В Интернете появляются статьи, порочащие имя кандидата в Президенты одной из российских республик Виктора Мохова. Одновременно Мохов получает по почте конверт с компрометирующими его фотографиями. Кандидат обращается за помощью в агентство "Глория".
Приехавший в город Александр Борисович Турецкий становится свидетелем и участником таинственных и страшных событий. Люди, с которыми он встречается, гибнут при странных обстоятельствах. Смертельная опасность угрожает и самому Турецкому, но он твердо намерен довести дело до конца. Бывший важняк идет "напролом", не слишком заботясь о последствиях:
Содержание:
-
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ - ПОРАЗИТЬ НАСМЕРТЬ 1
-
ЧАСТЬ ВТОРАЯ - СЛЕДСТВИЕ ВЕДЕТ "СЭНСЭЙ" 18
-
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ - ГОРДИЕВ УЗЕЛ ОТНОШЕНИЙ 45
-
ЭПИЛОГ 51
Фридрих Евсеевич Незнанский
Кто будет президентом, или Достойный преемник
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ПОРАЗИТЬ НАСМЕРТЬ
Хозяин шел по коридору офиса. Походка его была неторопливой, но твердой, как у капитана дальнего плавания, сошедшего на берег в давным-давно знакомом порту и не ожидающего от местности никаких сюрпризов.
Глаза Хозяина глядели слегка исподлобья, однако он не забывал едва заметно кивать на каждое приветствие и жать изредка протягиваемые ему влажные от волнения руки.
- Добрый день, Виктор Олегович!
- Как съездили, Виктор Олегович?
- Как Москва?
- Нашли поддержку?
На все вопросы он отвечал короткими дежурными фразами - "да", "нет", "нормально", да иных от него и не ждали. Он шел по коридору, а офисные работники на мгновение задерживались у своих дверей, чтобы взглянуть ему вслед - на его широкую спину, обтянутую темно-серой шерстяной тканью костюма, на спину, широта и основательность которой говорила о том, что Хозяин крепко стоит на ногах и не собирается сдаваться, даже если против него ополчится весь мир.
Он подошел к приемной и широким жестом распахнул дверь.
Секретарша Татьяна, сидевшая за широким столом, уставленным оргтехникой, повернула голову и приветливо улыбнулась.
- Здравствуйте, Виктор Олегович!
- Привет, Танюша, - доброжелательно ответил он.
Некоторые его знакомые - такие же кабинетные начальники, как он, - приходили в ярость, если секретарши при их появлении не вскакивали с места и не бежали им навстречу с предупредительной улыбкой, готовые угодить в чем угодно - в любой мелочи, если на то будет желание босса.
Виктор Олегович Мохов был не такой. Виктор Олегович считал себя демократом и давным-давно убедил себя в том, что ему неприятны любые лизоблюдские поползновения подчиненных. Так ли это было на самом деле? Кто знает.
Мохов плотно прикрыл за собой дверь, подошел к секретарше и наклонился, растягивая большие, твердо очерченные губы в улыбку.
Густые, вьющиеся каштановые волосы женщины были зачесаны назад. На аккуратненьком носике поблескивали очки в тонкой золотой оправе.
- Знаешь, лапа… - начал было Мохов, но тут в дверь приемной стукнули.
- Можно? - раздался вслед за тем глуховатый и негромкий голос.
Виктор Олегович резко выпрямился и оглянулся на дверь. Там стоял высокий, моложавый мужчина лет тридцати пяти с желтым восточным лицом и слегка раскосыми, как у татарина, глазами.
- А, явился не запылился, - беззлобно и даже добродушно отреагировал на его появление Мохов. - Входи, раз пришел, не торчи в дверях.
Молодой человек вошел в приемную, улыбнулся и мимолетно подмигнул Татьяне. Ответной улыбки с ее стороны не последовало, и вошедший вновь напустил на себя деловито-серьезный вид.
- Топай в кабинет, - приказал ему Хозяин, - а я за тобой.
Молодой человек, ни слова не говоря, прошествовал к кабинету.
- И дверь за собой прикрой! - крикнул ему вслед Мохов.
