяли и по какой цене?
Бидоев твердо стоял на своем. Через час позвонил Захарченко и доложил результат экспертизы коротко и ясно:
- Два килограмма бронзы!
Извинившись перед Бидоевым, Синегоров распорядился отпустить его и пошел к начальнику. Ершов пребывал в прекрасном настроении: скоро Новый год, показатели хорошие, ЧП нет, а тут под занавес два килограмма золота, да к тому же не этот самоуверенный и независимый Синегоров изъял. Тут-то и ошеломил его Матвеич.
- Не может быть, я же сам смотрел, - недоумевал Ершов.
- Сам смотрел, эксперт тоже сначала подумал, что золото, и только экспертиза определила, что это бронза, - "утешил" его Синегоров.
- Черт возьми, я уже в УВД доложил, - сокрушался начальник.
Вечером, разглядывая слитки бронзы, Синегоров пытался вспомнить, где он уже видел такое. Но предновогодняя суета, а затем праздники выветрили у него из головы и бронзу, и Бидоева.
Где-то через четыре месяца ему случайно стало известно, что некий бойкий мужичок по кличке Балдуин по пьяной лавочке проговорился, как он продал пару килограммов бронзы.
- Балдуин, Балдуин, он же с Гикаловым постоянно терся, - сразу вспомнил Захарченко, когда Синегоров спросил его по этому поводу.
- Вот-вот, а такую бронзу мне как раз как-то Гикалов и показывал. Теперь понятно, что к чему?
- Ты думаешь, это гикаловская работа? Он же тогда опером у нас работал, - засомневался было Пал Палыч.
- Именно, что опером. И хорошо знал, что Бидоев потихоньку скупает металл. И впарил ему через Балдуина два килограмма бронзы.
- Во артист. Куда же он деньги дел? Вечно занимал.
- Как пришли, так и ушли. Давай Балдуина попробуем расколоть.
- А зачем? Бидоев же не будет заяву писать на мошенников.
- Для спортивного интересу!
Через две недели под большим нажимом Балдуин все-таки признался, что было такое. Он действительно продал два килограмма Бидоеву, но его подставил Гикалов, уверив, что это золото, иначе бы он на такую аферу не согласился. За это и убить могут. В разговоре Балдуин проговорился, что был кто-то и третий, кто посадил его на самолет и отправил на полгода в Хабаровск. Но кто это был, старый пройдоха так и не сказал.
Впрочем, Синегоров и сам догадывался и только головой покачал. Они с Захарченко еще не подозревали, что скоро столкнутся с Гикаловым на золотой дорожке.
Варнаки
Март на Колыме - еще зима. Морозы, правда, уже пошли на убыль. Солнце глядит повеселей. Еще полтора-два месяца, и можно выезжать на участки старательских артелей. Матвеич - начальник валютного отделения РОВД - задумчиво глядел на замерзшее окно в своем уютном кабинете. "Снегу сколько навалило, лыжню мою на сопке занесло совсем, но к субботе, конечно, прочистят".
Матвеич - заядлый лыжник и практически с начала ноября по 10 мая не пропускал выходного дня, обычно воскресенья, чтобы не пробежать 15–20 километров по молчаливому замерзшему лесу.
Обильный снегопад мешал запланированному выезду в тайгу на ручей Чаглинах. Матвеичу, наверное, птички настучали, что там в избушке проживают два или три человека явно не охотники, и чего там охотникам делать, значит… ну конечно "хищники". Делают пожоги, поставили полубочку и моют себе потихоньку. Задача представлялась простой: выехать на "Урале", по трассе всего 350 километров, а дальше по тайге всего около 30-ти. Можно доехать до самой избушки, зимой никуда не убегут. Но снегопад… "Маяк" тут же, откликаясь на мысли, зашелся голосом Наны Брегвадзе: "Снегопад, снегопад…"
Дверь распахнулась, и в кабинет вошел Пал Палыч, старший опер, правая рука и друг Матвеича. Жизнерадостно улыбаясь, громко спросил:
- Ну, что сегодня будем делать?
Матвеич хмуро ответил не в том духе: мол, если тебе делать нечего, то увольняйся, намекая, что самому пора проявлять инициативу, а не ждать мудрых ЦУ.
