- Впрочем, не будем ломать над этим голову! Прежде чем полиция доберется до нас, она наверняка забудет, что делала вчера вечером. А если она начнет обнаруживать какие-нибудь подозрения, мы заклеим ее мордашку лейкопластырем, а твоему лейтенанту объясним, что у нее пунктик в отношении вирусных инфекций.
Он переглянулся через стол и похлопал меня по плечу.
- Не принимай все это близко к сердцу, мой мальчик! - сказал он. - Экс-супруга Хардинга провела вечер с нами. Это бетонная стена! Мы были втроем. Ни одна живая душа нам не помешала. Мы великолепные специалисты по фабрикации алиби, лучшие в христианском мире! - Он немного помолчал, а потом спросил: - А где, собственно, сейчас находится Анжелика?
Это может показаться невероятным, но до этой минуты я даже не думал об этом. Я предложил ей пойти в отель "Уилтон" и предполагал, что она туда и отправилась. Но теперь меня вдруг охватило беспокойство.
- Думаю, что она в отеле "Уилтон", - сказал я.
- Думаешь! Лучше позвони и проверь! Скажи, чтобы она сразу же шла сюда. Веришь или нет, но Сандра запланировала поход за покупками сегодня, после полудня. Через минуту она будет здесь, чтобы я повел ее на ленч, а потом она выбросит наши последние сбережения за какие-нибудь убийственные черные панталоны. Так пойдем на ленч вчетвером! Проинформируем обо всем Анжелику и сразу уладим дело.
- К сожалению, я не смогу пойти с вами на ленч: я условился с Си Джей и его клиентом.
Я взглянул на часы. Было двенадцать тридцать, и я почувствовал, как ко мне возвращается прежнее беспокойство.
- Но вы можете пойти на ленч с Анжеликой и все ей рассказать, - предложил я. - А потом, когда я избавлюсь от Си Джей…
Я протянул руку за телефонной трубкой, но в этот момент телефон вдруг зазвонил. Пол взял трубку с миной человека, только что явившегося на Землю из космоса.
- Пол Фаулер собственной персоной… О, как поживаешь, дорогая? Откуда ты звонишь? Да? Но, девочка, ведь… Что такое?
По мере того, как он слушал, его лицо становилось все серьезнее.
- Что? В самом деле, девочка? - продолжал он. - Нет, дорогая, это никому не повредит. Нет, нет. Не думай об этом. Просто приходи сейчас же сюда. Да, дорогая, ты знаешь, что я люблю тебя, хотя это может показаться невероятным.
Он положил трубку. Этот разговор так изменил его, что я испугался, хотя он и старался беззаботно улыбнуться мне.
- Ничего не выйдет, - сказал он, - Мы должны придумать что-нибудь другое.
- Но почему? Что случилось?
- Этот твой лейтенант - первосортный ловкач. Оказывается, Дафна в разговоре с ним что-то сболтнула о нас. Он только что был у нас и разговаривал с Сандрой. Кроме всего прочего, он спросил ее, что мы делали вчера вечером. Сандра, как и следовало ожидать, сказала ему правду - что мы провели вечер дома одни.
Я внезапно ощутил присутствие лейтенанта Трэнта столь явственно, как если бы он стоял рядом со мной - спокойный, скромный, ничего не высматривающий. Вспомнил я также, что Дафна при мне упомянула о Фаулерах - просто так, мимоходом. Она сказала только, что Бетси и я принимали у нас Джейми и что Бетси и Фаулеры просто помешались на нем. И это все. Однако лейтенант Трэнт все это запомнил. Каким-то чудом за столь короткое время он узнал, кто они такие, эти Фаулеры, где они живут, а потом, руководствуясь своей дьявольской интуицией, направился к ним прямо от меня. Тем самым он раз и навсегда исключил из моего плана Фаулеров, и теперь Анжелика оказалась без прикрытия, одна, лицом к лицу с врагом, что создавало угрозу и всем нам.
Под влиянием страха перед Трэнтом вся моя неприязнь к Анжелике ожила с новой силой. Ведь во всем была виновата она!
Пол не переставал всматриваться в меня. Белки его глаз резко контрастировали с интенсивно-голубым цветом радужки.
