Наш "рентгенолог", как всегда, на месте. Марья Степановна долго не отпускала меня, расспрашивая о девчонках, о сыне, муже, моих родителях и обо всем на свете. Доложила, что наш жилец почти и не жил в квартире. Видела его всего несколько раз. Я прервала ее, пообещав, что обязательно к ней загляну на обратном пути. Взяла у нее ключи от квартиры, одну связку мы отдали ей на всякий случай, и поднялась к себе на двенадцатый. Странное чувство, как будто квартира чужая, вроде вещи мои, но выглядят не так. Вот мои фигурки – знаки зодиака, на полочке рядом с компьютером. Когда я творила, всегда на них поглядывала, черпая вдохновение. А в это кресло я любила залезть с ногами и хрустеть чипсами, болтая по телефону. Конечно, это очень неинтеллигентно и мусора полно, как ни старайся, зато кайф какой, и потом меня же все равно никто не видел. Только сейчас я поняла, что женщине иногда полезно побыть одной. Вот теперь у нас большой дом, никто друг другу не мешает, но нет чувства раскрепощения. Вот это здорово я загнула, надо бы где-нибудь ввернуть. Точно, нет чувства свободы, голой, например, уже не походишь и чипсы в кресле не пожрешь. Да мало ли что… Я села за свой рабочий стол, машинально выдвинула доску для клавиатуры. Господи, мои папочки с тех времен лежат. Выбросить их что ли? Чего без толку пылятся? А это не моя, у меня никогда не было кожаных папок. Я повертела ее в руках. Ну, конечно, это Сашина, вон на ней логотип банка. Между прочим, я сама его придумала и даже получила за это премию, в то время очень приличную для меня. Это что же Сашина папка с тех пор так и лежит? А-а, наверное, он забыл ее, когда недавно сюда заезжал. Ладно, захвачу ее с собой, может там что-то важное лежит. Я бесцельно бродила по квартире. Пылищи! Но если здесь убраться, будет очень даже ничего. Ощутив трудовой порыв, я пошла на кухню. Сейчас попью чайку и уберу немного. Но пока отмывала чайник, чашки и раковину, трудовой порыв пропал. Поставив чайник на плиту, стала искать чай. Я открыла полку, где когда-то хранила чай в металлической коробке с надписью "Горох". Чай был в целости и сохранности. Понюхала, вроде хорошо пахнет. Но пить пустой чай было скучно. Я люблю с чем-нибудь вкусненьким. Все, доложу мамуле, что квартиру осмотрела, все в порядке. Звонок! Наверное, она.
– Я насчет заказа, – глухо прозвучал низкий мужской голос. – Вы подтверждаете?
"Что еще за заказ? – Подумала я. – "Может, мамусик что-то заказала?"
– Да, да, конечно, – на всякий случай ответила я.
– Тогда нужна фотография и адрес, где я могу увидеть, – он замешкался, – лицо.
"Фотография, лицо. Чье лицо?" Я уже хотела спросить его об этом, но тут вспомнила загадочного Сашу и недавний разговор. Ну, конечно, он хочет заказать мой портрет, чтобы сделать сюрприз. Как я сразу не догадалась?
– А что, живьем нельзя нарисовать?
"Наверное, извращенка", – с тоской подумал он. Вот, блин, вляпался! Зачем он только согласился? Неужели сможет? Одно дело по мишени стрелять, другое – в живого человека. Откуда у него умение стрелять, он не помнил. Он вообще ничего не помнил. Помнит с того момента, как бродил в лесу около железной дороги, как вышел к станции, сел в электричку и доехал до Москвы. Прямо на вокзале он подошел к милиционеру и сказал, что ничего не помнить, не знает, кто он и откуда. Его отправили в психиатрическую больницу. Врачи, обследовав его, сказали, что, кроме гематомы на голове, он абсолютно здоров и в прекрасной физической форме. Его никто не разыскивал, и он не представлял, что будет делать, когда его выпишут. В больнице он познакомился с Черепом, который приходил навещать братана, лечившегося от наркомании. Один раз Череп пересказывал содержание одного боевика, где герой очень метко стрелял. Он внимательно слушал, в сознании что-то щелкнуло, и он неожиданно сказал – Я это умею.
– Что? – Не понял Череп.
