- Значит, киллер сначала собирался убрать Володина, но потом передумал и решил убрать двоих, - заключил Гордеев. - Верно?
- Скорее всего. Но я знаю одно - Володин не говорит и десятой части того, о чем знает. Я пытался его расколоть ночью, но он молчит. Понимаешь, колоть по полной программе очень трудно. Но и не только. Я не могу его допрашивать, поскольку он жертва. Ведь это на него было совершено покушение. А тайны Апарина мы уже, скорее всего, никогда не узнаем. А узнать их нам очень важно, потому что, я думаю, это связано и с делом Вадима Лучинина, и с убийством Джека Хокинса, тем более Константин Апарин сам допрашивал Лучинина…
- А это откуда известно?
- Узнал из журнала посещений Бутырской тюрьмы. Константин Апарин беседовал с Лучининым два раза.
- Значит, надо расспросить Вадима Лучинина.
- Да, и это еще один вопрос, который тебе предстоит у него выяснить.
- К сожалению, вчера я не нашел Володина, чтобы получить у него разрешение на посещение Лучинина. Но меня очень интересует, зачем Апарин приходил к Лучинину… Да еще два раза. Все-таки начальник московского РУБОПа - это величина…
- В том-то и дело… Не по чину Апарину самому бегать в Бутырки и допрашивать людей, которые к тому же не имеют к нему ни малейшего отношения…
- Да… - согласился Гордеев, снова поглядев на часы.
Внезапно Гордеев привстал. Пальцы его потянулись к вискам, как совсем недавно у Турецкого, когда тот показывал, как должно происходить шевеление мозговых извилин. Александр Борисович с интересом наблюдал за Гордеевым.
- Что случилось, Юра? - спросил он.
- А может быть… Может быть, и имеет… - произнес Гордеев, - да… Точно имеет! Брат Каштановой - тайный осведомитель РУБОПа. Вот через него-то и связаны Апарин и Лучинин!
- А откуда ты знаешь, что брат Каштановой сотрудничал с РУБОПом? - насторожился Турецкий.
- Это совершенно точная информация. Ее я получил от Грязнова.
- Хм… И когда?
- Несколько дней назад…
- Так что же ты мне раньше об этом не сказал? - загремел Турецкий.
- Как-то не подумал.
- "Не подумал", - передразнил его Александр Борисович, - в следующий раз думай! Это же важнейшая информация. Теперь понятно, что Каштанов сообщил Апарину какую-то информацию, которую получил от своей сестры. И поэтому Апарин встречался с Лучининым. А что мог разузнать такого важного Каштанов?
- Может быть, информацию о кладе?
- Конечно, - как-то обреченно отреагировал Турецкий, - во всяком случае, ничего другого мне в голову не приходит. Тогда вырисовывается следующая схема. Апарин знает о кладе и допрашивает Лучинина. Тот не колется. Володин, скорее всего, не знает о кладе. Он просто подручный Апарина. Но, возможно, он что-то узнал. Какой вывод?
Гордеев кивнул. Он понимал, что хочет сказать Турецкий.
- Все люди, как-то связанные с этой историей, гибнут. Один за другим. Кроме Лучинина, который, скорее всего, понимает, что его молчание - гарантия жизни. Если он что-то расскажет - его тоже прихлопнут. Поэтому он будет молчать до упора.
- Правильно. Каштанов убит. Его сестра убита. Константин Апарин застрелен. Джек Хокинс, который наверняка имеет к этой истории опосредованное отношение, повешен.
- То есть убивают даже тех, кто знает лишь малую часть этой тайны.
- Да. И теперь самое главное - на следователя Володина тоже совершено покушение. В свете предыдущих убийств это означает только одно - Евгений Володин что-то пронюхал. А значит, его просто так в покое не оставят.
- Хотел бы я знать, кто именно их убивает! - воскликнул Гордеев.
- Это самое главное. И узнать это нам может помочь только сам Володин.
- То есть?
- Ну, когда на него совершат еще одно покушение.
- Но его ведь тогда не будет в живых?