- Вот так всегда, - не смутился Пашка, - я же имел в виду, не поедем ли куда-нибудь. Если нет, то мы с ребятами машинами займемся, надо "уазик" подшаманить, да и "шестерку" тоже.
- А что с "Уралом" ивановским?
- Да все нормально, он сейчас дома, можно взять в любое время, да Иван и сам может с нами поехать.
- Это, конечно, здорово, да вот видишь снегу сколько навалило, а нам бы так пригодился показатель по "хищникам" еще до начала промсезона.
- Так весь сезон впереди - успеем.
- Сезон-то сезон. Ты что, не знаешь, что в нашем районе "хищников" практически не бывает, это тебе не Сусуман.
- Поедем опять в соседний район.
- Это когда же мы ездили, ты на карту посмотри, а лучше не смотри, ручьи-то в тайге все одинаковые, а на нем же не написано, как он называется и в каком районе течет, как раз, может, на границе районов.
Пашка, утробно хохотнув, спросил:
- А Чаглинах в нашем районе?
- Ну конечно, смотри, вот этот ручей, вот здесь где-то избушка, здесь вторая избушка, а граница видишь где. А вот, кстати, посмотри - как ручей называется?
- Вот это да - Матвеич!
- То-то и оно, а вот "Пал Палыча" я до сих пор не нашел.
- Будем искать.
- Будем, а где, кстати, Андрей и Витька?
- Андрей на встречу с человеком уехал, а Витька здесь крутится.
- Не в коня корм.
- Да-а, опером родиться надо.
- Может, телевизор включим, Матвеич?
- Я же тебе тысячу раз говорил: после 18 часов можешь хоть до утра смотреть, а днем нет, иди лучше списки старателей изучай.
Тут дверь приоткрылась, и показалась голова Юры Сергеевича. Оглядевшись, зашел и он сам. Валютчики уже привыкли к этой манере следователя Пимова и уже даже не шутили по этому поводу.
Для них Юрий Сергеевич, который был на год младше Пал Палыча, - лучший следователь РОВД. Во-первых, мужик, тогда как в последнее время следственные подразделения заполонили женщины, которых, по мнению Матвеича, на пушечный выстрел нельзя допускать к оперативной и следственной работе.
Во-вторых, никогда не умничает и всегда выслушивает советы и сам спросит, когда не знает, что выгодно отличало его от молодых следователей прокуратуры.
Юра с ходу начал жаловаться на свою несчастную судьбу:
- Опять дали дело дохлое, где их искать, что делать?
Пашка грубо оборвал его:
- Хватит придуриваться, лучше расскажи, где вчера гулял.
Матвеич, проявляя участие, спросил:
- А что за дело?
- Да, это же, знаете, что убийство было на Баранке неделю назад?
- Знать-то знаем, ну и что, нашли убивцев?
- В том-то и дело, что ни хрена не нашли, ушли куда-то, где их искать, глухарь будет.
Матвеич вспомнил, что слышал по этому делу. Где-то неделю назад поступила ориентировка о пропаже жителя Магадана, выехавшего на своем автомобиле на трассу. Машину нашли в заброшенном поселке Баранка, что в 350 километрах от Магадана. Живший там в одиночестве дед ничего объяснить не мог, видимо, боялся. Но картину происшедшего составили и без него. Знали, что кроме деда в поселке иногда появлялись двое бродяг, которые летом подрабатывали в артелях, а зимой бичевали. Одного прозвали Мизгирь, другого Сучок.
Видимо, магаданец подвез их откуда-то с трассы до Баранки, и здесь они его застрелили из малокалиберной винтовки, а машину сожгли. Но дед сказал, что они ушли, куда - неизвестно.
- Слышь, Матвеич, давай райотделовский вездеход возьмем на Чаглинах, - вдруг меняя тему, сказал Пашка.
- Да Ерш хрен его даст, бережет на царскую охоту.
- Нам же его предназначали, а мы им ни разу не воспользовались.
- Ты что, Ерша не знаешь?
Как же, Паша хорошо знал начальника райотдела: Ерш не вмешивался в дела Матвеича, но ничем и не помогал.