– Мне кажется, я умею стрелять. -
Череп договорился с дежурным врачом, отпустить его на выходной, и повел в тир. Там он легко выбил все мишени, вызвав восхищение окружающих. Пребывание в больнице затянулось. Череп сказал врачам, что нашел ему работу, и те с облегчением оформили выписку. С паспортом опять же помог Череп. В паспорте была его фотография. И звали его Иван Николаевич Поляков, 1980 г. рождения. К новому имени он привык довольно быстро, а ко всему остальному с трудом. Череп устроил его дворником за казенную квартиру. Дом был новый, и его квартира была новая и абсолютно пустая. Опять помог Череп, привез необходимую мебель, дал немного денег, сказав "Потом сочтемся". По выходным Череп вывозил его за город стрелять по мишеням. Стрелял Иван отлично и в оружии разбирался хорошо. Его мучил этот вопрос постоянно, и когда он разгребал снег, и когда оставался один, и когда брал в руки ружье. Откуда он умеет так хорошо стрелять? Может, он был охотником? Он неплохо ориентируется в лесу. Иван закрывал глаза и воображал, как целится в кабана или белку. Потом встряхивал головой, нет, он не убивал животных. Иногда его мучили совсем ужасные мысли. Он представлял, что целится в людей. Убить человека? Нет. Ни животное, ни человека он не убивал. А вдруг? Голова начинала раскалываться от этих мыслей. За что такая мука? Господи! Помоги вспомнить хоть что-нибудь. Ведь жил же он где-то. Он часто катался по Москве в надежде вспомнить знакомые места, но пока безрезультатно. Возможно, он жил в другом городе, а вовсе не в Москве. Может у него есть родители, жена, дети? Но если они есть, почему не ищут? И еще он стал догадываться, какую благодарность потребует Череп за свою помощь. Да, он многим ему обязан и мечтал отблагодарить его, но боялся, что цена будет слишком высока. И вот, недавно тот пришел и сказал, что есть заказ на одного человека. Заплатят хорошие деньги. Иван сможет и с ним рассчитаться и уехать хоть в Австралию и начать жизнь заново. Череп уже обо всем договорился с заказчиком.
– Вот фотография мужика и адрес банка. Запомни его и фотку уничтожь. Напротив банка жилой дом, оттуда удобнее всего это сделать. Уйти можно через чердак. Перейдешь в соседний подъезд, там черный ход есть, так что все очень просто. -
– А телефон зачем? -
– Надо было кое-что уточнить у заказчика, но он уже не понадобиться. Там все равно никого нет. Не забудь, все уничтожь.
После ухода Черепа Иван долго рассматривал фотографию. Молодой, интересный мужчина. За что его хотят убить? А, ну да, в банке работает. В газетах часто пишут об убийствах банкиров. Почему-то в них часто стреляют. Нет, стреляют не в рядовых служащих, а в директоров. Может, и этот директор? Иван налил крепкого чаю в большую кружку, в это время кто-то позвонил в дверь, он дернулся и пролил чай на фотографию. Чертыхнувшись, положил ее на подоконник и пошел открывать. Оказалось, один из жильцов просил лопату, расчистить снег. Он пошел в подвал, выдал лопату и побежал домой. Фотография была безнадежно испорчена. Он запомнил лицо и адрес, но вдруг ошибется. Как быть? Есть телефон и, хотя Череп сказал, что заказчика там нет, попробует завтра позвонить и подтвердить заказ.
Вот он и позвонил, но не ожидал, что заказчик – женщина, да еще, похоже, извращенка какая-то. Ничего себе вопрос.
– Живьем нельзя нарисовать? – Как она себе это представляет? Что означает "нарисовать"? Может, это жаргон такой? В трубке опять зазвучал нежный голосок.
– Знаете, я хочу, чтобы были двое, он и она. Чтобы они были вместе, и чтобы у нее в руках обязательно был букет из белых роз или из красных, это зависит от цвета одежды. Если в белом, то цветы должны быть красными, а в темном – белыми. Ну, вы понимаете, на контрасте. Да? -
Он ошалело слушал поток слов, окончательно тупея.
– Вы что, двоих хотите? – Наконец выдавил из себя. – И его и ее?