- Не обязательно. Но он будет нашей наживкой. Это самый простой и быстрый способ найти убийцу.
- А других нет?
Турецкий покачал головой:
- События развиваются очень быстро. Пока мы будем прорабатывать другие способы найти убийцу, он уже сделает свое черное дело и скроется. Не забывай, что Володин - последний человек, которого он собирается убрать.
- Есть еще Лучинин, - заметил Гордеев.
- Он в тюрьме, поэтому до него добраться непросто. И кроме того, Лучинин может знать что-то такое, что не знает убийца. Поэтому его он вообще может не тронуть.
- Понимаю. Значит, надо установить за Володиным круглосуточную слежку?
Турецкий кивнул.
- Да.
- И когда на него будет совершено покушение, взять убийцу.
- Взять или, еще лучше, проследить за ним. Тогда мы выйдем на самого заказчика.
- Ну что ж, план хороший. Только вот в результате сам Володин может погибнуть.
- Верно. Но, как это ни печально, мы не можем защитить его. Единственный способ - посадить его в камеру. Но насильно этого не сделаешь. Поэтому слежка - единственная реальная возможность.
- Хорошо… Но кто будет следить за Володиным?
- Ты, Юра, - сказал Турецкий твердо.
- Я?! Почему это? - ошарашенно воскликнул Гордеев.
- По нескольким причинам, - спокойно сказал Турецкий. - Чтобы следить за работником прокуратуры, нужно специальное разрешение. А это мало того что требует времени на согласования, значит еще и то, что мы раскрываем все карты. А кто может гарантировать, что в нашем аппарате нет людей, которые чем-то обязаны Мосгорпрокуратуре? Так же как, например, Володин был обязан Апарину. Никто. Так что слежка эта должна быть неофициальной, но эффективной.
- Так давай привлечем Дениса! - предложил Гордеев. - У него все для этого дела имеется - и транспорт и аппаратура.
- К сожалению, Денис не может. Все его люди заняты. Я уже узнавал. Так что, Юра, остаешься только ты. Кроме того, не забывай, что расследование этого дела больше всего выгодно именно тебе. Ведь Лучинин, в конце концов, твой подзащитный. Ты об этом еще не забыл, надеюсь?
- Не забыл… Но Володин знает меня в лицо! - слабо возразил Гордеев.
- Ничего. Замаскируешься.
- У меня машина ломается каждые пять минут!
- Возьмешь мою.
- У меня нет оружия!
- Я дам тебе парабеллум, - невозмутимо произнес Турецкий, вытаскивая из ящика стола пистолет и две запасные обоймы.
- Но я не имею права на ношение боевого оружия, - применил последний аргумент Гордеев.
- Это газовый. Но, как видишь, точь-в-точь как настоящий. Так что припугнуть всегда можно.
- Ну спасибо… Значит, киллеры на меня с настоящими пистолетами, а я на них с пугачом? - возмутился Гордеев. - Спасибо, Саша!
- Киллеры не в тебя стрелять будут, - резонно заметил Турецкий, - а в Володина. Твоя задача - следить.
- А как же я задержу убийцу в случае чего?
- Вот временное удостоверение сотрудника Генпрокуратуры. - Турецкий положил перед изумленным Гордеевым необходимые бумаги.
- Ага, - иронично сказал Гордеев, - буду отстреливаться временным удостоверением…
- Это для того, чтобы ты с полным основанием мог представляться работником прокуратуры. А задержать преступника можно и с газовым пистолетом - конечно, при условии, что преступник не знает, что он газовый. Ну сам посуди, кому придет в голову, что сотрудники прокуратуры ходят с пугачами? Каждый нормальный бандит знает, что нам полагается боевое табельное оружие. Так что не бойся. Смело выхватывай пистолет в случае чего - преступники, они до странности дорожат своей шкурой. Так что до выстрела дело, скорее всего, не дойдет. Но если что - стреляй смело, в конце концов, и газом можно обезвредить преступника. Что мне тебя учить?