- Ну и что, Билл? Что мы теперь будем делать?
- Я не знаю…
- В любом случае ты должен ей позвонить.
Он вытащил телефонную книгу и начал листать страницы. Наконец он нашел то, что искал, поднял трубку и набрал номер.
- Отель "Уилстон"? Я попросил бы соединить меня с Анжеликой Хардинг.
Я пассивно стоял рядом и смотрел на него, разъедаемый неуверенностью. "Что мне делать, - думал я, - если ее не окажется в отеле, если в придачу ко всему Анжелика окажется недосягаемой?"
- У вас нет такой клиентки? Нет Анжелики Хардинг?
Я услышал его слова, и сердце замерло у меня в груди.
- Подождите минутку. - Пол взглянул на меня и спросил, прикрыв трубку ладонью: - Какая у Анжелики девичья фамилия?
Я вообще не подумал об этом. Я сказал Полу, что девичья фамилия Анжелики - Робертс. Пол снова заговорил в трубку:
- А миссис Анжелика Робертс? - Его лицо стало менее напряженным. - Такая есть? Отлично! - Он снова улыбнулся и после минутной паузы сказал: - Анжелика? Подождите немного.
Он подал мне трубку. Я ощутил дикое желание наказать Анжелику за все мои муки и тревоги. Ко всему прочему она еще и фамилию сменила…
- Анжелика?
- Алло, Билл? - Ее голос напомнил мне, что речь идет не об абстрактной угрозе, а о живом человеке, и это несколько сбило меня с толку.
- Ты уже знаешь о Джейми? - спросил я.
- Что именно?
- Ты не читала утренние газеты?
- Газеты? Я еще не выходила из номера. Но что может быть о Джейми в газетах?
- Джейми мертв, - сказал я грубо. - Тело обнаружено прошлой ночью в его квартире.
Я услышал, как она отчаянно хватает ртом воздух. Потом наступила полная тишина. Наконец голосом столь тихим и слабым, что я с трудом смог его расслышать, она выдохнула в трубку:
- Нет, нет! Это невозможно!
- И, однако, это правда.
- Кто его убил? Кто…
- Это уже менее важно.
- Билл! Где ты? Я могу прийти к тебе?
- Это исключено, - сказал я. - Я условился с тестем пойти вместе с ним на ленч. Но не выходи из отеля.
- Ладно.
- Что бы ни случилось, не выходи. Сиди у себя. Я загляну в отель, как только освобожусь после ленча.
- Хорошо, Билл.
- А если с тобой захочет повидаться человек из полиции, некий лейтенант Трэнт, то, ради Бога, любой ценой постарайся избежать встречи с ним.
- Полицейский? Ну… да. Понимаю. Ладно.
- Сиди в номере, ничего не делай и ничего не принимай, пока не повидаешься со мной.
Я опустил трубку на рычаг и обратился к Полу,
- Я должен идти на встречу с Си Джей.
- Разумеется, Билл. Чем я могу тебе помочь?
- Ничем.
- Билл, ты должен что-нибудь придумать.
- Ты так считаешь?
- Конечно, должен.
В эту минуту он был единственным человеком, лицо которого было лицом друга; человеком, которому я мог довериться целиком. Пол смотрел на меня с беспокойством.
- Я только хотел обратить твое внимание на один момент, Билл. Не забывай о надсмотрщике на плантации… о Си Джей! Я знаю, что случившееся между тобой и Анжеликой - это глупость. Во всем Манхэттене не сыскать мужчины, который не желал бы время от времени немножко разрядиться на стороне. И тебе не следует грызть себя по этому поводу. Но не забывай о Бетси. Женщины мыслят иначе, чем мы, а особенно женщины типа Бетси. Если она узнает о твоей вчерашней эскападе, если Элен расскажет ей об этом, то для тебя случившееся может иметь непредсказуемые последствия. Это может даже… - Он оборвал фразу. - К черту! Не мне описывать тебе характер твоей жены!
Пол положил руку мне на плечо.
- Не горюй! Все как-нибудь обойдется. А теперь будь примерным вице-председателем и мчись к своему тестю.
