Собеседники знали друг друга не один десяток лет, вместе заканчивали юридический факультет, вместе подписали обязательство о сотрудничестве с разведуправлением. И все же известие о том, что в качестве "ревизора" прилетит Боб, далеко не обрадовало Гаревича. Ибо "старый друг" дружил только сам с собой, не признавая иных отношений, кроме приносящих пользу только ему.
Выпили по чарочке. Закусили. Отлично зная привычки и вкусы приятеля, Гаревич налил ещё по одной. Потом - ещё и еще.
- Не трусь, Степ, выручу, - уже не грохал, а бормотал окосевший Боб. - Покорплю над твоими бумажками недельку - что-нибудь придумаю…
Ничего ты не придумаешь, жирная скотина, озлобленно думал тоже подвыпивший Гаревич. Потому не придумаешь, что потерял способность ворочать заплывшими жиром мозгами, ничего не смыслишь в оперативной работе, знаешь только как лизать толстые задницы начальства.
Приблизительно так же оценивал "старого друга" и Боб. В его представлении разведчики типа Гаревича - рядовое быдло, существующее только для того, чтобы выполнять черную работу. Высокие планы и идеи им недоступны по уровню интеллекта…
"Ревизор" обосновался в понравившейся ему двенадцатой комнате, выселив из неё законного хозяина. С девяти утра до обеда и с четырех дня до полуночи усердно листал оперативную документацию, то и дело услаждая себя несколькими глотками любимой "столичной".
Перед от"ездом состоялся заключительный разговор.
- Разработку операции в целом можно одобрить. Молодчина, Степ, талантливо продумано… А вот исполнение… как бы выразиться помягче, припахивает вонизмом…
- Не понял? - внутренне насторожился Гаревич, представляя себе, какую бурю возмущения и осуждение вызовет подобная оценка у высокого начальства. - В чем именно?
- Доверился бандитскому хитрецу. Надо было держать хваленного Пузана на более коротком поводке… Впрочем, как давно известно, абсолютно безупречных планов не бывает. Они, как и женщины, грешат то фигурой, то характером, то физиономией - попробуй разберись…
Боба понесло по рытвинам и буеракам размышлений о слабом поле. После выпитой водки секс - любимый конек представителя спецслужбы. Может быть, потому, что он не пользовался особым успехом у женщин, отворачивающихся от расплывчатой фигуры конторского "разведчика".
- Что могу посоветовать? - Боб задумался, вертя в толстых пальцах хрупкую хрустальную рюмку. - Я постараюсь потянуть с докладом… скажем на пару неделек. Больше не смогу, сам понимаешь - торопят… За это время раскрути агентуру, нацель её. Главное, отыскать изобретателя… как его… Ивани…
- Иванчишина, - попрежнему доброжелательно, даже с изрядным подхалимажем, подсказал Гаревич. - Генерал-лейтенант-инженер Иванчишин Геннадий Петрович.
А ещё числится эспертом по России, с издевкой подумал он. Не научился правильно выговаривать русские фамилии, путается в примитивных выражениях, а лезет проверять работу настоящих разведчиков.
- Иванчишин, - повторил Боб. - Удивительные здесь фамилии - будто отражение непредсказуемости характеров… О чем это я?… Так вот, переправишь за рубеж изобретателя - все грехи простятся…А если твой подопечный захватит с собой портфель с расчетами и чертежами… польется на тебя этакий дождик, сам понимаешь, чего… Поделишься?
- А ты сомневаешься? - надел на нос дымчатые очки Гаревич, опасаясь выдать себя отблеском попрежнему злобных мыслей. Прятать их от собеседника уже не хватает сил. - Две недели - не тот срок. Ежели хотя бы полгода…
- За полгода твоего генерала поджарят, польют острым соусом и потребят. Вместе с его "игрушкой"… Но ты прав, старый пройдоха, две недели, действительно, маловато…Считай, сторговались на двух месяцах. Затолкаю этот срок в свой отчет, авось, Джонник проглотит…
Джонник - кодовое имя руководителя одного из отделений спецслужбы - никогда ничего не проглатывал, наоборот, тщательно разжевывал любое донесение, тем более, отчет о провале серьезной акции. Боб самым бесстыдным образом набивал себе цену.