– Ну конечно! – Жизнерадостно прощебетала эта полоумная. – Вместе же лучше. Вы не находите?
"Надо цену заломить, может тогда откажется" и мрачно заметил.
– Гораздо лучше, но стоить будет в два раза дороже.
– Да, да, – не задумываясь, сказала женщина. – Я все понимаю и заплачу. Мы все будем хранить в секрете. И фотографии используйте только мои. Если он вам будет что-нибудь говорить, не выдавайте меня. Я сделаю вид, что ничего не знаю. Хорошо?
Иван уже ничего не понимал. "Кому не говорить? Черепу? Про нее не говорить? Или про двоих? А вдруг это какая-то ошибка?"
– Мне нужны две фотографии, его и ее и адрес.
– Собственно, почему две? Я вам много принесу, а вы выберите лучшие. А когда принести?
– Когда хотите, – Иван совсем растерялся.
– Так мы с вами встретимся?
"Встречаться ни с кем нельзя" и сказал вслух – Нет, вы положите фотографии в почтовый ящик вашей квартиры.
– Какой квартиры? Этой, на Соломенной Сторожке?
– Да, этой. Забыл номер дома.
Женщина назвала номер дома и квартиры.
– Тогда ждите звонка. – Он хотел повесить трубку.
– Подождите, подождите! – Заверещала женщина. – Я не могу тут сидеть и ждать звонка! Мы живем в другом месте. Запишите адрес, где вы увидите их "живьем", – она хихикнула и продолжала трещать, – а теперь наш телефон. Если подойдет кто-нибудь из домашних, скажите, что вы дизайнер и вам нужна хозяйка. Кстати, а как вас зовут? -
– Иван, – вырвалось у него. Дурак! Ведь нельзя говорить ничего лишнего, никакого контакта. А как тут обойтись без контакта, если она трещит, как сорока.
– До свидания, Ванечка. Я прямо завтра положу в почтовый ящик конверт с фотографиями и часть гонорара. Буду с нетерпением ждать вашего звонка. Уверена, все получится в лучшем виде, – ласково пропела трубка.
– До свидания, – пробормотал он и повесил трубку.
Иван был ошарашен. Он ничего не помнил из прошлой жизни. Неужели так было всегда? Молодые, кровожадные женщины легко и цинично делают заказ на убийства людей. Нет, она все-таки извращенка! Идиотка и извращенка! И что сказать Черепу? Впрочем, зачем ему что-то говорить? Про звонок говорить нельзя, ведь он не велел звонить. Зависимость от него пугала. Голову опять заломило, боль пульсировала в правом виске. Он схватился за голову и побрел в дворницкую.
Ну, Шурик, ну, хитрец. Настроение после разговора с художником у меня резко повысилось. То-то, я смотрю, он согласился заехать на Соломенную Сторожку. Я-то подумала, чтобы просто отвязаться от мамули? Оказывается, он втайне заказал мой портрет, наверное, хочет сделать сюрприз. А я ему сделаю сюрприз, заказав и его портрет тоже. Ха-ха-ха, представляю, как он удивится. Какая все-таки я балда! Придумала себе глупую обиду. Подумаешь, не заметил мою пижаму, просто он устал, ничего страшного. У меня замечательный муж!
В самом благодушном настроении я подъехала к нашему клубу. В кабинете Лариска с постной физиономией сидела за столом и постукивала ручкой по бумаге, задумчиво глядя в окно.
– О чем задумался, детина? – Пропела я.
– О том, что вскоре придется учить слова другой песенки. -
– Какой? -
– Подайте милостыню ей, – с чувством пропела Лариска, протянув мне руку ковшиком, как за подаянием.
– У тебя хорошо получается. Только непонятно, ты это к чему?
– Птичка! – Взорвалась Лариска. – Ты хоть дальше своего носа видишь что-нибудь?
– В каком смысле? А-а, это ты намекаешь на то, что я плохо вижу? Действительно, что-то в последнее время стала щуриться. Неужели так заметно? – Я подошла к зеркалу. – У меня же будут "гусиные лапки" вокруг глаз. Просто кошмар! Надо с этим как-то бороться, пожалуй…-
– Птичка! – Лариска хлопнула по столу, я вздрогнула и обернулась. – Я не о том. -
– Ларис, я только что настроилась на позитив, не пытайся мне испортить настроение. -
– Я хочу поставить тебя в известность, а ты уж после попробуй и меня настроить на позитив. – Она опять схватила карандаш и застучала по бумаге. "Как дятел", – подумала я и улыбнулась, но, встретившись с ней глазами, улыбку убрала и попыталась сосредоточиться.