- Ну-у, Саша, - протянул Гордеев, - у тебя на все есть ответ.
- А как же? Я еще ночью понял, что кроме тебя некому следить за Володиным. Кстати, тебе уже пора, - Турецкий опять посмотрел на часы. - Через сорок минут Володин, по идее, должен выйти из дома. Так что поторопись. Вот ключи от машины.
28
По дороге Гордеев купил темные очки и красную бейсболку. Конечно, все это не слишком характерные атрибуты для пасмурной московской осени, но что делать? Не усы же с бородой приклеивать!.
Надев все это, Гордеев решил, что достаточно замаскировался, и поехал к дому следователя Володина.
Это была обычная сталинская многоэтажка, расположенная в районе метро "Сокол". Гордееву пришлось поискать ее, но в итоге он занял удобную наблюдательную позицию недалеко от дома.
Машина Володина стояла во дворе. По словам Турецкого, он должен был выйти из дома не раньше чем в половине десятого.
Гордеев посмотрел на часы. Минут пять в запасе у него еще было.
Небо еще с утра заволокло плотной пеленой. Пока Гордеев добирался до дома Володина, стало еще темнее - собирался дождь.
Не прошло и минуты с того момента, когда адвокат занял свою наблюдательную позицию, как с неба закапало. Судя по всему, дождь зарядил надолго. "Дворники" Гордеев не стал включать, чтобы не вызывать подозрение.
Ко всему прочему Гордеев купил слишком темные очки, и теперь ему приходилось вглядываться, чтобы не пропустить момент, когда из подъезда выйдет Володин.
Но вот вскоре открылась дверь подъезда и появился следователь Володин. Он быстрым шагом подошел к своей машине, отключил пультом дистанционного управления сигнализацию, открыл дверцу и сел в машину. Послышался звук заводимого мотора.
Вдруг Гордееву показалось, что Володин как-то странно дернул головой и начал заваливаться набок. Гордеев сорвал очки. Между гаражами-"ракушками" мелькнула какая-то тень…
Адвокат рванул с места - благо машина, которую ему дал Турецкий, судя по всему, была достаточно мощной, а двигатель он на всякий случай не выключал. Объехав гаражи, он оказался на узкой дорожке, которая вела вокруг дома. Здесь надо было соблюдать осторожность, чтобы не врезаться в деревья, которые росли по сторонам. Гордеев все же нажал на педаль газа и вскоре заметил быстро удаляющуюся зеленую "девятку", которая явно стремилась отъехать от того самого места, откуда был совершен выстрел. "Девятка" выехала из двора и рванула вперед.
Гордеев устремился за ней. И несомненно, вскоре догнал бы ее, но внезапно прямо перед капотом его машины как из-под земли вырос мощный грузовик-мусоровоз, который загородил выезд.
Адвокат в отчаянии нажал на сигнал, но это было совершенно безрезультатно - грузовик делал хитрые маневры для того, чтобы попасть к мусорным бакам, находящимся в углу двора.
Гордеев высунул голову из окна и закричал:
- Дорогу! Милиция!
Крик, однако, не возымел никакого действия, поскольку водитель и сам старался как можно скорее убраться с дорожки. Видно, он проделывал это ежедневно, потому что Гордеев заметил, что он делает рукой какое-то круговое движение.
- В объезд поезжай, - крикнул ему водитель мусоровоза, - быстрее будет!
Гордеев без лишних размышлений дал задний ход и последовал совету мусорщика. Дорога в объезд заняла некоторое время, и в итоге через несколько минут он выехал на единственную улицу, на которую мог попасть и водитель зеленой "девятки".
"Неужели упустил? - в отчаянии думал Гордеев, решая, в какую сторону поехал убийца. - Если так, то все пропало. План Турецкого пошел насмарку".
Адвокат выбрал направление наугад - в сторону Ленинградского шоссе. В сущности, большинство машин двигалось именно туда, но это совершенно не обязательно означало, что скрывающийся с места преступления убийца (а Володин, судя по всему, был мертв - это заметил Гордеев, проезжая мимо его машины) поедет именно в этом направлении. Он мог свернуть в противоположном направлении.