Значит, два месяца "презентованы" не им, а даны именно Джонником либо лицом, стоящим над ним. Срок тоже, конечно, далеко не Божеский, но все же позволит что-то предпринять. Кроме того, он - свидетельство того, что резидента разведки не собираются выбрасывать на помойку, дают шанс оправдаться, возвратить утерянный авторитет…
- Скажи, Боб, неужели это изобретение так ценится у нас? - Гаревич ткнул пальцем в потолок, будто именно там, по соседству с Господом Богом, располагается родное управление. - Что, нащи толстолобые не могут докопаться до идеи "игрушки"?
Боб ткнул недокуренную сигару в тарелку с огурчиками, достал новую.
- Для того, чтобы ответить на твой вопрос, придется касаться высокой политики, а я для этого недостаточно пьян. Не получится. Поэтому доставай, Степ, ещё один пузырь.
Гаревич подчинился. Рассказчик опустошил пару рюмок, закусил табачным дымом.
- Сам знаешь, происходящее нынче здесь началось не без нашего участия. Я имею в виду спецслужбу. Именно, ты и я, - самомнение у Боба на уровне манхетенского небоскреба! - проложили дорожку нынешнему режиму, помогли столкнуть коммуняков. Но развалить систему проще простого, для этого полутора извилин с избытком хватает, а вот построить… Президент и вся его команда ходят под Богом, а мы из последних сил поддерживаем им падающие штаны… Cкажут тебе - мы не вмешиваемся, дескать, во внутренние дела России - плюнь в морду… Вступление дошло?
Гаревич изобразил крайнее восхищение. То ли родной спецслужбой, то ли собеседником, то ли собой. А что ему прикажете делать, выслушивая избитые до синяков истины?
- Молодчина, Степ, соображаешь, - невесть за что похвалил Боб. - А теперь приложи ко всему мною сказанному генеральское изобретение. Противников у команды, которую мы подкармливаем и бережем, - хватает. Голодных и обиженных - тем более. Запустит кто-нибудь из них ракетку в окно кремлевского, к примеру, кабинета - полетят на помойку истраченные доллары…
- Почему российских политиков должны охранять мы? Есть же у них служба безопасности, милиция…
Боб сложил губы трубочкой и презрительно свистнул. Так пронзительно, что у Гаревича заложило уши.
- Стоящих профессионалов разогнали, оставшиеся по полгода не получают денег. Вот и приходится нам вкалывать. А что прикажешь делать?…Кстати, к развалу российских спецслужб мы тоже приложили ручку. И, как тебе известно, небезуспешно… Короче, Степ, разворачивайся, подключай всю свою агентуру… Упустил возможность заполучить генеральчика - исправляйся…
Тогда, во время короткой схватки в скверике, Гаревич вместе с помощником устроился, будто в театральной ложе, в квартире жилого дома на пятом этаже. Из окон - достаточный обзор места действия. Помощник быстро наладил кино-фотоаппаратуру, Гаревич приник к окулярам бинокля.
Со слов Пузана ему было известно, каким образом произойдет похищение генерала-изобретателя. Одно только утаил глава "империи" - от кого он получит совершенно секретную документацию. Вернее, думал, что утаил, ибо резидент зарубежной спецслужбы уже давно отлично знал институтского информатора, но предпочитал до поры до времени оставаться в стороне…
После трудного обьяснения с Бобом, Гаревич принялся перебирать в памяти и по документам события того дня. В этом ему помогали снимки, сделанные помощником. Некоторые из них отложены в сторону для более подробного изучения.
На одном изображены двое: человек с бородкой - "министр внешних сношений" Пузана и лобастый мужчина в кожаной куртке. Они вошли в подъезд дома. После прекращения перестрелки оттуда вышел только лобастый. Мимо зоркого "взгляда" съемочной аппаратуры не ускользнули носилки, на которых из подъезда вынесли труп человека, одетого в пальто. Лобастый на пленке больше не зафиксирован.