Молодой человек выполнил распоряжение Хозяина, и Мохов с Татьяной снова остались одни. Виктор Олегович снова нагнулся к секретарше и попытался поцеловать ее в губы, но она игриво уклонилась.
- Дверь открыта, - со смехом сказала Татьяна. - Нас могут увидеть.
- Плевать, - ответил Мохов. - Это мой кабинет, и я здесь хозяин.
- Ошибаетесь, Виктор Олегович, - таким же игривым тоном, как и прежде, сказала Татьяна. - Это моя приемная, и я здесь хозяйка.
- Пусть так, - согласился Мохов. - Один поцелуй, и я покину твою территорию, покорный, как комнатный щенок.
- Ну, хорошо. Только один.
Виктор Олегович протянул губы и на этот раз не получил отпора.
- Ты моя радость, - прошептал он, ласково глядя на секретаршу. - Я соскучился.
- Я тоже, - ответила она, останавливая его легким жестом и взглядом. - Кстати, если вы забыли, вас дожидается Долгов в кабинете. Может, побеседуете с ним? Он сегодня уже пять раз заходил - все вас ожидал увидеть. Вы что, запретили ему вам звонить?
- Вовсе нет. Он сам не любит меня тревожить попусту.
- Ценный кадр, - усмехнулась Татьяна.
- Не то слово.
Мохов выпрямился, слегка поморщившись от хрустнувшего в спине позвонка, подмигнул Татьяне (почти с тем же выражением, что и давеча желтолицый помощник Долгов) и зашагал к кабинету. На ходу лицо его стало изменяться, словно его обрабатывали в "Фотошопе": под глазами Хозяина снова появились мешки, щеки слегка обвисли, взгляд стал усталым - пока Хозяин дошел до кабинета, он постарел лет на пять.
Стоило Мохову войти в кабинет, как Долгов тут же вскочил с кресла. Виктор Олегович сделал небрежный жест рукой:
- Садись, садись. Чего скачешь, как макака.
Долгов вернулся в кресло, но сидел на нем теперь так, словно готов был в любой момент вскочить и броситься выполнять указание Хозяина.
Мохов неторопливо подошел к столу. Прежде чем сесть, он постоял немного у окна, глядя на зеленые кроны деревьев сквера, важно покачивающиеся на ветру. Все это время Долгов сидел в выжидательной позе и не сводил глаза с массивного затылка Хозяина. Наконец Мохов отвернулся от окна и, скрипнув кожаной обивкой, втиснул крепкий, широкий зад в кресло у стола.
- Ну, как? - заговорил Долгов, пожирая Хозяина черными, алчными глазами. - Поездка удалась?
- Можно сказать, что да, - задумчиво ответил Мохов. Одна его рука лежала на подлокотнике кресла, другая - на столе. Толстые пальцы небрежно постукивали по полированной столешнице из красного дерева. - Хотя… сам знаешь, Андрей, тут ничего нельзя сказать наверняка, - добавил Мохов, с едва заметной усмешкой глядя на помощника.
"Из кожи вон вылезет, чтобы доказать мне свою преданность, - не без удовольствия подумал он. - Ушлый парень. Люблю таких".
Андрей Долгов растянул тонкие губы в улыбку, парадоксальным образом совместив в этой гримасе вежливость, чувство собственного достоинства и подобострастное внимание.
- Я видел вас по телевизору, - негромко сказал он. - Держались вы молодцом.
- Ну, - улыбнулся Мохов, - что-что, а хорошо держаться я умею. Хорошая мина при плохой игре - это про меня. Хотя, должен признать, тут игра была довольно успешной. - Мохов сдвинул густые брови. - Схватка предстоит жестокая, Андрей, - серьезно сказал он. - Мы не должны думать, что победа у нас в кармане. Нельзя расслабляться.
- Да, да, Виктор Олегович, вы правы. - Андрей почесал ногтем большого пальца кончик носа, прикрывая мелькнувшую на губах лукавую усмешку. - Но, полагаю, теперь-то мы можем пустит плакат в тираж?
- Плакат? Какой плакат? - спросил Мохов, хотя прекрасно понимал, о каком плакате идет речь.