– Ты во дворе у нас ничего не заметила? Никаких перемен?
– Во дворе? Там что-то перестраивали в соседнем доме. А что?
– А то, что перестройка давно закончилась. И вывеска уже висит. Случайно не прочитала?
Я покачала головой.
– Так вот там написано "Фитнес – клуб".
– Ну и что?
– Как это что?! – Взвилась Лариска и подпрыгнула.
"Что она скачет все время, может ягодицы тренирует? Никогда с подругой не поделится".
– Ты слушаешь меня? – Не на шутку разозлилась Лариска.
– Конечно, слушаю. Ты никак до сути не дойдешь.
– А суть в том, что это наши конкуренты! – Заорала Лариска. – Неужели непонятно?
– Ну, ты загнула. Разве это конкуренты?
– Там будут тренажеры, солярий, массаж и бар.
– Это мне уже не нравится. А ты откуда знаешь?
– На вывеске все написано! – Рявкнула она, отшвырнула ручку и стала нервно перекладывать бумаги.
Так, главное сейчас успокоить Лариску, как-то я побаиваться ее стала, когда она раздражается. И потом такое настроение плохо сказывается на окружающих, мешает работе, а также позитивному мышлению.
– Какая ты молодец! На каждую мелочь обращаешь внимание. Подошла и все прочитала. – "Вроде смягчилась". – Зато теперь мы во всеоружии.
– Это как? – Опять нахмурилась Лариска.
– Смотри, мы все про них знаем, значит, можем подготовиться. Давай запишем, что есть у них, и что у нас. – Я провела черту, разделив лист пополам, и стала записывать. – У них – тренажеры, у нас, их нет. У нас ресторан, психолог, диетолог, у них этого нет. Теперь, что у нас общее. Массаж, солярий и бар. Бар у нас лучше – это уж не ходи к гадалочке, а вот массаж и солярий … Знаешь, надо туда кого-нибудь заслать и все выяснить.
– Ты права, бар у нас отличный и ассортимент и бармен. Все-таки хорошо, что мы не выгнали его тогда вместе с Димкой.
Дверь открылась и показалась мамуля.
– Ой! Мамусик! Как хорошо, что ты пришла. Нам нужна твоя помощь.
Лариска, не понимая, что я имею в виду, недоверчиво смотрела на мамулю, которая удивленно застыла в дверях. Усадив ее в кресло, я спросила
– Мамуля! Хочешь позаниматься на тренажерах?
– Что такое? – Заволновалась мамуля и подошла к зеркалу. – Я поправилась? Так заметно? – Она разглядывала себя, Лариска фыркнула, пробормотав "Вы все-таки ужасно похожи". – Странно, – мамусик повернулась к нам, – вроде недавно взвешивалась. Надо к Платониде сходить, пусть… -
– Вы в прекрасной форме, – успокоила ее Лариска.
– Тогда зачем ты мне голову морочишь тренажерами? – Спросила меня с укоризной.
– Ты, запишешься на тренажеры для видимости, а сама будешь все высматривать, как "казачок засланный".
– Какой казачок? – Заморгала мамусик.
– Казачок здесь ни при чем. Это так, для примера. Будешь разведчицей. Пойдешь в соседний дом. Там открылся Фитнес – клуб. Ты как будто заниматься туда пойдешь, а сама станешь партизанить, все разузнаешь, что почем. – Мамуся молчала. Я понизила голос и добавила – Это наши конкуренты.
– Мне что, надо будет вывести их из строя? – Испугалась мамуля.
– Кого?
– Ну, тренажеры эти.
– Не надо понимать все буквально.
– Если надо, я, конечно, могу что-нибудь сломать, но, согласись, Лана, это не метод борьбы с конкурентами.
– Мамусик, ты, что действительно вообразила себя партизанкой? Не надо ничего ломать, просто разузнай обстановку. Что, сколько стоит, что у них в баре продают, сходи на массаж и в солярий.