Талантливый человек, его помощник! Так орудовал аппаратами, что успел "схватить" события, происходящие в разных местах скверика.
Вот упавший от взрывной волны Пузан стреляет в спину сыщику… Вот, подобранная майором и приспособленная им к "делу", пузановская проститутка расправляется с бывшим своим хозяином…
С десяток снимков отображают события, происшедшие в другом конце скверика.
Падает, получив пулю в лоб, отставной генерал Новиков… Пока госбезопасники расстреливают милицию, а та отлавливает бандитов и заодно - сотрудников ФСБ, четверо накачанных парней упаковывают Иванчишина и засовывают его в "вольво"…
Кто такие?
Помощник предусмотрительно выкладывает перед шефом увеличенные снимки. Кратко поясняет.
- По агентурным каналам проверили… Крайний, похоже, возглавляет группу захвата, некий Штырь, шестерка Пузана и какого-то Пуделя…
- Пудель? С такой кликухой никого не помню…
- Надеюсь, сегодня к исходу дня что-нибудь прояснится…С вашего позволения, босс, я нацелил агентуру…
Вот это называется помощник! На лету хватает любое причмокивание начальника, каждый чих укладывает в свою коллекцию… Наверняка, работает на два фронта, снимает пенку с двух "кастрюль": Гаревича и Боба. Ради Бога, пусть пользуется, лишь бы не подобрался к третьей "кастрюле" - русской контрразведке.
Вечером поступило долгожданное донесение. С приложенным портретом лобастого мужчины и с его жизнеописанием от рождения и до вступления в либеральную партию.
Туман начинает рассеиваться. Пожалуй, скупо отмерянных двух месяцев должно хватить.
Место вычеркнутого из жизни, следовательно, из картотеки Гаревича, Пузана занял новый интересный тип - Пудель. Судя по всему - путеводная ниточка, которая в конце концов приведет к похищенному им Иванчишину.
- Он что, заграбастал наследие Пузана?
Помощник зашелестел бумагами.
- Наследник - некий Кавказец. В миру - Тарас Годенко, уроженец Ярославля, хитрая и пронырливая личность. Официально - генеральный директор торговой фирмы. По характеру - подозрителен и беспощаден. Имеет семью: жена, двое детей.
- Держи под прицелом. Пригодится… Где сейчас живет твой Пудель? Чем занимается?
- Судя по членству в либеральной партии - политическим бизнесом… Местонахождение установить не удалось… Связь с институтом поддерживает через Штыря. Его информатор нами прослежен, но на контакт не идет. То ли боится пуделевской мести, то ли получает больше, чем предлагаем мы…
Политический бизнес?
У Гаревича закололо под ложечкой, пересохло во рту. Ведь именно из так называемого политического бизнеса может вылететь страшная ракетка. В один узел сошлись похищение изобретателя, членство похитителя в либеральной партии и надежда бандитов использовать изобретение Иванчишина невесть в каких своих целях…
Бог ты мой, какое обилие партий, союзов и объединений! Здесь тебе и ярко-красные, и черные, и коричневые, и голубые, и со смешанными оттенками! Впечатление - обьявленная многопартийность вскружила головы российским туземцам, затуманила мозги.
Гаревич почти двое суток до головной боли листал программы, набитые обещаниями, будто пельмени фаршем. Если сбудется одна сотая их часть - жизнь россиян превратится в самый настоящий рай.
Но любой профессиональный разведчик - политик в квадрате, что же касается Гаревича - в кубе. И как разведчик, и как многоопытный политический деятель, Степан Витальевич понимал: каждое обещание не что иное, как приманка, сладкая, аппетитная, призванная пополнить партию максимально возможным количеством приверженцев.
Выбрав программу партии господина Радоцкого, разведчик пренебрежительно сдвинул пачку остальных к краю стола. Не к чему забивать себе мозги почти одинаковыми, в принципе, словесами. Посмотрим, что из себя представляет глава либералов.
