- Кто где. Вечером собираемся, - сказал Костя и добавил: - Не волнуйся, еще все увидишь, братуха! Не тушуйся!
В течение дня мы встречались со многими людьми.
Потом было еще несколько встреч, тоже на таких же улицах. Но я заметил, что отношения с другими нашими бригадами были далеко не одинаковыми. С одними - весьма дружеские отношения, это было видно по лицу Кости, по их лицам. С другими же - напряженные.
После одной из таких встреч Костя сел в машину, сплюнул и выругался:
- Волки, и все тут!
- Почему волки? - спросил я.
- Потому что ничего хорошего с ними не будет. Зря Старшой с ними шашни заводит. До добра это не доведет! Нутром чувствую - кинут они нас! Каждый сам за себя, папой, хозяином мнит. А мы пока вынуждены с ними цацкаться!..
К вечеру мы с Костей заглянули на одну из фирм. Там, в прихожей, сидели два здоровых парня. Костя поздоровался с ними и спросил:
- Ну как, пацаны, нормально все?
- Пока да, - ответили они.
Пройдя на кухню выпить чашечку кофе, переговорив там с работниками фирмы, мы покинули помещение.
- А кто это? - спросил я у Кости.
- Это наши смотрящие, так сказать, представители. Эта фирма только начала работать. Сам понимаешь, залетает разная братва, пробивает их. Вот наши и сидят там, базарят с залетными…
Мы подъехали к небольшому ресторанчику с баром, в котором уже сидели человек двадцать-тридцать ребят. Костя поздоровался со всеми. Некоторых ребят я узнал - они были утром в баре. Некоторые протянули мне руку. Все ждали приезда Папы.
Папа
Вскоре приехал Старшой. Наш бригадир Толик был со Старшим. Звали его Анатолий Иванович. На вид 40–43 года. Он раньше сидел и имел крепкие связи в уголовном мире.
Старшой сел за свободный столик. К ним стали по одному подходить ребята, как я понял, бригадиры, и о чем-то говорить с ним. Подошел и Толик, что-то сказал. Вскоре он дал знак мне. Я подошел. Старшой улыбался.
- Ну что, Серый, как, освоился с нашей жизнью?
- Ничего, - сказал я смущенно, - жизнь как жизнь.
- Нравится?
- А что тут особо может нравиться? Целый день на колесах…
- Вот видишь - работа, значит, не пыльная. А тебе что, нужно каждый день в разборках участвовать? - хитро подмигнул мне Старшой. - Или по подвалам шастать?..
Все засмеялись.
Я промолчал.
- Ладно, осваивайся. Все будет нормально! - добавил он.
Бригада
- Поедем с нашей братвой знакомиться, - сказал Костя.
Минут через десять наша машина остановилась у знакомого кафе.
- Пойдем со мной!
Мы вошли в кафе и увидели, что за столами сидят человек восемь ребят. Их лица были мне незнакомы. Мы подошли к ним.
- Знакомьтесь, братва. Это наш новый братишка.
- Серега, - представился я.
Я узнал их имена. Это Вадик, Алексей, Димон, Сережа, Славка и другие, всех я пока не запомнил.
Второй день
Сегодня у нас день тренировки. Мы поехали на природу.
Через некоторое время мы доехали до Битцевского парка. Вадик вышел вместе со мной, закрыл машину, потом вдруг стукнул себя по лбу и сказал:
- Ох черт, забыл! Ты подожди меня, сейчас я достану кое-что… - и пошел обратно. Я увидел, как он, открыв машину, достал из задней колонки какой-то предмет, завернутый в бумагу. Он подошел ко мне:
- Пойдем в лесок погуляем!
Мы стали углубляться в парк. Нашли совершенно пустынную полянку. Народу не было, время пять вечера. Вадик огляделся по сторонам.
- Слышь, ты стрелять умеешь? - неожиданно обратился он ко мне.
- В армии стрелял, ты же знаешь…
- Из чего стрелял-то? Из "калашникова" небось?