Юра заинтересованно спросил:
- Опять куда-то собрались? Меня возьмете?
Команде Матвеича все завидовали, их независимости, частым поездкам в тайгу, сплоченности, результатам работы.
- Собирайся, через неделю-полторы поедем. Сможешь?
- Так, а куда все-таки?
- Смотри, вот на карте, видишь?
- Мужики, так это возле Баранки!
- Ну и что?
- Как что? Злодеи-то где-то здесь должны быть. Опера из соседнего РОВД звонили, говорили, что они куда-то в тайгу ушли, как раз в эту сторону.
- А ну-ка. Юра, расскажи подробно по делу, что и как. Я пока чай приготовлю или кофе.
- Давай кофе. В общем там, на Баранке, нашли машину пропавшего мужика, в сарае и труп его нашли, варнаки застрелили мужика, а машину сожгли. Выезжали потом на место ребята из Сеймчана, но злодеев и след простыл. Нигде до сих пор не появлялись.
Матвеич приготовил два стакана кофе, себе и Юре, Пашка в его присутствии старался чай и кофе не пить, так как бесшумно это делать не мог, а фырканья и хлюпанья Матвеич терпеть не мог, о чем прямо как-то и сказал Паше. Юра тоже об этом знал и поэтому старался прихлебывать потише.
Матвеич уже думал, кого брать с собой, когда выезжать, где взять бензин и солярку. Пал Палыч сразу просек, о чем думает шеф, но по своей натуре молчать не мог:
- В общем, Юра, с тебя ящик, и едем, - хлопнул он по плечу следака.
- Давай дуй к Ершу за вездеходом, - отозвался Матвеич, - на такое дело он даст без разговоров.
Юра, забыв про кофе, выскочил из кабинета, и минут через восемь раздался звонок по прямому от начальника РОВД:
- Зайди на минуту.
Матвеич, оставив Пашу в кабинете, направился к Ершову. Начальник отдела брал быка за рога сразу:
- Ну что, Матвеич, поедешь на вездеходе на Баранку? Возьмешь милиционеров ППС, бензин найдем.
- Бензин - это хорошо, но милиционеров не надо, сами справимся, я своих возьму и Пимова.
- Ну как знаешь.
Юра так и подскочил:
- У меня же сроки по другому делу, не могу ехать.
- Да ты нам и не нужен, мешать только будешь, в общем, пошел я собираться, завтра выезжаем.
Матвеич вышел вместе с Юрой уже весь в предстоящей поездке. Надо еще площадку под вездеход найти, его ведь по трассе 300 километров не погонишь. Зайдя в кабинет, собрал все отделение, поставил задачу готовить "уазик", собраться самим и утром в путь. Площадку за оставшееся время, конечно, не нашли, но выручил как всегда безотказный Гладилин, директор одного из предприятий. Выпив с ним по рюмке, Матвеич договорился, что завтра утром подгонят вездеход и погрузят его на гладилинский КАМАЗ. На том и порешили.
Утром все шло по плану. Загрузили вездеход на КАМАЗ и в путь. Снег уже перестал падать, ярко светило мартовское солнце, отражаясь от белой пелены, покрывавшей все вокруг первозданной чистотой. Впереди шел УАЗ. Андрей молча гнал его со скоростью 100 километров в час. Матвеич привычно поглядывал вокруг, высматривая куропаток. Сзади сидел Витька, время от времени бубнивший:
- Андрюха, не гони.
КАМАЗ с вездеходом шли позади.
К двум часам УАЗ подъехал к стану артели "Самородок". На стане в эту пору еще никого не было за исключением механика и двух рабочих. Механик - старый знакомый Михаил - сразу без долгих разговоров предложил теплую комнату, где можно переночевать. Решили подождать КАМАЗ, а потом уж пообедать и двигаться дальше. До избушек оставалось километров 60. Прождав понапрасну два часа, Матвеич понял, что в этот день уже никуда не поедут, и дал команду обедать.
Обедали без настроения, понимали: что-то случилось с КАМАЗом.
"Хорошо, что сильных морозов уже нет, всего где-то градусов 26, - думал Матвеич, - хоть бы до темноты доехали".