Конечно - адвокат. Как правило, в политику лезут либо адвокаты, либо генералы, остальные побаиваются и предпочитают находиться на безопасном расстоянии. Возраст - пятьдесят лет. Самый опасный для политического деятеля: не пробьешься в верха - сливай воду и занимайся другим бизнесом. Семья… внебрачные связи… незаконно рожденные дети… Все это Гаревича не интересует - к шантажу он прибегает в самом крайнем случае, когда других путей уже не существует.
За счет каких средств живут либералы? Кого они выбрали в спонсоры?
К концу вторых суток на столе резидента лежал полный отчет по интересующей его партии. С финансовыми выкладками и электоратом, с биографиями ведущих политиков и их связями с зарубежными организациями, в том числе, с разведывательными органами.
Итак, что же делать? Пойти в лоб на Радоцкого? Нет, для подобного штурма Гаревич ещё не подготовлен. Да и вообще стоит ли вмешиваться в политическую драчку, не имея на руках достаточного количества старших козырей?
И резидент после длительных размышлений выбрал обходный маневр: выйти на Пуделя через его доверенного шестерки. С помощью Кавказца.
Кто сейчас крутит российскую политику? Президент или премьер? Боже сохрани, они лица официальные, их дело речи произносить и обещать облагодетельствовать каждую, без исключения, российскую семью, покончить с преступностью, навести в стране "революционный" порядок и так далее.
Реальная власть - в руках таких, как Кавказец. Они ничего не обещают, с речами-докладами не выступают, в выборах на прямую не учавствуют. И все же командуют обществом. Через купленных депутатов и госбезопасников, замараных милиционеров и чиновников.
Все, путь выбран: Кавказец - Штырь - Пудель - генерал Иванчишин…
Офис торговой фирмы "Натали" занимал часть первого этажа жилого дома. Возле подъезда переминается с ноги на ногу скучающий парняга, руки - в карманах, взгляд настороженный, так и рыскает по фигурам прохожих.
Ничего особенного - в наш сумасбродный век с разборками и ограблениями, разнообразным рэкетом и изощренным шантажем без надежной охраны не обойтись. Вот и дежурят возле банков и офисов накачанные парни в униформе.
Этот не в пятнистой тужурке - кожаная куртка, мохеровый шарф. Но суть - все та же: охранник.
Гаревич не любил вступать в контакты, предпочитал подставлять других, в первую очередь своего талантливого помощника. Связь с убитым Пузаном - исключение, основанное на давнишнем знакомстве. Сегодня - исключение. Предстоит слишком доверительная беседа, с которой может справиться только резидент. Ибо разговор с Кавказцем - замаскированная мина, которую придется не разоружить, а направить взрыв в нужную для разведчика сторону.
- Кого нужно?
Охранник не выражает особой настороженности - нет причин. Да и какую опасность можно ожидать от мирного старичка? Пришел, небось, дедок пожаловаться боссу на обвес-обсчет, поплакаться на малую пенсию и одолевшие его болячки. А кому прикажете жаловаться, если не хозяину?
- Мне бы повидать главу фирмы, - плачущим голосом сообщил Гаревич. - Я - на минутку…
- Проходи, дед, - отодвинулся, освобождая проход, парень. - Босс - у себя, а вот примет тебя или не примет - сказать не могу…
То, что господин Годенко сидит в кабинете, Гаревич знает без охранника - он заявился в офис фирмы только после того, как помощник через своих агентов прощупал обстановку, подготовил путь резиденту.
Примет его Годенко, обязательно примет! Ибо на руках и в голове посетителя такие козыри, против которых не устоять ни Кавказцу, ни его дружанам…
В богато обставленном вестибюле - второй телохранитель. Этот - в униформе.
- К боссу, - уже другим, уверенным, тоном проскрипел Гаревич. - Меня ожидают.
Охранник возражать не стал - если деда пропустили в офис, почему он должен противодействовать? Тем более, что перед ним не хилый старикашка, согбенный годами и несчастьями, а вполне респектабельный господин, уверенный в своем праве пройти к генеральному директору.