- Да.
- А из "ПМ"?
- Что это такое?
- Из пистолета "макаров" не стрелял?
- Нет.
- Иди ставь бутылку, - сказал мне Вадик.
Я подошел к березе и поставил на пенек бутылку.
- Вот смотри, - Вадик быстро достал из свертка пистолет, - это пистолет "макаров". Вот видишь, какой он? Достаточно простое оружие. Заряжается вот так, - и Вадик передернул затвор. - Целишься… и плавно нажимаешь на курок.
Прогремел выстрел.
- А вот теперь - смотри дальше, - продолжил обучение Вадик. Из другого кармана он достал длинный цилиндр черного цвета. - Это глушитель. Я его вот так надеваю… - Он быстро навернул на ствол глушитель. - И теперь, как ты видишь… - Он снова нажал на курок. Раздался негромкий хлопок. - Это и есть выстрел с глушителем. А теперь держи, стреляй сам! - И он передал мне пистолет и несколько патронов.
- Тебе Толик сказал, чтоб ты меня стрелять научил? - спросил его я.
- Откуда знаешь?
- Догадался.
- А как же! В нашем деле надо уметь стрелять! - сказал Вадик.
Стреляли мы минут тридцать-сорок. Вскоре я показывал неплохие результаты. Стрелять было довольно просто. При выстреле я старался левой рукой придерживать рукоятку пистолета, чтобы он не уходил в сторону.
Вадик хвалил меня:
- Молодец, молодец, красавец!
После стрельбы мы тщательно обернули пистолет и пошли к машине. Теперь Вадик поднял заднюю колонку и, не скрываясь, положил туда пистолет.
- А зачем ты его в колонку кладешь?
- Менты никогда в колонку не лезут. Нельзя класть в бардачок, под сиденье и в прочие места - менты первым делом туда шныряют. Понял меня? Так что никогда там его не вози. А еще есть место хорошее - видишь торпеду? - Он погладил рукой по пластмассовому прибору машины. - В торпеду можно и автоматик положить.
- "Калаш" не войдет! - сказал я.
- Ну, ты уж совсем! Кто же сюда его класть будет! Есть более компактные модели - "узи", израильские автоматы, они маленькие, чуть больше пистолета. Здесь очень удобно их возить, - повторил Вадик. - Ладно, поехали домой, отдыхать.
Третий день
Сегодня планировался отдых, но с отдыхом ничего не получилось. На нашу квартиру приехал снова Вадик и сказал мне:
- Надо одного лоха нам с тобой проводить. Поездить за ним, связи его установить. Сейчас мы поедем на квартиру, оборудование возьмем и за ним кататься будем. Видишь, какая работа у нас - день ненормированный!
Вскоре мы вышли из кафе. Заехали к нему домой. Вадик поднялся в квартиру, я остался в машине. Через несколько минут он вернулся, неся в руках два больших пакета. Мы поехали в сторону центра.
Вскоре мы оказались в районе Ленинского проспекта, остановились возле большого здания. Внизу находился какой-то ярко освещенный салон. Поставив машину недалеко, Вадик достал из пакета маленький зеленый бинокль.
- Что это за бинокль? - поинтересовался я.
- Это прибор ночного видения. Возьми и посмотри сам.
Я взял этот прибор у него из рук. Он был небольшой, очень похожий на обыкновенный бинокль. Я навел его на ближайшие кусты, все было видно в ярко-зеленом цвете. Нельзя сказать, что лица были ясно различимы, но силуэты людей вырисовывались отчетливо.
Затем Вадик раскрыл другой пакет и достал оттуда два парика, один протянул мне и сказал:
- Надевай, Серега!
Это были обычные женские парики. У меня темного цвета, у Вадика - рыжий.
- А зачем это?
- Специально, - сказал Вадик, - для маскировки.
Надев парики, мы устроились поудобнее и стали смотреть на улицу.
- А курить можно? - спросил я.
- Нет, нельзя.