"И отчего это все политики так любят пококетничать?" - пронеслось в голове у Долгова. Впрочем, он относился к слабостям Хозяина вполне лояльно. В некотором смысле они его даже умиляли.
Речь шла о плакате, на котором Виктор Олегович был изображен рядом с Президентом России. Президент смотрел Мохову в глаза и крепко пожимал ему руку.
"Я на тебя надеюсь", - гласила подпись внизу.
- Я говорю про имиджевый плакат, - напомнил Андрей.
Мохов вскинул брови:
- Имиджевый?
"Ну, это уже слишком", - подумал Андрей.
- А-а-а, - наконец-то "созрел" Мохов. - Ты о том плакате, на котором я с Президентом?
- О нем-с, - шутливо кивнул Долгов (в общении с боссом он любил изредка привешивать к словам это иронично-архаичное "с"). - Мы можем отдавать его в тираж?
- Гм… - Мохов задумчиво почесал пальцем подбородок. - Даже не знаю… Не рано ли?
- Самое время, - сказал Андрей.
- Что ж… - Мохов еще немного поломался и наконец кивнул: - Распорядись, пожалуй.
Долгов тут же подскочил с кресла.
- Постой, - остановил его Виктор Олегович, задумчиво шевеля бровями.
Долгов замер с папкой под мышкой, всей своей сухопарой, но жилистой фигурой изображая готовность.
- Я, брат, тут подумал… помнишь, ты мне говорил про "черные" листовки?
- Как не помнить, - с благодушной улыбкой отреагировал Долгов.
- Так вот, нам бы этого не надо… Вокруг и так полно грязи. - Мохов сверлил помощника глазами. - Как считаешь, я прав?
- Конечно, правы, Виктор Олегович. На данном этапе не стоит прибегать к "запрещенным приемам". Но можно оставить их на потом… так сказать, в качестве резерва.
- Что значит "оставить"? - сдвинул брови и подбавил холодка в голос Мохов.
- Ну, не уничтожать дизайнерские наработки, - объяснил Долгов. - Все-таки люди старались - придумывали, писали, рисовали, нанимали людей… За этим стоит труд целого коллектива.
- Коллектив получает за это большие деньги, - отрезал Виктор Олегович.
- Вы правы, - мгновенно согласился Долгов. - Мы просто отложим все эти наработки… Э-э-э… Так сказать, сдадим их в архив.
Мохов посмотрел на помощника и брезгливо поморщился. Отчего-то в эту минуту внешность Долгова показалась ему особенно нерусской и неприятной.
- Никаких архивов, - сердито сказал он. - Мы ведем честную борьбу. И мы победим. Потому что на нашей стороне - правда. Все понял?
- Так точно-с, - старомодно шаркнул ножкой Долгов. - Признаться, мне и самому не по душе вся эта грязь. Такой человек, как вы, должен воевать с открытым забралом.
Слова про "открытое забрало" явно пришлись Хозяину по душе. Он снисходительно усмехнулся:
- Молодец, понял. Я всегда знал, что ты смышленый малый, Андрюша.
- Под вашим чутким руководством и набитый дурак станет смышленым малым, - шутливо польстил Хозяину Долгов. - Я могу идти?
- Ступай, - кивнул Виктор Олегович.
Долгов сжал папку под мышкой, кивнул и вышел из кабинета своей резвой, слегка подпрыгивающей походкой.
В приемной он остановился у стола, за которым сидела секретарша, криво усмехнулся, отчего в его желтом лице появилось что-то хитро-звериное, и тихо сказал, вперив в лицо девушки небольшие черные глаза:
- Ты не передумала?
- Нет, - ответила Татьяна холодно, но так же негромко, как и он. - И не передумаю.
- Может, да, а может, нет, - заметил на это Долгов, щуря блестящие глаза. - Может, встретимся сегодня после работы в баре и поговорим об этом?
- Не думаю, что это хорошая идея, - сказала Татьяна.
- А мне она кажется вовсе даже неплохой, - весело возразил Долгов.
Девушка на это никак не отреагировала.