- Простите, но у нас - правила… Оружие имеете?
Не спрашивая согласия, легонько охлопал карманы посетителя, прошелся ладонями по телу. Разрешающе махнул лапищей: проходи, дескать.
Следующий этап - приемная.
Длиноногая секретарша нерешительно повертела пухлым задком, покрутила на пальцах кольца. Видимо, до туалетных судорог боится хозяина. Вдруг выгонит, а по Москве сейчас таких, как она, полуоголенных фифочек, желающих пристроиться на денежные должности, предостаточно.
- Вы по какому вопросу? - сыто промурлыкала она, остро вглядываясь в морщинистое лицо старика. - У босса каждая минута на счету, каждая секунда - доллар.
- Доложи, голубушка: по важному делу… У тебя, как видно, тоже время немало стоит… Вот и прими на память зелененькую…
Приняв "на память" пятьдесят долларов, секретарша подобрела. Из кабинета, куда она бесстрашно скользнула без предварительного постукивания, послышался сочный смех преуспевающего бизнесмена и поощрительное девичье мяуканье.
Гаревич скучающе зевнул. Всюду то же самое, одно слово: рыночная экономика. Все продается и покупается. Без скидок на дурацкую честность, идиотскую нравственность и отошедшую в прошлое наивную скромность.
Из кабинета выбежала раскрасневшаяся секретарша в помятой кофтенке, с задранным подолом, который не успела оправить.
- Проходите, пожалуйста, вас ожидают, - выпалила она на одном дыхании, будто недолгое общение с боссом придало ей силы. - В вашем распоряжении ровно десять минут…
Это мы ещё поглядим-посмотрим, десять или двадцать, фыркнул про себя Гаревич. Придется поубавить генеральному директору торговой фирмы прыти, сделать его сговорчивей.
Кавказец сидел не за рабочим столом - в стороне, взгромоздившись на высокий мягкий табурет, доставленный из какого-то бара. Это место казалось хозяину намного престижней, нежели старомодное - в кресле.
- Ну, выкладывая, старый доходяга, свои грехи. Обманули тебя в моем магазине, что ли?
Не отвечая, Гаревич прошел к столу, погрузил свое далеко не старческое тело в заскрипевшее под его тяжестью кресло. Приглашающе мотнул лысой головой на стул.
Кавказец с изумлением взирал на наглые маневры странного посетителя.
- Гляди, дед, как бы по заднице не получить. Вызову охранника - влепит.
- Садись ближе, Годенко, побазарим.
Услышав знакомый жаргон, Кавказец откинул назад голову, с интересом оглядел старика.
- Да ты ещё и приблатненный, древняя развалина. Ну и ну, времячко пошло аховое: девки мужиков сами тянут в постель, деды болтают по фене, - он вздохнул, выражая этим вздохом то ли осуждение, то ли одобрение, пересел на указанное Гаревичем место. - Слушаю. О чем базар?
Резидент заговорил. Сухо и внятно, расставляя жесткие, отрывистые акценты на особо важных словах. Так разговаривают начальники с подчиненными, хозяева с провинившимися работниками.
- Не будем терять дорогое время. Взаимные представления ничего не добавят и не отнимут. Я отлично знаю кто ты есть на самом деле.
Он извлек из бокового кармана стопку фотокарточек - результат многотрудной деятельности талантливого помощника - ловко разбросал их по столу перед изумленным хозяином кабинета. Так ловко, что снимки легли веером, вплотную друг к другу, в определенном порядке, заранее продуманном и не раз отрепетированном. В стороне - копии расписок и подписок.
Не прикасаясь к фото и бумагам руками - привычка, свойственная опытным преступникам: не оставлять "пальчики" - Годенко бегло просмотрел пред"явленные "обвинения". Потом, не торопясь, обследовал каждый снимок.
Восхищенно почмокал.
- Знатно поработали, ничего не скажешь… Ты - мент?
Глаза с"узились, превратившись в два острозаточенных клинка.