Время от времени Вадик посматривал в бинокль на вход в здание, рядом с которым стояла "БМВ". Вскоре я заметил, как к машине подошли двое мужчин. Один из них был толстяк с круглым лицом, кудрявыми волосами. Другой был повыше, с темными волосами.
- Вот и наши объекты нарисовались, - сказал Вадик. - Заводи машину!
Я аккуратно повернул ключ зажигания. Машина завелась.
- Обороты не прибавляй, ногу держи на педали. В любой момент можем поехать!
Толстяк с высоким минут пять стояли у машины и разговаривали. К тому времени наша машина полностью разогрелась. Наконец толстяк сел в машину и тронулся с места.
- Езжай за ним! - сказал Вадик. - Держи дистанцию! Старайся ехать через две машины.
Я пропустил вперед две машины и медленно двинулся за толстяком.
- Очень внимательно веди себя, - объяснял Вадик. - Смотри на светофоры. Нам никак нельзя от него отстать. Если видишь, что мигает желтый свет, то старайся проскочить вместе с ним. Так же и на поворотах, - объяснял Вадик, давая мне урок ведения слежки.
- А зачем мы его ведем?
- Это для нас представляет особый интерес. Только Иваныч все знает. А мы с тобой люди подневольные, выполняем все, что нам говорят, приказывают.
Кататься нам пришлось недолго. Вскоре машина толстяка подъехала к какому-то кабаку, где он пробыл около часа. Затем он поехал по другому адресу. Проехав несколько кварталов, он остановил машину около дома и, тщательно закрыв дверцы, пошел пешком.
- Что, спать пошел? - спросил я.
- Да нет, он тут не живет, - ответил Вадик. - К любовнице, к бабе своей пошел. Ну что, будем ждать… Смотри за машиной.
- А куда он денется? Все равно вернется к машине.
Отсутствовал толстяк часа полтора или немного больше. Вадик отмечал в блокноте все его передвижения и время, ставя какие-то условные знаки.
- А это зачем? - удивился я.
- Это так называемый отчет о работе. Сравниваем его по дням.
- А сколько еще водить нужно?
- Завтра его будут водить другие ребята.
На улице была уже глубокая ночь. Наконец появился толстяк. Он сел в машину и направился в сторону области.
- Ну вот, теперь и домой почесал, за город, - удовлетворенно сказал Вадик. - До Кольца доведем его, а потом отпустим - пускай едет!
- А может, до дома проводим?
- Нет, там движение не интенсивное, машин мало, он может нас запеленговать. Только до Кольцевой дороги доведем.
Вскоре толстяк пересек Кольцевую дорогу и поехал в сторону Богородского шоссе. Мы же развернулись и поехали обратно.
Домой мы вернулись около двух часов ночи. Поужинали, и Вадик сказал:
- Ну что, может, девчонок позовем?
- Что-то, Вадик, я очень устал…
- Да, ведь у тебя сегодня первый рабочий день, - улыбнулся Вадик. - Ничего, завтра мы спим до двенадцати. Вроде никаких особо срочных дел у нас с тобой не предвидится.
Так пролетела неделя. В течение этого времени моя работа состояла в том, что я за кем-то следил, ездил, были бесконечные встречи, переговоры, посещения различных фирм, кооперативов, куда наведывался Вадик, то забирая деньги, то навещая смотрящих, то просто поговорить. Были встречи и с другими бригадами, которые проходили иногда в магазине, иногда в каком-то баре… Каждый раз, выходя, Вадик давал мне пояснения: это люберецкие, это подольские, это измайловские… Со всеми Вадик был знаком.
- Откуда ты их всех знаешь? - поинтересовался я.
- Ну как же, на стрелках участвовали… В принципе это нормальные ребята. У нас с ними хорошие отношения.
Похороны
Сегодня все собрались на кладбище. Хоронят криминального авторитета Костю Черного.
Похороны Черного состоялись через два дня после его загадочного убийства. За это время из Ниццы прилетела его гражданская жена Лена вместе с Ольгой, женой Анатолия Ивановича.