Он проводил меня до лифта. Прежде чем я вошел в кабину, Пол сказал:
- И держи со мной связь. Старая, почтенная Мама-Фонд всегда в твоем распоряжении со своим широким лоном и материнской снисходительностью.
Я явился в кабинет Си Джей точно в час, на секунду опередив мистера Блэндона. Я даже успел отчитаться перед Си Джей о моем разговоре с Элен - результаты вроде бы удовлетворили Си Джей. Мистер Блэндон был очень важной особой. То, что Си Джей решил включить мою скромную персону в столь ответственное мероприятие, как этот ленч, было, несомненно, первым шагом признания во мне преемника старого Лэмберта.
Я знал, что должен показать себя с лучшей стороны, а потому во время ленча не расставался с самой обаятельной улыбкой, на какую был способен, говорил то, что должен был сказать, чтобы показать, что я не только первоклассный специалист и славный парень, но и способен поступать достаточно разумно там, где это нужно. По тому, как вел себя за столом Си Джей, я пришел к выводу, что сыграл свою роль не худшим образом; однако это не препятствовало тому, что этот долгий ленч был для меня мукой.
Мистер Блэндон был горазд по части выпивки: он пил так, как пьют в Беверли-Холлзе. Перед едой мы выпили по четыре гибсона, за ленчем пили вино, а в заключение - коньяк. После второй рюмки коньяка мистер Блэндон заметно оживился и выразил желание весело закончить столь удачно начавшуюся встречу. К моему ужасу Си Джей немедленно предложил ему мое общество для экскурсии по городу. Перед моими глазами замаячила кошмарная перспектива турне по коктейль-барам и ночным ресторанам в компании мистера Блэндона. Однако, к счастью, наш гость в последнюю минуту пришел к заключению, что устал, и решил, что будет лучше, если он вернется в отель и отдохнет от утомительного путешествия.
Когда мне, наконец, удалось вырваться, было почти четыре.
До отеля "Уилтон" я добрался на такси. У меня не было никакого конкретного плана, я вообще не мог думать пи о каком плане, так как был предельно измотан и одновременно возбужден алкоголем.
"Уилтон" был отелем средней руки, добропорядочным, заботящимся о своем реноме. В холле, оформленном в современном стиле, я справился у администратора об Анжелике.
- Не назовете ли вы ваше имя?
- Уильям Хардинг.
- Да, да. Мистер Хардинг. Мадам ожидает вашего визита.
Я вошел в кабину лифта, навевающую мысли о старых джентльменах и комнатных собачках чуточку моложе их, например, о скайтерьерах. Нервы мои были натянуты, и мне вдруг показалось, что в номере Анжелики, окажется лейтенант Трэнт.
Я постучал, и Анжелика открыла мне дверь.
- Еще никого из полиции у меня не было, - сказала она.
Глава 9
Я вошел следом за ней в унылую комнату. На комоде стоял радиоприемник, но это был автомат, в который нужно было бросить монету, чтобы он заработал. Потертый чемодан Анжелики стоял на складном стульчике. Все это казалось принадлежащим другому миру, даже сама Анжелика с тяжелыми прядями густых черных волос, с ее красотой, так часто заставлявшей меня предавать самого себя, красотой, которая теперь действовала на меня угнетающе, как, впрочем, и сам факт ее существования.
Анжелика казалась очень утомленной, как если бы в течение всей ночи не сомкнула глаз. Прежде всего она, разумеется, закурила сигарету. Звук трущейся о коробку спичечной головки еще более усилил овладевшее мной раздражение. Она стояла, безучастно глядя на меня, и ждала, чтобы я заговорил первым. Я вдруг подумал о том, что не далее как вчера сходил по ней с ума и, как последний идиот, воображал, что только она может дать мне истинное счастье, а моя предыдущая жизнь с Бетси и Рики - это сплошное лицемерие. Я чувствовал, как от этих воспоминаний меня охватил гнев. К черту! Ведь это она где-то откопала Джейми. Так почему же она не удержала его возле себя? Почему одного сказанного им слова оказалось достаточно, чтобы она послушно собрала свои тряпки и свалилась на шею именно мне?