"Надо было взять еще человека для страховки, - почти в отчаянии подумал Гордеев. - На такое дело нельзя отправляться одному".
Конечно, мысль была запоздалой, но, скорее всего, Турецкому не удалось бы за такое короткое время найти еще одного верного человека. Недаром же он обратился именно к Гордееву…
Внимательно глядя по сторонам, адвокат двигался в общем потоке машин. Их было все больше, а движение все медленнее. В итоге машина совсем остановилась. На повороте к Ленинградскому шоссе стояла длинная пробка. Машина оказалась в буквальном смысле затертой в сплошном потоке транспорта.
Гордеев от отчаяния стукнул кулаками по рулевому колесу так, что чуть его не отломал. Проклиная все пробки в мире, он открыл дверцу и, стоя на подножке машины, поднялся во весь рост, оглядывая окрестности.
Ему повезло… Зеленая "девятка" стояла почти у самого поворота, метрах в пятидесяти от машины адвоката. Киллер сам попал в пробку, однако, пока Гордеев договаривался с водителем мусоровоза, успел продвинуться гораздо дальше. Надо было спешить! А между тем выехать на тротуар он не мог - вокруг стояли машины.
Гордеев выскочил из автомобиля и помчался по тротуару к "девятке". Продвигаться между машинами было бессмысленно - они стояли очень плотно. Он нащупал в кармане пистолет - кто знает, может быть, его все-таки придется пустить в ход. Его план был таков: постараться задержать убийцу, или как минимум рассмотреть номер машины, чтобы можно было сообщить милицейским постам.
Он уже почти разглядел водителя "девятки", когда на светофоре зажегся зеленый свет и поток машин хлынул на Ленинградское шоссе. В том числе и зеленая "девятка". Гордеев только и увидел, что водитель имеет черные кудри и одет в коричневую кожаную куртку…
Впрочем, к счастью, водитель не заметил, что за ним следят, поэтому он совершенно спокойно повернул и поехал в сторону от центра. Машины тут же загородили ее, и Гордеев не успел разглядеть номер…
Адвокат посмотрел туда, где он оставил машину. Окружающие водители ее объезжали, и еще больше затирали в сплошном потоке. Возвратиться к ней значило потерять "девятку" навсегда - до того, как он выедет на шоссе, может пройти много времени. Так как на светофоре снова загорелся красный свет. Поэтому Гордеев буквально бросился наперерез проезжающему мимо пустому такси.
- Ты что, козел, решил под колеса мне прыгнуть! - заорал водитель на Гордеева. - Я из-за тебя в тюрягу садиться не хочу! С дороги!
Не тратя времени на лишние разговоры, Гордеев сел в машину:
- Братишка, надо во-он за той зеленой "девяткой". Только побыстрее.
- Я тебе не нанимался! Сначала под колеса прыгает, а потом еще вези его, - таксист попался капризный, впрочем, как и большинство московских таксистов. - Выходи из машины!
- Не обижу, не беспокойся, - терпеливо сказал Гордеев и вынул из кармана сотенную зеленую бумажку, - только давай побыстрее.
Глянув на доллары, водитель моментально смягчился и послушно вырулил на вторую полосу.
- За какой "девяткой"? За той? - показал он пальцем.
- Да! Только быстрее, я тебя прошу!
- Видно, очень тебе нужен этот водила… Что, деньги должен? - подмигнул он адвокату.
- Нет, важнее.
- Что может быть важнее денег? - заметил водитель, ловко лавируя между машинами. - Деньги, это, брат, в жизни главное. Все с них начинается, и все ими заканчивается.
"А в сущности, таксист прав, - подумал Гордеев. - Ведь я его тоже преследую из-за денег. Ведь не встреть я на шоссе мать Лучинина, вряд ли я сейчас преследовал бы этого убийцу. Да и он сам не даром так рискует. Наверняка и ему кто-то платит. Так что прав таксист: деньги - это основная движущая сила в нашей жизни. Что тут поделаешь?"