Похоронная команда, которая была образована из членов группировки, выполнила свою задачу превосходно. Было выбрано лучшее место.
На частной фирме купили престижный американский гроб стоимостью около десяти тысяч долларов. Кладбищенские работники должны были сразу же после захоронения поставить памятник.
Работники кладбища, не раз хоронившие уголовных авторитетов, прекрасно понимали, кто является их клиентами, поэтому относились к ним с должным уважением, рассчитывая на большие чаевые.
На похоронах было не так уж много народу. Помимо членов группировки, друзей приехал вор в законе Болт и еще несколько уголовных авторитетов, с кем был знаком покойный.
Толик сразу обратил внимание, что на похоронах присутствуют и оперативники. Многие из них не скрывались - снимали всех присутствующих на видеокамеру. Вероятно, так они фиксируют новые лица, принадлежащие к тем или иным группировкам.
Вся церемония заняла не более тридцати минут. Сначала было отпевание в небольшой церквушке, расположенной рядом с кладбищем, затем перед могилой, усыпанной цветами, несколько слов сказали Болт и Анатолий Иванович. Гроб с телом Кости Черного был опущен в могилу.
После похорон должны были состояться поминки. Они были организованы в небольшом ресторанчике, который находился недалеко от кладбища.
Вторник
Сегодня все собрались в одном пабе. Старшой назначил что-то вроде собрания. Толик начал нам объяснять, что в ближайшее время мы можем стать одной из ведущих и могущественнейших бригад в Москве.
- Поймите, братва, - говорил он, - не количество голов и штыков определяет ситуацию, а состояние мобильности, оперативности и, самое главное, неуязвимости людей. Пусть нас будет тридцать человек, но всегда можем подсечь любую группировку, в которой триста человек! Потому что мы - суперорганизация и нам нет равных. К тому же у нас есть мощная поддержка. Вы даже не знаете, какие люди нас оберегают и помогают нам! Эти люди имели очень широкие погоны в прошлом, - пояснил он, намекая на какого-то ментовского бугра. - И они нас в обиду не дадут. Кроме того, на нас работают лучшие адвокаты, так что, если кто попадет в места не столь отдаленные, знайте, что долго вы там не задержитесь.
Севка стал рассказывать про СИЗО и тюрьму. Он там сам не раз бывал.
- Тюрьма и следственный изолятор - это часть нашей работы. Поэтому я хочу, чтобы вы четко знали, что тому, кто попадет туда и будет там держать язык за зубами, не раскроется, тому гарантированы наше участие и помощь. Кто, наоборот, "поплывет" - под прессом ли или как еще, - тому смерть!
Затем он долго разъяснял, как себя вести в следственном изоляторе.
- Нельзя борзеть в камерном коллективе, - пояснял он. - Надо быть осторожным, чтобы к тебе не подсадили "наседку" - стукача. Вести себя с достоинством, давать отпор всем, кто посягает на твой авторитет и свободу.
После собрания все поехали играть в футбол. Затем была сауна. Я понял, что большое внимание в бригаде стало уделяться спорту. Два раза в неделю нас всех заставляли посещать спортивные залы. Заставляли заниматься железками, поднимать штангу, качаться, совершать пробежки.
Раз в неделю мы снова стали играть в футбол, собирая практически всю бригаду на одном небольшом стадиончике и разбиваясь на две команды.
Кроме этого, решили возобновить празднование дней рождения. Составили список, у кого когда день рождения, и стали собираться по этим дням.
Старшие строили работу бригады на конспирации. Никто не знал, где живут другие члены бригады. Бригадир знал своих боевиков, а бригада состояла из пяти-шести человек.
Вся связь была через бригадиров. Они все имели мобильные телефоны. Передовые боевики имели мобильники, остальные - пейджеры. Всем ребятам мы запретили пользоваться городскими телефонами. Единственным вариантом связи были звонки из телефонов-автоматов. Кроме того, в бригаде стали уделять большое внимание психологической работе в группировке, всячески стараясь, чтобы люди меньше трепались, а больше слушали. Болтовня и хвастовство не поощрялись нами, а, наоборот, наказывались.