Вышел с Андреем покурить на крыльцо, и тут же услышали отдаленное лязганье гусениц.
- Трактор, что ли? - прислушался Матвеич.
- Да нет, это вездеход, - через пару минут отозвался Андрей.
- Что, своим ходом?
- Да вот они!
И точно, с трассы к шлагбауму двигался вездеход. Матвеич с Андреем подошли к нему, подбежал Витька. С минуту никто не показывался.
Затем из кабины вывалился Пашка в шапке на затылке, "уши" которой торчали в разные стороны. Чуть не упав, он выпрямился и на негнущихся ногах пошел к встречающим.
- Ну что, дождались? - сразу начал он громко кричать. - А мы сломались, то есть не мы, а КАМАЗ на двухсотом километре.
- Чего ты орешь как оглашенный? - спросил Матвеич.
- Да он пьяный, Дмитрий Матвеич, - тут же отметил Витька.
- Не пьяный, а чуть выпивший, - отозвался Пашка.
- Какой там чуть, на ногах не стоит, - подтвердил серьезный Андрей.
- Да я в вездеходе двести километров в этом грохоте, а вы "пьяный", ну выпил сто граммов, - чуть тише сказал Пашка, стараясь не глядеть на Матвеича.
С другой стороны кабины показался Будник, серьезный и обстоятельный мужик, механик РОВД. Он был абсолютно трезвый. Улыбаясь, рассказал, что в КАМАЗе масло погнало, и пришлось на двухсотом километре разгружаться и гнать своим ходом. За КАМАЗом из поселка придет другая машина, так что все в порядке. Тут вспомнили про Ивана, не один же Пашка пил.
- Нет, конечно, вон Ванька в будке вездехода спит.
Кое-как разбудили Ивана и пошли в свою комнату. Поужинали и кто где разместились. Андрей с Витькой легли на полу в спальниках, остальные на кроватях. Уснули, решив, что утро вечера мудренее.
Утром все встали отдохнувшие, бодрые, только Иван сразу не разобрал, где он, но, получив нагоняй, все вспомнил, свалил на Пашку, что тот заставил его пить эту гадость, а так он ни-ни, завязал.
Быстро собрались, оставили УАЗ на попечение механика и двинулись по снежной целине в тайгу. Поднялись на перевал: мело потихоньку, следов вокруг не было никаких. Погнали вниз. Будник уверенно работал рычагами, грохот в кабине стоял неимоверный, можно было понять Пашку. За вездеходом поднималось облако снежной пыли. Через час, остановившись, Матвеич провел короткое совещание. Решили подъехать на вездеходе к самой избушке. Если кто и убежит по такому снегу, то по следам догнать ничего не стоит. Вскоре за поворотом показалась избушка. Будник подогнал вездеход к дверям и лихо затормозил. Тут же из будки выскочили Андрей и Витька и заняли позиции по разным сторонам, приготовив автоматы. Подхватив свой АКСУ-74, Матвеич пошел к дверям. Чуть поотстав, в стороне шел Паша.
Но дверь уже тихо открывалась, и в проеме показался человек в шапке и валенках.
Матвеич с ходу насел на него:
- Отойди в сторону. Кто еще там? Ты кто? Быстро отвечай!
Под этим напором, да еще при виде вездехода, вооруженных людей, человек, явно струхнув, затаился на месте и кое-как выдавил из себя:
- Геолог я, а там еще один.
- Что, еще один геолог?
- Нет, не геолог, просто Славка.
- Давай зови просто Славку.
В это время в дверях показался и сам Славка, молодой худой пацан, он сразу заулыбался как-то облегченно и звонко брякнул:
- Здрасьте.
- Ну, здравствуй. Славка. Оружие, золото, наркотики, самогонка, чай есть?
- Чай сейчас будет, а другого ничего нет, заходите.
Зашли в избушку, и здесь Матвеич уже официально представился, а за ним как всегда Пашка. В избушке было довольно-таки чисто, на печке закипал чайник, на столе еще стояли миски с гречневой кашей. Видимо, только пообедали. Спальных мест, как сразу определил Матвеич, было три.
- Так, ну и чем же занимаетесь, где третий?