- Ну, - сказал я со злостью, - мне кажется, что ты достаточно намутила воды.
Я чувствовал, что обвиняю ее незаслуженно, что она имеет право бросить точно такой же упрек мне. Однако Анжелика этого не сделала. Она стояла у окна с падающими на плечи блестящими волосами, спокойная и печальная.
- Расскажи мне о Джейми, - попросила она.
- Что я могу тебе сказать? Его кто-то застрелил. В ту ночь, в квартире, которую он снимал.
- Но кто?
- Откуда я могу это знать? - И что я вообще знаю об этом твоем Ламбе? Ты должна разбираться в этом лучше меня.
- Ты думаешь, что это… я? - спросила она чуть слышно.
Меня так и подмывало бросить ей в лицо: а почему бы и нет? Ведь ты с ума сходила по нему, а он обращался с тобой как с собакой; не прошло и суток, как он вышвырнул тебя из дома и из своей жизни. Однако, мне еще хватило рассудка на то, чтобы понять, что сейчас не время для упреков. Анжелика не была преступницей - она была только помехой на пути. Нужно было только обезвредить ее - для блага Бетси, для блага Дафны и Си Джей, а прежде всего для моего собственного блага.
- Я знаю, что ты его не убивала, - сказал я наконец. - Полиция установила, что Джейми был застрелен между половиной второго и двумя часами. Значит, до момента убийства ты минимум час провела в моем доме.
- Значит, ты уже разговаривал с полицией?
- Разумеется.
- А эта… эта женщина? Эта бонна?
- Она тоже.
- Тогда ты должен был рассказать им обо мне. Газеты начнут трубить об этом, и Бетси все узнает. Да, натворила я дел. О, Билл!…
На ее лице отражалась исключительно забота обо мне. "Бог мой! - подумал я. - Неужели она начнет теперь разыгрывать кающуюся грешницу?" И вдруг план, который, когда я излагал его Полу, казался мне столь надежным и практичным, утратил в моих глазах свои положительные качества.
- По правде говоря, - сказал я, - я ни слова не сказал о тебе. Элен тоже.
Затем я рассказал ей обо всем, что сделал до настоящей минуты. И по мере того, как я говорил, я все меньше выглядел в собственных глазах ловким политиком и триумфально коронованным вице-председателем. Я видел себя как кого-то другого; жалкого, покорного работника управленческого аппарата, непостоянного, как флюгер. Может быть, мне было бы легче, если бы Анжелика не смотрела на меня так внимательно. Но эти огромные серые глаза были неотрывно прикованы к моему лицу, и, хотя в них не было ни тени упрека, мне все равно казалось, что в них я читаю свой приговор, что я без труда угадываю ее мысли: "А ведь это человек, которого я когда-то любила!" Хотя я и знал, что сам навязываю ей эту роль, я невольно считал ее в эту минуту моральным арбитром и из-за этого чувствовал к ней ненависть. Кто она сама, чтобы иметь право судить меня?
Наконец я закончил. Анжелика, закурив очередную сигарету, сказала почти деловым тоном:
- Значит, дело это теперь выглядит так?
- Да, все обстоит так, как я тебе сказал.
- Итак, я поставлена в зависимость от Дафны. Если полиция начнет меня допрашивать и у меня не будет никакого алиби, я буду вынуждена сказать правду, а это будет гибельно для тебя и для Коллингхемов. Но… если я не скажу правду, они придут к заключению, что это я совершила убийство. Тогда они арестуют меня, ведь так?
Эта простая констатация факта прозвучала в моих ушах как обвинение. Но голос Анжелики совсем не изменился… и она продолжала смотреть на меня с той же приводящей меня в бешенство кротостью, как будто она просила простить ее за что-то. А когда я промолчал, она спросила:
- Как ты хочешь, чтобы я поступила?
"Лучше всего умри! - подумал я. - Исчезни… пропади!" Передо мной стояла Анжелика, мое проклятие. Женщина, всегда преследовавшая одну и ту же цель: уничтожить, погубить меня!