Правда, вслух Гордеев произнес кратко:
- Только не отставай!
И полез в карман за телефоном. Надо было предупредить Турецкого, чтобы тот передал всем постам приказ задержать машину с убийцей… Да и Александр Борисович еще не знал о том, что Володин убит. Кто мог предугадать, что все произойдет так быстро?
Гордеева ждало еще одно разочарование - телефон он оставил в бардачке машины. Адвокат чуть не взвыл от негодования.
- Братишка, у тебя есть телефон? - с надеждой спросил он у таксиста.
- Есть, - с готовностью ответил тот.
- Можно воспользоваться?
- Да он не работает. Кредит истек. Все никак не соберусь заплатить.
"Очередной облом, - в отчаянии подумал Гордеев, - уже который за сегодняшнее утро!"
- Да он мне почти и без надобности, - продолжал словоохотливый таксист, - только иногда жена звонит, дескать, купи по дороге морковку и хлеб. А то и в самый неподходящий момент звякнет, - заговорщически подмигнул он. - Есть у меня женщина, иногда заезжаю к ней посреди смены. Красивая, стройная, ноги из подмышек растут… Ну и, сам понимаешь, звонки жены тут совсем не в кассу… Так что я и не спешу заплатить. А что? Тебе срочно позвонить надо?
- Да, - упавшим голосом ответил Гордеев, - очень надо. Ты даже не представляешь, как надо.
- Так давай остановимся и позвонишь из автомата. - рассудительно ответил таксист, не забывая следить за зеленой "девяткой".
- Машину упустим.
- И то верно, - охотно согласился таксист, - обязательно упустим. Ты не знаешь, куда он едет?
- Нет, - покачал головой Гордеев.
- Тогда точно упустим. Вот если бы знать, что едет он, к примеру, в Шереметьево, тогда бы и остановиться можно было бы. Мы бы его потом догнали. А так - свернет, и поминай как звали.
- Да, лучше не рисковать, - согласился Гордеев, пытаясь разглядеть номер. - Слушай, ты не видишь, какой у нее номер?
- Чтобы увидеть на таком расстоянии, надо обладать орлиным зрением, - усмехнулся водитель, - а оно у меня совсем не такое. Не вижу.
- Тогда давай подъедем поближе.
- Стараюсь. Но пока ничего не получается.
Действительно, расстояние почти не сокращалось.
"Девятка" ехала не то чтобы очень быстро, но все время маневрировала между машинами. Метров пятьдесят, с трудом отвоеванные водителем такси, то и дело моментально превращались в ничто, стоило вклиниться между ними какому-нибудь "КамАЗу" или рейсовому "Икарусу".
- Да, судя по всему, он действительно едет в Шереметьево, - заключил водитель, когда домов по сторонам шоссе сильно поубавилось, чего нельзя было сказать о количестве машин, - больше тут поворотов нет.
- А посты? Где ближайший?
- Километра через полтора пост, - с подозрением посмотрел на него водитель. - А зачем тебе? Ты что, мент?
- Да нет, - Гордеев решил, что лучше не открывать своих истинных намерений, а то неизвестно, как отреагирует таксист, узнав о том, что преследуют они убийцу, который только что совершил преступление. Всем известно, что народ наш милицию не жалует… - Просто опасаюсь, как бы нас не задержали.
Пока он решал, что лучше - продолжать преследование или остановиться у поста и поднять тревогу, они промчались мимо. Теперь не оставалось ничего, кроме как преследовать "девятку".
А ехала она действительно в Шереметьево. Гордеев решил попытаться задержать преступника в аэропорту.
Спустя полчаса показались мрачные серые кубы Шереметьево-2, и "девятка", въехав на нижнюю стоянку, затерялась между машинами.
Через несколько минут подкатило и такси. Сунув водителю обещанную сотню, Гордеев наскоро поблагодарил его за помощь и бросился за киллером, который уже скрылся за стеклянными дверями.
Адвокат, шагая по эскалатору через две ступеньки, оказался в огромном зале аэропорта.