- Мне всегда нравилась твоя твердость, - заявил вдруг Долгов. - Именно поэтому я выбрал тебя. Беспринципных сучек вокруг много, а настоящих женщин… - Он слегка прищурил глаза и удрученно покачал головой, давая понять, что относит Татьяну к особому роду женщин, которых он, несмотря на весь свой западный цинизм и всю свою восточную презрительность к слабому полу, готов уважать.
- Я это ценю, - слегка насмешливо сказала Татьяна.
- Значит, сегодня в баре, в семь часов вечера, - твердо, но мягко сказал Долгов. - Буду тебя ждать и не уйду, пока ты не придешь.
Татьяна окинула его насмешливым взглядом:
- Ты так уверен, что я приду?
- А как же? - улыбнулся Долгов.
Во взгляде девушки появилась неуверенность.
- Но семь часов - это слишком рано, - сказала она, покусывая нижнюю губу. - Хозяин…
- Сегодня он поедет домой раньше обычного, - не дал ей договорить Долгов. - Он очень устал. Поездки в Москву сильно его выматывают.
- Но ведь эта поездка оправдала все его надежды, - с легким недоумением возразила Татьяна.
Долгов пожал острыми плечами:
- Все равно. Он смертельно устал, хоть и скрывает это. Тем более в верхнем ящике его стола лежит новая бутылка "бифитера". - Долгов дернул губой. - А ты лучше меня знаешь, что, пропустив под вечер стаканчик джина, он, как верная собака, приползает домой.
Зрачки девушки сузились.
- Что-то ты сегодня разговорчив. Что, если он тебя услышит?
- И что с того? Я его самый верный человек. Единственный, на кого он может положиться, как на самого себя.
- Похоже, ты гордишься этим, Долгов? - с насмешливым вызовом произнесла Татьяна.
Он небрежно дернул плечом:
- Приятно знать, что для кого-то ты незаменим. - Долгов глянул на часы. - Ладно, мне нужно бежать. Не забудь: в баре, в семь часов вечера. Опоздаешь больше чем на двадцать минут, я буду сильно недоволен. Адьес!
Долгов помахал рукой на итальянский манер, так, словно в ней была шляпа, и вышел из приемной.
После его ухода Татьяна с минуту сидела в глубокой задумчивости. На ее тонком лице отразилась сложная гамма чувств - от печали до скрытого испуга. Потом тряхнула волосами, словно приходя в себя, и протянула руку к телефону.
2
Хозяин снял пиджак и бросил его на спинку стула. Затем сел в кресло, сбросил туфли и блаженно откинулся на спинку кресла, вытянув гудящие ноги. Протянув руку, он достал из деревянного хьюмидора толстую сигару, откусил кончик, швырнул его в пепельницу, затем сунул сигару в рот и раскурил ее от длинной спички.
Кабинет наполнился едким запахом сигарного дыма.
Виктор Олегович немного покурил, щуря глаза и разглядывая замысловатые клубы сизого дыма, затем, словно вспомнив о чем-то, нажал на кнопку коммутатора.
- Таня?
- Да, Виктор Олегович, - раздался из динамика звонкий голос секретарши.
Мохов представил себе рот девушки, ее полные губы, ямочку над верхней губой и улыбнулся:
- Зайди ко мне, пожалуйста.
- Хорошо, Виктор Олегович. Кофе занести?
- Кофе? - Мохов на секунду задумался, затем качнул головой: - Нет, не надо. Свеженькой минералки бы.
- Хорошо, Виктор Олегович, я принесу.
"Единственная девушка в моей жизни, которая всегда говорит "да", - подумал Мохов и улыбнулся в предвкушении приятного отдыха.
Когда через минуту Татьяна вошла в кабинет, Хозяин был уже обут. В его толстых пальцах по-прежнему дымилась сигара.
- Опять вы курите, - с упреком сказала девушка, поставив на стол хрустальный графин с холодной минеральной водой.
- Сигары не приносят вреда, - сказал Мохов, разглядывая крепкое бедро секретарши. - Не веришь - спроси у моего врача.
- Ваш врач говорит вам только то, что вы хотите услышать.