Она отвернулась к окну и взглянула на раскинувшуюся перед ней панораму крыш и каминных труб. Потом снова взглянула на меня и сказала:
- Ты знаешь, что я никогда не была в квартире Джейми. Он не хотел, чтобы я к нему приходила. В Нью-Йорке мы провели всего несколько недель, у нас здесь нет общих знакомых или друзей. Может быть, полиция не выйдет на мой след.
- К сожалению, уже вышла… Джейми был убит из твоего пистолета.
- Из моего пистолета?
- Из того, который лежал у тебя под подушкой. Трэнт нашел его возле трупа и показал мне. Я сразу узнал его. Ты знала, что он у Джейми?
- О, да, - она подтверждающе кивнула головой. - Он забрал его у меня три дня назад.
- Зачем?
- Это было в тот день, когда он пришел ко мне и сказал, что женится на Дафне. Он ожидал, что я устрою ему сцену, а когда увидел, что я не собираюсь этого делать, впал в страшную ярость и… Но мы были тогда в спальне, и мне удалось вытащить пистолет из-под подушки. Это привело его в чувство. Позже, когда Джейми уже уходил, он спросил, не могу ли я дать его ему. У него не было ни гроша, и он хотел заложить пистолет. Так он и забрал его.
Анжелика говорила об этом совершенно естественно, как если бы речь шла о нормальных отношениях между нормальными людьми. Полный хаос и бессмысленность жизни Анжелики были очевидны. Мысль, что я в какой-то мере виновен перед ней, совершенно меня покинула. Желание причинить ей боль снова вернулось ко мне вместе с презрением, столь выгодным мне в эту минуту.
- Полагаю, мое кольцо ты тоже отдала Джейми, чтобы он заложил его? Полиция нашла это кольцо в его квартире.
Румянец сперва окрасил ее щеки, а потом разлился по всему лицу.
- Да, я дала ему твое кольцо.
- Чтобы он его заложил?
- А почему бы и нет? - Ее лицо, залитое румянцем, стало совсем молодым и особенно красивым, но глаза метали молнии. - Надеюсь, ты не предполагал, что я храню его как драгоценную память о прошлом?
- Оно было у тебя на пальце в тот первый вечер.
- Ну и что с того?
- Ах ты… - Я вовремя остановился. Было бы безумием сейчас отпускать вожжи. Я только спросил на всякий случай: - Где ты купила этот пистолет?
- В какой-то лавчонке на Третьей авеню.
- И зарегистрировала его на свою фамилию?
- Конечно.
- Как Анжелика Хардинг?
- Нет. Как Анжелика Робертс.
Я мог бы этого ожидать. Уже тогда, когда Пол звонил по телефону в отель, возникло недоразумение с фамилиями. Однако я всегда думал о ней как о женщине, носящей мою фамилию. И тут мой мозг начал лихорадочно работать.
- Какой адрес ты указала?
- Западную Десятую улицу. Ведь я там жила.
И снова меня пронзило ощущение, что лейтенант Трэнт находится в этой комнате, оставаясь невидимым для нас. Однако на этот раз он не представлял для меня угрозы. Ни он, ни Анжелика. Они оба перестали иметь для меня какое-либо значение, так как я увидел, что смогу манипулировать ими как пешками. Трэнт найдет эту лавку на Третьей авеню, с этим он наверняка справится. Там он установит фамилию покупателя пистолета. Но что дальше? Он ничего не узнает об Анжелике Хардинг, связь которой со мной подсказывает элементарная логика; ему расскажут только о некой Анжелике Робертс, проживающей на Западной Десятой улице. Он пойдет туда и установит, что ни с кем близко не знакомая женщина с этой фамилией прожила несколько недель в квартире другого квартиросъемщика, откуда недавно выехала. Возможно, он заподозрит ее… он даже наверняка ее заподозрит хотя бы потому, что она купила пистолет и исчезла именно в день убийства. Но при всем при том он будет не в состоянии ее отыскать, если не застанет ее на Западной Десятой по имеющемуся у него адресу.
А там он не застанет ее наверняка. И в Нью-Йорке ее не будет тоже. Пусть прочесывает Соединенные Штаты в поисках женщины со столь распространенной в нашей стране фамилией. Даже Трэнт с его пугающей проницательностью не сможет найти ее в маленьком Клакстоне в штате Айова.