– А-а-а-, – поняла мамусик. – Когда идти? – Она быстро схватила сумку и встала в боевой готовности у двери. Я, гордая за мамульку, посмотрела на Лариску.
– Мамуля, ты такая у меня молодец. Ну, раз собралась, пойди сейчас. Чем раньше мы узнаем, как обстоят там дела, тем быстрее примем ответные меры. Да, вот тебе командировочные.
– Лана, дай мне блокнотик, я буду туда все записывать.
Лариска выразительно округлила глаза. Я занервничала.
– Ты что? Зачем же так людей пугать? Они подумают, что ты из налоговой или еще откуда-нибудь, уж постарайся так запомнить. Необязательно все сегодня. Ты пока запишись на занятия и ходи туда каждый день.
Мамуля в нерешительности замешкалась, вернулась в комнату и села. Нужен веский аргумент, чтобы укрепить ее.
– Представляешь, уже через неделю у тебя будет такая фигура, что все обзавидуются.
– Тогда я пошла, – она с такой скоростью скрылась за дверью, что мы с Лариской только подивились ее прыткости.
Через два часа она явилась очень довольная и с объемными пакетами.
– Ну, все, – запыхалась она. – Я все узнала.
– Так быстро? – Изумились мы.
– Конечно. Я уже в "Спортмастер" съездила и в "Детский мир". Купила спортивный костюм, купальник, кроссовки и еще всякую мелочь. Занятия оплатила за двоих, и командировочные кончились.
– Почему за двоих?
– Что же только у меня будет красивая фигура? Я и Люсю записала, вдвоем веселее. Познакомилась с тренером, очень симпатичный.
– А цены узнала?
– Только на тренажеры. Ты же сама сказала, что необязательно все в один день. И потом вместе с Люсей мы быстрее все выясним.
– Все правильно, в самом деле, наша Люся такая общительная, она сразу со всеми познакомится и быстрее все узнает.
Мамуля стала хвастаться покупками.
– Смотри, какой красивый костюм. Кстати, вот если бы ты съездила на Соломенную Сторожку, то привезла бы мне свой старый костюм, и не надо было бы тратиться на новый.
– Между прочим, я сегодня туда заезжала. Там все в порядке, только убраться надо. Вообще я больше не хочу сдавать квартиру.
– А Люся говорит, что глупо терять деньги. – Возразила мамуля, зная, что Люся для меня авторитет. Неожиданно позвонил Саша и сказал, что мы приглашены сегодня на юбилей к известному кинорежиссеру.
– Ты что, не мог заранее предупредить?
– Как-то из головы выскочило. Но если ты не можешь, я один поеду.
Миленькое дело, он поедет один. Там будут красивые артистки, а он будет один.
– Ты домой заедешь? – Поинтересовалась я.
– Придется заехать переодеться.
– Тогда я тоже поеду, уже выезжаю.
На ходу ответив, куда мы приглашены, я пулей помчалась домой. Саша меня опередил. Он уже переоделся и в кабинете о чем-то беседовал с Юрой.
– Вчера звонил Николаев. В субботу будет в Москве, хотел встретиться. Говорит очень важный разговор.
– Ох, не ко времени этот важный разговор, – вздохнул Юра.
– Мне самому страшно. Вдруг он решит… – Саша не договорил и выглянул в холл. Увидел меня, кивнул и плотно закрыл дверь.
Тоже мне, секретные агенты. Вот уж ради бога, кому нужны ваши секреты. В данный момент меня интересовало только одно, что надеть? Вот в чем вопрос. Чего там Гамлет мучился, ему бы мои проблемы. Вытряхнув из шкафа свои наряды, и все перемерив, я пребывала в растерянности, не зная, на чем остановиться. Вспомнилось Наташкино изречение "Женский гардероб – надеть нечего, а вешать некуда". Точно про мой.
– По-моему, это платье то, что надо. – Подошла бабушка и показала на панбархатное платье шоколадного цвета с нахальным декольте и не менее нахальным вырезом на спине до попы.
– Оно мне тоже очень нравиться, но я его уже надевала к Люсе на день рожденья.
– Так в чем проблема? Люсиных гостей ты вряд ли там встретишь, значит, можно смело надевать.