- И правильно делает. Иначе на кой черт он мне сдался, - пошутил Виктор Олегович. - Впрочем, мне приятно, что ты за меня волнуешься.
Мохов протянул девушке руку, а другой похлопал себя по коленке. Татьяна проследила за его рукой и насмешливо приподняла тонкую бровь:
- Вы уверены?
- Еще как, - пробасил Мохов.
- Что ж…
Татьяна усмехнулась и села Хозяину на колени.
- Лапа моя… - нежно проговорил он. - Всегда такая аппетитная…
Он провел широкой ладонью по гладкому бедру девушки. Затем наклонился и поцеловал белую нежную коленку.
- Самые красивые ноги на планете, - с нежностью в голосе проговорил Мохов.
- Да ну?
Татьяна обвила шею босса руками и потерлась нежной щечкой о плохо выбритую щеку Мохова.
- Ох, Виктор Олегович, вы такой колючий.
- Прости, золотце. Не успел побриться.
Виктор Олегович попытался поймать губами ее губы, но Татьяна со смехом отстранилась. Она легонько стукнула босса пальцем по кончику носа и весело сказала:
- Теперь я знаю, что вам подарить на день рождения.
- Что?
- Электробритву!
Мохов поморщился:
- Не люблю электробритв. Лучше устрой мне День Большой Любви.
- Для этого не обязательно дожидаться дня рождения.
- Да, ты права.
Мохов оттянул пальцем край кофточки девушки и поцеловал ее в ключицу, затем запустил руку ей под юбку. Девушка вздрогнула и перехватила его запястье.
- У вас совещание через десять минут.
- За десять минут я успею тебя…
На столе запиликал мобильный телефон.
- Черт, - выругался Мохов. - Забыл отключить. Не обращай внимания.
Но телефон продолжал пиликать.
- А если что-то важное? - сказала Татьяна.
- Плевать!
Девушка вытянула шею и посмотрела, какой из трех мобильных телефонов, уложенных рядочком на столе, звонит.
- Между прочим, красный, - сказала она. - Мне кажется, это ваша жена.
- А, чтоб тебя… - Мохов поморщился. - Вечно она не вовремя. Будь добра, подай мне трубку.
Татьяна наклонилась к столу, зависнув роскошной грудью над лицом Мохова. Он прорычал и шутливо ухватил ее зубами за кофточку. Девушка легонько шлепнула Хозяина ладошкой по темени и протянула ему телефон.
- Как я и говорила - ваша жена.
Виктор Олегович поморщился.
- Алло?… - сказал он в трубку. - Да, милая… Да… Нет, ну что ты… Просто у меня сел аккумулятор… Хорошо, постараюсь…
Мохов посмотрел на Татьяну и скорчил ей гримасу. Она усмехнулась в ответ.
- Да… - продолжил говорить он в трубку. - Конечно, скучал. Как ты можешь сомневаться?
Виктор Олегович запустил свободную руку секретарше под кофточку.
- Конечно… Да… Золотце мое, ты мне снилась две ночи подряд… О, да!.. Обещаешь?
Татьяна наклонилась к Мохову и, шаля, провела губами по мочке его уха. Виктор Олегович с наслаждением поежился.
- Да, золотце, постараюсь прийти пораньше…
Татьяна пощекотала волосатое ухо Хозяина кончиком языка.
- О-о-о… - не выдержал Виктор Олегович. - Что?… Да нет, тебе послышалось… Да, золотце, до вечера. Целую!
Мохов отключил связь и швырнул трубку на стол.
- Ах ты, шалунья! - сипло и возбужденно проговорил он, стискивая секретаршу в объятиях. - Сейчас я тебя съем!
Татьяна вновь уклонилась от его мокрых губ и засмеялась.
- Не сейчас. Слишком мало времени. Лучше расскажите, как съездили?
- Как съездил? Да как съездил… - Мохов пожал могучими плечами и самодовольно усмехнулся: - В целом неплохо. Думаю, высочайшая поддержка мне обеспечена.
- Я же вам говорила - Президент вас поддержит. Особенно после последней акции. Не зря я вам подкинула эту идею.
- Да, малышка. Я ценю то, что ты для меня сделала.