Позже я понял и испытал на собственном опыте, что такое дисциплина. Старшие и с бригадиров требовали соблюдения жесткой дисциплины. Если, например, человек опоздал на стрелку или отказался от выполнения какого-либо задания, то на первый раз его ждало жестокое избиение членами бригады, в которую он входил. Если человек допускал небрежность в работе или невнимательность, то мы его за это наказывали - он либо не получал премию, либо не получал зарплату.
Общак
Два раза в месяц нам выплачивали зарплату. Кто сколько получал, интересоваться было не принято. Помимо зарплаты выплачивали премиальные и делали подарки. Но мы знали, что все это - только за особые заслуги, например, за ликвидацию человека.
Ребята из группировки стали больше денег отчислять в общак. Часть из них уходила на помощь братве, находящейся на зоне. Старшие помнили почти всех пацанов, кто был в группировке. У нас были ребята, которые сидели. Многие из них пошли уже по второму сроку. Старшие через бригадиров со всеми связались. Время от времени они посылал им дачки, пацаны получали от своих кентов письма.
Другая часть денег общака уходила в неприкосновенный фонд, который в основном предназначался на лечение ребят, попавших во всевозможные передряги с ранениями или травмами, на адвокатов и на подкуп милиции в случае задержания или ареста. Кроме этого, часть денег уходила на вооружение. Толик и другие бригадиры значительно расширили наш арсенал.
Теперь уже в группировке было несколько пистолетов, автоматов, гранаты и бесчисленное множество всевозможных ножей, начиная со стилетов с выскакивающими лезвиями и заканчивая пиками с инкрустациями.
Кроме этого, Анатолий Иванович тратил деньги на подпольные мероприятия, как он их называл. Суть их заключалась в том, что он время от времени уезжал на свои блатные тусовки - то к вору в законе на день рождения, то просто на сходку.
Везде требовались деньги, так как сходки обычно проходили в ресторанах, за хорошо сервированными столами.
Кроме того, старший, как потом выяснилось, отчислял деньги кому-то еще, каким-то неизвестным людям, которые, вероятно, стояли еще выше, чем он. К тому же я знал, что некоторые законники активно готовились к коронации нашего Анатолия Ивановича.
Досуг
Наконец наступил конец недели, и Костя сказал, что сегодня мы будем отдыхать. Я поинтересовался:
- Больше никаких дел нет?
- Нет. Сейчас поедем с тобой телок снимем.
- Костя, я давно хотел тебя спросить… Скажи, ты вроде парень видный, высокий, симпатичный, все у тебя есть - и тачка, и квартира… Почему ты не женишься? Или хотя бы не встречаешься с кем-то постоянно? У тебя что, девчонки нет?
- У меня? - засмеялся Костя. - Представь себе, нет. А когда мне девчонку-то иметь? Работаю, видишь - ненормированный день. Сам себе не принадлежишь. Могут тебя вечером вызвать, могут ночью. Кто же с тобой, таким, встречаться будет? Вот поэтому мы с тобой и будем довольствоваться любовью за бабки. Сейчас поедем на Тверскую, снимем пару девчонок… Я тут знаю одних, хорошие девчонки, подружки… Если никто их не снял, то нам повезет.
Вскоре машина подъехала к зданию гостиницы "Интурист". Там на улице - а время было около одиннадцати вечера - кучками стояли девчонки, по три-четыре человека.
Костя отыскал знакомых:
- О, девчонки, привет!
- Костя, Костя, приехал! - обрадовались две девчонки и подошли к машине.
- Девчонки, привет! Давненько не виделись!
- Ну вы ведь все работаете, работаете! - кокетничали девчонки.
- Ну что, свободны?
- О чем говоришь! Для тебя - всегда свободны!
- Тогда поехали. Вот у меня кореш приехал, познакомлю.
- Сережа, - выдавил я.